Последний адрес - Мясницкая 24
Друзья, предполагаю, что вы слышали про проект "Последний адрес" - увековечение памяти репрессированных, в виде мемориальных табличек на домах, где жили жертвы сталинского террора. Вчера я узнал, что сегодня, 5 июня, в Санкт-Петербурге и Москве будут устанавливать новые таблички.
"В воскресенье, 5 июня состоится очередная установка памятных знаков «Последнего адреса» в Москве и Санкт-Петербурге, во время которой будут размещены 9 табличек по восьми адресам. В Москве первая церемония пройдет в 13-00 у знаменитого “Дома на набережной” (ул. Серафимовича, 2), в котором, по данным «Мемориала», только по “растрельным” статьям были репрессированы 242 жильца.
В этот раз мы устанавливаем таблички в память о легендарном советском журналисте Михаиле Ефимовиче Кольцове и о государственном деятеле Александре Георгиевиче Ремейко (Тихомирове). Мемориальные знаки будут установлены справа от центральной арки и отделения “Почты России”, на фасаде “Дома на набережной”, обращенном к Болотной площади.
Кольцов был арестован в ночь на 13 декабря 1938 года в своем кабинете в редакции газеты, почти полтора года подвергался пыткам и допросам во внутренней тюрьме на Лубянке. 1 февраля 1940 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила его к расстрелу за “участие в троцкистском подполье и шпионаж”.
Ремейко арестовали в июне 1937 года, в октябре приговорили к расстрелу за «участие в контрреволюционной террористической организации».
Вторая церемония в Москве пройдет в 14-00 по адресу Мясницкая, 24, строение 1, где в 30-х годах прошлого века жил юрист Мирон Наумович Левин, приговоренный 11 декабря 1937 года к высшей мере наказания с конфискацией личного имущества по обвинению в “участии в контрреволюционной террористической организации”. Дом занимает целый квартал между Мясницкой улицей, Банковским и Кривоколенным переулками: знак будет установлен на правом углу фасада, выходящего в Кривоколенный переулок.
http://www.poslednyadres.ru/news/news208.htm
Про Михаила Кольцова я почитал, но пока писать о нем не хочу, нужно сперва обдумать его судьбу. Ведь он сталинист был отъявленный, и до сих пор даже плохо понятно, за что его расстреляли, ведь он был верен и предан.
А вот про Ремейко и Левина выложу материалы, ибо их биографии несравненно чище.
Ремейко. Вот воспоминания его сына Олега:
"Отца Александра Георгиевича Ремейко (его настоящая фамилия Тихомиров) помнить я не могу. Когда его не стало, мне было всего полтора года. Только в конце 80-х годов удалось собрать кое-какие сведения об отце. Был в Центральном государственном архиве Октябрьской революции (ЦГАОР), некоторые материалы обнаружил в прессе. Более подробно о поисках, об отце мы с сестрой Галиной Александровной Золотовой написали в семейной книге «О наших родителях» (2004 год).
Александр Георгиевич Ремейко. Москва, 1933 г.В ЦГАОР хранится личное дело отца с собственноручно написанной подробнейшей автобиографией, листком по учету кадров, рядом других документов и даже… с сохранившимся доносом высокопоставленного коллеги. Это личное дело попало в архив из Комиссии советского контроля, в состав которой А.Г. Ремейко был избран на XVII съезде ВКП (б) в 1934 году. Он член партии с 1914 года. С начала Октябрьской революции работал в профсоюзах, был членом ЦК и Президиума Союза горнорабочих, заворготделом ВЦСПС, а с 1924 по 1927 год находился на советской и хозяйственной работе: был последовательно председателем губисполкомов - Винницкого, Подольского, Новосибирского, Иркутского и Курского. С 1927 по 1930 год работал в Воронеже председателем облплана и зампредоблисполкома Центральной черноземной области (ЦЧО). С 1930 по 1932 год учился в Экономическом институте красной профессуры, откуда был отозван для работы в ЦКК-РКИ, преобразованной впоследствии в Комиссию советского контроля. С 1922 по 1931 год - член ЦИК СССР. Все эти сведения - короткие выдержки из архивных материалов.
Моя семья - отец, мама Софья Михайловна Ремейко, детский врач, сестры Галина (1924 г.р.), Ангара (1926 г.р.) и я (1936 г.р.) - жила в Москве, в печально знаменитом Доме на набережной (ул. Серафимовича, д. 2, кв. 472). 2 ноября 1992 года, в канун 7 ноября, газета «Вечерняя Москва» на с. 5 опубликовала расстрельный список № 19 под общим названием «Расстрельные списки. Донское кладбище». Приведены краткие сведения о каждом человеке: фамилия, имя, отчество, год и место рождения, национальность, партийность, образование, должность, место жительства, день ареста, день расстрела. Рядом - фотографии из уголовных дел. Отсутствуют 25 фотографий. В рамках написано «Снимок не сохранился». Вижу фамилию и фото отца (как потом разглядел и понял - из уголовного дела: инициалы А.Г. и след буквы «о» - последней в фамилии - означают, что слева было фото отца в профиль). Я прочитал: РЕМЕЙКО Александр Геор гиевич, родился в 1894 году в деревне Савково Родниковского района Ивановской области, русский, член ВКП (б), образование высшее, руководитель группы просвещения и здравоохранения, член Комиссии советского контроля при СНК СССР… Арестован 19 июня 1937 года, расстрелян 30 октября 1937 года. В колонке на этой же странице под заголовком «Мертвые предупреждают живых» автор Валентин Гордин написал: Почему же так поздно? Ведь вопрос о реабилитации большинства из них был решен еще в 1956 году или чуть позже. Но те, кто тогда сообщал эту весть родным и близким, делали это тоже как бы по секрету, умалчивали о месте захоронения и дате расстрела. Применялись тогда широко распространенные резиновые формулировки. В органах не нашли человеческих слов. А ведь расстрельные списки с точным указанием мест захоронения, как теперь выяснилось, как признались на одной из последних пресс-конференций сами работники КГБ, лежат рядом, в том самом 7-м фонде Центрального архива КГБ. Потребовался ряд настойчивых выступлений в «ВМ» А. Мильчакова (Фамилия Мильчакова хорошо известна коренным норильчанам. О бывшем генеральном секретаре ЦК ВЛКСМ А.И. Мильчакове см. «О времени, о Норильске, о себе…», в книге второй, с. 86.), пока аппарат КГБ стал строго дозированно выдавливать из себя по капле один расстрельный список за другим. Мы еще не назвали и двух тысяч фамилий из нескольких миллионов погибших…
Символический прах А.Г. Ремейко покоится в месте установки небольшого памятника невинно замученным и расстрелянным жертвам политических репрессий 1930-1942 годов на Донском кладбище в Москве.
Вот так, после невразумительных справок Верховного суда СССР только в начале 90-х годов семье была сообщена правда: приговор, его так называемые «основания» и дата приговора - 29.10.37 г. Расстрелян 30.10.37 г., а не умер в 1943 году, как сестрам уже после войны сообщили в НКВД.
Летом 1937 года отец был не совсем здоров, но продолжал работать. По выходным приезжал на дачу, был, как помнит сестра Галина, в несколько подавленном состоянии. 19 июня уехал в Москву готовиться к предстоящему докладу. В день ареста семья (мама и мы - трое детей) находилась на служебной даче в Быкове. В ту же ночь сотрудники НКВД приехали на дачу и произвели обыск. Был он и в московской квартире. Кабинет отца в квартире опечатали. Мать бросилась к знакомым, в прокуратуру. Все тщетно. Ни свиданий, ни передач. Полнейшая неясность. Однажды матери позвонил следователь, сказал, что он ведет дело отца и хотел бы встретиться. При встрече сказал, что идет расследование какого-то большого дела, произошло недоразумение с А.Г. Ремейко. Он вскоре будет дома. Просил маму, якобы по поручению Александра Георгиевича, написать ему записку о семье, о здоровье сына (я тогда был нездоров). Следователь убедил маму написать, что все в порядке, чтобы успокоить Александра Георгиевича. Мама так и сделала. Позже более опытные люди объяснили ей, что доведенный допросами и физическим воздействием советской инквизиции до полнейшего отчаяния, но еще ничего не подписавший под предъявленными ему чудовищными обвинениями отец попросил, чтобы ему показали лично написанное женой письмо (или записку) о том, что с семьей все нормально. Очевидно, эти изуверы по отработанной технологии свою задачу в отношении А.Г. Ремейко решили. Отец был сломлен.
Поскольку совершенно секретные документы, касающиеся репрессий конца 30-х годов, ныне рассекречены, совсем недавно в Интернете мой друг обнаружил список лиц, подлежащих суду Военной коллегии Верховного суда Союза ССР, датированный 21 октября 1937 года (оп. 24, д. 411, л. 232). Приведено 25 фамилий, две вычеркнуты. В п. 45 Александр Георгиевич Ремейко. На титульном листе размашистая роспись синим карандашом «за» И. Сталин и ниже В. Молотов, Каганович, К. Ворошилов. В конце списка - итог: «В данном деле пронумеровано двести сорок восемь (248) листов.
Начальник 12 отделения лейтенант ГБ 30 сентября 1940 г. Подпись /Шевелев.».Вдумайтесь, только в этой описи десятки тысяч расстрелянных.
В ночь на 4 сентября 1937 года мать была арестована. В это время с нами жила бабушка Анна Пименовна - мать отца. Все комнаты в квартире, кроме детской, были опечатаны. Когда маму выводили, она успела сказать старшей дочери Галине, чтобы та срочно вызвала бабушку из Ростова-на-Дону, которая должна была нас всех срочно забрать, потому что нас могут разлучить. Галина на следующее утро отправила в Ростов телеграмму. По-видимому, какие-то предчувствия такого развития событий у мамы были, и, возможно, бабушка Елизавета Яковлевна и младшая мамина сестра Анна Михайловна Кожевникова, живущие в Ростове-на-Дону, были как-то подготовлены.
С сыном Олегом. Ст. Быково Московской области, 1936 г.Ведь десятки примеров того, как происходило выселение семей арестованных в этом Доме в 1937 году, мать знала не понаслышке. Галина впоследствии рассказывала, что буквально на следующий день в квартиру заявились какие-то люди, уговаривавшие сестер по-доброму поехать в детские дома, где хорошие условия, много книг и игрушек. Но Галина очень твердо держалась маминого указания, сказав, что нас заберут родственники из Ростова. На некоторое время нас оставили в покое.
Забегу вперед почти на 20 лет. Отца не стало в ночь после вынесения приговора. В Москве. К Норильску он прямого отношения не имел. Но в этой жизни все причудливым образом переплетается. 1956 год. Примером головотяпства норильских гэбэшников считаю письмо от 22 августа 1956 года, направленное по адресу матери: г. Норильск, ул. Б. Хмельницкого, д. 15, кв. 14, Ремейко Александ ру Георгиевичу, с повесткой, строго обязывавшей явиться 27.VIII в ком.№ 16 за документами, имея при себе удостоверение личности.
Человека, расстрелянного 30 октября 1937 года, спустя 19 лет вызвали по повестке!!!
http://www.memorial.krsk.ru/memuar/Kasabova/10/Remeiko.htm
Левин. Вот немногочисленные сведения о нем:
Левин Мирон Наумович: 1888 года рождения. Место рождения: г. Ковно. Еврей. Образование высшее. Беспартийный (бывший член Бунда). Юрисконсульт Всесоюзного дома народного творчества. место проживания: Москве: ул. Кирова, д. 24, кв. 100. Арест: 13.10.1937. Осужден 11.12.1937 Военная коллегия Верховного суда СССР. Обвинен в участии в к.-р. террористической организации, статьи 58-8, 58-10, 58-11 УК РСФС. Расстрелян в тот же день, 11.12.1937. Место расстрела: Московская обл, Коммунарка. Реабилитация 06.06.1956 ВКВС СССР. Источник: Москва, расстрельные списки - Коммунарка.
http://www.vse-adresa.org/book-of-memory/bukva-11/name-15/surname-124/repression-209
Про Коммунарку я уже писал, в апреле. Хотя про Левина есть и другая информация, в мартирологе на сайте Сахаровского центра:
Место захоронения - Бутово-Коммунарка. Место хранения дела - Центральный архив ФСБ России. http://www.sakharov-center.ru/asfcd/martirolog/?t=page&id=19202
А вот и само здание, 24 дом по Мясницкой. sazikov, Строгановка на карте Москвы: "В 1903 году на Мясницкой, ближе к Банковскому переулку было решено построить новый доходный дом (Мясницкая улица, 24/1). В 1906 году строительство было закончено. По проекту архитектора Ф.О. Шехтеля (преподававшего в Строгановке с 1896 г.) был возведен огромный дом-квартал с внутренним корпусом.
"В воскресенье, 5 июня состоится очередная установка памятных знаков «Последнего адреса» в Москве и Санкт-Петербурге, во время которой будут размещены 9 табличек по восьми адресам. В Москве первая церемония пройдет в 13-00 у знаменитого “Дома на набережной” (ул. Серафимовича, 2), в котором, по данным «Мемориала», только по “растрельным” статьям были репрессированы 242 жильца.
В этот раз мы устанавливаем таблички в память о легендарном советском журналисте Михаиле Ефимовиче Кольцове и о государственном деятеле Александре Георгиевиче Ремейко (Тихомирове). Мемориальные знаки будут установлены справа от центральной арки и отделения “Почты России”, на фасаде “Дома на набережной”, обращенном к Болотной площади.
Кольцов был арестован в ночь на 13 декабря 1938 года в своем кабинете в редакции газеты, почти полтора года подвергался пыткам и допросам во внутренней тюрьме на Лубянке. 1 февраля 1940 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила его к расстрелу за “участие в троцкистском подполье и шпионаж”.
Ремейко арестовали в июне 1937 года, в октябре приговорили к расстрелу за «участие в контрреволюционной террористической организации».
Вторая церемония в Москве пройдет в 14-00 по адресу Мясницкая, 24, строение 1, где в 30-х годах прошлого века жил юрист Мирон Наумович Левин, приговоренный 11 декабря 1937 года к высшей мере наказания с конфискацией личного имущества по обвинению в “участии в контрреволюционной террористической организации”. Дом занимает целый квартал между Мясницкой улицей, Банковским и Кривоколенным переулками: знак будет установлен на правом углу фасада, выходящего в Кривоколенный переулок.
http://www.poslednyadres.ru/news/news208.htm
Про Михаила Кольцова я почитал, но пока писать о нем не хочу, нужно сперва обдумать его судьбу. Ведь он сталинист был отъявленный, и до сих пор даже плохо понятно, за что его расстреляли, ведь он был верен и предан.
А вот про Ремейко и Левина выложу материалы, ибо их биографии несравненно чище.
Ремейко. Вот воспоминания его сына Олега:
"Отца Александра Георгиевича Ремейко (его настоящая фамилия Тихомиров) помнить я не могу. Когда его не стало, мне было всего полтора года. Только в конце 80-х годов удалось собрать кое-какие сведения об отце. Был в Центральном государственном архиве Октябрьской революции (ЦГАОР), некоторые материалы обнаружил в прессе. Более подробно о поисках, об отце мы с сестрой Галиной Александровной Золотовой написали в семейной книге «О наших родителях» (2004 год).
Александр Георгиевич Ремейко. Москва, 1933 г.В ЦГАОР хранится личное дело отца с собственноручно написанной подробнейшей автобиографией, листком по учету кадров, рядом других документов и даже… с сохранившимся доносом высокопоставленного коллеги. Это личное дело попало в архив из Комиссии советского контроля, в состав которой А.Г. Ремейко был избран на XVII съезде ВКП (б) в 1934 году. Он член партии с 1914 года. С начала Октябрьской революции работал в профсоюзах, был членом ЦК и Президиума Союза горнорабочих, заворготделом ВЦСПС, а с 1924 по 1927 год находился на советской и хозяйственной работе: был последовательно председателем губисполкомов - Винницкого, Подольского, Новосибирского, Иркутского и Курского. С 1927 по 1930 год работал в Воронеже председателем облплана и зампредоблисполкома Центральной черноземной области (ЦЧО). С 1930 по 1932 год учился в Экономическом институте красной профессуры, откуда был отозван для работы в ЦКК-РКИ, преобразованной впоследствии в Комиссию советского контроля. С 1922 по 1931 год - член ЦИК СССР. Все эти сведения - короткие выдержки из архивных материалов.
Моя семья - отец, мама Софья Михайловна Ремейко, детский врач, сестры Галина (1924 г.р.), Ангара (1926 г.р.) и я (1936 г.р.) - жила в Москве, в печально знаменитом Доме на набережной (ул. Серафимовича, д. 2, кв. 472). 2 ноября 1992 года, в канун 7 ноября, газета «Вечерняя Москва» на с. 5 опубликовала расстрельный список № 19 под общим названием «Расстрельные списки. Донское кладбище». Приведены краткие сведения о каждом человеке: фамилия, имя, отчество, год и место рождения, национальность, партийность, образование, должность, место жительства, день ареста, день расстрела. Рядом - фотографии из уголовных дел. Отсутствуют 25 фотографий. В рамках написано «Снимок не сохранился». Вижу фамилию и фото отца (как потом разглядел и понял - из уголовного дела: инициалы А.Г. и след буквы «о» - последней в фамилии - означают, что слева было фото отца в профиль). Я прочитал: РЕМЕЙКО Александр Геор гиевич, родился в 1894 году в деревне Савково Родниковского района Ивановской области, русский, член ВКП (б), образование высшее, руководитель группы просвещения и здравоохранения, член Комиссии советского контроля при СНК СССР… Арестован 19 июня 1937 года, расстрелян 30 октября 1937 года. В колонке на этой же странице под заголовком «Мертвые предупреждают живых» автор Валентин Гордин написал: Почему же так поздно? Ведь вопрос о реабилитации большинства из них был решен еще в 1956 году или чуть позже. Но те, кто тогда сообщал эту весть родным и близким, делали это тоже как бы по секрету, умалчивали о месте захоронения и дате расстрела. Применялись тогда широко распространенные резиновые формулировки. В органах не нашли человеческих слов. А ведь расстрельные списки с точным указанием мест захоронения, как теперь выяснилось, как признались на одной из последних пресс-конференций сами работники КГБ, лежат рядом, в том самом 7-м фонде Центрального архива КГБ. Потребовался ряд настойчивых выступлений в «ВМ» А. Мильчакова (Фамилия Мильчакова хорошо известна коренным норильчанам. О бывшем генеральном секретаре ЦК ВЛКСМ А.И. Мильчакове см. «О времени, о Норильске, о себе…», в книге второй, с. 86.), пока аппарат КГБ стал строго дозированно выдавливать из себя по капле один расстрельный список за другим. Мы еще не назвали и двух тысяч фамилий из нескольких миллионов погибших…
Символический прах А.Г. Ремейко покоится в месте установки небольшого памятника невинно замученным и расстрелянным жертвам политических репрессий 1930-1942 годов на Донском кладбище в Москве.
Вот так, после невразумительных справок Верховного суда СССР только в начале 90-х годов семье была сообщена правда: приговор, его так называемые «основания» и дата приговора - 29.10.37 г. Расстрелян 30.10.37 г., а не умер в 1943 году, как сестрам уже после войны сообщили в НКВД.
Летом 1937 года отец был не совсем здоров, но продолжал работать. По выходным приезжал на дачу, был, как помнит сестра Галина, в несколько подавленном состоянии. 19 июня уехал в Москву готовиться к предстоящему докладу. В день ареста семья (мама и мы - трое детей) находилась на служебной даче в Быкове. В ту же ночь сотрудники НКВД приехали на дачу и произвели обыск. Был он и в московской квартире. Кабинет отца в квартире опечатали. Мать бросилась к знакомым, в прокуратуру. Все тщетно. Ни свиданий, ни передач. Полнейшая неясность. Однажды матери позвонил следователь, сказал, что он ведет дело отца и хотел бы встретиться. При встрече сказал, что идет расследование какого-то большого дела, произошло недоразумение с А.Г. Ремейко. Он вскоре будет дома. Просил маму, якобы по поручению Александра Георгиевича, написать ему записку о семье, о здоровье сына (я тогда был нездоров). Следователь убедил маму написать, что все в порядке, чтобы успокоить Александра Георгиевича. Мама так и сделала. Позже более опытные люди объяснили ей, что доведенный допросами и физическим воздействием советской инквизиции до полнейшего отчаяния, но еще ничего не подписавший под предъявленными ему чудовищными обвинениями отец попросил, чтобы ему показали лично написанное женой письмо (или записку) о том, что с семьей все нормально. Очевидно, эти изуверы по отработанной технологии свою задачу в отношении А.Г. Ремейко решили. Отец был сломлен.
Поскольку совершенно секретные документы, касающиеся репрессий конца 30-х годов, ныне рассекречены, совсем недавно в Интернете мой друг обнаружил список лиц, подлежащих суду Военной коллегии Верховного суда Союза ССР, датированный 21 октября 1937 года (оп. 24, д. 411, л. 232). Приведено 25 фамилий, две вычеркнуты. В п. 45 Александр Георгиевич Ремейко. На титульном листе размашистая роспись синим карандашом «за» И. Сталин и ниже В. Молотов, Каганович, К. Ворошилов. В конце списка - итог: «В данном деле пронумеровано двести сорок восемь (248) листов.
Начальник 12 отделения лейтенант ГБ 30 сентября 1940 г. Подпись /Шевелев.».Вдумайтесь, только в этой описи десятки тысяч расстрелянных.
В ночь на 4 сентября 1937 года мать была арестована. В это время с нами жила бабушка Анна Пименовна - мать отца. Все комнаты в квартире, кроме детской, были опечатаны. Когда маму выводили, она успела сказать старшей дочери Галине, чтобы та срочно вызвала бабушку из Ростова-на-Дону, которая должна была нас всех срочно забрать, потому что нас могут разлучить. Галина на следующее утро отправила в Ростов телеграмму. По-видимому, какие-то предчувствия такого развития событий у мамы были, и, возможно, бабушка Елизавета Яковлевна и младшая мамина сестра Анна Михайловна Кожевникова, живущие в Ростове-на-Дону, были как-то подготовлены.
С сыном Олегом. Ст. Быково Московской области, 1936 г.Ведь десятки примеров того, как происходило выселение семей арестованных в этом Доме в 1937 году, мать знала не понаслышке. Галина впоследствии рассказывала, что буквально на следующий день в квартиру заявились какие-то люди, уговаривавшие сестер по-доброму поехать в детские дома, где хорошие условия, много книг и игрушек. Но Галина очень твердо держалась маминого указания, сказав, что нас заберут родственники из Ростова. На некоторое время нас оставили в покое.
Забегу вперед почти на 20 лет. Отца не стало в ночь после вынесения приговора. В Москве. К Норильску он прямого отношения не имел. Но в этой жизни все причудливым образом переплетается. 1956 год. Примером головотяпства норильских гэбэшников считаю письмо от 22 августа 1956 года, направленное по адресу матери: г. Норильск, ул. Б. Хмельницкого, д. 15, кв. 14, Ремейко Александ ру Георгиевичу, с повесткой, строго обязывавшей явиться 27.VIII в ком.№ 16 за документами, имея при себе удостоверение личности.
Человека, расстрелянного 30 октября 1937 года, спустя 19 лет вызвали по повестке!!!
http://www.memorial.krsk.ru/memuar/Kasabova/10/Remeiko.htm
Левин. Вот немногочисленные сведения о нем:
Левин Мирон Наумович: 1888 года рождения. Место рождения: г. Ковно. Еврей. Образование высшее. Беспартийный (бывший член Бунда). Юрисконсульт Всесоюзного дома народного творчества. место проживания: Москве: ул. Кирова, д. 24, кв. 100. Арест: 13.10.1937. Осужден 11.12.1937 Военная коллегия Верховного суда СССР. Обвинен в участии в к.-р. террористической организации, статьи 58-8, 58-10, 58-11 УК РСФС. Расстрелян в тот же день, 11.12.1937. Место расстрела: Московская обл, Коммунарка. Реабилитация 06.06.1956 ВКВС СССР. Источник: Москва, расстрельные списки - Коммунарка.
http://www.vse-adresa.org/book-of-memory/bukva-11/name-15/surname-124/repression-209
Про Коммунарку я уже писал, в апреле. Хотя про Левина есть и другая информация, в мартирологе на сайте Сахаровского центра:
Место захоронения - Бутово-Коммунарка. Место хранения дела - Центральный архив ФСБ России. http://www.sakharov-center.ru/asfcd/martirolog/?t=page&id=19202
А вот и само здание, 24 дом по Мясницкой. sazikov, Строгановка на карте Москвы: "В 1903 году на Мясницкой, ближе к Банковскому переулку было решено построить новый доходный дом (Мясницкая улица, 24/1). В 1906 году строительство было закончено. По проекту архитектора Ф.О. Шехтеля (преподававшего в Строгановке с 1896 г.) был возведен огромный дом-квартал с внутренним корпусом.