Неудачная экскурсия вокруг МГУ
Этим утром проводил экскурсию по МГУ, вокруг главного здания. Экскурсия провалилась. Я не смог заинтересовать детей. Начал слишком медленно, они заскучали. Что-то долго рассказывал. Потом повел к одному из зданий на территории.
Но главное то, что заскучала учительница. Или мама, не знаю точно, кто, женщина, руководившая группой. Она сказала, что все это уже знает, и повела детей прочь. А я стою, покинутый моей же группой, и смотрю, как они удаляются. У меня-то был другой маршрут, я хотел их к памятникам повести.
Отвратительное чувство. От него я ипроснулся. Бывает же такое - приснился профессиональный страшный сон. Кошмар экскурсовода. Возможно, по следам впечатлений от недавней экскурсии вокруг Кремля, во вторник, когда дети очень быстро устали, уже через час, и мне показалось, что учительнице не понравилась моя работа. Хотя я не уверен, ведь она, прежде всего, заботилась о детях, которым явно было неинтересно меня слушать. Не всем, лишь группе девочек, отстававших и копавшихся в своих телефонах. Часть мальчиков всё-таки заинтересовалась, и ходила вместе со мной.
Но я всё равно переживал тогда, и на следующий день. Надо же, каким сильным оказалось чувство неудовлетворенности работой, раз сознанию понадобился сон, чтобы избавиться от него, от чувства вины и провала.
И вчерашняя удачная экскурсия, благотворительная, для доноров, не спасла положение, не компенсировала. Впрочем, доноры-то взрослые. А с ними легче.
Если они не упороты, и не кривятся при виде моей украинской жовто-блакитной ленты на куртке.
Но главное то, что заскучала учительница. Или мама, не знаю точно, кто, женщина, руководившая группой. Она сказала, что все это уже знает, и повела детей прочь. А я стою, покинутый моей же группой, и смотрю, как они удаляются. У меня-то был другой маршрут, я хотел их к памятникам повести.
Отвратительное чувство. От него я ипроснулся. Бывает же такое - приснился профессиональный страшный сон. Кошмар экскурсовода. Возможно, по следам впечатлений от недавней экскурсии вокруг Кремля, во вторник, когда дети очень быстро устали, уже через час, и мне показалось, что учительнице не понравилась моя работа. Хотя я не уверен, ведь она, прежде всего, заботилась о детях, которым явно было неинтересно меня слушать. Не всем, лишь группе девочек, отстававших и копавшихся в своих телефонах. Часть мальчиков всё-таки заинтересовалась, и ходила вместе со мной.
Но я всё равно переживал тогда, и на следующий день. Надо же, каким сильным оказалось чувство неудовлетворенности работой, раз сознанию понадобился сон, чтобы избавиться от него, от чувства вины и провала.
И вчерашняя удачная экскурсия, благотворительная, для доноров, не спасла положение, не компенсировала. Впрочем, доноры-то взрослые. А с ними легче.
Если они не упороты, и не кривятся при виде моей украинской жовто-блакитной ленты на куртке.