(no subject)
Неделя в Ретрограде.
Встретились мы в кафе у порта, там где встречались давным давно. Всё тот же интерьер: красные диваны, окна, выходящие на южную сторону. Днём здесь яблоку некуда упасть, но утром без спешки можно ждать кофе минут десять, слушать «новембэр рэйн». И надпись в рамочке на стене всё та же «НЕТ У НАС ФИРМЕННОГО БЛЮДА».
Во тьме кармана пиджака нахожу значок за сданную когда-то кровь. Придётся приколоть раз уж я снова тут. Заплатил за неделю (пока). А там как получится. Решил повстречаться с давно забытым, но вечно любимым Ретроградом. Это ощущение, а знакомо ли оно тебе? Холод и тошнота внутри. За каждой дверью кирпичная стена. Можно позвенеть ключами пока идёшь навстречу с телефонной книжкой. Итак, я открыл самую первую страницу и она же самая разрисованная. Синяя паста тогда ещё была в моде. Номер обведён несколько раз, видимо от волнений, пока набирал. Через несколько месяцев уже наизусть помнил.
- Вообще то сюда запрещено возвращаться, - чуть наклонившись, говорит АЛЁНА.
- Тогда мне кофе чёрный без сахара и коньяка грамм сто.
- Что-нибудь ещё? Может быть попробуете наше мороженное с вишней?
Тогда вишня тоже была в моде.
- Нет, отвечаю я АЛЁНЕ. Сигарет у вас всё равно нет моих. «НЕТ У ВАС СИГАРЕТ, КОТОРЫЕ Я КУРИЛ».
Коньяк выпил быстро. В надежде ещё застать яркие солнечные лучи на перекрёстке выбегаю на улицу. Накидываю на себя пальтишко стёганое ёлочкой. Бегу, бегу, бегу. Вот и перекрёсток. Останавливаюсь. Как памятник Пушкину элегантен. Жду прилива. Од жду. А на уме только порнуха одна. И свет такой же. Поздний март. Ещё холодно, но уже тепло. И солнце рисует тени длинные. Ты в спешке переходишь дорогу в руке чехол с ватманом. Хорошо учишься, должно быть.
- Паша? - какой то знакомый голос позади меня.
- Да. Смотрю и не могу узнать.
- Ты что тут делаешь? - спрашивает меня знакомый голос.
Думаю про себя, что ответить «приехал в Ретроград», - да, ну! Это же всё равно что «у меня после тебя не было никого. НИКОГО!».
- Ничего. Вы обознались. Нет меня тут уже. Был Паша, да сплыл.
Бегу отсюда. Быстро бегу так. Сворачиваю в проулок (и что бы никто, только никто, не видел меня тут). Прощай, Ретроград! Од и элегий не будет. А джинсы на мне какие-то маломерки стали и уменьшаются ещё сильнее. Расстёгиваю пуговицу над молнией. Дышать можно. И ботинки жмут. Быстрее бы их снять. Весна ещё эта людям путает мысли. Натыкаюсь на продавщицу с цветами. Каскады воды и розы на асфальте. Давлю их ботинками. Извиняюсь и бегу прочь от Ретрограда. В аэропорт на ближайший рейс. Молю бога умерших роз, чтобы ещё остались места. Подхожу к дымящейся от окурков урне бросаю в неё телефонную книжку. Сочувствую ей. Гори, гори ясно, чтобы не погасло. Улыбаюсь. Уже даже смеюсь во весь голос. Ну, а что? Ну, сделайте тогда шаг вперёд, кто не ошибался. Вижу стадион. Бегуны тренируются. Второй обгоняет первого, третий обгоняет второго. Бегите, бегите, кролики. Молодость самое время для бега.
Засыпаю в самолёте. Но в ночи закрытых глаз откуда то слёзы. Красные флаги на ветру сквозь сон. Знает всё обо мне Ретроград. Но я уже не числюсь в его телефонной книге. Всё хорошее со мной. Ряд 11 и место у окна. И на скорости 800 километров в час покидаю всё дальше и дальше его.