Мародёры.
Оригинал взят у deddon в Мародёры.
Машина Лаврентия Павловича работала чётко. Не отзвучало эхо стука колёс эшелонов, увозивших в морозную Сибирь и Казахстан, коренное население Крыма, как встречными эшелонами в опустевшие дворы и дома были завезены переселенцы из только что освобождённых от немцев российских деревень. Они сразу же начали хозяйствовать. «Мань, а Мань, тут вот коза застоялась ужо, идь подой!», «Смотри, люлька, пелёнки ишчо сырыи, враженок малой спал, троцкист татарский!», «Во жили, гады, ты с голодухи в полицаи подалси, а тут в кладовке колбаса висит, сохнет!», «Молчи, дура, услышит хто, убью гадину!».
И стали жить-поживать, в татарских домах, на татарских кроватях и простынях спать, с татарских мисок есть, с татарских чашек пить. И никаких сомнений в правильности происходящего, никакой благодарности к исчезнувшим хозяевам, никакого сожаления об их дальнейшей судьбе, никакого сострадания. Новые хозяева Крыма, простые савецкие люди были освобождены от таких химер, как сострадание и сочувствие. Враги же, враги народа. «Если враг не сдаётся, его уничтожают» (с). А сапоги с него надо снять, и часы тоже, в хозяйстве всё пригодится. Было ваше, стало наше.
Так было и в их деревне, так было по всей стране. Кого-то раскулачили, кого-то отправили отдыхать без права переписки, тут же находились счастливчики, сумевшие чего-нибудь утащить из хозяйства раскулаченного или занять его жилплощадь. Счастливчики славословили родную партию и лично товарища Сталина. Через какое-то время их также переребатывали на лагерную пыль, появлялись другие счастливчики, которые вселялись в эти же квартиры, пили из чашек бывших хозяев. Счастливые были люди, счастливая страна.
У их детей, внуков и правнуков нюх на чьи-то несчастья, на трупный запах. Они мимо не пройдут. Вот уже курочат заводы Донбасса, и волокут в Расеюшку оборудование, вот везут уголёк, вот тянут отжатые иномарочки, из музеев - коллекционное оружие. Они не упустят возможность прибарахлиться упавшими с неба буржуйскими штучками. И чего эти буржуи голландскии, филиппинскии и прочии шведы возмущаюца. Что с возу упало, то пропало. Было ваше…
Да, и Крымнаш. Это не сейчас сказано, это сказано тогда, когда из Крыма выселили его коренные народы, исконных хозяев Къирима. Сейчас мародёры вцепились зубами и когтями в украденное. Но… недолго музыка играла. Об Украину они и когти и зубы свои сломают, а Къирим был и будет татарским. В составе Украины. И воспрянет и зацветёт Къирим, и гостепреимно раскроет двери своих санаториев и домов отдыха всему миру, и поедут люди к тёплому ласковому морю, к густому горному воздуху, покушать непревзойдённые къиримские чебуреки со степной бараниной и сладчайшим синим целебным къиримским луком. Все флаги будут в гости к нам, но некоторым - зась, москаляку на гиляку!
Машина Лаврентия Павловича работала чётко. Не отзвучало эхо стука колёс эшелонов, увозивших в морозную Сибирь и Казахстан, коренное население Крыма, как встречными эшелонами в опустевшие дворы и дома были завезены переселенцы из только что освобождённых от немцев российских деревень. Они сразу же начали хозяйствовать. «Мань, а Мань, тут вот коза застоялась ужо, идь подой!», «Смотри, люлька, пелёнки ишчо сырыи, враженок малой спал, троцкист татарский!», «Во жили, гады, ты с голодухи в полицаи подалси, а тут в кладовке колбаса висит, сохнет!», «Молчи, дура, услышит хто, убью гадину!».
И стали жить-поживать, в татарских домах, на татарских кроватях и простынях спать, с татарских мисок есть, с татарских чашек пить. И никаких сомнений в правильности происходящего, никакой благодарности к исчезнувшим хозяевам, никакого сожаления об их дальнейшей судьбе, никакого сострадания. Новые хозяева Крыма, простые савецкие люди были освобождены от таких химер, как сострадание и сочувствие. Враги же, враги народа. «Если враг не сдаётся, его уничтожают» (с). А сапоги с него надо снять, и часы тоже, в хозяйстве всё пригодится. Было ваше, стало наше.
Так было и в их деревне, так было по всей стране. Кого-то раскулачили, кого-то отправили отдыхать без права переписки, тут же находились счастливчики, сумевшие чего-нибудь утащить из хозяйства раскулаченного или занять его жилплощадь. Счастливчики славословили родную партию и лично товарища Сталина. Через какое-то время их также переребатывали на лагерную пыль, появлялись другие счастливчики, которые вселялись в эти же квартиры, пили из чашек бывших хозяев. Счастливые были люди, счастливая страна.
У их детей, внуков и правнуков нюх на чьи-то несчастья, на трупный запах. Они мимо не пройдут. Вот уже курочат заводы Донбасса, и волокут в Расеюшку оборудование, вот везут уголёк, вот тянут отжатые иномарочки, из музеев - коллекционное оружие. Они не упустят возможность прибарахлиться упавшими с неба буржуйскими штучками. И чего эти буржуи голландскии, филиппинскии и прочии шведы возмущаюца. Что с возу упало, то пропало. Было ваше…
Да, и Крымнаш. Это не сейчас сказано, это сказано тогда, когда из Крыма выселили его коренные народы, исконных хозяев Къирима. Сейчас мародёры вцепились зубами и когтями в украденное. Но… недолго музыка играла. Об Украину они и когти и зубы свои сломают, а Къирим был и будет татарским. В составе Украины. И воспрянет и зацветёт Къирим, и гостепреимно раскроет двери своих санаториев и домов отдыха всему миру, и поедут люди к тёплому ласковому морю, к густому горному воздуху, покушать непревзойдённые къиримские чебуреки со степной бараниной и сладчайшим синим целебным къиримским луком. Все флаги будут в гости к нам, но некоторым - зась, москаляку на гиляку!