США. Вашингтон
В Трентоне я сажусь на поезд до Филадельфии, где пересаживаюсь на автобус до Вашингтона.
У выхода с вокзала наблюдаю идиллическую картину: единение человека и природы, бомжа и уток.
По традиции иду до хостела пешком. В итоге Вашингтон окажется единственным городом, который я посмотрел, не пользуясь никаким транспортом. Просто потому что мог, хотя далось это непросто: все дни стояла тридцатиградусная жара при ясном небе.
В Вашингтоне удивительным образом сочетаются столичные и провинциальные черты. Центр буквально нашпигован памятниками, статуями и историческими зданиями; улицы широки; во всём чувствуется имперский размах; именно так и должна выглядеть столица сверхдержавы. С другой стороны, на улицах очень много зелени; люди перемещаются без суеты и спешки; вокруг царит покой. «Пусть наш город занимает лишь неполный квадрат 16×16 км: нам не жалко засадить огромные площади газонами и парками, и плевать, что здесь можно было понастроить небоскрёбов с элитным жильём и продать за кучу денег: мы можем себе это позволить».
Мой же хостел резко контрастирует с обликом города. Я с трудом нахожу неприметный вход без вывески, затерянный между барами. Поднимаюсь по лестнице. Тут наконец вижу бумажку на стене с названием хостела и стрелочкой, указывающей на большую комнату. Около входа в ней сидит мужик, похожий на Аргуса Филча из «Гарри Поттера». У него акцент, который я бы назвал типично американским: такое впечатление, что говорит он, одновременно жуя жвачку, куря сигару и прихлёбывая виски. Записывает меня ручкой в свой журнал, даёт ключи, начинает вести меня в комнату и спохватывается. «Дал ли я тебе постельное бельё?» «Нет.» «Так и знал, что я что-то забыл.» В конце концов доводит меня до комнаты. Почти всё, что есть в хостеле, выглядит так, будто пришло годов из восьмидесятых (кроме мужика - он, наверное, пришёл из шестидесятых-семидесятых).
В комнате встречаю своего первого соседа. Он вообще не знает английского - жизнь впервые заставляет меня говорить по-испански: я делаю это с трудом и очень медленно, но Фернандо подбадривает меня: «muy bien». Его реплики я понимаю не всегда и почти каждый раз мне приходится повторять их у себя в голове, чтобы разобрать отдельные слова. Ему тридцать, он из Колумбии. В нашу комнату не достаёт хостельный Wi-Fi: помогаю Фернандо подключиться к открытой сети, источник которой где-то на улице.
Вообще, почему-то именно здесь я встречаю много людей, почти не говорящих по-английски.
Мой другой сосед по комнате - американец Патрик, приехавший в Вашингтон в поисках работы. Первое, что он говорит мне после знакомства: «na zdorovye». Ему приходится повторить это много раз, прежде чем я его понимаю и говорю, что это польский тост, а не русский. Спрашивает меня, всегда ли Путин ходит с голым торсом. Шутит, что если он сам выйдет так на улицу, ему скажут: «Хватит ходить как Путин».
Иду есть в ближайшую пиццерию. На вывеске написано «The Real Jumbo Slice» - ошибочно думаю, что это название пиццерии. Заказываю один кусок пиццы - его дают на двух тарелках, потому что одной мало. Это и есть jumbo slice, тип пицц популярный именно в том районе, где я оказался. Кажется, я последний посетитель сегодня; человек из-за стойки (хозяин? повар? думаю, всё вместе) наводит порядок в зале и расспрашивает меня о путешествии. В конце жмёт руку и предлагает бесплатно взять что-нибудь попить из холодильника (то ли просто по доброте, то ли за три недели без бритья я стал похожим на бомжа).
Уже первая ночь показывает, что в этом хостеле ночью жильцов ставят перед выбором: или у вас жарко как в бане, или шумно как не знаю где из-за кондиционера. Нормально выспаться мне так ни разу и не удастся. По Вашингтону очень приятно гулять ночью: дневная жара спадает, исчезают машины, улицы наполняются запахами деревьев и затихают. Мимо пролетает летучая мышь, крупный жук пересекает тротуар.
Вашингтон известен своими бесплатными музеями, но они меня не интересуют. Вот зоопарк - другое дело, и он тоже бесплатный.
Главные обитатели зоопарка - это гигантские панды. Наблюдать за ними - одно удовольствие.
Здесь обитают и малые панды, но они отказываются выходить. Приходится довольствоваться скульптурой.
Бдительный даман.
Неожиданно интересно оказывается наблюдать за рыбами: особенно за речными скатами и моими любимыми сомами.
На улицах можно встретить кактусы. Первый раз вижу кактусы в естественной среде.
Центр Вашингтона - это сплошные понты и пафос. Но понты не дешёвые - высококачественные. Весь облик его словно говорит: «Я лицо сильнейшей сверхдержавы». Но это не просто красивая имперская вывеска, созданная по образу и подобию старой Европы, - памятниками в неё вплетена и идеология: «мы сильны, и мы не сомневаемся в правильности нашего курса; ты можешь быть не согласен с нами, но уважать нас тебе придётся». Здесь с серьёзным лицом делят мир на чёрное и белое.
Капитолий. По всему Вашинтону регулярно встречаются чёрные внедорожники, на которых в фильмах ездят «федералы». Но вокруг Капитолия их концентрация максимальна.
По окружающим лужайкам бегают белки.
Основное здание Библиотеки Конгресса, крупнейшей в мире библиотеки.
Монумент Вашингтона.
Белый дом. Ближе к нему не подобраться.
Мемориал Линкольна.
Среди памятников - памятник жертвам коммунизма (упомянуто, что их более ста миллионов).
Мемориал, посвящённый Корейской войне.
Близ Вашингтона находится Арлингтонское кладбище. На нём хоронят военных и значимых гражданских вроде президентов и космонавтов.
Я случайно застаю чьи-то похороны. Всё как в фильмах: труба и оружейный салют.
На табличках в колумбарии и могильных камнях часто можно увидеть символ конфессии, к которой принадлежал похороненный.
Почётный караул.
Могила Кеннеди с вечным огнём.
За день до конца поездки жара меня окончательно доканывает, и я начинаю заходить во все попадающиеся рестораны в поисках молочного коктейля или смуззи. В конце концов попадаю в эфиопский ресторанчик. Я не сторонник кулинарного туризма, но здесь я окончательно понимаю, что меня притягивают такие небольшие заведения, где ты чувствуешь себя не клиентом, а будто гостем в семье. Выпив смуззи, и проникнувшись атмосферой, решаю, что нужно сюда вернуться.
Возвращаясь, прошу что-нибудь эфиопское без лука. Вообще, у них всё с луком, но мне делают без него. Это тушёное мясо, салат из овощей и огромный пресный блин. Это блюдо полагается есть руками: одной - отщипывать блин, другой - брать мясо. Но мясо я цепляю вилкой. Когда с едой покончено, во рту всё горит.
В день отъезда наконец-то становится прохладно. Чтобы добраться до аэропорта, впервые приходится пользоваться здешним транспортом: метро и автобусом. Пожалуй, метро - единственное в Вашингтоне, что не соответствует его статусу. Оно совершенно безлико: нужно было скопировать московское. Забавно, что на нём можно ездить не только по городу, но и уехать в Мэриленд и Виргинию (а можно туда и пешком дойти).
Подойдя к билетным автоматам, я тщетно пытаюсь понять, как купить билет. Спустя несколько минут сдаюсь и прощу помощи у человека из будки - он выходит и нажимает кнопки за меня. Система такая: покупаешь карту и кладёшь на неё деньги. Сколько нужно положить, зависит от того, куда едешь.
Доехав до нужной станции, ищу автобус в аэропорт. Вот подъезжает автобус с нужным номером маршрута и человек передо мной спрашивает, идёт ли он в аэропорт. Оказывается, что нет - становится непонятно, как найти этот автобус, и мы с тем человеком начинаем искать его вместе. В середине разговора он вдруг спрашивает почти без акцента: «вы говорите по-русски?». Оказывается, пятнадцать лет назад он год работал в американском консульстве в Санкт-Петербурге. Я бы скорее поверил, что он пятнадцать лет прожил в России: так хорошо он говорит. Наверняка он знает кучу языков: действительно, он их знает семь. Но всё-таки его активный словарь в русском сильно сократился с тех пор, поэтому возвращаемся к английскому. Спрашиваю, какова его профессия. «Я работаю на правительство, как и все в этом городе», уклончиво отвечает он. Его зовут Александр. Я испытываю огромное облегчение, что, представляясь, могу не коверкать своё имя английской фонетикой. Александр уже побывал в куче стран по работе, и в скором времени опять переедет: теперь - в Эквадор.
Тем временем появляется автобус, и моё время в Вашингтоне подходит к концу. Я так и не увидел здесь ни одного гуся.
У выхода с вокзала наблюдаю идиллическую картину: единение человека и природы, бомжа и уток.
По традиции иду до хостела пешком. В итоге Вашингтон окажется единственным городом, который я посмотрел, не пользуясь никаким транспортом. Просто потому что мог, хотя далось это непросто: все дни стояла тридцатиградусная жара при ясном небе.
В Вашингтоне удивительным образом сочетаются столичные и провинциальные черты. Центр буквально нашпигован памятниками, статуями и историческими зданиями; улицы широки; во всём чувствуется имперский размах; именно так и должна выглядеть столица сверхдержавы. С другой стороны, на улицах очень много зелени; люди перемещаются без суеты и спешки; вокруг царит покой. «Пусть наш город занимает лишь неполный квадрат 16×16 км: нам не жалко засадить огромные площади газонами и парками, и плевать, что здесь можно было понастроить небоскрёбов с элитным жильём и продать за кучу денег: мы можем себе это позволить».
Мой же хостел резко контрастирует с обликом города. Я с трудом нахожу неприметный вход без вывески, затерянный между барами. Поднимаюсь по лестнице. Тут наконец вижу бумажку на стене с названием хостела и стрелочкой, указывающей на большую комнату. Около входа в ней сидит мужик, похожий на Аргуса Филча из «Гарри Поттера». У него акцент, который я бы назвал типично американским: такое впечатление, что говорит он, одновременно жуя жвачку, куря сигару и прихлёбывая виски. Записывает меня ручкой в свой журнал, даёт ключи, начинает вести меня в комнату и спохватывается. «Дал ли я тебе постельное бельё?» «Нет.» «Так и знал, что я что-то забыл.» В конце концов доводит меня до комнаты. Почти всё, что есть в хостеле, выглядит так, будто пришло годов из восьмидесятых (кроме мужика - он, наверное, пришёл из шестидесятых-семидесятых).
В комнате встречаю своего первого соседа. Он вообще не знает английского - жизнь впервые заставляет меня говорить по-испански: я делаю это с трудом и очень медленно, но Фернандо подбадривает меня: «muy bien». Его реплики я понимаю не всегда и почти каждый раз мне приходится повторять их у себя в голове, чтобы разобрать отдельные слова. Ему тридцать, он из Колумбии. В нашу комнату не достаёт хостельный Wi-Fi: помогаю Фернандо подключиться к открытой сети, источник которой где-то на улице.
Вообще, почему-то именно здесь я встречаю много людей, почти не говорящих по-английски.
Мой другой сосед по комнате - американец Патрик, приехавший в Вашингтон в поисках работы. Первое, что он говорит мне после знакомства: «na zdorovye». Ему приходится повторить это много раз, прежде чем я его понимаю и говорю, что это польский тост, а не русский. Спрашивает меня, всегда ли Путин ходит с голым торсом. Шутит, что если он сам выйдет так на улицу, ему скажут: «Хватит ходить как Путин».
Иду есть в ближайшую пиццерию. На вывеске написано «The Real Jumbo Slice» - ошибочно думаю, что это название пиццерии. Заказываю один кусок пиццы - его дают на двух тарелках, потому что одной мало. Это и есть jumbo slice, тип пицц популярный именно в том районе, где я оказался. Кажется, я последний посетитель сегодня; человек из-за стойки (хозяин? повар? думаю, всё вместе) наводит порядок в зале и расспрашивает меня о путешествии. В конце жмёт руку и предлагает бесплатно взять что-нибудь попить из холодильника (то ли просто по доброте, то ли за три недели без бритья я стал похожим на бомжа).
Уже первая ночь показывает, что в этом хостеле ночью жильцов ставят перед выбором: или у вас жарко как в бане, или шумно как не знаю где из-за кондиционера. Нормально выспаться мне так ни разу и не удастся. По Вашингтону очень приятно гулять ночью: дневная жара спадает, исчезают машины, улицы наполняются запахами деревьев и затихают. Мимо пролетает летучая мышь, крупный жук пересекает тротуар.
Вашингтон известен своими бесплатными музеями, но они меня не интересуют. Вот зоопарк - другое дело, и он тоже бесплатный.
Главные обитатели зоопарка - это гигантские панды. Наблюдать за ними - одно удовольствие.
Здесь обитают и малые панды, но они отказываются выходить. Приходится довольствоваться скульптурой.
Бдительный даман.
Неожиданно интересно оказывается наблюдать за рыбами: особенно за речными скатами и моими любимыми сомами.
На улицах можно встретить кактусы. Первый раз вижу кактусы в естественной среде.
Центр Вашингтона - это сплошные понты и пафос. Но понты не дешёвые - высококачественные. Весь облик его словно говорит: «Я лицо сильнейшей сверхдержавы». Но это не просто красивая имперская вывеска, созданная по образу и подобию старой Европы, - памятниками в неё вплетена и идеология: «мы сильны, и мы не сомневаемся в правильности нашего курса; ты можешь быть не согласен с нами, но уважать нас тебе придётся». Здесь с серьёзным лицом делят мир на чёрное и белое.
Капитолий. По всему Вашинтону регулярно встречаются чёрные внедорожники, на которых в фильмах ездят «федералы». Но вокруг Капитолия их концентрация максимальна.
По окружающим лужайкам бегают белки.
Основное здание Библиотеки Конгресса, крупнейшей в мире библиотеки.
Монумент Вашингтона.
Белый дом. Ближе к нему не подобраться.
Мемориал Линкольна.
Среди памятников - памятник жертвам коммунизма (упомянуто, что их более ста миллионов).
Мемориал, посвящённый Корейской войне.
Близ Вашингтона находится Арлингтонское кладбище. На нём хоронят военных и значимых гражданских вроде президентов и космонавтов.
Я случайно застаю чьи-то похороны. Всё как в фильмах: труба и оружейный салют.
На табличках в колумбарии и могильных камнях часто можно увидеть символ конфессии, к которой принадлежал похороненный.
Почётный караул.
Могила Кеннеди с вечным огнём.
За день до конца поездки жара меня окончательно доканывает, и я начинаю заходить во все попадающиеся рестораны в поисках молочного коктейля или смуззи. В конце концов попадаю в эфиопский ресторанчик. Я не сторонник кулинарного туризма, но здесь я окончательно понимаю, что меня притягивают такие небольшие заведения, где ты чувствуешь себя не клиентом, а будто гостем в семье. Выпив смуззи, и проникнувшись атмосферой, решаю, что нужно сюда вернуться.
Возвращаясь, прошу что-нибудь эфиопское без лука. Вообще, у них всё с луком, но мне делают без него. Это тушёное мясо, салат из овощей и огромный пресный блин. Это блюдо полагается есть руками: одной - отщипывать блин, другой - брать мясо. Но мясо я цепляю вилкой. Когда с едой покончено, во рту всё горит.
В день отъезда наконец-то становится прохладно. Чтобы добраться до аэропорта, впервые приходится пользоваться здешним транспортом: метро и автобусом. Пожалуй, метро - единственное в Вашингтоне, что не соответствует его статусу. Оно совершенно безлико: нужно было скопировать московское. Забавно, что на нём можно ездить не только по городу, но и уехать в Мэриленд и Виргинию (а можно туда и пешком дойти).
Подойдя к билетным автоматам, я тщетно пытаюсь понять, как купить билет. Спустя несколько минут сдаюсь и прощу помощи у человека из будки - он выходит и нажимает кнопки за меня. Система такая: покупаешь карту и кладёшь на неё деньги. Сколько нужно положить, зависит от того, куда едешь.
Доехав до нужной станции, ищу автобус в аэропорт. Вот подъезжает автобус с нужным номером маршрута и человек передо мной спрашивает, идёт ли он в аэропорт. Оказывается, что нет - становится непонятно, как найти этот автобус, и мы с тем человеком начинаем искать его вместе. В середине разговора он вдруг спрашивает почти без акцента: «вы говорите по-русски?». Оказывается, пятнадцать лет назад он год работал в американском консульстве в Санкт-Петербурге. Я бы скорее поверил, что он пятнадцать лет прожил в России: так хорошо он говорит. Наверняка он знает кучу языков: действительно, он их знает семь. Но всё-таки его активный словарь в русском сильно сократился с тех пор, поэтому возвращаемся к английскому. Спрашиваю, какова его профессия. «Я работаю на правительство, как и все в этом городе», уклончиво отвечает он. Его зовут Александр. Я испытываю огромное облегчение, что, представляясь, могу не коверкать своё имя английской фонетикой. Александр уже побывал в куче стран по работе, и в скором времени опять переедет: теперь - в Эквадор.
Тем временем появляется автобус, и моё время в Вашингтоне подходит к концу. Я так и не увидел здесь ни одного гуся.