Когда герой болен
Оригинал взят у marta_ketro в Когда герой болен
Опубликовано в Воентернете
В качестве зачина, разговор с подругой. Обсуждаем с ней, почему заболевшие котики ныкаются по углам - не то что они «хотят побыть одни», просто в дикой природе ослабевших принято убивать, вот и прячутся.
- Знаешь, - говорю, - а это довольно обидно: лет восемнадцать кто-то живёт с тобой, спит, ты его кормишь, а потом он заболевает и ни секунды не сомневается, что теперь ты его сожрёшь.
- С другой стороны, - отвечает она, - в этом есть какая-то правда. Ведь от доброты могут и усыпить сгоряча, чтоб не мучился, а ему, может, всего-то слегка поплохело.
Интересно, что среди болящих или просто забедовавших героев встречается та же манера: отползти в кусты и пережить страдание в одиночестве. Не хочется выглядеть слабым в глазах женщины, нет сил соответствовать её ожиданиям, не готов быть обузой - такие объяснения я от них слышала. Надо сказать, это не менее обидно, чем с котиками. Как-то сразу понятно, что человек тебе ни на грош не доверяет, не расслабляется с тобой и не желает принимать помощь. Им всё кажется, что женщину интересует только праздничная сторона любви, а чуть только покажи ей проблемы, она, в лучшем случае, брезгливо отвернётся, а в худшем - ага, попытается сожрать. Хочется спросить, как же ты спал с нею, с такой вероломной, не боялся, что ночью горло перережет?
Бесполезно говорить о том, что забота - одно из базовых женских свойств, что выхаживать детей, животных и недужных для нас так же естественно, как и пудрить носик. Не верят и на передних зубах ползут в укрытие.
Или может вид у меня такой, что чуть что, сразу усыплю, не знаю. Мне-то кажется, я нежная.
И тому есть подтверждения: например, во времена заполошной юности мою кудрявую крышу надолго снёс этот ролик
Точней, снёс её мужчина, который был гораздо красивей, чем этот хорошо откормленный хиппи. Он позволял себе бывать пьяным, больным, однажды я отмывала его волосы, вишнёвые от крови, - и долго потом никого не любила так сильно, как его.
Позже пришлось взять себя за шкирку и зафиксировать, пока не пройдёт тяга ко всякого рода потерпевшим. Ах, эти мальчики в грибах, которых держишь за руку во время трипа; ах, прекрасные невротики, забившиеся в углы; эти больные брюнетистые головы на моих коленях, эти широкие спины, вздрагивающие под пальцами. В конце концов, я утомилась от однообразия впечатлений и процитировала кому-то из них фразу, которую сказал мне однажды тот первый герой: «не смотри на меня глазами раненого оленёнка, сразу хочется добить». Она оказалась изумительно целительной, и разрушила собою всю медицинскую идиллию.
С тех пор я старалась различать героев, попавших в трудную ситуацию, и тех, которые в ней живут. От вторых держалась подальше, а против первых ничего не имела. Но, увы, эти первые не умеют принимать заботу, прям хоть обездвиживай и причиняй добро насильно.
Не знаю, может, недобрая спасательская решимость проступает у меня на лице, или что, но реализовывать припадки милосердия получается только с котом, его-то я легко могу вытащить из-за унитаза (обычно он туда уходит болеть, и кто его осудит).
Опубликовано в Воентернете
В качестве зачина, разговор с подругой. Обсуждаем с ней, почему заболевшие котики ныкаются по углам - не то что они «хотят побыть одни», просто в дикой природе ослабевших принято убивать, вот и прячутся.
- Знаешь, - говорю, - а это довольно обидно: лет восемнадцать кто-то живёт с тобой, спит, ты его кормишь, а потом он заболевает и ни секунды не сомневается, что теперь ты его сожрёшь.
- С другой стороны, - отвечает она, - в этом есть какая-то правда. Ведь от доброты могут и усыпить сгоряча, чтоб не мучился, а ему, может, всего-то слегка поплохело.
Интересно, что среди болящих или просто забедовавших героев встречается та же манера: отползти в кусты и пережить страдание в одиночестве. Не хочется выглядеть слабым в глазах женщины, нет сил соответствовать её ожиданиям, не готов быть обузой - такие объяснения я от них слышала. Надо сказать, это не менее обидно, чем с котиками. Как-то сразу понятно, что человек тебе ни на грош не доверяет, не расслабляется с тобой и не желает принимать помощь. Им всё кажется, что женщину интересует только праздничная сторона любви, а чуть только покажи ей проблемы, она, в лучшем случае, брезгливо отвернётся, а в худшем - ага, попытается сожрать. Хочется спросить, как же ты спал с нею, с такой вероломной, не боялся, что ночью горло перережет?
Бесполезно говорить о том, что забота - одно из базовых женских свойств, что выхаживать детей, животных и недужных для нас так же естественно, как и пудрить носик. Не верят и на передних зубах ползут в укрытие.
Или может вид у меня такой, что чуть что, сразу усыплю, не знаю. Мне-то кажется, я нежная.
И тому есть подтверждения: например, во времена заполошной юности мою кудрявую крышу надолго снёс этот ролик
Точней, снёс её мужчина, который был гораздо красивей, чем этот хорошо откормленный хиппи. Он позволял себе бывать пьяным, больным, однажды я отмывала его волосы, вишнёвые от крови, - и долго потом никого не любила так сильно, как его.
Позже пришлось взять себя за шкирку и зафиксировать, пока не пройдёт тяга ко всякого рода потерпевшим. Ах, эти мальчики в грибах, которых держишь за руку во время трипа; ах, прекрасные невротики, забившиеся в углы; эти больные брюнетистые головы на моих коленях, эти широкие спины, вздрагивающие под пальцами. В конце концов, я утомилась от однообразия впечатлений и процитировала кому-то из них фразу, которую сказал мне однажды тот первый герой: «не смотри на меня глазами раненого оленёнка, сразу хочется добить». Она оказалась изумительно целительной, и разрушила собою всю медицинскую идиллию.
С тех пор я старалась различать героев, попавших в трудную ситуацию, и тех, которые в ней живут. От вторых держалась подальше, а против первых ничего не имела. Но, увы, эти первые не умеют принимать заботу, прям хоть обездвиживай и причиняй добро насильно.
Не знаю, может, недобрая спасательская решимость проступает у меня на лице, или что, но реализовывать припадки милосердия получается только с котом, его-то я легко могу вытащить из-за унитаза (обычно он туда уходит болеть, и кто его осудит).