Утренние чтения: Джон О`Фаррелл "Мужчина, который забыл свою жену"
Представьте, что вы - 40-летний мужчина, с женой и детьми, стабильной работой и всеми остальными атрибутами обычной жизни. Однажды вы спускаетесь в метро и вдруг понимаете, что забыли, кто вы. Как вас зовут, где и чем вы живете. Жутко, правда? Но Джон О`Фаррелл, британский комедийный сценарист и писатель подает эту историю совсем под другим соусом: амнезия дает главному герою шанс стать другим человеком. Джек Воган попадает в непростые и комические ситуации, пытаясь вернуть детей и жену, которая, как оказалось, собирается с ним разводиться. Читая эту книгу, можно погрустить и посмеяться, а также о многом задуматься. Приятного и продуктивного вам чтения, друзья :)
Гэри обнимал меня сердечно и крепко, а я с трудом терпел этот плотный физический
контакт, словно подросток, которого тискает любящая тетушка на Рождество.
- Воган! Я так за тебя волновался. Как же я люблю тебя, парень!
- Любишь? - оцепенел я. - Так я что, твой… Мы что, гомосексуалисты!
Сердечное объятие мгновенно прервалось, и Гэри испуганно покосился на Бернарда.
- Нет, я не так тебя люблю. А как брата, ну, ты понимаешь…
- Ты мой брат?
- Нет, не в буквальном смысле. - Я имею в виду, мы с тобой как братья, ты и я. Йа-
ба-даба-ду!
- Как?
- Йа-ба-даба-ду! Мы ведь так говорили, а? Йа-ба-даба-ду! Помнишь? - И он игриво,
но, впрочем, довольно болезненно стукнул меня в плечо.
Мой посетитель пытался быть сдержанным и скромным после короткой беседы с вра-
чом. Еще по телефону Гэри предупредили, что я едва ли узнаю его и могу чересчур нервно
отреагировать на бесцеремонность и недостаточную тактичность. Хорошо, что его под-
готовили. Несмотря на длительное одиночество, внезапная любвеобильность этого совер-
шенно незнакомого человека показалась мне неуместной. Включился первобытный защит-
ный механизм; древние охотники и собиратели определенно знали, что чужак может быть
дружественно настроен лишь в том случае, если намерен заманить вас на поединок альфа-
самцов.
- Послушай, понимаю, это звучит несколько невежливо, но, боюсь, я действительно
не знаю, кто ты такой. Пока ты не обратился ко мне, я даже не знал, что меня зовут Воган.
- Вообще-то это твоя фамилия. Но все тебя зовут именно так.
- Правда? Надо же, и не предполагал. Я вообще ничего не знаю о себе. К примеру, есть
ли у меня мать?
Мой собеседник помедлил, потом осторожно положил руку мне на плечо:
- Мне так жаль, дружище. Твоя матушка преставилась пять лет назад.
- О, ладно… - Я лишь пожал плечами. - В любом случае, я ничего о ней не помню.
А он расхохотался, как будто услышал удачную шутку.
- Ну да, медсестра сказала, что ты потерял память или вроде того. А она та еще штучка,
а? Она видела тебя голым?
- Э-э, нет.
- Что ж, может, это и к лучшему. Пойдем пропустим пинту-другую? Просто мечтаю
о маринованных корнишончиках.
И вдруг я рассмеялся. Впервые со Дня Ноль. Хотя мой посетитель вовсе не пытался
меня позабавить. Произвольное и непредсказуемое движение его мысли рождало освежа-
ющий комический эффект. Когда я оказался в больнице, моя личность для меня самого
представляла тайну, нужны были определенные люди, чтобы распахнуть двери сознания и
вывести меня наружу. Бернард вскрыл мою раздражительность, легкую нетерпимость; Гэри
продемонстрировал, что именно может меня развеселить.
- Давай, Воган, накинь на себя что-нибудь. Бога ради, ты не можешь явиться в паб в
этой долбаной пижаме!
- Ему нельзя выходить из больницы! - встрял Бернард, явно раздосадованный появле-
нием этого нахала. - И вообще доктор сказала, что хотела присутствовать при вашей первой
встрече.
- Да, но я заколебался ее ждать! Тусил там целых двадцать минут. Да и чего ради я
должен записываться на прием, чтоб повидаться с лучшим другом?
Я постарался скрыть самодовольство при этом описании моей персоны. После недели
строгого режима пренебрежение правилами, демонстрируемое моим другом, оказалось
заразным, и мне ужасно захотелось воспользоваться шансом и увидеть внешний мир. Воз-
можно, я так и пребывал бы в нерешительности, не запрети Бернард, совершенно недву-
смысленно, сбежать из заточения.
Скорый выход на волю в компании с Гэри пугал и будоражил одновременно. Я почти
забыл, как пахнет свежий воздух, а рядом к тому же находился человек, которому были
ведомы все тайны моей прошлой жизни. Мимо с ревом пронесся мотоцикл, и я заполошенно
подпрыгнул, напугав спешащих куда-то прохожих, каждый из которых явно знал, куда и
зачем спешит.
Гэри, высокий и нетолстый, примерно моего возраста, одет был как юнец двадцатью
годами моложе. В байкерскую кожанку - хотя никакого байка, как выяснилось, у него не
имелось. Бачки у него топорщились слишком кустисто, не согласуясь со аккуратной причес-
кой, и весь он источал аромат легкой самонадеянности вперемешку с резким запахом табака.
Бесцеремонные его манеры чуточку смущали, но вместе с тем я испытывал облегчение от
того, что хоть кто-то разговаривал со мной как с нормальным. Уже за одно это он мне понра-
вился - мой друг Гэри. У меня есть друг, и мы с ним направляемся в паб.
- Ну, можно, конечно, отложить это дело… - сказал он, когда мы зашли за угол. - Но
надеюсь, ты помнишь, что задолжал мне две штуки?
- Я? Прости, у меня нет с собой денег… Я… Не мог бы ты подождать немного?
Глаза Гэри лукаво блеснули, и он расхохотался во весь голос.
- Ох, не могу, ха-ха… ладно, не переживай! Я просто прикалываюсь!
- А, ну ясно! - И я постарался выдавить ответный смешок.
- Хотя мог бы и покруче чего придумать, как считаешь? Ты что, вообще ничего не
помнишь?
- Абсолютно. Не представляю, чем занимался последние сорок лет.
- Ого. Теперь понятно, как ты себя чувствуешь.
Сорок - почти в точку. Мне было тридцать девять, и, по мнению Гэри, мое состояние
являлось «типичным сраным кризисом среднего возраста». Создавалось впечатление, что
медицинская сторона дела его не особенно волновала - как будто он годами практиковал
разные наркотики и сейчас просто столкнулся с очередным измененным состоянием созна-
ния. Вдобавок выбивало из равновесия то, как небрежно, походя этот парень называл меня
«идиотом» или «тупицей», словно это такие имена мои. Я, конечно, быстро сообразил, что
это такая ироничная манера общения, принятая между старыми приятелями, но когда чело-
век, с которым ты едва познакомился, произносит: «Ну вот и паб, недоумок», с трудом пре-
одолеваешь инстинктивную реакцию на грубость.
Купить книгу "Мужчина, который забыл свою жену" и продолжить чтение