Контексты мотива молитвы в романе "Герой нашего времени"
Часто в лермонтоведении можно встретить определение Печорина как демонического героя. Например, у Фохта: «Реализм Лермонтова нашел свое наиболее характерное выражение в последнем, третьем и единственном законченном его прозаическом романе, в «Герое нашего времени» (1840), с тем же демоническим героем в центре, Печориным...»1. Но образ главного героя романа многим также не кажется однозначным за счет сочетания в нем подчас противоречивых душевных качеств, присутствия различных оттенков его состояний. В произведении мы выделили мотив молитвы, наличие которого подтверждается различными контекстами. Именно этот мотив может подтвердить неоднозначность образа Печорина и обширность идеи всего произведения.
Мотив молитвы мы будем понимать в широком смысле, то есть молитва не только как некий текст, который используют при обращении к Богу или святым, но и как совокупность чувств и переживаний, которые сопровождают молитвенное состояние. Это связано с контекстами анализируемого нами произведения и с пониманием мотива как повторяющегося комплекса чувств и идей.
С мотивом молитвы в романе явно скоррелирован прием исповедальности. Вот что говорит Белинский о Печорине: «... так глубока его натура, так врождена ему разумность, так силен у него инстинкт истины!». И далее уже о своем веке: «Он громко говорит о своих грехах, но не гордится ими; обнажает свои кровавые раны, а не прячет их под нищенскими лохмотьями притворства. Он понял, что сознание своей греховности есть первый шаг к спасению»2. Печорин постоянно обращен внутрь себя. Мы постоянно находим исповеди на страницах его дневника. Он исповедуется в записях, в разговоре с Максимом Максимычем, в беседах с княжной Мери. В том, что он искренен перед собой, перед другими, нам видится как раз молитвенное состояние человека, открывающего свою душу, свои тайны, свои мысли и чувства. Он задает вопросы, ответы на которые может знать только Бог. Одна из функций молитвы - это облегчить душу, понять себя. Нам на память приходят строки из стихотворения «Молитва», которые объединяют лирического героя и Печорина:
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Не о спасении, не перед битвою,
Не с благодарностью иль покаянием,
Не за свою молю душу пустынную,
За душу странника в свете безродного,3
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Мотив молитвы мы находим не только в исповеди Печорина, но и в исповедях Максима Максимыча и Веры. У этих героев также можно отметить молитвенное состояние душевной открытости. Вспомним слова Белинского «... вы увидите, как он каким-то инстинктом понимает все человеческое и принимает в нем горячее участие; как вопреки собственному сознанию, душа его жаждет любви и сочувствия, - и вы от души полюбите простого, доброго, грубого в своих манерах, лаконического в словах Максима Максимыча»4.
В тексте произведения мы встречаемся со словом «молитва» и в прямом его значении. Это и молитва Максима Максимыча: «Он сделался бледен как полотно, схватил стакан, налил и подал ей. Я закрыл глаза руками и стал читать молитву, не помню какую...» (IV. С. 43). Это и рассказ Казбича о своем коне: «...долго они за ним гонялись, особенно один раза два чуть-чуть не накинул ему на шею аркана; я задрожал, опустил глаза и начал молиться. Через несколько мгновений поднимаю их - и вижу: мой Карагез летит, развевая хвост, вольный как ветер» (III. С. 18). Это и совет Печорина Грушницкому: «Я вам советую перед смертью помолиться богу, - сказал я ему тогда» (IV. С. 137). И молитва самого главного героя: «Я молился, проклинал, плакал, смеялся... нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!..» (IV. С. 141). И возможная молитва несчастной матери: «Она сидела на толстом бревне, облокотясь на свои колени и поддерживая голову руками: то была мать убийцы. Ее губы по временам шевелились: молитву они шептали или проклятие?» (IV. С. 154). Мы видим, что перед нами абсолютно разные люди, с разными убеждениями, с разной жизненной позицией. Эти отрывки свидетельствуют о постоянном внимании автора романа к тому состоянию души, которое способно выразить сложную духовную сторону человеческой личности, создавая особый эмоциональный фон для характеристики персонажей. Сильное волнение, на грани отчаяния, перед лицом страдания или даже смерти - одна из примет эмоционального контекста лермонтовского повествования.
Интересно, что с мотивом молитвы связаны у Лермонтова и описания природы. С. В. Шувалов писал: «Да, природа у Лермонтова не «бездушный лик», - она живет почти человеческой жизнью, она одухотворена, в ней, по выражению Тютчева, «есть душа»... Находясь в близком общении с природой, поэт переживает иногда радостное чувство своего единства с нею, а вместе с тем и с божеством: «И в небесах я вижу Бога...»5. Природа рождает родственное молитвенному переживание, ощущение чистоты, она преображает человека, открывает его душу: «Тихо было все на небе и на земле, как в сердце человека в минуту утренней молитвы...» (IV. С. 29). Вспомним и слова самого Печорина: «Какое-то отрадное чувство разлито во всех моих жилах. Воздух чист и свеж, как поцелуй ребенка; солнце ярко, небо сине - чего бы, кажется, больше?» (IV. С. 68). С этими двумя отрывками перекликаются и переживания рассказчика: «...чувство детское, не спорю, но, удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какой была некогда и, верно, будет когда-нибудь опять» (IV. С. 29 - 30).
Обычно, когда человек совершает молитву, он делает это перед иконой какого-либо святого, Бога или Божьей Матери. Мы можем отметить, что описания природы у Лермонтова полны тех красок, которые присущи иконописи. Вот один из ярких примеров: «...голубоватый туман скользил по ней, убегая в соседние теснины от теплых лучей утра;.. вдали те же горы, но хоть бы две скалы похожие одна на другую, - и все эти снега горели румяным блеском так весело, так ярко, что кажется, тут бы и остаться жить навеки; солнце чуть показалось из-за темно-синей горы...; но над солнцем была кровавая полоса...» (IV. С. 30). Человек, если только его душа способна откликаться на прекрасное, застывает перед природой, точно истинно верующий перед иконой, и чувства, и состояние и перед тем, и перед другим таинством будут схожие.
В романе «Герой нашего времени» несомненно присутствует мотив молитвы. Он, конечно, не основной, но этот мотив является важным, так как находит свое выражение на протяжении всего произведения. Он также включает роман в контекст молитвенной лирики Лермонтова. Его рассмотрение и анализ может обогатить наше понимание всего произведения в целом и образа Печорина как неоднозначных, глубоких, многосторонних. Этот мотив выражает то состояние постоянной философской и психологической рефлексии, которое присуще герою романа и одновременно является одной из характерных идей самого Лермонтова. Здесь сосредоточен конфликт между высоким молитвенным мироощущением и демоническим началом образа Печорина, вызывающий вечные споры о преобладающей доминанте творчества Лермонтова.
1 Фохт У.Р. Лермонтов: Логика творчества. М., 1975. С. 150.
2 Белинский В. Г. Собр. соч.: В 3 т. Т. 1. М., 1948. С. 595 - 597.
3 Лермонтов М.Ю. Собр. соч.: В 4 т. Т. 1. М., 1957. С. 15. Далее цитаты по этому изданию с указанием тома и страницы.
4 Белинский В.Г. Собр. соч.: В 3 т. Т. 1. С. 564.
5 Шувалов С.В. Религия Лермонтова // Венок М.Ю. Лермонтову: Юбилейный сборник. М.; Пг., 1914. С. 151 - 152.
Автор: А.Г. Нефедьева
Источник: Тарханский вестник № 23. Пенза, 2010. С. 132 - 135
Мотив молитвы мы будем понимать в широком смысле, то есть молитва не только как некий текст, который используют при обращении к Богу или святым, но и как совокупность чувств и переживаний, которые сопровождают молитвенное состояние. Это связано с контекстами анализируемого нами произведения и с пониманием мотива как повторяющегося комплекса чувств и идей.
С мотивом молитвы в романе явно скоррелирован прием исповедальности. Вот что говорит Белинский о Печорине: «... так глубока его натура, так врождена ему разумность, так силен у него инстинкт истины!». И далее уже о своем веке: «Он громко говорит о своих грехах, но не гордится ими; обнажает свои кровавые раны, а не прячет их под нищенскими лохмотьями притворства. Он понял, что сознание своей греховности есть первый шаг к спасению»2. Печорин постоянно обращен внутрь себя. Мы постоянно находим исповеди на страницах его дневника. Он исповедуется в записях, в разговоре с Максимом Максимычем, в беседах с княжной Мери. В том, что он искренен перед собой, перед другими, нам видится как раз молитвенное состояние человека, открывающего свою душу, свои тайны, свои мысли и чувства. Он задает вопросы, ответы на которые может знать только Бог. Одна из функций молитвы - это облегчить душу, понять себя. Нам на память приходят строки из стихотворения «Молитва», которые объединяют лирического героя и Печорина:
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Не о спасении, не перед битвою,
Не с благодарностью иль покаянием,
Не за свою молю душу пустынную,
За душу странника в свете безродного,3
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Мотив молитвы мы находим не только в исповеди Печорина, но и в исповедях Максима Максимыча и Веры. У этих героев также можно отметить молитвенное состояние душевной открытости. Вспомним слова Белинского «... вы увидите, как он каким-то инстинктом понимает все человеческое и принимает в нем горячее участие; как вопреки собственному сознанию, душа его жаждет любви и сочувствия, - и вы от души полюбите простого, доброго, грубого в своих манерах, лаконического в словах Максима Максимыча»4.
В тексте произведения мы встречаемся со словом «молитва» и в прямом его значении. Это и молитва Максима Максимыча: «Он сделался бледен как полотно, схватил стакан, налил и подал ей. Я закрыл глаза руками и стал читать молитву, не помню какую...» (IV. С. 43). Это и рассказ Казбича о своем коне: «...долго они за ним гонялись, особенно один раза два чуть-чуть не накинул ему на шею аркана; я задрожал, опустил глаза и начал молиться. Через несколько мгновений поднимаю их - и вижу: мой Карагез летит, развевая хвост, вольный как ветер» (III. С. 18). Это и совет Печорина Грушницкому: «Я вам советую перед смертью помолиться богу, - сказал я ему тогда» (IV. С. 137). И молитва самого главного героя: «Я молился, проклинал, плакал, смеялся... нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!..» (IV. С. 141). И возможная молитва несчастной матери: «Она сидела на толстом бревне, облокотясь на свои колени и поддерживая голову руками: то была мать убийцы. Ее губы по временам шевелились: молитву они шептали или проклятие?» (IV. С. 154). Мы видим, что перед нами абсолютно разные люди, с разными убеждениями, с разной жизненной позицией. Эти отрывки свидетельствуют о постоянном внимании автора романа к тому состоянию души, которое способно выразить сложную духовную сторону человеческой личности, создавая особый эмоциональный фон для характеристики персонажей. Сильное волнение, на грани отчаяния, перед лицом страдания или даже смерти - одна из примет эмоционального контекста лермонтовского повествования.
Интересно, что с мотивом молитвы связаны у Лермонтова и описания природы. С. В. Шувалов писал: «Да, природа у Лермонтова не «бездушный лик», - она живет почти человеческой жизнью, она одухотворена, в ней, по выражению Тютчева, «есть душа»... Находясь в близком общении с природой, поэт переживает иногда радостное чувство своего единства с нею, а вместе с тем и с божеством: «И в небесах я вижу Бога...»5. Природа рождает родственное молитвенному переживание, ощущение чистоты, она преображает человека, открывает его душу: «Тихо было все на небе и на земле, как в сердце человека в минуту утренней молитвы...» (IV. С. 29). Вспомним и слова самого Печорина: «Какое-то отрадное чувство разлито во всех моих жилах. Воздух чист и свеж, как поцелуй ребенка; солнце ярко, небо сине - чего бы, кажется, больше?» (IV. С. 68). С этими двумя отрывками перекликаются и переживания рассказчика: «...чувство детское, не спорю, но, удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какой была некогда и, верно, будет когда-нибудь опять» (IV. С. 29 - 30).
Обычно, когда человек совершает молитву, он делает это перед иконой какого-либо святого, Бога или Божьей Матери. Мы можем отметить, что описания природы у Лермонтова полны тех красок, которые присущи иконописи. Вот один из ярких примеров: «...голубоватый туман скользил по ней, убегая в соседние теснины от теплых лучей утра;.. вдали те же горы, но хоть бы две скалы похожие одна на другую, - и все эти снега горели румяным блеском так весело, так ярко, что кажется, тут бы и остаться жить навеки; солнце чуть показалось из-за темно-синей горы...; но над солнцем была кровавая полоса...» (IV. С. 30). Человек, если только его душа способна откликаться на прекрасное, застывает перед природой, точно истинно верующий перед иконой, и чувства, и состояние и перед тем, и перед другим таинством будут схожие.
В романе «Герой нашего времени» несомненно присутствует мотив молитвы. Он, конечно, не основной, но этот мотив является важным, так как находит свое выражение на протяжении всего произведения. Он также включает роман в контекст молитвенной лирики Лермонтова. Его рассмотрение и анализ может обогатить наше понимание всего произведения в целом и образа Печорина как неоднозначных, глубоких, многосторонних. Этот мотив выражает то состояние постоянной философской и психологической рефлексии, которое присуще герою романа и одновременно является одной из характерных идей самого Лермонтова. Здесь сосредоточен конфликт между высоким молитвенным мироощущением и демоническим началом образа Печорина, вызывающий вечные споры о преобладающей доминанте творчества Лермонтова.
1 Фохт У.Р. Лермонтов: Логика творчества. М., 1975. С. 150.
2 Белинский В. Г. Собр. соч.: В 3 т. Т. 1. М., 1948. С. 595 - 597.
3 Лермонтов М.Ю. Собр. соч.: В 4 т. Т. 1. М., 1957. С. 15. Далее цитаты по этому изданию с указанием тома и страницы.
4 Белинский В.Г. Собр. соч.: В 3 т. Т. 1. С. 564.
5 Шувалов С.В. Религия Лермонтова // Венок М.Ю. Лермонтову: Юбилейный сборник. М.; Пг., 1914. С. 151 - 152.
Автор: А.Г. Нефедьева
Источник: Тарханский вестник № 23. Пенза, 2010. С. 132 - 135