Музей Пожалостина в Солотче
Недалеко от центра поселка Солотча (ул. Порядок, 76) в тени 160-летнего дуба, посаженного при закладке дома, «притаился» дом с флигелем и резными наличниками. Это музей Пожалостина, последнего мастера классической граверной школы. Мастер сам построил на этом месте дом в 1880 году, когда семья жила в Петербурге. К сожалению, дом, построенный Пожалостиным, не сохранился. В 1970 году он полностью сгорел, от всей усадьбы сохранился сад, беседка и маленькая баня. В 1992 году усадьбу восстановили.
Прогуляемся по музею и, заодно, окунемся в превратности судьбы великого гравера.
Удивительна судьба этого человека. Родился в семье крестьянина Храпова из Ряжского уезда в 1837 году. Свою фамилию Иван Петрович получил в детстве по прозвищу деда. Как из Храпова он стал Пожалостиным, рассказал сам художник, вспоминая, что дед его, стоя во время церковной службы и унимая шаловливых мальчишек, твердил им постоянно: «Пожалуйста, не деритесь! Пожалуйста, не деритесь!» Из-за этого деду будущего художника дали прозвище Пожалостин, позднее заменившее ему настоящую фамилию. Юный Ваня рано осиротел, пас стадо, водил слепых, работал по найму у священника. Уже в ранние годы у него проявляется склонность к рисованию. Он постоянно рисовал на грифельной доске - то вид церкви, то солдат в киверах, которые проходили через село.
Когда мальчику исполнилось тринадцать лет, его отдали в рязанский Троице-Зотиковского сиропитательный приют. Там быстро освоил грамоту и проявил явные способности к рисованию. Первым учителем Пожалостина был безвестный крепостной художник, бежавший от своего барина. Однако очень скоро уроки рисования прекратились, так как помещик разыскал и вытребовал этого художника к себе. Управляющий рязанской палатой государственных имуществ и, заодно, попечитель сиротского училища, ходатайствовал «о содействии мальчику Пожалостину к дальнейшему развитию и усовершенствованию в нем отличной способности к рисованию, чрез допущение его к хождению в рисовальный класс гимназии».
После сиротского дома Пожалостин получил место помощника волостного писаря в Солотче. В Солотче он знакомится с будущим художником Н.Е. Ефимовым и вместе с ним копирует рисунки из «Русского художественного листка», издаваемого академиком В.Ф. Тиммом.
В 1858 году по ходатайству Ф.И.Шиллинга, не оставлявшего своим вниманием талантливого юношу, министр государственных имуществ М.Н.Муравьев определил И.П.Пожалостина учеником в Санкт-Петербургскую Императорскую академию художеств стипендиатом министерства в класс профессора Ф.И. Иордана. Еще будучи в академии, Пожалостин гравирует портреты Державина, Жуковского, Брюлова.
В.А.Жуковский. Гравировал И.Пожалостин. Уменьшенная копия с гравюры Вендрамини. 1876 В.А. Жуковский; уменьшенная копия с редкой гравюры Вендрамини; 1-е отпеч. с превосходным портретом-заметкой П.А. Ефремова; в продаже доходил до 100 руб.; 2-е с подписью, при "Полном собрании сочинений Жуковского"; СПб., 1878.
Через 14 лет сын государственного крестьянина стал академиком и самым известным отечественным художником-гравером XIX века. Его называют последним выдающимся представителем русской академической школы гравюры. Свои работы Пожалостин любил печатать на тонированной китайской бумаге теплого оттенка, что придавало им особую жизненность и привлекательность. Именно на такой бумаге напечатан небольшой, исполненный изящества "Автопортрет".
Как пенсионер Академии художеств, Пожалостин учился в Париже и Лондоне с 1872 по 1874 годы, работая над большою гравюрой с картины Г. И. Угрюмова «Ян Усмовец останавливает разъяренного быка» и изучая приемы печатания гравюр и различные способы гравирования. Гравюра «Ян Усмовец останавливает разъяренного быка» была представлена на соискание профессорского звания, но Академический совет решил, что это было: «несимпатично, неблагородно» и звание профессора Пожалостину не присудили, но дали звание почетного вольного общника.
В 1875 году он создаёт превосходную гравюру с картины В.Г.Перова «Птицeлов», получает много заказов от издательств. В.Г.Перов, увидев гравюру Пожалостина «Птицелов», сделанную по его картине, писал автору: «Ну, спасибо Вам! Извините, я думал, что и Вы, как большинство граверов, наделаете только чистенькие штришки, а картину изуродуете, на Вашей гравюре я признаю и Ваш талант и себя». Кстати, именно за гравюру «Птицелов» И.Пожалостин был удостоен Высочайшей благодарности от императора Александра II.
С 1883 года по 1892 год Пожалостин состоял адъюнкт-профессором Академии художеств, а в 1892 году стал профессором. В этом звании он проработал два года.
На смену гравюре пришла фотография. Пожалостин был уволен из Академии художеств с маленькой пенсией и в 1894 году семья переезжает в Рязань. Зиму «ради образования внучек в гимназии» Пожалостины живут в Рязани. Большую часть года проводят в Солотче, в своей маленькой усадьбе. В это время Пожалостин много работал, преподавал. Современники вспоминают, что до конца дней своих художник не терял бодрости духа, ухаживал за садом, много гулял, шутил. К примеру, письма свои он подписывал (вместо положенных в ту пору перечислений регалий) просто: «Профессор из мужиков». Похоронен Пожалостин в Рязанском кремле.
В комнатах воссоздан интерьер времен, когда здесь проживала семья академика. В этом доме в разное время жили и работали В. В. Вересаев, К. Г. Паустовский, А. П. Гайдар, А. А. Фадеев, К. М. Симонов, В. С. Гроссман, Ф. И. Панфёров, А. И. Солженицын.
В экспозиции музея много гравюр, сохранились нструменты мастера.
Поселившись в тридцатых годах прошлого века в Солотче, К.Паустовский был очарован таинственным домом с мезонином, стоявшим в заглохшем саду «в сирени, в одичалом шиповнике, в яблонях и кленах, покрытых лишаями».
Вот так выглядел дом до пожара 1970 года.
«Долго я не мог свыкнуться с мыслью, - писал Паустовский в “Мещерской стороне”, - что рядом за стеной, в темноватых комнатах старого дома лежат редчайшие книги по искусству и медные гравированные доски <…> На стенах пожалостинского дома висели прекрасные гравюры-портреты людей прошлого века <…> толпа женщин и мужчин в наглухо застегнутых сюртуках, толпа семидесятых годов смотрела на меня со стен с глубоким вниманием. Я подымал голову, встречался взглядом с глазами Тургенева или генерала Ермолова, и мне почему-то становилось неловко».
Портрет генерала А.П.Ермолова; копия с гравюры Райта; 1-е отпеч. с портретом-заметкой самого Пожалостина (она отпечатана и особо); 2-е без заметки, с подписью, при Русской Старине 1876 г.
Портрет Г.Державина» (с оригинала В.Боровиковского) был удостоин награды. Вот что писал об этой работе Пожалостин: «Первой моей работой, давшей мне значительные по моему состоянию деньги и доставленной мне через посредничество Ф.И.Иордана, был портрет Державина, заказанный мне нашим уважаемым академиком Я.К.Гротом. Я гравировал с портрета, писанного масляными красками знаменитым Боровиковским. Этот труд, занявший у меня десять месяцев времени <…> был истинным наслаждением. Не денежная выгода утешала меня, но единственно сознание своих сил, чувств художника и пламенной любви к прекрасному искусству. Занятие гравировкой этого портрета я мог назвать высокой поэзией…»
Г.Р.Державин. 1866. Г.Р. Державин (с ориг. Боровиковского); 1-е до подписи; 2-е с подписью; при IV томе роскошного издания его сочинений.
О гравюре Н.А.Некрасова с портрета И.Н.Крамского историк М.И.Семевский писал: «Портрет Некрасова - одно из изящнейших произведений академика И.П.Пожалостина - можно назвать самым схожим из всех изображений поэта».
Портрет И.С.Тургенева на охоте, исполненный гравером с работы Дмитриева-Оренбургского в 1884 году, был выбран издателем Глазуновым для издания сочинений Тургенева не случайно. Сам писатель находил свое лицо и позу очень удачно схваченными в картине Дмитриева-Оренбургского. И.Пожалостин гравировал портрет с эскиза, написанного художником с натуры для картины «Охота в.к. Николая Николаевича Старшего близ Парижа».
Истинным шедевром, одной из вершин творчества И.Пожалостина стал большой овальный портрет Марии Федоровны, супруги императора Александра III, матери последнего российского императора Николая II. Пожалостин рисовал императрицу с натуры. Овал портрета окружен Андреевской лентой, из-под которой виден изящный венок из трав и листьев. Сверху овала - императорская корона, а внизу - двуглавый орел. На нижней половине овала - подпись вязью: «Ея Императорское Величество Государыня Императрица Мария Федоровна». В знак признания мастерства художника АлександрIII и Мария Федоровна подарили художнику столовый сервиз Николая I. Сервиз насчитывал 300 предметов. Впоследствии, когда семья Ивана Петровича испытывала материальные трудности, часть предметов сервиза была продана, а часть осталась в солотчинском доме. Судьба их в настоящее время неизвестна.
Некоторые оттиски гравюр И.Пожалостина, прекрасные сами по себе, имеют одну очаровательную особенность, придающую им еще большую ценность в глазах любителей и профессионалов. Это так называемые épreuve d’artiste (пробы художника), иначе говоря, заметки и ремарки - миниатюрные портреты, гравированные на нижнем поле листа. Иностранные граверы обычно делали на гравировальной доске легкий рисунок, «до подписи», который в дальнейшем при печатании работы уничтожался, а на его месте ставилась подпись художника или объяснение содержания работы. Пожалостин же, один из немногих русских художников, украсил почти все свои листы такими «заметками», причем многие из этих миниатюрных портретов доведены до совершенства, рисунок их безупречен, они отлично выгравированы. Конечно, эти листы очень редки, тираж их мал и оттого они еще более ценятся любителями изящного искусства гравюры. Даже свой автопортрет Пожалостин поместил вначале в виде заметки (ремарки) на портрете героя Отечественной войны 1812 года генерала А.П.Ермолова. Отпечатков с этой заметкой было всего пять. «Эта заметка, - пишет С.П.Виноградов, - шутливый намек на желание художника, подобно А.П.Ермолову, сделаться немцем в России».
К.Н.Батюшков и П.Н.Батюшков. 1883 . К.Н. Батюшков; 1-е отпеч. не конченые; 2-е с портретом-заметкой П.Н. Батюшкова; 3-и без заметки, с подписью; 4-е при сочинениях Батюшкова. СПб., 1886 г.
Еще немного гравюр, украшающих стены дома Пожалостина.
Небольшой коридор отделяет комнаты с работами Пожалостина от жилой части дома. Вот что пишет в повести «Золотая роза» о доме Пожалостина Константин Паустовский: "Я занял одну комнату в гулком, большом доме с почернелыми бревенчатыми стенами. Старушка жила на другой половине. К ней надо было проходить через пустые сени и несколько комнат со скрипучими, пыльными половицами. Кроме старушки и меня, в доме больше никто не жил. Дом этот считался мемориальным.» Старушка - Екатерина Ивановна Попова (Пожалостина) - старшая дочь художника. Она родилась в ноябре 1856 года в Солотче, еще до отъезда отца в Петербург для учебы в Императорской Академии художеств. Екатерина Ивановна читала в подлиннике романы О.Бальзака, Г.Флобера, В.Гю¬го, П.Мериме, Г.Мопассана. В семейной библиотеке было много книг на французском языке. Екатерина Ивановна вела переписку отца с его французскими коллегами. Рано овдовела. Отрадой жизни стали теперь ее дочь и родители. После смерти отца Екатерина Ивановна с матерью и младшей сестрой Александрой Ивановной поселилась в Солотче и прожила здесь почти безвыездно до конца жизни, скончалась в 1940 году. Похоронили ее на солотчинском кладбище возле Казанской церкви.
И опять Паустовский: « Позади двора с обветшалыми службами шумел на ветру большой и такой же запущенный, как и дом, сырой и озябший сад.»
Кабинет
«Я не изучал тот старый дом, где жил, как материал для рассказа. Я просто полюбил его за угрюмость и тишину, за бестолковый стук ходиков, постоянный запах березового дыма из печки, старые гравюры на стенах (их осталось очень мало, так как почти все гравюры у Катерины Ивановны забрал областной музей):
"Автопортрет" Брюллова, "Несение креста", "Птицелов" Перова и портрет Полины Виардо.
« Стекла в окнах были старенькие и кривые. Они переливались радужным блеском, и язычок свечи отражался в них почему-то два раза. Все вещи - диваны, столы и стулья - были сделаны из светлого дерева, блестели от времени и пахли кипарисом, как иконы».
« В доме было много смешных вещей: медные ночники в виде факелов, замки с секретом, фарфоровые пузатые флакончики с окаменелыми кремами и надписью на этикетках "Париж", запыленный букетик камелий, сделанный из воска (он висел на огромном заржавленном костыле), круглая щеточка, чтобы стирать с ломберного стола записанные мелком карточные взятки».
« Было три толстых календаря - за 1848, 1850 и 1852 годы. Там в списках придворных дам я нашел Наталью Николаевну Ланскую - жену Пушкина и Елизавету Ксаверьевну Воронцову - женщину, связанную с Пушкиным любовью.»
«Вечером Катерина Ивановна дала мне почитать связку желтых от старости писем, оставшихся от отца.
Там были письма художника Крамского и гравера Иордана из Рима. Иордан писал о своей дружбе со знаменитым датским скульптором Торвальдсеном, об удивительных мраморных статуях Латерана».
Сборник «Гордость земли рязанской» Московский рабочий. 1973
http://ryazan-gid.ru/dostoprimechatelnosti/chudesa-ryazanskoj-oblasti/solotcha.html?lang=
http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/101940/%D0%9F%D0%BE%D0%B6%D0%B0%D0%BB%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BD
http://lib.ru/PROZA/PAUSTOWSKIJ/roza.txt_Piece100.02
http://www.nasledie-rus.ru/podshivka/8208.php
http://rosgrafik.blogspot.com/2011/12/blog-post.html
Прогуляемся по музею и, заодно, окунемся в превратности судьбы великого гравера.
Удивительна судьба этого человека. Родился в семье крестьянина Храпова из Ряжского уезда в 1837 году. Свою фамилию Иван Петрович получил в детстве по прозвищу деда. Как из Храпова он стал Пожалостиным, рассказал сам художник, вспоминая, что дед его, стоя во время церковной службы и унимая шаловливых мальчишек, твердил им постоянно: «Пожалуйста, не деритесь! Пожалуйста, не деритесь!» Из-за этого деду будущего художника дали прозвище Пожалостин, позднее заменившее ему настоящую фамилию. Юный Ваня рано осиротел, пас стадо, водил слепых, работал по найму у священника. Уже в ранние годы у него проявляется склонность к рисованию. Он постоянно рисовал на грифельной доске - то вид церкви, то солдат в киверах, которые проходили через село.
Когда мальчику исполнилось тринадцать лет, его отдали в рязанский Троице-Зотиковского сиропитательный приют. Там быстро освоил грамоту и проявил явные способности к рисованию. Первым учителем Пожалостина был безвестный крепостной художник, бежавший от своего барина. Однако очень скоро уроки рисования прекратились, так как помещик разыскал и вытребовал этого художника к себе. Управляющий рязанской палатой государственных имуществ и, заодно, попечитель сиротского училища, ходатайствовал «о содействии мальчику Пожалостину к дальнейшему развитию и усовершенствованию в нем отличной способности к рисованию, чрез допущение его к хождению в рисовальный класс гимназии».
После сиротского дома Пожалостин получил место помощника волостного писаря в Солотче. В Солотче он знакомится с будущим художником Н.Е. Ефимовым и вместе с ним копирует рисунки из «Русского художественного листка», издаваемого академиком В.Ф. Тиммом.
В 1858 году по ходатайству Ф.И.Шиллинга, не оставлявшего своим вниманием талантливого юношу, министр государственных имуществ М.Н.Муравьев определил И.П.Пожалостина учеником в Санкт-Петербургскую Императорскую академию художеств стипендиатом министерства в класс профессора Ф.И. Иордана. Еще будучи в академии, Пожалостин гравирует портреты Державина, Жуковского, Брюлова.
В.А.Жуковский. Гравировал И.Пожалостин. Уменьшенная копия с гравюры Вендрамини. 1876 В.А. Жуковский; уменьшенная копия с редкой гравюры Вендрамини; 1-е отпеч. с превосходным портретом-заметкой П.А. Ефремова; в продаже доходил до 100 руб.; 2-е с подписью, при "Полном собрании сочинений Жуковского"; СПб., 1878.
Через 14 лет сын государственного крестьянина стал академиком и самым известным отечественным художником-гравером XIX века. Его называют последним выдающимся представителем русской академической школы гравюры. Свои работы Пожалостин любил печатать на тонированной китайской бумаге теплого оттенка, что придавало им особую жизненность и привлекательность. Именно на такой бумаге напечатан небольшой, исполненный изящества "Автопортрет".
Как пенсионер Академии художеств, Пожалостин учился в Париже и Лондоне с 1872 по 1874 годы, работая над большою гравюрой с картины Г. И. Угрюмова «Ян Усмовец останавливает разъяренного быка» и изучая приемы печатания гравюр и различные способы гравирования. Гравюра «Ян Усмовец останавливает разъяренного быка» была представлена на соискание профессорского звания, но Академический совет решил, что это было: «несимпатично, неблагородно» и звание профессора Пожалостину не присудили, но дали звание почетного вольного общника.
В 1875 году он создаёт превосходную гравюру с картины В.Г.Перова «Птицeлов», получает много заказов от издательств. В.Г.Перов, увидев гравюру Пожалостина «Птицелов», сделанную по его картине, писал автору: «Ну, спасибо Вам! Извините, я думал, что и Вы, как большинство граверов, наделаете только чистенькие штришки, а картину изуродуете, на Вашей гравюре я признаю и Ваш талант и себя». Кстати, именно за гравюру «Птицелов» И.Пожалостин был удостоен Высочайшей благодарности от императора Александра II.
С 1883 года по 1892 год Пожалостин состоял адъюнкт-профессором Академии художеств, а в 1892 году стал профессором. В этом звании он проработал два года.
На смену гравюре пришла фотография. Пожалостин был уволен из Академии художеств с маленькой пенсией и в 1894 году семья переезжает в Рязань. Зиму «ради образования внучек в гимназии» Пожалостины живут в Рязани. Большую часть года проводят в Солотче, в своей маленькой усадьбе. В это время Пожалостин много работал, преподавал. Современники вспоминают, что до конца дней своих художник не терял бодрости духа, ухаживал за садом, много гулял, шутил. К примеру, письма свои он подписывал (вместо положенных в ту пору перечислений регалий) просто: «Профессор из мужиков». Похоронен Пожалостин в Рязанском кремле.
В комнатах воссоздан интерьер времен, когда здесь проживала семья академика. В этом доме в разное время жили и работали В. В. Вересаев, К. Г. Паустовский, А. П. Гайдар, А. А. Фадеев, К. М. Симонов, В. С. Гроссман, Ф. И. Панфёров, А. И. Солженицын.
В экспозиции музея много гравюр, сохранились нструменты мастера.
Поселившись в тридцатых годах прошлого века в Солотче, К.Паустовский был очарован таинственным домом с мезонином, стоявшим в заглохшем саду «в сирени, в одичалом шиповнике, в яблонях и кленах, покрытых лишаями».
Вот так выглядел дом до пожара 1970 года.
«Долго я не мог свыкнуться с мыслью, - писал Паустовский в “Мещерской стороне”, - что рядом за стеной, в темноватых комнатах старого дома лежат редчайшие книги по искусству и медные гравированные доски <…> На стенах пожалостинского дома висели прекрасные гравюры-портреты людей прошлого века <…> толпа женщин и мужчин в наглухо застегнутых сюртуках, толпа семидесятых годов смотрела на меня со стен с глубоким вниманием. Я подымал голову, встречался взглядом с глазами Тургенева или генерала Ермолова, и мне почему-то становилось неловко».
Портрет генерала А.П.Ермолова; копия с гравюры Райта; 1-е отпеч. с портретом-заметкой самого Пожалостина (она отпечатана и особо); 2-е без заметки, с подписью, при Русской Старине 1876 г.
Портрет Г.Державина» (с оригинала В.Боровиковского) был удостоин награды. Вот что писал об этой работе Пожалостин: «Первой моей работой, давшей мне значительные по моему состоянию деньги и доставленной мне через посредничество Ф.И.Иордана, был портрет Державина, заказанный мне нашим уважаемым академиком Я.К.Гротом. Я гравировал с портрета, писанного масляными красками знаменитым Боровиковским. Этот труд, занявший у меня десять месяцев времени <…> был истинным наслаждением. Не денежная выгода утешала меня, но единственно сознание своих сил, чувств художника и пламенной любви к прекрасному искусству. Занятие гравировкой этого портрета я мог назвать высокой поэзией…»
Г.Р.Державин. 1866. Г.Р. Державин (с ориг. Боровиковского); 1-е до подписи; 2-е с подписью; при IV томе роскошного издания его сочинений.
О гравюре Н.А.Некрасова с портрета И.Н.Крамского историк М.И.Семевский писал: «Портрет Некрасова - одно из изящнейших произведений академика И.П.Пожалостина - можно назвать самым схожим из всех изображений поэта».
Портрет И.С.Тургенева на охоте, исполненный гравером с работы Дмитриева-Оренбургского в 1884 году, был выбран издателем Глазуновым для издания сочинений Тургенева не случайно. Сам писатель находил свое лицо и позу очень удачно схваченными в картине Дмитриева-Оренбургского. И.Пожалостин гравировал портрет с эскиза, написанного художником с натуры для картины «Охота в.к. Николая Николаевича Старшего близ Парижа».
Истинным шедевром, одной из вершин творчества И.Пожалостина стал большой овальный портрет Марии Федоровны, супруги императора Александра III, матери последнего российского императора Николая II. Пожалостин рисовал императрицу с натуры. Овал портрета окружен Андреевской лентой, из-под которой виден изящный венок из трав и листьев. Сверху овала - императорская корона, а внизу - двуглавый орел. На нижней половине овала - подпись вязью: «Ея Императорское Величество Государыня Императрица Мария Федоровна». В знак признания мастерства художника АлександрIII и Мария Федоровна подарили художнику столовый сервиз Николая I. Сервиз насчитывал 300 предметов. Впоследствии, когда семья Ивана Петровича испытывала материальные трудности, часть предметов сервиза была продана, а часть осталась в солотчинском доме. Судьба их в настоящее время неизвестна.
Некоторые оттиски гравюр И.Пожалостина, прекрасные сами по себе, имеют одну очаровательную особенность, придающую им еще большую ценность в глазах любителей и профессионалов. Это так называемые épreuve d’artiste (пробы художника), иначе говоря, заметки и ремарки - миниатюрные портреты, гравированные на нижнем поле листа. Иностранные граверы обычно делали на гравировальной доске легкий рисунок, «до подписи», который в дальнейшем при печатании работы уничтожался, а на его месте ставилась подпись художника или объяснение содержания работы. Пожалостин же, один из немногих русских художников, украсил почти все свои листы такими «заметками», причем многие из этих миниатюрных портретов доведены до совершенства, рисунок их безупречен, они отлично выгравированы. Конечно, эти листы очень редки, тираж их мал и оттого они еще более ценятся любителями изящного искусства гравюры. Даже свой автопортрет Пожалостин поместил вначале в виде заметки (ремарки) на портрете героя Отечественной войны 1812 года генерала А.П.Ермолова. Отпечатков с этой заметкой было всего пять. «Эта заметка, - пишет С.П.Виноградов, - шутливый намек на желание художника, подобно А.П.Ермолову, сделаться немцем в России».
К.Н.Батюшков и П.Н.Батюшков. 1883 . К.Н. Батюшков; 1-е отпеч. не конченые; 2-е с портретом-заметкой П.Н. Батюшкова; 3-и без заметки, с подписью; 4-е при сочинениях Батюшкова. СПб., 1886 г.
Еще немного гравюр, украшающих стены дома Пожалостина.
Небольшой коридор отделяет комнаты с работами Пожалостина от жилой части дома. Вот что пишет в повести «Золотая роза» о доме Пожалостина Константин Паустовский: "Я занял одну комнату в гулком, большом доме с почернелыми бревенчатыми стенами. Старушка жила на другой половине. К ней надо было проходить через пустые сени и несколько комнат со скрипучими, пыльными половицами. Кроме старушки и меня, в доме больше никто не жил. Дом этот считался мемориальным.» Старушка - Екатерина Ивановна Попова (Пожалостина) - старшая дочь художника. Она родилась в ноябре 1856 года в Солотче, еще до отъезда отца в Петербург для учебы в Императорской Академии художеств. Екатерина Ивановна читала в подлиннике романы О.Бальзака, Г.Флобера, В.Гю¬го, П.Мериме, Г.Мопассана. В семейной библиотеке было много книг на французском языке. Екатерина Ивановна вела переписку отца с его французскими коллегами. Рано овдовела. Отрадой жизни стали теперь ее дочь и родители. После смерти отца Екатерина Ивановна с матерью и младшей сестрой Александрой Ивановной поселилась в Солотче и прожила здесь почти безвыездно до конца жизни, скончалась в 1940 году. Похоронили ее на солотчинском кладбище возле Казанской церкви.
И опять Паустовский: « Позади двора с обветшалыми службами шумел на ветру большой и такой же запущенный, как и дом, сырой и озябший сад.»
Кабинет
«Я не изучал тот старый дом, где жил, как материал для рассказа. Я просто полюбил его за угрюмость и тишину, за бестолковый стук ходиков, постоянный запах березового дыма из печки, старые гравюры на стенах (их осталось очень мало, так как почти все гравюры у Катерины Ивановны забрал областной музей):
"Автопортрет" Брюллова, "Несение креста", "Птицелов" Перова и портрет Полины Виардо.
« Стекла в окнах были старенькие и кривые. Они переливались радужным блеском, и язычок свечи отражался в них почему-то два раза. Все вещи - диваны, столы и стулья - были сделаны из светлого дерева, блестели от времени и пахли кипарисом, как иконы».
« В доме было много смешных вещей: медные ночники в виде факелов, замки с секретом, фарфоровые пузатые флакончики с окаменелыми кремами и надписью на этикетках "Париж", запыленный букетик камелий, сделанный из воска (он висел на огромном заржавленном костыле), круглая щеточка, чтобы стирать с ломберного стола записанные мелком карточные взятки».
« Было три толстых календаря - за 1848, 1850 и 1852 годы. Там в списках придворных дам я нашел Наталью Николаевну Ланскую - жену Пушкина и Елизавету Ксаверьевну Воронцову - женщину, связанную с Пушкиным любовью.»
«Вечером Катерина Ивановна дала мне почитать связку желтых от старости писем, оставшихся от отца.
Там были письма художника Крамского и гравера Иордана из Рима. Иордан писал о своей дружбе со знаменитым датским скульптором Торвальдсеном, об удивительных мраморных статуях Латерана».
Сборник «Гордость земли рязанской» Московский рабочий. 1973
http://ryazan-gid.ru/dostoprimechatelnosti/chudesa-ryazanskoj-oblasti/solotcha.html?lang=
http://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/101940/%D0%9F%D0%BE%D0%B6%D0%B0%D0%BB%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BD
http://lib.ru/PROZA/PAUSTOWSKIJ/roza.txt_Piece100.02
http://www.nasledie-rus.ru/podshivka/8208.php
http://rosgrafik.blogspot.com/2011/12/blog-post.html