понимайте как хотите, но этот пост на 100% отражает и мою позицию.
Оригинал взят у diana_ledi в В деревню! К тётке. В глушь.. В Саратов...
Я не верила. И не верю, скажу честно.
Но с экранов наших блогов лился такой поток уверенности, что я помалкивала - что это я, совсем уже, лить свои пессимистические прогнозы на светлое будущее присутствующих?
А присутствующие тем временем уже практически были в Европе - хотя, справедливости ради стоит заметить, что они в ней и так находятся, ни шагу из Европы, разве только в тур-куда-нибудь-всё-включено или вообще эксклюзив.
Ну, или в деревню, к тётке, в глушь, в Саратов...
А что, может же быть у человека тётка где-нибудь в деревне под Саратовым?
У меня нет тётки в Саратове, Бог миловал, и в тур какой-нибудь теперь уже вряд ли, потому что с некоторых пор только балет и керамика моё сердце выдерживает только автопереезды, ну или паровоз. Никаких самолётов, ни-ни!
... можно подумать, я на них раньше сильно летала. Я вообще в самолёты не верю.
Нет, я вижу, конечно, что вот он, самолёт, летит. Следовательно существует. И принцип работы его полёта я понимаю.
Но чтобы верить - так нет.
Но я о Европе.
Европа приближалась неотвратимо и уверенно, и было понятно, что верит в это дело разве что Европа - а мы тут все, даже набрав полные штаны энтузиазма и вёдра оптимизма - мало верили, признаемся честно.
Мы давно их знаем, этих сук.
Мы в них хорошо верим - как верим в то, что они думают только о собственных карманах. То-есть о тактических приёмах. А со стратегией у них паршиво. Потому что стратегия - она девочка строгая. Она не сразу даёт возможность набивать карманы, а только после тщательно выстроенных схем. Только после подождать, наработать...
... а куда ж им ждать? У них карманы горят. Поэтому для них всегда была только тактика. Только сегодня, в лучшем случае завтра.
Но деньги вперёд.
Однако, дело не в них, тактиках наших грёбаных. И даже не в том, что в этой шайке, которая правит моей страной, принято думать о чём угодно, но не о своей стране.
И не в том дело, что это было - хитрые мансы, попытки увернуться, или же наоборот, ввинтиться,
многоходовка или двухходовка,
дьявольская хитрость такого, на первый взгляд, дурачка - или простота умного в принципе, человека...
Дело также не в том, чьи деньги принесут тактические приёмы, а чьи карманы подождут результатов стратегии, ну, и понятно, что дело вовсе не в том, сидит в тюрьме отдельно взятая личность, или едет на лечение в клинику Шарите - Господи, не в этом дело.
Дело в том, что Россия нас никогда не отпустит.
Она, эта старая наша тётка из Саратова, давно умеет не выпускать из рук то, что считает своим. А нас она считает своей частью, стоит это признать. Как стоит признать, что наша Независимость - миф в некотором смысле. Никогда не была наша Независимость полностью независимой от России.
Но и независимость России - такой же миф. Никогда не была Россия полностью независима от нас. Видали, какую истерику устроила она, голубушка наша, старая тётка из Саратова, лишь приблизилась - пусть даже гипотетически - к нам Европа?
Вот в этом суть, в этом зерно, в этом вся соль.
Неважно, какие рычаги двинулись, какие нити дёрнулись, какие карманы получили тактику, а какие - стратегические посулы.
Важно, что они всегда были, эти рычаги, нити, посулы. Какая Европа, Господи?
Кто-то в неё верит?
Нет, я бы хотела, конечно, не верить в Россию. Ну, приблизительно так как в самолёты - вот знаю я, что есть Россия. Приблизительно понимаю, как она работает. Разумеется, я точно знаю, где она находится на карте.
Но не верю.
... как же, не поверишь в неё. В неё как только перестаёт кто-то верить, пусть даже не перестаёт, пусть даже только делает попытки перестать верить в Россию - так у неё же сразу истерика, у России.
Как это? Почему это? В нас не верят?
Ужо мы вам!
ну, а что там ужо - это по обстоятельствам.
Со всей её, Россииной, любовью к нам - любовью обоюдоострой, скажем честно, то-есть такой же горячей, как и у нас к ней, к России.
... знаете, недавно у нас гостила девочка из России. Очаровательная, умная, пытливая девочка - мы сразу её полюбили.
И вот эта девочка задала какой-то вопрос. Задала тактично и осторожно - ну очень воспитанная девочка.
Приблизительно так:
- Скажите, а мне показалось, возможно... ну... что некоторые украинцы, ээээ... недолюбливают Россию?
И я тут же охотно и весело ответила:
- Нет, что ты. Не недолюбливают, нет. Некоторые, впрочем, очень многие украинцы, да что там говорить - практически все украинцы ненавидят Россию.
Девочка очень удивилась. Она была даже шокирована. Я даже пожалела о своей откровенности и попыталась объяснить:
- Понимаешь, это большой секрет. Не каждый украинец признается даже себе в этом. Но, любя всем сердцем друзей, родственников из России, своих френдов, в конце концов - мы ненавидим Россию как факт. Ровно в той мере, в которой Россия ненавидит нас. Как факт. И в этом суть, зерно, вся фишка. И только в этом обстоятельстве проложена невозможность нашего совместного существования.
Девочка так и не поняла того, что пыталась я ей сказать в непосредственности своей парализующей.
Что можно любить отдельно взятых россиян, или даже русских, Господи, я так и не знаю, что это такое - русская нация. Боюсь, что русская нация сама этого не знает.
Я могу любить - и люблю нежнейше - Дашу и Свету. Сержа люблю, снимая шляпу и перчатки перед его географическими познаниями - привет тебе, Серж.
Я обожаю Тикки, Лору и Чешира. Тайрэна я просто люблю. Тайрэн давно практически член семьи, как его не любить, Тайрэна-то - привет тебе, Тайрэн.
А Мышку мою я как люблю - привет вам, Мышка.
Это я френдов перечисляю, кто не понял.
А у меня ж две трети френдов из России. И среди них есть такие френды, которые уже часть меня. Забери френда - у меня в сердце будет дырка.
Я, когда делаю пост о сборе денег для кого-то - так я знаю совершенно точно, что первыми откликнутся именно френды из России. И чтоб я была проклята, если я это не люблю.
Но Россию как факт я ненавижу.
Правда, временно.
Я знаю совершенно точно, что как только Россия станет относительно Украины как самолёт относительно меня - я тут же перестану её ненавидеть.
Вот летит где-то Россия, представим, гудит она. И я даже знаю принципы, которым следуют её моторы - но верить-то в неё меня никто не заставляет?
Потому что смешно и не особо нужно верить в то, что тебе не принадлежит как партнёрство, как братство - кстати, грёбаным этим братством ты нам, Россия, плешь проела, у нас уже всё начинает болеть, как только ты заводишь про братство. Забудь ты это братство. забудь и не вспоминай, потому что точно тебе говорю - пока ты лезешь к нам с этим своим братством, так у нас сразу находится в душах место для небольшого секрета. Для маленькой такой компании. Огромного такого секрета каждого украинца, в котором нам и признаваться как-то неудобно - но мы же начинаем тебя ненавидеть. ну, или продолжаем.
Нет, мы кривимся, мы стараемся прятать подальше нашу невежливость - но как только ты, милая наша тётушка из Саратова, начинаешь лезть к нам со своим амикошонстким родством, так нам сразу хочется в тебя не верить, или как минимум, верить на расстоянии.
... ещё отступление. Недавно у меня спросили, что такое амикошонство.
Нет, ну вдруг тут кто не знает, так я ответ сюда запощу. Всё равно ответ не мой. Один писатель придумал, тоже, кстати, российский:
- Амикошонство - это когда некто обнимает тебя за шею голой потной волосатой ногой и шаловливо шевелит у твоего носа пальцами.
Да, именно так. Привет вам, писатель Анчаров.
Ах, вы же умерли...
- Протестую, классики бессмертны!
Короче - привет тебе, Россия!
Кажется, ты приблизилась к нам на расстояние твоей потной волосатой ноги - и кажется, шаловливо пошевелила пальчиками этой ноги у самого нашего носика, ой фу...
Кажется, нам светит очень в тебя поверить. А не хотелось бы.
Потому что из этого гипотетического братства ничего хорошего не выйдет, чтоб не сказать ещё хуже. У нас же терпение не вселенское. И рано или поздно большой секрет для маленькой компании обоюдоострой любви двух народов выплывет наружу - а оно нам надо?
А что касается Европы - так кто в эту хохмочку верил?
Нам очень много надо, чтобы поверить в Европу. И тогда уже, вооружённые этой верой, мы бы направились в Европу и начали в ней жить...
... впрочем, мы ведь и так живём в Европе.
Теперь бы нам самим в это поверить.
Я не верила. И не верю, скажу честно.
Но с экранов наших блогов лился такой поток уверенности, что я помалкивала - что это я, совсем уже, лить свои пессимистические прогнозы на светлое будущее присутствующих?
А присутствующие тем временем уже практически были в Европе - хотя, справедливости ради стоит заметить, что они в ней и так находятся, ни шагу из Европы, разве только в тур-куда-нибудь-всё-включено или вообще эксклюзив.
Ну, или в деревню, к тётке, в глушь, в Саратов...
А что, может же быть у человека тётка где-нибудь в деревне под Саратовым?
У меня нет тётки в Саратове, Бог миловал, и в тур какой-нибудь теперь уже вряд ли, потому что с некоторых пор только балет и керамика моё сердце выдерживает только автопереезды, ну или паровоз. Никаких самолётов, ни-ни!
... можно подумать, я на них раньше сильно летала. Я вообще в самолёты не верю.
Нет, я вижу, конечно, что вот он, самолёт, летит. Следовательно существует. И принцип работы его полёта я понимаю.
Но чтобы верить - так нет.
Но я о Европе.
Европа приближалась неотвратимо и уверенно, и было понятно, что верит в это дело разве что Европа - а мы тут все, даже набрав полные штаны энтузиазма и вёдра оптимизма - мало верили, признаемся честно.
Мы давно их знаем, этих сук.
Мы в них хорошо верим - как верим в то, что они думают только о собственных карманах. То-есть о тактических приёмах. А со стратегией у них паршиво. Потому что стратегия - она девочка строгая. Она не сразу даёт возможность набивать карманы, а только после тщательно выстроенных схем. Только после подождать, наработать...
... а куда ж им ждать? У них карманы горят. Поэтому для них всегда была только тактика. Только сегодня, в лучшем случае завтра.
Но деньги вперёд.
Однако, дело не в них, тактиках наших грёбаных. И даже не в том, что в этой шайке, которая правит моей страной, принято думать о чём угодно, но не о своей стране.
И не в том дело, что это было - хитрые мансы, попытки увернуться, или же наоборот, ввинтиться,
многоходовка или двухходовка,
дьявольская хитрость такого, на первый взгляд, дурачка - или простота умного в принципе, человека...
Дело также не в том, чьи деньги принесут тактические приёмы, а чьи карманы подождут результатов стратегии, ну, и понятно, что дело вовсе не в том, сидит в тюрьме отдельно взятая личность, или едет на лечение в клинику Шарите - Господи, не в этом дело.
Дело в том, что Россия нас никогда не отпустит.
Она, эта старая наша тётка из Саратова, давно умеет не выпускать из рук то, что считает своим. А нас она считает своей частью, стоит это признать. Как стоит признать, что наша Независимость - миф в некотором смысле. Никогда не была наша Независимость полностью независимой от России.
Но и независимость России - такой же миф. Никогда не была Россия полностью независима от нас. Видали, какую истерику устроила она, голубушка наша, старая тётка из Саратова, лишь приблизилась - пусть даже гипотетически - к нам Европа?
Вот в этом суть, в этом зерно, в этом вся соль.
Неважно, какие рычаги двинулись, какие нити дёрнулись, какие карманы получили тактику, а какие - стратегические посулы.
Важно, что они всегда были, эти рычаги, нити, посулы. Какая Европа, Господи?
Кто-то в неё верит?
Нет, я бы хотела, конечно, не верить в Россию. Ну, приблизительно так как в самолёты - вот знаю я, что есть Россия. Приблизительно понимаю, как она работает. Разумеется, я точно знаю, где она находится на карте.
Но не верю.
... как же, не поверишь в неё. В неё как только перестаёт кто-то верить, пусть даже не перестаёт, пусть даже только делает попытки перестать верить в Россию - так у неё же сразу истерика, у России.
Как это? Почему это? В нас не верят?
Ужо мы вам!
ну, а что там ужо - это по обстоятельствам.
Со всей её, Россииной, любовью к нам - любовью обоюдоострой, скажем честно, то-есть такой же горячей, как и у нас к ней, к России.
... знаете, недавно у нас гостила девочка из России. Очаровательная, умная, пытливая девочка - мы сразу её полюбили.
И вот эта девочка задала какой-то вопрос. Задала тактично и осторожно - ну очень воспитанная девочка.
Приблизительно так:
- Скажите, а мне показалось, возможно... ну... что некоторые украинцы, ээээ... недолюбливают Россию?
И я тут же охотно и весело ответила:
- Нет, что ты. Не недолюбливают, нет. Некоторые, впрочем, очень многие украинцы, да что там говорить - практически все украинцы ненавидят Россию.
Девочка очень удивилась. Она была даже шокирована. Я даже пожалела о своей откровенности и попыталась объяснить:
- Понимаешь, это большой секрет. Не каждый украинец признается даже себе в этом. Но, любя всем сердцем друзей, родственников из России, своих френдов, в конце концов - мы ненавидим Россию как факт. Ровно в той мере, в которой Россия ненавидит нас. Как факт. И в этом суть, зерно, вся фишка. И только в этом обстоятельстве проложена невозможность нашего совместного существования.
Девочка так и не поняла того, что пыталась я ей сказать в непосредственности своей парализующей.
Что можно любить отдельно взятых россиян, или даже русских, Господи, я так и не знаю, что это такое - русская нация. Боюсь, что русская нация сама этого не знает.
Я могу любить - и люблю нежнейше - Дашу и Свету. Сержа люблю, снимая шляпу и перчатки перед его географическими познаниями - привет тебе, Серж.
Я обожаю Тикки, Лору и Чешира. Тайрэна я просто люблю. Тайрэн давно практически член семьи, как его не любить, Тайрэна-то - привет тебе, Тайрэн.
А Мышку мою я как люблю - привет вам, Мышка.
Это я френдов перечисляю, кто не понял.
А у меня ж две трети френдов из России. И среди них есть такие френды, которые уже часть меня. Забери френда - у меня в сердце будет дырка.
Я, когда делаю пост о сборе денег для кого-то - так я знаю совершенно точно, что первыми откликнутся именно френды из России. И чтоб я была проклята, если я это не люблю.
Но Россию как факт я ненавижу.
Правда, временно.
Я знаю совершенно точно, что как только Россия станет относительно Украины как самолёт относительно меня - я тут же перестану её ненавидеть.
Вот летит где-то Россия, представим, гудит она. И я даже знаю принципы, которым следуют её моторы - но верить-то в неё меня никто не заставляет?
Потому что смешно и не особо нужно верить в то, что тебе не принадлежит как партнёрство, как братство - кстати, грёбаным этим братством ты нам, Россия, плешь проела, у нас уже всё начинает болеть, как только ты заводишь про братство. Забудь ты это братство. забудь и не вспоминай, потому что точно тебе говорю - пока ты лезешь к нам с этим своим братством, так у нас сразу находится в душах место для небольшого секрета. Для маленькой такой компании. Огромного такого секрета каждого украинца, в котором нам и признаваться как-то неудобно - но мы же начинаем тебя ненавидеть. ну, или продолжаем.
Нет, мы кривимся, мы стараемся прятать подальше нашу невежливость - но как только ты, милая наша тётушка из Саратова, начинаешь лезть к нам со своим амикошонстким родством, так нам сразу хочется в тебя не верить, или как минимум, верить на расстоянии.
... ещё отступление. Недавно у меня спросили, что такое амикошонство.
Нет, ну вдруг тут кто не знает, так я ответ сюда запощу. Всё равно ответ не мой. Один писатель придумал, тоже, кстати, российский:
- Амикошонство - это когда некто обнимает тебя за шею голой потной волосатой ногой и шаловливо шевелит у твоего носа пальцами.
Да, именно так. Привет вам, писатель Анчаров.
Ах, вы же умерли...
- Протестую, классики бессмертны!
Короче - привет тебе, Россия!
Кажется, ты приблизилась к нам на расстояние твоей потной волосатой ноги - и кажется, шаловливо пошевелила пальчиками этой ноги у самого нашего носика, ой фу...
Кажется, нам светит очень в тебя поверить. А не хотелось бы.
Потому что из этого гипотетического братства ничего хорошего не выйдет, чтоб не сказать ещё хуже. У нас же терпение не вселенское. И рано или поздно большой секрет для маленькой компании обоюдоострой любви двух народов выплывет наружу - а оно нам надо?
А что касается Европы - так кто в эту хохмочку верил?
Нам очень много надо, чтобы поверить в Европу. И тогда уже, вооружённые этой верой, мы бы направились в Европу и начали в ней жить...
... впрочем, мы ведь и так живём в Европе.
Теперь бы нам самим в это поверить.