Неуловимый мститель по имени Джо
Оригинал взят у marta_ketro в Неуловимый мститель по имени Джо
Полагаю, вы все знаете бородатый анекдот, но для начала процитирую его, чтобы не было разночтений:
Два ковбоя сидят в тенёчке и разговаривают:
- Слушай, Билл, а кто там скачет мимо нас в пыли и в мыле каждые полчаса? Сдаётся мне, это один и тот же парень.
- А, это наш Неуловимый Джо...
- И что, никто не может поймать этого засранца?!
- Могли бы, но кому он нахрен нужен?
Наблюдателю бывает занятно узнать, откуда взялся Неуловимый Джо и как он сам себя видит.
Возможны варианты, но в среднем истории похожи: когда он был маленьким... Нет, никаких особых травм. Но в каждом ребёнке от рождения хранится огромный запас любви, предназначенный родителям. Не знаю, зачем, может, чтобы младенец не уползал слишком далеко, пока беспомощный? Это было бы хорошей задумкой, но часто оказывается, что мера родительского терпения недостаточна для такого потока чувств, и привязанность начинает ощущаться как привязчивость. И не надо делать трагическое лицо, дети действительно бывают утомительны, и незаметно получается так, что мамы обнимают их гораздо реже, чем отталкивают. Не грубо, но «иди поиграй», «не мешай мне готовить», «займись чем-нибудь сам» и «помолчи хоть минутку» звучит постоянным фоном.
Даже туповатый ребёнок постепенно понимает, что липучим быть плохо, а независимым - хорошо. Особенно здорово спрятаться в шкаф и подождать, пока твоё отсутствие заметят и начнут искать. Правда, ждать иногда приходится долго. Иногда никто так и не хватится, и нет ничего глупей, чем просидеть бесконечные полчаса под душными тряпками, а потом всё же вылезти, прийти на кухню и услышать «ни минуты покоя от тебя».
Чуть позже дети начинают придаваться сладостным мечтам о том, как однажды сбегут, а то и вовсе умрут, и вот тогда-то... В подростковом возрасте таким девочкам часто говорят: "никогда не бегай за мальчишками, они будут над тобой смеяться!" - ну, мама же помнит её детскую ласковость и общительность. И она запоминает - никогда. Ты смешна, когда кем-то интересуешься.
Потом ребёнок окончательно вырастает, но знание, что проявления любви жалки и никому не нужны, остаётся.
Тут, конечно, хорошо бы залиться слезами сострадания, но невредно вспомнить, что детство было у всех, и у всех непростое, и на четвёртом десятке лет списывать свои косяки на издержки воспитания просто неприлично. А кони, тем временем, всё скачут и скачут.
Джо уже не помнит, что побуждает его бежать, но твёрдо знает, что пока мчится, он крутой и желанный. В некотором смысле он прав, движущиеся объекты действительно притягивают взгляды, а рефлексы охотника заставляют непроизвольно ловить то, что убегает. Более того, если вовлечься в погоню и потратить на неё некоторое время, потом трудно остановиться, даже если дичь очевидно не стоит потраченного времени. Посмотрите на котика и лазерную указку - это всё объясняет.
Узнать Джо легко: он постоянно рассказывает, как патологически занят и востребован. Даже если весь вечер пялился в монитор, ожидая сообщения, хоть какого-нибудь, при звуке "входящих" морщится - задолбали. "Всем-то я нужен, все-то лезут в мои дела" - его мантра для самоуспокоения. Его можно встретить на самых унылых вечеринках - приедет с другого конца города, оглядится с недовольным лицом, потопчется полчаса и уедет, чтобы потом сказать "не мог не прийти, очень звали". У него всегда тысяча дел, которые, если разобраться, связаны с избыточным общением. В фб его легко узнать по воплям "опять пригласили на мероприятие! все требуют моего внимания, а мне разорваться, что ли!". Хотите его обидеть - намекните на массовый характер рассылки и необязательность отклика. Джо страстно отстаивает свою личную свободу и практический вопрос типа "какие планы на будущую среду?" считает за покушение. Ответ будет, в лучшем случае, "да я не знаю, где окажусь завтра", а в худшем - "не твоё дело". Его коронные истории всегда о том, как он сорвался и исчез, оставив в глубоком недоумении тех, кто его любил.
Может возникнуть вопрос, почему я употребила в заголовке слово "мститель", кроме как для тупого каламбура? Очевидно же, что это тревожное существо больше всех мучит самого себя. Но, понимаете ли, и таких тоже любят, и такие влюбляются. А внятный ему язык любви, заложенный в детстве, это "отстань от меня".
Про языки любви вы в курсе, просто напомню: то, как мамы выражали свои чувства, формирует ваш будущий способ проявлять теплоту. Те, кого шпыняли и поучали, станут ворчать и демонстрировать грубоватую заботу - шарф надень, бестолочь, горе ты моё. От кого откупались подарками, тот засыплет извинительными презентами вместо внимания. Кого ласкали, тот и будет ласков. Ну а Джо пошлёт вас куда подальше. Точней, продемонстрирует столько независимости и внутренней свободы, так тщательно подчеркнёт вашу необязательность в его жизни, что останется только пожать плечами и уйти (если вы не мазохист, конечно). Чувство, которое вы оставите после себя - глубокое удивление. Как, скажет Джо, я же любил?! просто я очень свободный, надо ж было понимать.
Проблема в том, что слово "свободный" не терпит усиления в виде "очень". Свобода либо есть, либо нет, а когда у вас вдруг "очень", имеет смысл поискать какую-то глубокую несвободу внутри себя.
И, да, я в детстве пряталась - в чемодане, я там прекрасно помещалась и ещё могла опустить крышку. Счастье, что был дедушка, который никогда не забывал меня поискать и всегда находил - ведь это был его чемодан. Только поэтому, наверное, я, хоть и не перестаю прятаться, но хотя бы говорю, где меня найти
ЗЫ. И у меня есть кусочек из книжки, которую я никак не могу написать.
Насколько Дора помнила, лучше всех её находил дед. Когда ей было пять, она залезала в его жёлтый кожаный чемодан и опускала над собой крышку. Нет ничего глупее положения человека, который спрятался, а его не ищут - даже Неуловимый Джо устроился лучше, он хотя бы скачет от несуществующей погони и что-то с ним происходит по пути, а когда лежишь, скорчившись в душном чемодане, обшитом изнутри коричнево-пёстрым шелком, буквально за три минуты начинаешь чувствовать себя дурой. Но дед всегда появлялся вовремя, примерно через две с половиной минуты после того, как Дора переставала ёрзать и успокаивала дыхание. Он входил в кабинет и звал:
- Дора! Дора!
Никто не отвечал.
- Где она, может, под кроватью? Под столом? А, за шторой! Нет. Эй, родители, а где ваш ребёнок? - строго спрашивал он, - и Дора чувствовала, как подрагивает пол от топота - мать вбегала в комнату, заранее волнуясь:
- Дора! Дора! А вдруг она выбежала на улицу и захлопнула дверь? - было слышно, как отец щёлкает замком и выглядывает на крыльцо. По комнате пробегала волна сквозняка, который врывался в узкую щель, оставленную Дорой для воздуха.
Мать звучала почти тревожно, но отец молчал, и дед принимал настоящее мужское решение:
- Что ж, пойду её искать. Наверняка удрала на улицу, а там уже темно.
Он тяжело шёл к шкафу и доставал куртку м-65, в которой ходил, кажется, всегда. И тут могло быть по-разному: иногда Доре становилось нестерпимо от мысли, что дедушка сейчас уйдёт в ночь на поиски, и она выскакивала, как торжествующий чёртик; или мать вспоминала про чемодан, пыталась подать деду - «раз уж ты уходишь», - и находила Дору.
- Воооот она где! Как ты нас напугала!
Только через много лет Дора впервые задумалась, зачем её дед держал этот пустой чемодан в кабинете на видном месте, ведь в нём никогда не лежало ничего, кроме серой прокуренной толстовки-худи. «Неужели, только чтобы мне было, где прятаться?». Или чтобы всегда существовало место, где её можно найти.
Полагаю, вы все знаете бородатый анекдот, но для начала процитирую его, чтобы не было разночтений:
Два ковбоя сидят в тенёчке и разговаривают:
- Слушай, Билл, а кто там скачет мимо нас в пыли и в мыле каждые полчаса? Сдаётся мне, это один и тот же парень.
- А, это наш Неуловимый Джо...
- И что, никто не может поймать этого засранца?!
- Могли бы, но кому он нахрен нужен?
Наблюдателю бывает занятно узнать, откуда взялся Неуловимый Джо и как он сам себя видит.
Возможны варианты, но в среднем истории похожи: когда он был маленьким... Нет, никаких особых травм. Но в каждом ребёнке от рождения хранится огромный запас любви, предназначенный родителям. Не знаю, зачем, может, чтобы младенец не уползал слишком далеко, пока беспомощный? Это было бы хорошей задумкой, но часто оказывается, что мера родительского терпения недостаточна для такого потока чувств, и привязанность начинает ощущаться как привязчивость. И не надо делать трагическое лицо, дети действительно бывают утомительны, и незаметно получается так, что мамы обнимают их гораздо реже, чем отталкивают. Не грубо, но «иди поиграй», «не мешай мне готовить», «займись чем-нибудь сам» и «помолчи хоть минутку» звучит постоянным фоном.
Даже туповатый ребёнок постепенно понимает, что липучим быть плохо, а независимым - хорошо. Особенно здорово спрятаться в шкаф и подождать, пока твоё отсутствие заметят и начнут искать. Правда, ждать иногда приходится долго. Иногда никто так и не хватится, и нет ничего глупей, чем просидеть бесконечные полчаса под душными тряпками, а потом всё же вылезти, прийти на кухню и услышать «ни минуты покоя от тебя».
Чуть позже дети начинают придаваться сладостным мечтам о том, как однажды сбегут, а то и вовсе умрут, и вот тогда-то... В подростковом возрасте таким девочкам часто говорят: "никогда не бегай за мальчишками, они будут над тобой смеяться!" - ну, мама же помнит её детскую ласковость и общительность. И она запоминает - никогда. Ты смешна, когда кем-то интересуешься.
Потом ребёнок окончательно вырастает, но знание, что проявления любви жалки и никому не нужны, остаётся.
Тут, конечно, хорошо бы залиться слезами сострадания, но невредно вспомнить, что детство было у всех, и у всех непростое, и на четвёртом десятке лет списывать свои косяки на издержки воспитания просто неприлично. А кони, тем временем, всё скачут и скачут.
Джо уже не помнит, что побуждает его бежать, но твёрдо знает, что пока мчится, он крутой и желанный. В некотором смысле он прав, движущиеся объекты действительно притягивают взгляды, а рефлексы охотника заставляют непроизвольно ловить то, что убегает. Более того, если вовлечься в погоню и потратить на неё некоторое время, потом трудно остановиться, даже если дичь очевидно не стоит потраченного времени. Посмотрите на котика и лазерную указку - это всё объясняет.
Узнать Джо легко: он постоянно рассказывает, как патологически занят и востребован. Даже если весь вечер пялился в монитор, ожидая сообщения, хоть какого-нибудь, при звуке "входящих" морщится - задолбали. "Всем-то я нужен, все-то лезут в мои дела" - его мантра для самоуспокоения. Его можно встретить на самых унылых вечеринках - приедет с другого конца города, оглядится с недовольным лицом, потопчется полчаса и уедет, чтобы потом сказать "не мог не прийти, очень звали". У него всегда тысяча дел, которые, если разобраться, связаны с избыточным общением. В фб его легко узнать по воплям "опять пригласили на мероприятие! все требуют моего внимания, а мне разорваться, что ли!". Хотите его обидеть - намекните на массовый характер рассылки и необязательность отклика. Джо страстно отстаивает свою личную свободу и практический вопрос типа "какие планы на будущую среду?" считает за покушение. Ответ будет, в лучшем случае, "да я не знаю, где окажусь завтра", а в худшем - "не твоё дело". Его коронные истории всегда о том, как он сорвался и исчез, оставив в глубоком недоумении тех, кто его любил.
Может возникнуть вопрос, почему я употребила в заголовке слово "мститель", кроме как для тупого каламбура? Очевидно же, что это тревожное существо больше всех мучит самого себя. Но, понимаете ли, и таких тоже любят, и такие влюбляются. А внятный ему язык любви, заложенный в детстве, это "отстань от меня".
Про языки любви вы в курсе, просто напомню: то, как мамы выражали свои чувства, формирует ваш будущий способ проявлять теплоту. Те, кого шпыняли и поучали, станут ворчать и демонстрировать грубоватую заботу - шарф надень, бестолочь, горе ты моё. От кого откупались подарками, тот засыплет извинительными презентами вместо внимания. Кого ласкали, тот и будет ласков. Ну а Джо пошлёт вас куда подальше. Точней, продемонстрирует столько независимости и внутренней свободы, так тщательно подчеркнёт вашу необязательность в его жизни, что останется только пожать плечами и уйти (если вы не мазохист, конечно). Чувство, которое вы оставите после себя - глубокое удивление. Как, скажет Джо, я же любил?! просто я очень свободный, надо ж было понимать.
Проблема в том, что слово "свободный" не терпит усиления в виде "очень". Свобода либо есть, либо нет, а когда у вас вдруг "очень", имеет смысл поискать какую-то глубокую несвободу внутри себя.
И, да, я в детстве пряталась - в чемодане, я там прекрасно помещалась и ещё могла опустить крышку. Счастье, что был дедушка, который никогда не забывал меня поискать и всегда находил - ведь это был его чемодан. Только поэтому, наверное, я, хоть и не перестаю прятаться, но хотя бы говорю, где меня найти
ЗЫ. И у меня есть кусочек из книжки, которую я никак не могу написать.
Насколько Дора помнила, лучше всех её находил дед. Когда ей было пять, она залезала в его жёлтый кожаный чемодан и опускала над собой крышку. Нет ничего глупее положения человека, который спрятался, а его не ищут - даже Неуловимый Джо устроился лучше, он хотя бы скачет от несуществующей погони и что-то с ним происходит по пути, а когда лежишь, скорчившись в душном чемодане, обшитом изнутри коричнево-пёстрым шелком, буквально за три минуты начинаешь чувствовать себя дурой. Но дед всегда появлялся вовремя, примерно через две с половиной минуты после того, как Дора переставала ёрзать и успокаивала дыхание. Он входил в кабинет и звал:
- Дора! Дора!
Никто не отвечал.
- Где она, может, под кроватью? Под столом? А, за шторой! Нет. Эй, родители, а где ваш ребёнок? - строго спрашивал он, - и Дора чувствовала, как подрагивает пол от топота - мать вбегала в комнату, заранее волнуясь:
- Дора! Дора! А вдруг она выбежала на улицу и захлопнула дверь? - было слышно, как отец щёлкает замком и выглядывает на крыльцо. По комнате пробегала волна сквозняка, который врывался в узкую щель, оставленную Дорой для воздуха.
Мать звучала почти тревожно, но отец молчал, и дед принимал настоящее мужское решение:
- Что ж, пойду её искать. Наверняка удрала на улицу, а там уже темно.
Он тяжело шёл к шкафу и доставал куртку м-65, в которой ходил, кажется, всегда. И тут могло быть по-разному: иногда Доре становилось нестерпимо от мысли, что дедушка сейчас уйдёт в ночь на поиски, и она выскакивала, как торжествующий чёртик; или мать вспоминала про чемодан, пыталась подать деду - «раз уж ты уходишь», - и находила Дору.
- Воооот она где! Как ты нас напугала!
Только через много лет Дора впервые задумалась, зачем её дед держал этот пустой чемодан в кабинете на видном месте, ведь в нём никогда не лежало ничего, кроме серой прокуренной толстовки-худи. «Неужели, только чтобы мне было, где прятаться?». Или чтобы всегда существовало место, где её можно найти.