Как я впервые ходила ругаться с соседом.
На пятом курсе я перевелась на индивидуальный план обучения в родном университете и уехала делать дипломную работу в одной из лабораторий одного из московских НИИ. У директора этого НИИ на тот момент были какие-то совместные проекты с МГУ, поэтому заселили меня и ещё семерых счастливчиков, приехавших с просторов необъятной Родины - были там и калининградцы, был и студент из Владивостока - в знаменитую сталинскую высотку на Воробьёвых горах, ГЗ МГУ.
Здание это потрясло нас не только снаружи, но и внутри. Никогда раньше мне не доводилось жить в доме с замкнутой инфраструктурой. Внутри были и почта, и бассейн, и кинотеатр, и служба быта, и столовые, и прокат велосипедов и роликов, и банкоматы, и даже цветочный с букинистическим магазины там были внутри. Не говоря уже об учебных аудиториях и общежитиях. В одном из блоков общежития я и жила.
Обстановка там была сохранившаяся ещё со времен постройки. В Историческом музее на последнем этаже можно увидеть «комнату студента МГУ» - моя была точь в точь такая же. Узкий пенальчик, в котором помещались кровать, стол со стулом и шкаф с секретером. Стены, крашенные зеленой краской в десять слоёв. Дырка в стене - холодильник тех времён. Огромное окно во всю стену и щели в палец. Мы ощущали себя, тем не менее, счастливцами.
У моих друзей были у кого тараканы, у кого мыши. У меня был сосед Максим в соседнем блоке. Я знала о нём всё - его интересы, его друзей, его увлечение компьютерной игрой «Формула-1» (каждый вечер засыпала как на стадионе под скрип тормозов) - слышимость была идеальная. Я не знала только, как он выглядит - мы никогда не пересекались в коридоре.
Так мы жили до января. МГУ тогда отмечал 250-летие, студенты отмечали тоже и бурно. Благо, что у них уже начались каникулы. У меня же началась тяжёлая экспериментальная работа. В лаборатории я проводила весь день, уходила оттуда в 10 вечера, а вставала я в 6 утра - как раз тогда, когда Максим решал, что ему пора спать. Он, видимо, свою alma mater любил весьма, потому что с этой праздничной недели к нему на ночь начали приходить разнообразные гости, которые любили шумно подискутировать и попеть про луч солнца золотого прямо мне в стену. Спрятаться от этого шума возможности не было никакой. Стены, видимо, состояли только из вышеупомянутых десяти слоёв краски. На стук в эти стены товарищи за стеной реагировали и минут на пять переходили на шёпот. Шёпот, к сожалению, тоже можно было разобрать дословно. А потом снова начиналась песня про луч.
Я выдержала три ночи, а после недосып разбудил во мне зверя, и я пошла ругаться. Моим веским аргументом был охранник, сидящий на первом этаже, которым я собралась угрожать певцам за стеной. Я постучала в дверь. Меня втянули внутрь. Внутри оказалась пустая комната - для меня до сих пор загадка, куда он дел мебель. На входе - табуретка с ноутбуком. На полу - сдутый надувной матрас (бычками прожгли - объяснил хозяин), на нём - надутый надувной матрас, а на нём - тот самый охранник, которым я собиралась пугать честную компанию. Я поняла, что проиграла. Максим оказался очень красивым молодым человеком, кстати. Он познакомил меня с присутствующими, мне налили чего-там-они-пили, мы вместе пели про луч солнца золотого. На тот момент я почти не спала вот уже четвёртые сутки. Было весело.
Максима выселили из общежития через неделю - на него нажаловался сосед-китаец, живший в блоке слева от максимова.
Здание это потрясло нас не только снаружи, но и внутри. Никогда раньше мне не доводилось жить в доме с замкнутой инфраструктурой. Внутри были и почта, и бассейн, и кинотеатр, и служба быта, и столовые, и прокат велосипедов и роликов, и банкоматы, и даже цветочный с букинистическим магазины там были внутри. Не говоря уже об учебных аудиториях и общежитиях. В одном из блоков общежития я и жила.
Обстановка там была сохранившаяся ещё со времен постройки. В Историческом музее на последнем этаже можно увидеть «комнату студента МГУ» - моя была точь в точь такая же. Узкий пенальчик, в котором помещались кровать, стол со стулом и шкаф с секретером. Стены, крашенные зеленой краской в десять слоёв. Дырка в стене - холодильник тех времён. Огромное окно во всю стену и щели в палец. Мы ощущали себя, тем не менее, счастливцами.
У моих друзей были у кого тараканы, у кого мыши. У меня был сосед Максим в соседнем блоке. Я знала о нём всё - его интересы, его друзей, его увлечение компьютерной игрой «Формула-1» (каждый вечер засыпала как на стадионе под скрип тормозов) - слышимость была идеальная. Я не знала только, как он выглядит - мы никогда не пересекались в коридоре.
Так мы жили до января. МГУ тогда отмечал 250-летие, студенты отмечали тоже и бурно. Благо, что у них уже начались каникулы. У меня же началась тяжёлая экспериментальная работа. В лаборатории я проводила весь день, уходила оттуда в 10 вечера, а вставала я в 6 утра - как раз тогда, когда Максим решал, что ему пора спать. Он, видимо, свою alma mater любил весьма, потому что с этой праздничной недели к нему на ночь начали приходить разнообразные гости, которые любили шумно подискутировать и попеть про луч солнца золотого прямо мне в стену. Спрятаться от этого шума возможности не было никакой. Стены, видимо, состояли только из вышеупомянутых десяти слоёв краски. На стук в эти стены товарищи за стеной реагировали и минут на пять переходили на шёпот. Шёпот, к сожалению, тоже можно было разобрать дословно. А потом снова начиналась песня про луч.
Я выдержала три ночи, а после недосып разбудил во мне зверя, и я пошла ругаться. Моим веским аргументом был охранник, сидящий на первом этаже, которым я собралась угрожать певцам за стеной. Я постучала в дверь. Меня втянули внутрь. Внутри оказалась пустая комната - для меня до сих пор загадка, куда он дел мебель. На входе - табуретка с ноутбуком. На полу - сдутый надувной матрас (бычками прожгли - объяснил хозяин), на нём - надутый надувной матрас, а на нём - тот самый охранник, которым я собиралась пугать честную компанию. Я поняла, что проиграла. Максим оказался очень красивым молодым человеком, кстати. Он познакомил меня с присутствующими, мне налили чего-там-они-пили, мы вместе пели про луч солнца золотого. На тот момент я почти не спала вот уже четвёртые сутки. Было весело.
Максима выселили из общежития через неделю - на него нажаловался сосед-китаец, живший в блоке слева от максимова.