(no subject)
ленни начал гореть, и все, что мне оставалось, так это следить за тем, чтобы пепел от его одежды не подпалил папку с договорами за этот год.
первым затлел воротник. я просто всегда обращаю на него внимание, странная привычка, в общем, когда занялись уголки рубашки, я сначала не поверил своим глазам, от шока не смог даже окликнуть его. мы не можем общаться в рабочее время, это строго-настрого запрещено внутренним распорядком; более того, любой наш шаг фиксируется - так отделу кадров показалось правильным, они назвали эту резолюцию фотографией рабочего дня. так вот, на фото от седьмого ноября четко видно, как после обеда ленни вспыхивает, и никто не произносит ни слова. убедитесь сами, проверьте по движениям губ.
я и не знал, что так бывает. до этого никто из нас ни на что не жаловался, вечером все вставали и покидали контору, поклонившись на выходе в камеру на треноге. я иногда посылал воздушный поцелуй, потому что был на хорошем счету. после работы меня хватало на бар и подружку сутки через трое. ничего особенного, не о чем беспокоиться. не понимаю, как так можно было себя довести.
когда огонь охватил его волосы, я взял отгул на полдня, перед уходом меня попросили оставить окно открытым. через сутки ленни догорел полностью, и бог мне свидетель, мы все глубоко сожалели и до сих пор с теплом вспоминаем нашего старого доброго коллегу.
первым затлел воротник. я просто всегда обращаю на него внимание, странная привычка, в общем, когда занялись уголки рубашки, я сначала не поверил своим глазам, от шока не смог даже окликнуть его. мы не можем общаться в рабочее время, это строго-настрого запрещено внутренним распорядком; более того, любой наш шаг фиксируется - так отделу кадров показалось правильным, они назвали эту резолюцию фотографией рабочего дня. так вот, на фото от седьмого ноября четко видно, как после обеда ленни вспыхивает, и никто не произносит ни слова. убедитесь сами, проверьте по движениям губ.
я и не знал, что так бывает. до этого никто из нас ни на что не жаловался, вечером все вставали и покидали контору, поклонившись на выходе в камеру на треноге. я иногда посылал воздушный поцелуй, потому что был на хорошем счету. после работы меня хватало на бар и подружку сутки через трое. ничего особенного, не о чем беспокоиться. не понимаю, как так можно было себя довести.
когда огонь охватил его волосы, я взял отгул на полдня, перед уходом меня попросили оставить окно открытым. через сутки ленни догорел полностью, и бог мне свидетель, мы все глубоко сожалели и до сих пор с теплом вспоминаем нашего старого доброго коллегу.