Щас спою!!!
Если бы ко мне прилетел волшебник на голубом вертолете и предложил исполнить три (или хотя бы одно) желания из разряда таких, что в реальности собственными силами, хоть тресни, не исполнить, я бы попросила у него голос. Вапче-то голос у меня уже есть, чтобы общаться, его вполне хватает. Но мне-то еще хочется петь!
Поймите меня правильно: петь мне хочется не ради славы. Вот уж к чему я меньше всего стремлюсь. Но пение - это какое-то такое удовольствие... когда поёшь, улучшается любое настроение, самое убитое, как-то делается на душе хорошо. А если хорошо поёшь при этом и тогда еще кому-то от этого радостно? Это ж, надо думать, вообще прекрасно. Но человеков, которых радовало бы мое пение, я пока не видывала. Слух-то у меня, слава богу, есть, а голос... он просто есть. Негромкий маленький голосок. И когда речь заходит о пении, я всегда говорю, что не пою из гуманистических побуждений.
В детстве я пела самозабвенно. Мама рассказывает, что любимейшим суперхитом была песенка... щас напою, вы, может, узнаете: "У меня сисёнки нет, у меня батиски нет. Паааапа с мааамой вы-лаас-ли дав-но!". Из уст пятого ребенка в семье пугачевская песня о детском одиночестве звучала ошеломляюще.
Но когда в начальной школе я похвасталась маме, что меня взяли в детский хор местного ДК, мама уверенно припечатала: "Скоро выгонят! Если будешь петь так же, как дома - очень скоро". Неудивительно, что я старалась не петь дома при родных. Зато в отсутствие взрослых наряжалась в платья старшей сестры, хватала массажную расческу как микрофон и к зеркалу: "И гряяяаанет мгла из всех (чего-то там), из всех теснин, и зазвенит веселый кнут над пегой пааарою" или там еще че-нить романтическое. А еще лучше - на ходу сочинять. Но это вапще все, кто слышал, ненавидели...
Пьяные песни в компаниях я никогда не любила. Мое последнее (и, по-моему, единственное) выступление в кабаке с караоке достойно отдельного рассказа. В другой раз. Вообще мало когда и где человеку удается попеть всласть. Но однажды я дорвалась... до светкиного песенника.
Дело было на все том же восхитительно прекрасном первом курсе, когда я делила комнату в общажке с двумя поющими подружками Светкой и Надькой. Надька свои песни держала в голове, а у Светки был знатный песенник - толстенный, с записями от руки, с кучей вложенных бумажек со словами песен и аккордами, которые она прилежно собирала с детства. Тут тебе и русский рок, и дворовые песни, и детские, и всяко-разно из кино и мультиков - все что захочешь. Посмотришь на такое изобилие - и спеть хочется. Мне и захотелось. Села я спокойным вечерком на кровать поудобнее, разложила перед собой светкин песенник и давай все подряд песни петь. Не важно, знаю ли я слова или мотив, попадаю в ноты... главное - петь. Как получится.
Получалось, как мне казалось, хорошо. Во всяком случае, мне точно было очень хорошо. Я сидела довольная как слон, ритмично раскачивалась всем корпусом и листала странички, разыскивая песенку поинтереснее, которую я спою щас еще лучше, чем предыдущую. Меня прямо перло и распирало от песенного рвения. Я твердо вознамерилась перепеть весь (!) песенник (а пусть замочат, но напоюсь на всю жизнь!).
Первой сломалась Надька. У нее было какое-никакое музыкальное образование и она понимала, что она слышит. Она поднялась и тихонечко, не привлекая к себе внимания, скрылась с места происшествия - ушла в гости к нашим приятельницам-однокурсницам Ольке и Линке, которые жили на этом же этаже. Светка, как добрая самоучка, была терпимее к бездарям милым слабостям любимой подружки, но когда в процессе пения я притомилась, сходила на кухню за бутербродиком и продолжила петь, перемежая пение чавканьем, Олька с Линкой получили вторую незваную гостью.
Какие-то дураки придумали, что поэту для вдохновения нужен слушатель. Я так думаю, поэт распрекрасно обойдется читателями. А вот певец без слушателя пропадает, как цветок без воды (я, кроме того, что пою хорошо, еще и лиричная, да). Без подруг, восторженно внимающих моим руладам, мне стало скучно петь. Я со вздохом поднялась и пошла за ними. С песенником, разумеется. Неприлично же в гости с пустыми руками.
Девчонки в гостях уже были увлечены своими нетворческими делами: самозабвенно гадали друг дружке на картах на женихов. То, что никто не содрогнулся при виде песенника в моих руках, я расценила как добрый знак. Села на кровать, разложила песенник и... См. выше. В том же порядке. Да, правильно: сначала Надька, потом Светка, потом... боже, какие черствые души, никакого понимания! - Олька и Линка.
Обнаружив себя поющей в гордом одиночестве в чужой комнате, я совсем расстроилась, собрала свое нехитрое певичье имущество и пошла восвояси.
Песенник они у меня отобрали и спрятали. Кажется, не били. Впрочем, не помню.
После этого я приноровилась петь в душе. Голос у меня негромкий, и когда журчит вода, его никому не слышно. То есть я так думала до поры до времени. Просто, когда распоешься как следует, да еще если поешь суперхит из своего репертуара (для меня суперхитами на долгие годы стали "Не отрекаются любя" Пугачевой и "Остров белых птиц" "Квартала"), получается уже и громко. А как можно от всей души ТИХО спеть: "АААААА тыыы придёёёоооошь саааавсем внезапно! Не отрекаются, любя"?! Это невозможно даже с моим слабым голосишком! Как-то после особенно вдохновенной распевки в душе вышла я в коридор, а там под дверью покуривают мальчишки из соседней комнаты. При виде меня они просветлели лицами, заулыбались по-доброму и по-мужски сдержанно, но с чувством сказали: "Оля! Это было... прекрасно!". Я так обрадовалась, что сразу ушла обратно в комнату (за ручкой, чтоб успеть дать автографы единственным ценителям моего вокала). И больше я не пела даже в душе. Это был черный период моей жизни, поверьте.
Золотым веком моей певческой натуры стал период, когда кончились общаги и начались съемные квартиры. Тут-то я могла петь вволю! Но, опять же, только в душе, и когда моих соседей нет дома. Не знаю, можно ли это считать показателем, но меня ни разу не выселяли с квартир из-за жалоб соседей. Но, может, они тоже из дома уходили, когда я принимала душ... Откуда мне знать? Эхех... Поэта может обидеть каждый.
А 4 года назад мне отбили эту привычку на фиг. Было это уже в Москве. Мы собрались снимать однушку на Щелковской с бывшей моей коллегой Ольгой. Ольга до этого видела меня только на работе и о моих сугубо интимных домашних привычках не слыхивала.
Это было буквально на первой неделе нашей совместной жизни. В тот день я впервые (и пока это единственный раз) упала в обморок . Я ехала с работы в метро (летом в жару) и читала книжку - офигенное фэнтази Гая Гэвриэла Кея (я этот жанр не особо люблю, но этого автора настоятельно рекомендую вам прочесть), а там один из героев как раз тоже совершал подвиг - весь израненный, истекающий кровью, превозмогая боль и рискуя жизнью, он все-таки побеждал в гонках на колесницах. Я, как вы уже поняли, натура тонко чувствующая и чуткая к прекрасному. Вдобавок у меня очень образное мышление. Поэтому это как раз я истекала кровью и побеждала (даже в боку у меня кололо там, где у него ранение было от вражеского меча), ну, а поскольку я была в душном метро в толпе людей, голодная и уставшая после работы, от всего это комплекса впечатлений мне стало нехорошо, в глазах потемнело, я двинулась к выходу на первой же станции, чтоб проветриться... и очнулась через несколько минут. Меня, видимо, посадили, уступив место (я об этом догадалась, потому что я сидела - я еще и сообразительная, у меня вапче много талантов. кроме нужного) и за обе щеки меня держал незнакомый парень, строго глядя мне в лицо. Сцена вызывала большой интерес у окружающих. Увидев, что я снова в себе, парень меня отпустил и сел рядом. Спрашивать, а че, собссно, произошло, было как-то неловко, я в смущении доехала до своей Щелковской и пошла домой. Вскоре пришла Олька. На вопрос, чего я такая бледная, я радостно поведала ей историю о загадочном отключении моего сознания в момент надевания лаврового венка на голову победителя гонок на колесницах и отправилась в душ попеть на радостях. И, конечно, на радостях попела так попела!
Когда я вышла из душа, Ольга с напряженным лицом спросила у меня:
- Ты че там, песни пела?
- Ага! - радостно ответила я.
- А я слышу крики, думала, ты там, может, опять упала и на помощь зовешь... Потом затихла. Сижу думаю, выбивать ведь, наверно, дверь надо в ванную... а тут ты выходишь.
С тех пор я гуманистка - не пою из гуманистических побуждений. Почти не пою. Очень редко. Только когда слушаю свой горячо любимый "АукцЫон" (разумеется, на "АукцЫон" в плеере жесткое табу поэтому) - тут я совершенно теряю волю и самообладание и начинаю подпевать. Тихооонько-тихонько. И страшно смущаюсь, когда замечаю,что меня кто-то слышит.
Эхех... а я ведь так хотела петь...