Мародеры против классики
В продолжение моей любимой темы "Режиссеры уничтожают оперу" , которую я развиваю в посте об эпилептике Лоэнгрине http://mysea.livejournal.com/2303056.html
Тимофей Кулябин, режиссер скандальной постановки вагнеровского «Тангейзера» в Новосибирском государственном академическом театре оперы и балета, ответит в суде за оскорбление чувств верующих. Либеральная общественность пытается представить дело как чисто политическое, обвиняя РПЦ и власти в «сговоре против талантливого художника». Но так ли это?
… Под фальшивое сипение труб ехали медведи на велосипеде, сменяли друг друга коровы на роликах и самодвижущиеся пылесосы, вышагивали кубические верблюды и сферические крокодилы. Я сидел в недоумении на величественной римской арене Вероны и в бессильной жалости проклинал самого себя и «современное искусство». В год двухсотлетия Джузеппе Верди хотелось услышать «Аиду» в таком месте, чтобы роскошь постановки суммировалась с роскошью древнего театра. А попал я на безжизненную пошлую пародию.
Чуть раньше, в Москве, решив послушать «Князя Игоря», я обнаружил, что хор «Князю нашему слава» исполняется с неизвестно откуда взявшимися омоновскими дубинками. Великая русская опера превратилась в плоскую фигу в кармане.
Опера - дорогое и сложное искусство, требующее и исполнительского мастерства, и огромных затрат на декорации, костюмы, продуманную постановку. Однако в последнее десятилетие точно кто-то издал указ (невольно поверишь в существование «мирового правительства»): классическую оперу не ставить, осовременивать любой ценой, вносить непременный элемент вульгарности, гнусности, порнографии, примитивной политической агитации, богохульства. Или хотя бы просто вызывать у слушателей отвращение.
«Современная интерпретация» - это почти всегда убийство оперы, так же как убийством балета будет танцевать под музыку Чайковского дабстеп. И в том и в другом случае происходит не обновление, а расщепление художественной формы, растопка дровишек для шашлыка старинными манускриптами…
Мне представляется, что скандал вокруг новосибирской постановки «Тангейзера» - это конфликт не между верующими и художником, а между расщепляющими искусство мародерами и теми, кто не хотел бы, чтобы новомодные «инсталляции» создавались из разбитых окон в их доме.
Новосибирский скандал, сопровождающийся протестами и митингами, в заголовках СМИ обычно представляется так: «РПЦ против Вагнера», «Православные требуют запретить оперу «Тангейзер». Рихард Вагнер - величайший оперный композитор XIX века (тут раздается неистовый свист и топот поклонников Джузеппе Верди) - и без того фигура «неблагонадежная». «Любимый композитор Гитлера». До сих пор не исполняется в Израиле. Почему бы, полагает слабо знакомый с классикой обыватель, не оказаться Вагнеру еще и подозрительным по христианской линии?
Но истина состоит в том, что никаких претензий к опере «Тангейзер» ни у РПЦ, ни у отдельных православных активистов нет. Мало того, я с большим трудом могу себе представить хотя бы одного христианина, который с неприязнью отнесется к этому замечательному христианскому произведению о любви, искуплении и прощении грехов.
Рискну отнять время читателя, напомнив сюжет. Меннезингер Тангейзер проводит время в чувственных удовольствиях в гроте Венеры (каковая, напомню, с точки зрения средневековых христиан, очень даже существовала, но считалась ужасным демоном). Однако певцу все наскучило, и он решает уйти обратно в царство смертных, Венера пытается ему воспрепятствовать, но тот отгоняет ее именем Девы Марии. Вернувшись к людям Тангейзер приходит в Варбург, где живет пламенно его любящая принцесса Елизавета, и принимает участие в поэтическом состязании. Знаменитый Вольфрам фон Эшенбах и другие прославляют возвышенную духовную любовь, но Тангейзер противопоставляет им гимн плотской любви и признается, что бывал в гроте Венеры. Богохульника и демонопоклонника едва не убивают, но его спасает Елизавета, чья любовь оскорблена, сердце разбито, но она готова принести себя в жертву ради спасения души Тангейзера. Тот отправляется в Рим, где папа говорит ему, что за такой грех не может быть прощения, как не может расцвести посох в его руках. Разочарованный грешник возвращается и снова пытается вернуться в Венерин грот, ибо спасения для него уже нет. Но тут появляется похоронная процессия Елизаветы, умершей в ожидании Тангейзера с молитвой к Богу на устах простить нечестивца. Увидев жертву Елизаветы, Тангейзер испытывает истинное раскаяние, отвергает Венеру, он прощен и умирает примиренный. Пилигримы приносят из Рима весть, что посох расцвел в руках папы…
Рожденный в протестантской семье, Рихард Вагнер, хотя и порвав со всеми церквями, неизменно оставался человеком христианского сознания. В центре его мировоззрения - Иисус Христос. Ключевой мотив многих его опер - победа христианской веры и чуда над мрачной магией - этот мотив пронесен им от «Тангейзера» до «Парсифаля». Главная идея «Тангейзера» - жертвенная любовь Елизаветы, которая спасает главного героя от помраченной чувственности. Ангельский подвиг девы побеждает и людской гнев на богохульника, и чары Венеры.
Хотите вы, борцы за веру,
забыть святой любви закон?
Вы грешный дух сгубить хотите, -
но вам самим что сделал он?
Вот я пред вами: цвет мой юный
одним ударом он сломил…
Он, мной любимый так глубоко, -
ликуя, сердце мне разбил!
Но за него я слезы лью в молитве,
чтоб он, раскаясь, к небу путь искал!
Пусть грешник падший снова твердо верит,
что сам Христос и за него страдал!
Понятно, что оригинальным сюжетом «Тангейзера» возможно оскорбить религиозные чувства разве что сатаниста. Воодушевляющий хор пилигримов, входящих в начале III акта с огромным крестом, - это, пожалуй, одно из сильнейших произведений христианской культуры XIX века.
Тем не менее одна из самых отвратительных игр постмодерна состоит в том, чтобы не оставить необгаженным ни одного светлого образа, ни одного возвышенного классического сюжета. Представьте себе «Библиотеку всемирной литературы в порнороликах». Не должно остаться в классике ничего, ведущего к нормальным человеческим чувствам - между мужчиной и женщиной, гражданином и Родиной, человеком и Богом.
Именно такая «современная интерпретация» и дается Вагнеру Тимофеем Кулябиным. Тангейзер превращается в модного кинорежиссера, представляющего публике фильм вроде «Последнего искушения Христа» и за это отвергнутый и изгнанный (хотя понятно, что в нынешнем мире только за такое и дают премии). А спасение Тангейзера превращается в посмертное признание очередного фильма. Никакой любящей девы Елизаветы нет и в помине, остается только строгая одесская мама.
Извращение сюжета Вагнера и конкретные особенности постановки, как видим, действительно богохульны. Оскорбляют и эстетическое чувство, и чувства верующих, и, пожалуй, все, кроме чувства креативности - в умении кинуть бяку постановщику и в самом деле не откажешь. Превратив христианскую оперу в «клубничку», он одновременно попал и в Христа, и в верующих, и в Вагнера. Причем в последнем случае жертва была выбрана безошибочно, в расчете на невежество обывателя. Единственное, что осядет у него в голове после скандала: «Опера Вагнера «Тангейзер» осуждена Церковью». Что в любом случае нелестно говорит - либо о Церкви, либо о самом композиторе.
Подобной креативной попытке столкнуть лбами Веру и Культуру нам нужно противостоять прежде всего. 90 % классической мировой культуры сформировано людьми с нормальным христианским или, на худой конец, предхристианским взглядом на мир. Даже фривольные новеллы Боккаччо, и те сегодняшнего читателя способны удивить, скорее, не сексуальными вольностями, а здоровым нравственным ядром. Никакого принципиального конфликта между Церковью и Классикой нет и быть не может. Если мы где-то о нем слышим, значит, речь идет о конфликте не с классикой, а с очередной извращенной интерпретацией.
И не ждите от меня какого-то примирительного резюме вроде: «В любом случае с художником нельзя судиться, время расставит все по местам, надо шире смотреть на вещи, Бог ему судья». Такого резюме не будет. В каждом крупном российском городе есть оперные театры (тут, кстати, уместно вспомнить героическую Донецкую оперу, продолжающую давать представления под артобстрелами). Опера и балет стоят больших денег. И цена, которую принимает государство, платится именно за поддержание классического оперного и балетного искусства. За то, чтобы балерина могла танцевать па-де-де, а бесконечная война в операх Верди хорошего тенора с коварным баритоном развивалась в полагающихся им дорогих декорациях. Без коров на роликах.
Можно тысячу раз называть классическую оперу несовременной и немодной. Пусть так, - считайте наши театры оперы и балета музеями старинных, но от того лишь более прекрасных культурных форм. Местами, где можно увидеть настоящее представление в старом добром духе. А для всего остального есть ютуб.
В бешенстве вы посмотрите на того, кто придет в Эрмитаж и, загрунтовав «Данаю» Рембрандта (пусть не самый благочестивый сюжет), нарисует на ее месте распятого Рональда Макдоналда. Точно такой же гнев должны вызывать и попытки искажающей, обессмысливающей и опоганивающей интерпретации классических опер. Причем не только у верующих, а у всех ценителей искусства и в конечном счете у бюджетных органов, которым предлагают платить за дворец, на деле превращая его в мусорную свалку.
От праведного гнева Тимофея Кулябина сможет спасти только жертва чистой девы. Ксению Собчак не предлагать.
Егор Холмогоров
http://portal-kultura.ru/articles/opera/89223-marodery-protiv-klassiki/
Тимофей Кулябин, режиссер скандальной постановки вагнеровского «Тангейзера» в Новосибирском государственном академическом театре оперы и балета, ответит в суде за оскорбление чувств верующих. Либеральная общественность пытается представить дело как чисто политическое, обвиняя РПЦ и власти в «сговоре против талантливого художника». Но так ли это?
… Под фальшивое сипение труб ехали медведи на велосипеде, сменяли друг друга коровы на роликах и самодвижущиеся пылесосы, вышагивали кубические верблюды и сферические крокодилы. Я сидел в недоумении на величественной римской арене Вероны и в бессильной жалости проклинал самого себя и «современное искусство». В год двухсотлетия Джузеппе Верди хотелось услышать «Аиду» в таком месте, чтобы роскошь постановки суммировалась с роскошью древнего театра. А попал я на безжизненную пошлую пародию.
Чуть раньше, в Москве, решив послушать «Князя Игоря», я обнаружил, что хор «Князю нашему слава» исполняется с неизвестно откуда взявшимися омоновскими дубинками. Великая русская опера превратилась в плоскую фигу в кармане.
Опера - дорогое и сложное искусство, требующее и исполнительского мастерства, и огромных затрат на декорации, костюмы, продуманную постановку. Однако в последнее десятилетие точно кто-то издал указ (невольно поверишь в существование «мирового правительства»): классическую оперу не ставить, осовременивать любой ценой, вносить непременный элемент вульгарности, гнусности, порнографии, примитивной политической агитации, богохульства. Или хотя бы просто вызывать у слушателей отвращение.
«Современная интерпретация» - это почти всегда убийство оперы, так же как убийством балета будет танцевать под музыку Чайковского дабстеп. И в том и в другом случае происходит не обновление, а расщепление художественной формы, растопка дровишек для шашлыка старинными манускриптами…
Мне представляется, что скандал вокруг новосибирской постановки «Тангейзера» - это конфликт не между верующими и художником, а между расщепляющими искусство мародерами и теми, кто не хотел бы, чтобы новомодные «инсталляции» создавались из разбитых окон в их доме.
Новосибирский скандал, сопровождающийся протестами и митингами, в заголовках СМИ обычно представляется так: «РПЦ против Вагнера», «Православные требуют запретить оперу «Тангейзер». Рихард Вагнер - величайший оперный композитор XIX века (тут раздается неистовый свист и топот поклонников Джузеппе Верди) - и без того фигура «неблагонадежная». «Любимый композитор Гитлера». До сих пор не исполняется в Израиле. Почему бы, полагает слабо знакомый с классикой обыватель, не оказаться Вагнеру еще и подозрительным по христианской линии?
Но истина состоит в том, что никаких претензий к опере «Тангейзер» ни у РПЦ, ни у отдельных православных активистов нет. Мало того, я с большим трудом могу себе представить хотя бы одного христианина, который с неприязнью отнесется к этому замечательному христианскому произведению о любви, искуплении и прощении грехов.
Рискну отнять время читателя, напомнив сюжет. Меннезингер Тангейзер проводит время в чувственных удовольствиях в гроте Венеры (каковая, напомню, с точки зрения средневековых христиан, очень даже существовала, но считалась ужасным демоном). Однако певцу все наскучило, и он решает уйти обратно в царство смертных, Венера пытается ему воспрепятствовать, но тот отгоняет ее именем Девы Марии. Вернувшись к людям Тангейзер приходит в Варбург, где живет пламенно его любящая принцесса Елизавета, и принимает участие в поэтическом состязании. Знаменитый Вольфрам фон Эшенбах и другие прославляют возвышенную духовную любовь, но Тангейзер противопоставляет им гимн плотской любви и признается, что бывал в гроте Венеры. Богохульника и демонопоклонника едва не убивают, но его спасает Елизавета, чья любовь оскорблена, сердце разбито, но она готова принести себя в жертву ради спасения души Тангейзера. Тот отправляется в Рим, где папа говорит ему, что за такой грех не может быть прощения, как не может расцвести посох в его руках. Разочарованный грешник возвращается и снова пытается вернуться в Венерин грот, ибо спасения для него уже нет. Но тут появляется похоронная процессия Елизаветы, умершей в ожидании Тангейзера с молитвой к Богу на устах простить нечестивца. Увидев жертву Елизаветы, Тангейзер испытывает истинное раскаяние, отвергает Венеру, он прощен и умирает примиренный. Пилигримы приносят из Рима весть, что посох расцвел в руках папы…
Рожденный в протестантской семье, Рихард Вагнер, хотя и порвав со всеми церквями, неизменно оставался человеком христианского сознания. В центре его мировоззрения - Иисус Христос. Ключевой мотив многих его опер - победа христианской веры и чуда над мрачной магией - этот мотив пронесен им от «Тангейзера» до «Парсифаля». Главная идея «Тангейзера» - жертвенная любовь Елизаветы, которая спасает главного героя от помраченной чувственности. Ангельский подвиг девы побеждает и людской гнев на богохульника, и чары Венеры.
Хотите вы, борцы за веру,
забыть святой любви закон?
Вы грешный дух сгубить хотите, -
но вам самим что сделал он?
Вот я пред вами: цвет мой юный
одним ударом он сломил…
Он, мной любимый так глубоко, -
ликуя, сердце мне разбил!
Но за него я слезы лью в молитве,
чтоб он, раскаясь, к небу путь искал!
Пусть грешник падший снова твердо верит,
что сам Христос и за него страдал!
Понятно, что оригинальным сюжетом «Тангейзера» возможно оскорбить религиозные чувства разве что сатаниста. Воодушевляющий хор пилигримов, входящих в начале III акта с огромным крестом, - это, пожалуй, одно из сильнейших произведений христианской культуры XIX века.
Тем не менее одна из самых отвратительных игр постмодерна состоит в том, чтобы не оставить необгаженным ни одного светлого образа, ни одного возвышенного классического сюжета. Представьте себе «Библиотеку всемирной литературы в порнороликах». Не должно остаться в классике ничего, ведущего к нормальным человеческим чувствам - между мужчиной и женщиной, гражданином и Родиной, человеком и Богом.
Именно такая «современная интерпретация» и дается Вагнеру Тимофеем Кулябиным. Тангейзер превращается в модного кинорежиссера, представляющего публике фильм вроде «Последнего искушения Христа» и за это отвергнутый и изгнанный (хотя понятно, что в нынешнем мире только за такое и дают премии). А спасение Тангейзера превращается в посмертное признание очередного фильма. Никакой любящей девы Елизаветы нет и в помине, остается только строгая одесская мама.
Извращение сюжета Вагнера и конкретные особенности постановки, как видим, действительно богохульны. Оскорбляют и эстетическое чувство, и чувства верующих, и, пожалуй, все, кроме чувства креативности - в умении кинуть бяку постановщику и в самом деле не откажешь. Превратив христианскую оперу в «клубничку», он одновременно попал и в Христа, и в верующих, и в Вагнера. Причем в последнем случае жертва была выбрана безошибочно, в расчете на невежество обывателя. Единственное, что осядет у него в голове после скандала: «Опера Вагнера «Тангейзер» осуждена Церковью». Что в любом случае нелестно говорит - либо о Церкви, либо о самом композиторе.
Подобной креативной попытке столкнуть лбами Веру и Культуру нам нужно противостоять прежде всего. 90 % классической мировой культуры сформировано людьми с нормальным христианским или, на худой конец, предхристианским взглядом на мир. Даже фривольные новеллы Боккаччо, и те сегодняшнего читателя способны удивить, скорее, не сексуальными вольностями, а здоровым нравственным ядром. Никакого принципиального конфликта между Церковью и Классикой нет и быть не может. Если мы где-то о нем слышим, значит, речь идет о конфликте не с классикой, а с очередной извращенной интерпретацией.
И не ждите от меня какого-то примирительного резюме вроде: «В любом случае с художником нельзя судиться, время расставит все по местам, надо шире смотреть на вещи, Бог ему судья». Такого резюме не будет. В каждом крупном российском городе есть оперные театры (тут, кстати, уместно вспомнить героическую Донецкую оперу, продолжающую давать представления под артобстрелами). Опера и балет стоят больших денег. И цена, которую принимает государство, платится именно за поддержание классического оперного и балетного искусства. За то, чтобы балерина могла танцевать па-де-де, а бесконечная война в операх Верди хорошего тенора с коварным баритоном развивалась в полагающихся им дорогих декорациях. Без коров на роликах.
Можно тысячу раз называть классическую оперу несовременной и немодной. Пусть так, - считайте наши театры оперы и балета музеями старинных, но от того лишь более прекрасных культурных форм. Местами, где можно увидеть настоящее представление в старом добром духе. А для всего остального есть ютуб.
В бешенстве вы посмотрите на того, кто придет в Эрмитаж и, загрунтовав «Данаю» Рембрандта (пусть не самый благочестивый сюжет), нарисует на ее месте распятого Рональда Макдоналда. Точно такой же гнев должны вызывать и попытки искажающей, обессмысливающей и опоганивающей интерпретации классических опер. Причем не только у верующих, а у всех ценителей искусства и в конечном счете у бюджетных органов, которым предлагают платить за дворец, на деле превращая его в мусорную свалку.
От праведного гнева Тимофея Кулябина сможет спасти только жертва чистой девы. Ксению Собчак не предлагать.
Егор Холмогоров
http://portal-kultura.ru/articles/opera/89223-marodery-protiv-klassiki/