2 России. Как всегда
Вообще-то, три или больше. Но здесь представлены только 2 : голодающий народ и счастливые творцы
Из воспоминаний Ивана Бунина:
"Есть знаменитая фотографическая карточка 1902 года, - знаменитая потому, что она, в виде открытки, разошлась в свое время в сотнях тысячах экземпляров, - та, на которой сняты Андреев, Горький, Шаляпин, Скиталец, Чириков, Телешов и я. Мы сошлись однажды на завтрак в московский немецкий ресторан «Альпийская роза», завтракали долго и весело и вдруг решили ехать сниматься. Тут мы со Скитальцем сперва немножко поругались. Я сказал:
- Опять сниматься! Все сниматься! Сплошная собачья свадьба.
Скиталец обиделся.
- Почему же это свадьба да еще собачья? - ответил он своим грубо- наигранным басом. - Я, например, собакой себя никак не считаю, не знаю, как другие считают себя.
- А как же это назвать иначе? - сказал я. - Идет у нас сплошной пир, праздник. По вашим же собственным словам, «народ пухнет с голоду», Россия гибнет, в ней «всякие напасти, внизу власть тьмы, а наверху тьма власти», над ней «реет буревестник, черной молнии подобен», а что в Москве, в Петербурге? День и ночь праздник, всероссийское событие за событием: новый сборник «Знания», новая пьеса Гамсуна, премьера в Художественном театре, премьера в Большом театре, курсистки падают в обморок при виде Станиславского и Качалова, лихачи мчатся к Яру и в Стрельну...
Дело могло перейти в ссору, но тут поднялся общий смех. Шаляпин закричал:
- Браво, правильно! А все-таки айда, братцы, увековечивать собачью свадьбу! Снимаемся мы, правда, частенько, да надо же что-нибудь потомству оставить после себя. А то пел, пел человек, а помер - и крышка ему.
- Да, - подхватил Горький, - писал, писал - да и околел.
- Как например, я, - сумрачно сказал Андреев. - Околею в первую голову...
Он это постоянно говорил, и над ним посмеивались. Но так оно и вышло".
Из воспоминаний Ивана Бунина:
"Есть знаменитая фотографическая карточка 1902 года, - знаменитая потому, что она, в виде открытки, разошлась в свое время в сотнях тысячах экземпляров, - та, на которой сняты Андреев, Горький, Шаляпин, Скиталец, Чириков, Телешов и я. Мы сошлись однажды на завтрак в московский немецкий ресторан «Альпийская роза», завтракали долго и весело и вдруг решили ехать сниматься. Тут мы со Скитальцем сперва немножко поругались. Я сказал:
- Опять сниматься! Все сниматься! Сплошная собачья свадьба.
Скиталец обиделся.
- Почему же это свадьба да еще собачья? - ответил он своим грубо- наигранным басом. - Я, например, собакой себя никак не считаю, не знаю, как другие считают себя.
- А как же это назвать иначе? - сказал я. - Идет у нас сплошной пир, праздник. По вашим же собственным словам, «народ пухнет с голоду», Россия гибнет, в ней «всякие напасти, внизу власть тьмы, а наверху тьма власти», над ней «реет буревестник, черной молнии подобен», а что в Москве, в Петербурге? День и ночь праздник, всероссийское событие за событием: новый сборник «Знания», новая пьеса Гамсуна, премьера в Художественном театре, премьера в Большом театре, курсистки падают в обморок при виде Станиславского и Качалова, лихачи мчатся к Яру и в Стрельну...
Дело могло перейти в ссору, но тут поднялся общий смех. Шаляпин закричал:
- Браво, правильно! А все-таки айда, братцы, увековечивать собачью свадьбу! Снимаемся мы, правда, частенько, да надо же что-нибудь потомству оставить после себя. А то пел, пел человек, а помер - и крышка ему.
- Да, - подхватил Горький, - писал, писал - да и околел.
- Как например, я, - сумрачно сказал Андреев. - Околею в первую голову...
Он это постоянно говорил, и над ним посмеивались. Но так оно и вышло".