Н
Н
- Нет, ей богу… порой вы меня удивляете больше, чем я вас! - возмущалась Мифлуха Министру образования, размашисто шагая по коридору школы, - Да и вообще по части детей я профан. По части детей - это Марию надо спрашивать, у неё-то опыт - во!
И Мифлуха руками показала министру какой, по её мнению, у государственной преступницы опыт в общении с детьми.
- А что, дети и правда талантливые? - вдруг спросила она, задумавшись.
- Ну-у… Дети - сказал извиняющимся тоном министр и пожал плечами.
- Может быть усыновить? - Мифлуха пожевала губами, сомневаясь, - А потом из этих талантливых детей получаются такие вот министры... Странно. Чёрт знает что творится. Может, мы храним их неправильно, а?
Мифлуха толкнула локтем семенящего рядом министра.
- Ну-у... - неопределенно протянул министр.
- И я так думаю. Пробраться бы в тот самый момент, когда из талантливого ребёнка получается заурядный взрослый, чтоб хоть рядом постоять. Правда же, интересно? Я бы на плёнку сняла.
- Ну-у... - опять протянул министр.
В таком состоянии задумчивости они и добрались до класса. Мифлуха зачем-то перекрестилась, толкнула дверь и вошла. Раздался грохот отодвигающихся стульев - дети встали. Президент обернулась и посмотрела на ввалившегося за ней министра, тот повернулся к классу и тонким голосом проблеял:
- Здравствуйте дети, садитесь!
Опять застучали стулья.
Мифлуха оглядела класс - со стен на неё смотрели портреты талантливых людей, под ними, у дальней стены, стояли шеренгой посредственные учителя, а еще ниже - за партами, сидели талантливые дети. Мифлуха покосилась на доску, над ней красовался её собственный портрет. "Художники - крайне мстительные люди", - подумала президент, натужно пытаясь вспомнить, кто это мог так испохабить её божественный лик, пытаясь передать его зрителям красками на холсте, - "Интересно, чему можно научить детей, если каждое утро на них смотрит такое похмельное лицо?" На доске мелом была написана крупная надпись: "Спасибо за счастливое детство!" После этой фразы было написано ещё какое-то слово, но его стерли грязной меловой тряпкой, и теперь там ничего нельзя было разобрать.
Мифлуха взяла в руки указку, и тут же откуда-то снизу всплыл её личный фотограф и сделал несколько снимков. Президент повертела указку в руках, попробовала стукнуть себя же по руке, взвизгнула от боли, и положила бесполезную палку на место.
- Дорогие дети! - обратилась Мифлуха к залу, и под внимательными взглядами десятков глаз у неё тут же стало першить в горле. Она огляделась по сторонам, но ничего подходящего не нашлось и она полезла за пазуху за фляжкой коньяку, которую всегда таскала с собой. Отхлебнув, она протянула фляжку учителю, сидевшему за столом рядом. Тот покачал головой и затравленно кивнул в сторону директора школы.
- А-а-а, - протянула президент и спрятала фляжку обратно, - Так вот, дорогие мои дети! Я - президент. Наша страна невероятно велика и богата. Но тем не менее у нас полным-полно проблем. Да и вообще, если на чистоту, то...
Мифлуху понесло, и Карин мучительно начала потирать ладонью лоб.
- Запасов продовольствия практически не осталось, - продирались сквозь накатившую на Карин головную боль слова Мифхули, - Иррианцы устраивают инциденты на границе, министры - бестолочи... А главное, конечно, вся наша экономика сыпется по кусочкам! Вот именно для решения проблем экономики, жизни нашей мы и растим ваше поколение. Вы же талантливые дети!.. Вот эта и другие проблемы. Хм.. Ладно… Ведь в конце концов искусство, наука... спорт даже, - Мифлуха хмыкнула с сомнением, - Всё это должно дать нам ответ на главные вопросы бытия... Зачем мы живём...
- Чтобы трахаться.
Мифлуху прервали на полуслове, когда она хотела продолжить длинный перечень вопросов, которые, как ей говорили, должны интересовать образованных и открытых миру людей.
- Что, простите?.. - Мифлуха растеряно посмотрела в класс, - Чтобы что?..
- Мы все живём, чтобы трахаться! - уверенно сказал белобрысый мальчик лет двенадцати во втором ряду.
Мифлуха приподняла брови и посмотрела на учителя. Он всем своим существом показал, что эта встреча вообще не его идея и что он с самого начала был против. Мифлуха посмотрела на министра - этому крыть было нечем, и он начал потеть. В повисшей тишине стали слышны придушенные подвывания Карин Пинк.
- В каком смысле? - робко уточнила Мифлуха.
- В том смысле, что само наше появление на свет - это продукт соития двух начал, мужского и женского. И в дальнейшем вся жизнь человека - её темп, её ритм, определяются половыми гормонами. Уже достигнув зрелости, всякий человек начинает метаться, даже и не осознавая этого, в поисках подходящей пары, чтобы создать семью и вырастить детей. И так поколение за поколением, шаг за шагом. Всю историю человечества. Так откуда же, в этом круговороте семени, возникают скептики, которые не видят, что самой жизнью нам предначертано трахаться, - мальчик выпалил всю эту длинную речь на одном дыхании.
- Мальчик... А у тебя родители кем работают? - заинтересовалась Мифлуха.
- Папа - философом, а мамы у меня нет... - ответил мальчик, глядя в парту.
- А-а-а... - протянула Мифлуха, вернувшись в благодушное состояние, - Тогда привет папе. Но я-то как раз вам хотела сказать о другом... Или как раз об этом?..
Мифлуха засомневалась и обернулась к Карин. Та махнула рукой - мол, делай что хочешь, и вернулась к переживанию собственной головной боли.
- Любите Родину, пусть не с пелёнок... Но хотя бы от школьной доски и до гробовой - любите. Потому что если вы её любить не будете, то больше никто точно любить не будет, - расчувствовавшись, Президент даже пустила скупую слезу.
Подняв глаза, Мифлуха осмотрела аудиторию на предмет произведенного эффекта. Со стен на неё смотрели равнодушные талантливые люди, ниже них стояли у стены посредственные учителя, а ниже, за партами, сидели заурядные ученики. Брови Мифлухи подскочили.
- А-а-а! - заверещала она монотонно, мучая несчастную Карин своим воплем, - Камера?! Кто-нибудь снимал на камеру?!...
- Нет, ей богу… порой вы меня удивляете больше, чем я вас! - возмущалась Мифлуха Министру образования, размашисто шагая по коридору школы, - Да и вообще по части детей я профан. По части детей - это Марию надо спрашивать, у неё-то опыт - во!
И Мифлуха руками показала министру какой, по её мнению, у государственной преступницы опыт в общении с детьми.
- А что, дети и правда талантливые? - вдруг спросила она, задумавшись.
- Ну-у… Дети - сказал извиняющимся тоном министр и пожал плечами.
- Может быть усыновить? - Мифлуха пожевала губами, сомневаясь, - А потом из этих талантливых детей получаются такие вот министры... Странно. Чёрт знает что творится. Может, мы храним их неправильно, а?
Мифлуха толкнула локтем семенящего рядом министра.
- Ну-у... - неопределенно протянул министр.
- И я так думаю. Пробраться бы в тот самый момент, когда из талантливого ребёнка получается заурядный взрослый, чтоб хоть рядом постоять. Правда же, интересно? Я бы на плёнку сняла.
- Ну-у... - опять протянул министр.
В таком состоянии задумчивости они и добрались до класса. Мифлуха зачем-то перекрестилась, толкнула дверь и вошла. Раздался грохот отодвигающихся стульев - дети встали. Президент обернулась и посмотрела на ввалившегося за ней министра, тот повернулся к классу и тонким голосом проблеял:
- Здравствуйте дети, садитесь!
Опять застучали стулья.
Мифлуха оглядела класс - со стен на неё смотрели портреты талантливых людей, под ними, у дальней стены, стояли шеренгой посредственные учителя, а еще ниже - за партами, сидели талантливые дети. Мифлуха покосилась на доску, над ней красовался её собственный портрет. "Художники - крайне мстительные люди", - подумала президент, натужно пытаясь вспомнить, кто это мог так испохабить её божественный лик, пытаясь передать его зрителям красками на холсте, - "Интересно, чему можно научить детей, если каждое утро на них смотрит такое похмельное лицо?" На доске мелом была написана крупная надпись: "Спасибо за счастливое детство!" После этой фразы было написано ещё какое-то слово, но его стерли грязной меловой тряпкой, и теперь там ничего нельзя было разобрать.
Мифлуха взяла в руки указку, и тут же откуда-то снизу всплыл её личный фотограф и сделал несколько снимков. Президент повертела указку в руках, попробовала стукнуть себя же по руке, взвизгнула от боли, и положила бесполезную палку на место.
- Дорогие дети! - обратилась Мифлуха к залу, и под внимательными взглядами десятков глаз у неё тут же стало першить в горле. Она огляделась по сторонам, но ничего подходящего не нашлось и она полезла за пазуху за фляжкой коньяку, которую всегда таскала с собой. Отхлебнув, она протянула фляжку учителю, сидевшему за столом рядом. Тот покачал головой и затравленно кивнул в сторону директора школы.
- А-а-а, - протянула президент и спрятала фляжку обратно, - Так вот, дорогие мои дети! Я - президент. Наша страна невероятно велика и богата. Но тем не менее у нас полным-полно проблем. Да и вообще, если на чистоту, то...
Мифлуху понесло, и Карин мучительно начала потирать ладонью лоб.
- Запасов продовольствия практически не осталось, - продирались сквозь накатившую на Карин головную боль слова Мифхули, - Иррианцы устраивают инциденты на границе, министры - бестолочи... А главное, конечно, вся наша экономика сыпется по кусочкам! Вот именно для решения проблем экономики, жизни нашей мы и растим ваше поколение. Вы же талантливые дети!.. Вот эта и другие проблемы. Хм.. Ладно… Ведь в конце концов искусство, наука... спорт даже, - Мифлуха хмыкнула с сомнением, - Всё это должно дать нам ответ на главные вопросы бытия... Зачем мы живём...
- Чтобы трахаться.
Мифлуху прервали на полуслове, когда она хотела продолжить длинный перечень вопросов, которые, как ей говорили, должны интересовать образованных и открытых миру людей.
- Что, простите?.. - Мифлуха растеряно посмотрела в класс, - Чтобы что?..
- Мы все живём, чтобы трахаться! - уверенно сказал белобрысый мальчик лет двенадцати во втором ряду.
Мифлуха приподняла брови и посмотрела на учителя. Он всем своим существом показал, что эта встреча вообще не его идея и что он с самого начала был против. Мифлуха посмотрела на министра - этому крыть было нечем, и он начал потеть. В повисшей тишине стали слышны придушенные подвывания Карин Пинк.
- В каком смысле? - робко уточнила Мифлуха.
- В том смысле, что само наше появление на свет - это продукт соития двух начал, мужского и женского. И в дальнейшем вся жизнь человека - её темп, её ритм, определяются половыми гормонами. Уже достигнув зрелости, всякий человек начинает метаться, даже и не осознавая этого, в поисках подходящей пары, чтобы создать семью и вырастить детей. И так поколение за поколением, шаг за шагом. Всю историю человечества. Так откуда же, в этом круговороте семени, возникают скептики, которые не видят, что самой жизнью нам предначертано трахаться, - мальчик выпалил всю эту длинную речь на одном дыхании.
- Мальчик... А у тебя родители кем работают? - заинтересовалась Мифлуха.
- Папа - философом, а мамы у меня нет... - ответил мальчик, глядя в парту.
- А-а-а... - протянула Мифлуха, вернувшись в благодушное состояние, - Тогда привет папе. Но я-то как раз вам хотела сказать о другом... Или как раз об этом?..
Мифлуха засомневалась и обернулась к Карин. Та махнула рукой - мол, делай что хочешь, и вернулась к переживанию собственной головной боли.
- Любите Родину, пусть не с пелёнок... Но хотя бы от школьной доски и до гробовой - любите. Потому что если вы её любить не будете, то больше никто точно любить не будет, - расчувствовавшись, Президент даже пустила скупую слезу.
Подняв глаза, Мифлуха осмотрела аудиторию на предмет произведенного эффекта. Со стен на неё смотрели равнодушные талантливые люди, ниже них стояли у стены посредственные учителя, а ниже, за партами, сидели заурядные ученики. Брови Мифлухи подскочили.
- А-а-а! - заверещала она монотонно, мучая несчастную Карин своим воплем, - Камера?! Кто-нибудь снимал на камеру?!...