Walk with me into the rising tide или Glasgow Friday Night
Молко начал концерт с Pure Morning.
Как и было заявлено, все двадцать лет творческой жизни Пласибо нашли отражение в сетлисте. Где-то там, в самом начале, когда ничего еще не предвещало, Молко сообщил, что рад вернуться на родину (что не совсем верно, но в Данди он в детстве действительно жил, и мать его с шкотскими корнями), народ в ответ спел "С днем рождения", и целую следующую песню мы танцевали. Вечеринка все-таки, вечер пятницы в Глазго. Да, где-то три первые песни было весело.
Это был самый эмоционально тяжелый и выматывающий концерт, что я посетила в жизни. За двадцать лет меланхольных вещей у них накопилось немало, было из чего выбирать. При этом такие песни всегда были лучшими их работами, а поскольку юбилейный тур - это в некотором роде бест-оф тур, я ожидала, что этих вещей будет много. Но я не ожидала, что Молко протащит себя, а заодно и всех нас, тысяч под 15 человек, через душерубку. Очень долгую, разнообразную и изощренную душерубку. Я люблю драму, я всегда предпочитаю минор мажору, но даже я в итоге поймала себя на мысли, что пора бы уже как-то возвращаться к заявленной в начале вечеринке. А это о многом говорит. Однако я рада, что было именно так - только так может найти выход накопленное за многие годы безымянное и нервирующее, удушливое облако пустой депрессии. Его нельзя слегка коснуться и сбежать. Его надо излить целиком. Это не Форбидден Лавер до истерики и синяков, это целый час, а то и больше медленного и тягучего откровения - и человека на сцене, и своего собственного.
Меня застала врасплох публика. Я не бывала, конечно, на их концертах, но слышала рассказы тех, кто побывал - у нас, на Украине, или в России. И все говорили мне, что это девачкая группа, и 90 процентов посетителей на них - девы 15 лет. Возможно, у нас это и так, не знаю. В Глазго публика более чем на половину состояла из мужчин, и более чем на 70 процентов - из людей уже среднего возраста. Очень странно было думать о них, как о поколении самих Пласибо, как-то не совпадают они, и тем не менее, это действительно их поколение. Люди среднего возраста с семьями, карьерами, работами, счетами, рутиной, в которую не очень-то вписывается музыка Пласибо. И тем не менее, никакие 15-летние девочки со своими истериками не могут соревноваться с этими людьми, находящимися в ситуации, когда их лицом к лицу ставят перед их демонами, древними, полустертыми, но чертовски живучими. Необычное зрелище - все эти в разной степени степенные люди, во все горло два часа распевающие песни о том, о чем обычно боятся даже думать. Потому что эту музыку и особенно лирику обычно принято скрывать, оставлять только для себя. Как у Раммштайн, ich bin die Stimme aus dem Kissen. Пласибо тоже чаще всего звучат из-под подушки, под одеялом, в наушниках, только для себя, не для ушей родителей, жен и мужей, детей. А здесь наконец-то можно было, и народ отрывался от всей души.
"I don't know about you, but I found this quite intense" сказал Молко по окончании того, что он назвал "меланхольной частью концерта", и все взорвалось. Когда сильно натягиваешь, главное, вовремя отпустить. И когда нас наконец-то отпустили, зал накрыло самое настоящее сумасшествие, закончившееся апокалипсисом Bitter End. Это так круто, когда на 5 минут, хотя бы на 5 минут, забываешь себя и весь мир, все забываешь, целиком и полностью становишься частью мира чужого. Бесценное ощущение.
Мы закончили полетом над холмами и горами Кэйт Буш, и это было самое правильное окончание. Странный, раздоранный изнутри и в то же время бесконечно цельный, мужчина-женщина, подросток-старик, разочаровавшийся меланхолик и фанатичный романтик, реалист и мечтатель Молко как никто понимает удивительную Буш, потому что они из одного теста. Эта песня идет Пласибо, идет их фанатам, идет пятничному вечеру в Глазго. И я очень надеюсь когда-нибудь этот вечер повторить.
Как и было заявлено, все двадцать лет творческой жизни Пласибо нашли отражение в сетлисте. Где-то там, в самом начале, когда ничего еще не предвещало, Молко сообщил, что рад вернуться на родину (что не совсем верно, но в Данди он в детстве действительно жил, и мать его с шкотскими корнями), народ в ответ спел "С днем рождения", и целую следующую песню мы танцевали. Вечеринка все-таки, вечер пятницы в Глазго. Да, где-то три первые песни было весело.
Это был самый эмоционально тяжелый и выматывающий концерт, что я посетила в жизни. За двадцать лет меланхольных вещей у них накопилось немало, было из чего выбирать. При этом такие песни всегда были лучшими их работами, а поскольку юбилейный тур - это в некотором роде бест-оф тур, я ожидала, что этих вещей будет много. Но я не ожидала, что Молко протащит себя, а заодно и всех нас, тысяч под 15 человек, через душерубку. Очень долгую, разнообразную и изощренную душерубку. Я люблю драму, я всегда предпочитаю минор мажору, но даже я в итоге поймала себя на мысли, что пора бы уже как-то возвращаться к заявленной в начале вечеринке. А это о многом говорит. Однако я рада, что было именно так - только так может найти выход накопленное за многие годы безымянное и нервирующее, удушливое облако пустой депрессии. Его нельзя слегка коснуться и сбежать. Его надо излить целиком. Это не Форбидден Лавер до истерики и синяков, это целый час, а то и больше медленного и тягучего откровения - и человека на сцене, и своего собственного.
Меня застала врасплох публика. Я не бывала, конечно, на их концертах, но слышала рассказы тех, кто побывал - у нас, на Украине, или в России. И все говорили мне, что это девачкая группа, и 90 процентов посетителей на них - девы 15 лет. Возможно, у нас это и так, не знаю. В Глазго публика более чем на половину состояла из мужчин, и более чем на 70 процентов - из людей уже среднего возраста. Очень странно было думать о них, как о поколении самих Пласибо, как-то не совпадают они, и тем не менее, это действительно их поколение. Люди среднего возраста с семьями, карьерами, работами, счетами, рутиной, в которую не очень-то вписывается музыка Пласибо. И тем не менее, никакие 15-летние девочки со своими истериками не могут соревноваться с этими людьми, находящимися в ситуации, когда их лицом к лицу ставят перед их демонами, древними, полустертыми, но чертовски живучими. Необычное зрелище - все эти в разной степени степенные люди, во все горло два часа распевающие песни о том, о чем обычно боятся даже думать. Потому что эту музыку и особенно лирику обычно принято скрывать, оставлять только для себя. Как у Раммштайн, ich bin die Stimme aus dem Kissen. Пласибо тоже чаще всего звучат из-под подушки, под одеялом, в наушниках, только для себя, не для ушей родителей, жен и мужей, детей. А здесь наконец-то можно было, и народ отрывался от всей души.
"I don't know about you, but I found this quite intense" сказал Молко по окончании того, что он назвал "меланхольной частью концерта", и все взорвалось. Когда сильно натягиваешь, главное, вовремя отпустить. И когда нас наконец-то отпустили, зал накрыло самое настоящее сумасшествие, закончившееся апокалипсисом Bitter End. Это так круто, когда на 5 минут, хотя бы на 5 минут, забываешь себя и весь мир, все забываешь, целиком и полностью становишься частью мира чужого. Бесценное ощущение.
Мы закончили полетом над холмами и горами Кэйт Буш, и это было самое правильное окончание. Странный, раздоранный изнутри и в то же время бесконечно цельный, мужчина-женщина, подросток-старик, разочаровавшийся меланхолик и фанатичный романтик, реалист и мечтатель Молко как никто понимает удивительную Буш, потому что они из одного теста. Эта песня идет Пласибо, идет их фанатам, идет пятничному вечеру в Глазго. И я очень надеюсь когда-нибудь этот вечер повторить.