Как я был инкассатором
Было это в 1994 году.
Я, свежеиспеченный выпускник института, устроился (вернее, устроил батя, дай Бог ему здоровья) на работу в одно из подразделений одной известной нефтегазодобывающей компании.
Работа была непыльная и ужасно скучная. И я, дабы немного отдохнуть от бумаг, линейки и дырокола, вызывался во всякие командировки, типа, отвезти-привезти документы, нарубить елок на Новый Год на все управление, замерить рулеткой чего-нибудь в дальнем цеху и так далее.
В те далекие времена аванс и получку рабочие и служащие получали в окошке кассы на родном предприятии. Даты аванса и получки, график работы кассы, все знали наизусть. А производственные объекты были огорожены метровой высоты заборчиком с никогда не закрывающимися калитками.
И вот однажды поручил мне начальник помочь нашей кассирше.
- Поедете в банк. Поможешь ей мешок принести. ПАЗик ждет. Петровича не забудьте.
Никто мне не говорил, но я сообразил, что едем мы за авансом (как раз завтра дата выдачи) для всей базы. А это значит, что мне придется нести совсем непростой мешок.
Кассирша в сопровождении телохранителя Петровича зашла за мной, мы погрузились в ПАЗик и поехали.
Петровича стОит описать отдельно. Он был, если можно так выразиться, визитной карточкой нашего управления. Петровича знали далеко за пределами нашей базы.
Это был тщедушный мужичок роста примерно в метр сорок с красным носом, маленькими живыми глазками и тонким скрипучим голосом.
Я не знаю, кем и где именно он работал, но Петровича было видно издалека: в зимнее время (а это с ноября по март) он разгуливал по базе в огромных унтах, брезентовой куртке на меху и огромной мохнатой шапке. Куртка была застегнута на потертый солдатский ремень, за который были заткнуты меховые рукавицы. В зубах неизменно дымилась папироса марки "Беломор".
Он был заядлым рыбаком, постоянно вывозил наших начальников на рыбалку и иногда угощал всех желающих стерлядью и муксуном.
Петрович почти не пил, и этому была причина - "слабость характера", как говорил он сам. Изредка с получки он брал бутылку водки и уходил в запой на неделю, т.к. с 50 граммов он сваливался замертво. Просыпался, наливал рюмку, чтобы похмелиться, и снова вырубался. Запой заканчивался только тогда, когда заканчивалась бутылка водки. Жил Петрович один, и отобрать у него бутылку было некому.
Итак, мы подъехали и остановились за 200 метров от банка. Потом мы вышли из автобуса и направились за нашими авансами.
Впереди шла кассирша, за ней шел я, замыкал шествие Петрович, попыхивая папиросой.
Была поздняя осень, моросил противный северный дождик, а под ногами были лужи, которые нам приходилось обходить.
Когда мы зашли в банк, там было полно народу. Кассирша велела нам ждать в холле, а сама, показав охраннику пропуск, прошла в служебный вход.
Я просто разглядывал обстановку, а Петрович завел с охранником разговор за жизнь.
Минут через 15 из дверей служебного входа показалась кассирша и позвала меня. А прошел через двери, потом спустился вслед за ней по лестнице, потом прошел мимо каких-то ячеек, как в камере хранения, потом долго-долго, как мне показалось, по подвальным помещениям, и наконец, мы оказались в небольшой комнате, где мне выдали туго набитый банкнотами инкассаторский мешок.
Тяжелый мешок. И от осознания того, что я несу стопиццоттыщмиллионов рублей, у меня натурально выступил пот и начало биться сердце.
Когда мы вышли из банка и шли эти 200 метров до автобуса, мне казалось, что абсолютно все люди на улице смотрят на меня и хотят отобрать мою прелесть этот мешок.
Мы подошли к автобусу и постучались. Водитель кемарил, и поэтому открыл нам не сразу.
По прибытию на базу я занес мешок в кассу, договорился с кассиршей, чтобы нам с Петровичем аванс выдали первым, и отбыл в отдел работать.
И тут я задумался. А ведь ограбить нас не составляло никакого труда. Не, ну его нафиг. Больше не поеду.
И больше я за деньгами не ездил.
А через несколько месяцев на соседней базе грабители застрелили женщину.
Подошли, выстрелили ей в живот и забрали сумку с деньгами. Там и было-то немного, на цех (100-200 человек).
И с тех пор живых денег на базах не стало. Только через банк. А потом и вовсе на карточную систему перевели.
Я, свежеиспеченный выпускник института, устроился (вернее, устроил батя, дай Бог ему здоровья) на работу в одно из подразделений одной известной нефтегазодобывающей компании.
Работа была непыльная и ужасно скучная. И я, дабы немного отдохнуть от бумаг, линейки и дырокола, вызывался во всякие командировки, типа, отвезти-привезти документы, нарубить елок на Новый Год на все управление, замерить рулеткой чего-нибудь в дальнем цеху и так далее.
В те далекие времена аванс и получку рабочие и служащие получали в окошке кассы на родном предприятии. Даты аванса и получки, график работы кассы, все знали наизусть. А производственные объекты были огорожены метровой высоты заборчиком с никогда не закрывающимися калитками.
И вот однажды поручил мне начальник помочь нашей кассирше.
- Поедете в банк. Поможешь ей мешок принести. ПАЗик ждет. Петровича не забудьте.
Никто мне не говорил, но я сообразил, что едем мы за авансом (как раз завтра дата выдачи) для всей базы. А это значит, что мне придется нести совсем непростой мешок.
Кассирша в сопровождении телохранителя Петровича зашла за мной, мы погрузились в ПАЗик и поехали.
Петровича стОит описать отдельно. Он был, если можно так выразиться, визитной карточкой нашего управления. Петровича знали далеко за пределами нашей базы.
Это был тщедушный мужичок роста примерно в метр сорок с красным носом, маленькими живыми глазками и тонким скрипучим голосом.
Я не знаю, кем и где именно он работал, но Петровича было видно издалека: в зимнее время (а это с ноября по март) он разгуливал по базе в огромных унтах, брезентовой куртке на меху и огромной мохнатой шапке. Куртка была застегнута на потертый солдатский ремень, за который были заткнуты меховые рукавицы. В зубах неизменно дымилась папироса марки "Беломор".
Он был заядлым рыбаком, постоянно вывозил наших начальников на рыбалку и иногда угощал всех желающих стерлядью и муксуном.
Петрович почти не пил, и этому была причина - "слабость характера", как говорил он сам. Изредка с получки он брал бутылку водки и уходил в запой на неделю, т.к. с 50 граммов он сваливался замертво. Просыпался, наливал рюмку, чтобы похмелиться, и снова вырубался. Запой заканчивался только тогда, когда заканчивалась бутылка водки. Жил Петрович один, и отобрать у него бутылку было некому.
Итак, мы подъехали и остановились за 200 метров от банка. Потом мы вышли из автобуса и направились за нашими авансами.
Впереди шла кассирша, за ней шел я, замыкал шествие Петрович, попыхивая папиросой.
Была поздняя осень, моросил противный северный дождик, а под ногами были лужи, которые нам приходилось обходить.
Когда мы зашли в банк, там было полно народу. Кассирша велела нам ждать в холле, а сама, показав охраннику пропуск, прошла в служебный вход.
Я просто разглядывал обстановку, а Петрович завел с охранником разговор за жизнь.
Минут через 15 из дверей служебного входа показалась кассирша и позвала меня. А прошел через двери, потом спустился вслед за ней по лестнице, потом прошел мимо каких-то ячеек, как в камере хранения, потом долго-долго, как мне показалось, по подвальным помещениям, и наконец, мы оказались в небольшой комнате, где мне выдали туго набитый банкнотами инкассаторский мешок.
Тяжелый мешок. И от осознания того, что я несу стопиццоттыщмиллионов рублей, у меня натурально выступил пот и начало биться сердце.
Когда мы вышли из банка и шли эти 200 метров до автобуса, мне казалось, что абсолютно все люди на улице смотрят на меня и хотят отобрать мою прелесть этот мешок.
Мы подошли к автобусу и постучались. Водитель кемарил, и поэтому открыл нам не сразу.
По прибытию на базу я занес мешок в кассу, договорился с кассиршей, чтобы нам с Петровичем аванс выдали первым, и отбыл в отдел работать.
И тут я задумался. А ведь ограбить нас не составляло никакого труда. Не, ну его нафиг. Больше не поеду.
И больше я за деньгами не ездил.
А через несколько месяцев на соседней базе грабители застрелили женщину.
Подошли, выстрелили ей в живот и забрали сумку с деньгами. Там и было-то немного, на цех (100-200 человек).
И с тех пор живых денег на базах не стало. Только через банк. А потом и вовсе на карточную систему перевели.