Вакцины против COVID-19: фактор риска развития церебральных тромботических синдромов
https://www.preprints.org/manuscript/202406.1236/v2
Обсуждение
Церебральный венозный тромбоз (ЦВТ) - редкое заболевание, характеризующееся образованием тромбов.
внутри мозговых вен или синусов твердой мозговой оболочки. Годовая заболеваемость колеблется от 1,16 до 2,02 на 100 000 населения.
и встречается преимущественно у пациентов женского пола. Кроме того, это влияет на более молодых
популяция пациентов, чем при артериальных инсультах, со средним возрастом 37 лет по данным одного исследования.
со ссылкой на то, что только 8% пациентов были старше 65 лет. Диагностика этого состояния затруднена
клиницистов из-за широкой и разнообразной клинической картины, включая головную боль, отек диска зрительного нерва, потеря сознания, фокальные или генерализованные судороги, очаговый неврологический дефицит, спутанность сознания, изменение сознания и
кома.[21,22] Типичные факторы риска развития ЦВТ включают наследственную протромботическую
состояния, опухоли головного мозга, травмы, инфекции, гематологические заболевания, лекарства, хирургия,
беременность и послеродовый период, среди прочего.[23]
Церебральные эмболии являются одной из наиболее частых причин заболеваемости и смертности во всем мире.[19]
Глобальный уровень заболеваемости эмболическими (ишемическими) инсультами широко варьируется в зависимости от страны и региона.
Показатели в Соединенных Штатах варьируются от 74 на 100 000 до 329 на 100 000 человек, причем мужчины страдают
преобладание случаев.[24] В отличие от церебрального тромбоза, церебральная эмболия возникает, когда тромб
попадает в мозг из других частей тела, обычно из сердца. Симптомы сильно различаются в зависимости
от места эмболии, но часто приводит к безболевому острому неврологическому дефициту. Факторы риска
включают историю инсульта, пожилой возраст, гипертонию, курение, гиперхолестеринемию, болезни сердца,
диабет и злоупотребление алкоголем.[25] Наиболее распространенный выявляемый фактор риска поражения церебральных артерий.
тромбоэмболия - это мерцательная аритмия.[17] Интересно, что зарегистрировано 3554 случая мерцательной аритмии.
сообщается в постмаркетинговых документах клинического исследования Pfizer.[26]
Вакцины против Sars-CoV-2 обязательно разрабатывались быстро, без стандартных 10-15 лет.
разработки и испытаний для установления безопасности.[27] Впоследствии вакцины были одобрены
Разрешение на экстренное использование (EUA) в ответ на новый вирусный патоген Sars-CoV-2, который
быстро распространился по всему земному шару, оставив после себя хаос, страх и смерть. В начале COVID
пандемии стало очевидно, что существует тромбогенное действие вируса Sars-CoV-2, и это
теперь полагают, что спайковый белок является одним из основных участников этого тромбогенного эффекта.[28,29]
Как и ожидалось, такие же тромбоэмболические эффекты были отмечены после вакцинации, вероятно, в результате
шиповидный белковый компонент вакцины.
Во время первой волны заражения оригинальным уханьским штаммом вируса госпитализированы
у пациентов наблюдались различные тяжелые тромбоэмболические явления, которые со временем имели естественную эволюцию.
возможно, привело к появлению менее вирулентных штаммов. В дальнейшем возникает гиперкоагуляция.
количество серьезных тромбоэмболических событий, наблюдаемых в 2020 году, уменьшилось. Однако тромбозы и эмболии
обсуждается влияние на более мелкие сосуды кровеносной системы, известные как «микросгустки».
во всем мире как один из основных механизмов, способствующих затянувшемуся COVID и травмам от вакцин.[30] Микросгустки
циркулируют и откладываются по всему телу, оказывая потенциально вредное воздействие на каждый орган
системы, однако не существует стандартизированного диагностического теста или алгоритма лечения.
Хотя вирус сам по себе не является причиной значительного числа тромбоэмболических событий, он
теперь широко известно, что кумулятивное воздействие белка-шипа, либо вируса, либо
вакцина значительно увеличивает риск протромботической коагулопатии у пациентов.[31] Это существенный фактор.
поскольку большая часть населения либо инфицирована вирусом Sars-CoV-2, либо заболела COVID.
вакцина(ы), хотя многие получили и то, и другое. Как отмечают в Statista, вполне вероятно, что до 80,3% американцев
население приняло хотя бы одну вакцину против COVID.[32]
Поиск в PubMed Национальной медицинской библиотеки НИЗ по различным тромботическим диагнозам подтверждает
тревожную тенденцию, которую мы наблюдаем среди населения в целом: произошло значительное увеличение
клинические случаи и научные статьи по этой теме в период с 2020 по 2021 год с основной переменной
будет внедрение вакцин против COVID в этот период времени. Рецензируемое издание 2022 г.
документально подтверждено, что всего за 16 месяцев было опубликовано 1366 статей в рецензируемых медицинских журналах.
которые документируют травмы и смерти после вакцинации от COVID-19. Эта рукопись опубликована и
классифицировали эти 1366 статей, причем наиболее распространенными категориями были миокардит/перикардит в
336 статей, тромботическая тромбоцитопения, вызванная вакциной, в 209 статьях и 160 статей, посвященных
артериальная и венозная тромбоэмболия.[33]
У этого исследования много сильных сторон. Для этого использовалась база данных VAERS с открытым исходным кодом.
расследование регулируется, принадлежит и поддерживается CDC/FDA.
[Английский текст]
Английский текст
Discussion
Cerebral venous thrombosis (CVT) is a rare disorder characterized by thrombus formation
within the cerebral veins or dural sinuses. The annual incidence ranges from 1.16 to 2.02 per 100,000
and is encountered more predominantly in female patients. Additionally, it affects a younger
patient population than what is seen in arterial strokes, with a median age of 37 years with one study
citing only 8% of patients were over the age of 65.[20] Diagnosis of this condition is challenging for
clinicians due to the wide and variable clinical presentation including headache, papilledema, visual
Preprints.org (www.preprints.org) | NOT PEER-REVIEWED | Posted: 19 June 2024 doi:10.20944/preprints202406.1236.v2
6
loss, focal or generalized seizures, focal neurologic deficits, confusion, altered consciousness, and
coma.[21,22] Typical risk factors for the development of CVT include inherited prothrombotic
conditions, brain tumors, trauma, infections, hematological diseases, medications, surgery,
pregnancy, and puerperium, amongst others.[23]
Cerebral embolisms are one of the most common causes of morbidity and mortality globally.[19]
The global incidence rate of embolic (ischemic) strokes varies widely between countries and regions.
Rates in the United States range from 74 per 100,000 to 329 per 100,000 people with males having the
preponderance of cases.[24] Unlike cerebral thrombosis, a cerebral embolism occurs when a clot
travels to the brain from elsewhere in the body, usually the heart. Symptoms vary greatly depending
on the location of the embolus but often results in a painless acute neurological deficit. Risk factors
include history of stroke, increasing age, hypertension, smoking, hypercholesterolemia, heart disease,
diabetes, and high alcohol intake.[25] The most common identifiable risk factor for a cerebral arterial
thromboembolism is atrial fibrillation.[17] Of interest, there were 3,554 cases of atrial fibrillation
reported in the Pfizer clinical trial post-marketing documents.[26]
The Sars-CoV-2 vaccines were necessarily developed rapidly without the standard 10-15 years
of development and testing to establish safety.[27] The vaccines were subsequently approved under
Emergency Use Authorization (EUA) in response to the novel viral pathogen, Sars-CoV-2, that
rapidly spread across the globe leaving chaos, fear, and death in its wake. Early in the COVID
pandemic, it became evident that there was a thrombogenic effect of the Sars-CoV-2 virus and it is
now believed that the spike protein is one of the major contributors to this thrombogenic effect.[28,29]
As expected, the same thromboembolic effects have been noted post-vaccination, likely a result of the
spike protein component of the vaccine.
During the first wave of infection with the original Wuhan strain of the virus, hospitalized
patients experienced a variety of severe thromboembolic events and, over time, natural evolution
may have resulted in less virulent strains. Subsequently, the hypercoagulability concerns from
serious thromboembolic events seen in 2020 have diminished. However, thromboses and emboli
affecting the smaller vessels in the circulatory system known as “microclots” are being discussed
globally as one of the main mechanisms driving Long COVID and vaccine injury.[30] Microclots
circulate and deposit throughout the body having potential detrimental effects on every organ
system, yet no standardized diagnostic test or treatment algorithm exists.
Although the virus alone is not driving a substantial number of thromboembolic events, it is
now widely understood that cumulative exposure to the spike protein, either from the virus or
vaccine, greatly increases prothrombotic coagulopathy risks in patients.[31]This is a significant factor
as most of the population has either been infected with the Sars-CoV-2 virus or taken the COVID
vaccine(s), while many have had both. As noted in Statista, it is likely that up to 80.3% of the US
population has taken at least one COVID vaccine.[32]
An NIH National library of Medicine PubMed search on various thrombotic diagnoses confirms
the alarming trend that we are seeing in the general population: there was a significant increase in
the case reports and scientific papers on this topic between 2020 and 2021 with the main variable
being the rollout of the COVID vaccines during this time frame. A peer-reviewed publication in 2022
documented that there were 1,366 peer-reviewed medical journal articles published in just 16 months
that document injuries and deaths after COVID-19 vaccines. This manuscript published and
categorized these 1,366 articles with the most common categories being myocarditis/pericarditis in
336 articles, vaccine-induced thrombotic thrombocytopenia in 209 articles, and 160 articles regarding
arterial and venous thromboembolism.[33]
There are many strengths of this study. The open-source VAERS database used for this
investigation is regulated, owned, and maintained by the CDC/FDA. These entities continue
promoting COVID-19 vaccines in all patients, even the most vulnerable population, pregnant
women, while making fraudulent claims of safety and efficacy. Despite the bias of the CDC/FDA and
their attempts to hide, conceal, and “throttle” the deaths and injuries caused by the COVID-19
vaccines, there remains an unprecedented breach of the safety signal using their own criteria.[34-36]
Preprints.org (www.preprints.org) | NOT PEER-REVIEWED | Posted: 19 June 2024 doi:10.20944/preprints202406.1236.v2
7
The limitations to this study are those inherent to the CDC/FDA’s VAERS database. The relative
underreporting factor (URF) in VAERS is thought to be in the range of 30-100. This factor, which
irrefutably and substantially reduces the danger signals, determines that the number of adverse
events associated with the vaccines cannot confidently be known. The URF may be attributed to
several reasons.[37-39] It has been reported that there is tremendous difficulty in VAERS processing
because the CDC staff are overwhelmed with adverse effect reports.[40] Clinicians also may not
possess the awareness or knowledge necessary to recognize, evaluate, report, or treat vaccine AEs.
The VAERS database is well known for its difficulty in entering events, making it even more
challenging for healthcare workers to submit each event with limited time in a hospital or clinic
setting.
This study demonstrates a significant breach in the safety signal threshold concerning COVID19 vaccines’ association with an increased risk of cerebral venous thrombosis as compared to that of
influenza vaccines as well as all other vaccines. Prior to the COVID-19 vaccine rollout, the
prevalence of CVT was far less common than CAT with a reported ratio of 1:62.5.[41] Females
represent a far greater proportion of the cases of cerebral venous thrombosis which is likely
associated with the greater risk of CTE in pregnancy, puerperium, contraceptive use, and hormonal
replacement therapy.
Обсуждение
Церебральный венозный тромбоз (ЦВТ) - редкое заболевание, характеризующееся образованием тромбов.
внутри мозговых вен или синусов твердой мозговой оболочки. Годовая заболеваемость колеблется от 1,16 до 2,02 на 100 000 населения.
и встречается преимущественно у пациентов женского пола. Кроме того, это влияет на более молодых
популяция пациентов, чем при артериальных инсультах, со средним возрастом 37 лет по данным одного исследования.
со ссылкой на то, что только 8% пациентов были старше 65 лет. Диагностика этого состояния затруднена
клиницистов из-за широкой и разнообразной клинической картины, включая головную боль, отек диска зрительного нерва, потеря сознания, фокальные или генерализованные судороги, очаговый неврологический дефицит, спутанность сознания, изменение сознания и
кома.[21,22] Типичные факторы риска развития ЦВТ включают наследственную протромботическую
состояния, опухоли головного мозга, травмы, инфекции, гематологические заболевания, лекарства, хирургия,
беременность и послеродовый период, среди прочего.[23]
Церебральные эмболии являются одной из наиболее частых причин заболеваемости и смертности во всем мире.[19]
Глобальный уровень заболеваемости эмболическими (ишемическими) инсультами широко варьируется в зависимости от страны и региона.
Показатели в Соединенных Штатах варьируются от 74 на 100 000 до 329 на 100 000 человек, причем мужчины страдают
преобладание случаев.[24] В отличие от церебрального тромбоза, церебральная эмболия возникает, когда тромб
попадает в мозг из других частей тела, обычно из сердца. Симптомы сильно различаются в зависимости
от места эмболии, но часто приводит к безболевому острому неврологическому дефициту. Факторы риска
включают историю инсульта, пожилой возраст, гипертонию, курение, гиперхолестеринемию, болезни сердца,
диабет и злоупотребление алкоголем.[25] Наиболее распространенный выявляемый фактор риска поражения церебральных артерий.
тромбоэмболия - это мерцательная аритмия.[17] Интересно, что зарегистрировано 3554 случая мерцательной аритмии.
сообщается в постмаркетинговых документах клинического исследования Pfizer.[26]
Вакцины против Sars-CoV-2 обязательно разрабатывались быстро, без стандартных 10-15 лет.
разработки и испытаний для установления безопасности.[27] Впоследствии вакцины были одобрены
Разрешение на экстренное использование (EUA) в ответ на новый вирусный патоген Sars-CoV-2, который
быстро распространился по всему земному шару, оставив после себя хаос, страх и смерть. В начале COVID
пандемии стало очевидно, что существует тромбогенное действие вируса Sars-CoV-2, и это
теперь полагают, что спайковый белок является одним из основных участников этого тромбогенного эффекта.[28,29]
Как и ожидалось, такие же тромбоэмболические эффекты были отмечены после вакцинации, вероятно, в результате
шиповидный белковый компонент вакцины.
Во время первой волны заражения оригинальным уханьским штаммом вируса госпитализированы
у пациентов наблюдались различные тяжелые тромбоэмболические явления, которые со временем имели естественную эволюцию.
возможно, привело к появлению менее вирулентных штаммов. В дальнейшем возникает гиперкоагуляция.
количество серьезных тромбоэмболических событий, наблюдаемых в 2020 году, уменьшилось. Однако тромбозы и эмболии
обсуждается влияние на более мелкие сосуды кровеносной системы, известные как «микросгустки».
во всем мире как один из основных механизмов, способствующих затянувшемуся COVID и травмам от вакцин.[30] Микросгустки
циркулируют и откладываются по всему телу, оказывая потенциально вредное воздействие на каждый орган
системы, однако не существует стандартизированного диагностического теста или алгоритма лечения.
Хотя вирус сам по себе не является причиной значительного числа тромбоэмболических событий, он
теперь широко известно, что кумулятивное воздействие белка-шипа, либо вируса, либо
вакцина значительно увеличивает риск протромботической коагулопатии у пациентов.[31] Это существенный фактор.
поскольку большая часть населения либо инфицирована вирусом Sars-CoV-2, либо заболела COVID.
вакцина(ы), хотя многие получили и то, и другое. Как отмечают в Statista, вполне вероятно, что до 80,3% американцев
население приняло хотя бы одну вакцину против COVID.[32]
Поиск в PubMed Национальной медицинской библиотеки НИЗ по различным тромботическим диагнозам подтверждает
тревожную тенденцию, которую мы наблюдаем среди населения в целом: произошло значительное увеличение
клинические случаи и научные статьи по этой теме в период с 2020 по 2021 год с основной переменной
будет внедрение вакцин против COVID в этот период времени. Рецензируемое издание 2022 г.
документально подтверждено, что всего за 16 месяцев было опубликовано 1366 статей в рецензируемых медицинских журналах.
которые документируют травмы и смерти после вакцинации от COVID-19. Эта рукопись опубликована и
классифицировали эти 1366 статей, причем наиболее распространенными категориями были миокардит/перикардит в
336 статей, тромботическая тромбоцитопения, вызванная вакциной, в 209 статьях и 160 статей, посвященных
артериальная и венозная тромбоэмболия.[33]
У этого исследования много сильных сторон. Для этого использовалась база данных VAERS с открытым исходным кодом.
расследование регулируется, принадлежит и поддерживается CDC/FDA.
[Английский текст]
Английский текст
Discussion
Cerebral venous thrombosis (CVT) is a rare disorder characterized by thrombus formation
within the cerebral veins or dural sinuses. The annual incidence ranges from 1.16 to 2.02 per 100,000
and is encountered more predominantly in female patients. Additionally, it affects a younger
patient population than what is seen in arterial strokes, with a median age of 37 years with one study
citing only 8% of patients were over the age of 65.[20] Diagnosis of this condition is challenging for
clinicians due to the wide and variable clinical presentation including headache, papilledema, visual
Preprints.org (www.preprints.org) | NOT PEER-REVIEWED | Posted: 19 June 2024 doi:10.20944/preprints202406.1236.v2
6
loss, focal or generalized seizures, focal neurologic deficits, confusion, altered consciousness, and
coma.[21,22] Typical risk factors for the development of CVT include inherited prothrombotic
conditions, brain tumors, trauma, infections, hematological diseases, medications, surgery,
pregnancy, and puerperium, amongst others.[23]
Cerebral embolisms are one of the most common causes of morbidity and mortality globally.[19]
The global incidence rate of embolic (ischemic) strokes varies widely between countries and regions.
Rates in the United States range from 74 per 100,000 to 329 per 100,000 people with males having the
preponderance of cases.[24] Unlike cerebral thrombosis, a cerebral embolism occurs when a clot
travels to the brain from elsewhere in the body, usually the heart. Symptoms vary greatly depending
on the location of the embolus but often results in a painless acute neurological deficit. Risk factors
include history of stroke, increasing age, hypertension, smoking, hypercholesterolemia, heart disease,
diabetes, and high alcohol intake.[25] The most common identifiable risk factor for a cerebral arterial
thromboembolism is atrial fibrillation.[17] Of interest, there were 3,554 cases of atrial fibrillation
reported in the Pfizer clinical trial post-marketing documents.[26]
The Sars-CoV-2 vaccines were necessarily developed rapidly without the standard 10-15 years
of development and testing to establish safety.[27] The vaccines were subsequently approved under
Emergency Use Authorization (EUA) in response to the novel viral pathogen, Sars-CoV-2, that
rapidly spread across the globe leaving chaos, fear, and death in its wake. Early in the COVID
pandemic, it became evident that there was a thrombogenic effect of the Sars-CoV-2 virus and it is
now believed that the spike protein is one of the major contributors to this thrombogenic effect.[28,29]
As expected, the same thromboembolic effects have been noted post-vaccination, likely a result of the
spike protein component of the vaccine.
During the first wave of infection with the original Wuhan strain of the virus, hospitalized
patients experienced a variety of severe thromboembolic events and, over time, natural evolution
may have resulted in less virulent strains. Subsequently, the hypercoagulability concerns from
serious thromboembolic events seen in 2020 have diminished. However, thromboses and emboli
affecting the smaller vessels in the circulatory system known as “microclots” are being discussed
globally as one of the main mechanisms driving Long COVID and vaccine injury.[30] Microclots
circulate and deposit throughout the body having potential detrimental effects on every organ
system, yet no standardized diagnostic test or treatment algorithm exists.
Although the virus alone is not driving a substantial number of thromboembolic events, it is
now widely understood that cumulative exposure to the spike protein, either from the virus or
vaccine, greatly increases prothrombotic coagulopathy risks in patients.[31]This is a significant factor
as most of the population has either been infected with the Sars-CoV-2 virus or taken the COVID
vaccine(s), while many have had both. As noted in Statista, it is likely that up to 80.3% of the US
population has taken at least one COVID vaccine.[32]
An NIH National library of Medicine PubMed search on various thrombotic diagnoses confirms
the alarming trend that we are seeing in the general population: there was a significant increase in
the case reports and scientific papers on this topic between 2020 and 2021 with the main variable
being the rollout of the COVID vaccines during this time frame. A peer-reviewed publication in 2022
documented that there were 1,366 peer-reviewed medical journal articles published in just 16 months
that document injuries and deaths after COVID-19 vaccines. This manuscript published and
categorized these 1,366 articles with the most common categories being myocarditis/pericarditis in
336 articles, vaccine-induced thrombotic thrombocytopenia in 209 articles, and 160 articles regarding
arterial and venous thromboembolism.[33]
There are many strengths of this study. The open-source VAERS database used for this
investigation is regulated, owned, and maintained by the CDC/FDA. These entities continue
promoting COVID-19 vaccines in all patients, even the most vulnerable population, pregnant
women, while making fraudulent claims of safety and efficacy. Despite the bias of the CDC/FDA and
their attempts to hide, conceal, and “throttle” the deaths and injuries caused by the COVID-19
vaccines, there remains an unprecedented breach of the safety signal using their own criteria.[34-36]
Preprints.org (www.preprints.org) | NOT PEER-REVIEWED | Posted: 19 June 2024 doi:10.20944/preprints202406.1236.v2
7
The limitations to this study are those inherent to the CDC/FDA’s VAERS database. The relative
underreporting factor (URF) in VAERS is thought to be in the range of 30-100. This factor, which
irrefutably and substantially reduces the danger signals, determines that the number of adverse
events associated with the vaccines cannot confidently be known. The URF may be attributed to
several reasons.[37-39] It has been reported that there is tremendous difficulty in VAERS processing
because the CDC staff are overwhelmed with adverse effect reports.[40] Clinicians also may not
possess the awareness or knowledge necessary to recognize, evaluate, report, or treat vaccine AEs.
The VAERS database is well known for its difficulty in entering events, making it even more
challenging for healthcare workers to submit each event with limited time in a hospital or clinic
setting.
This study demonstrates a significant breach in the safety signal threshold concerning COVID19 vaccines’ association with an increased risk of cerebral venous thrombosis as compared to that of
influenza vaccines as well as all other vaccines. Prior to the COVID-19 vaccine rollout, the
prevalence of CVT was far less common than CAT with a reported ratio of 1:62.5.[41] Females
represent a far greater proportion of the cases of cerebral venous thrombosis which is likely
associated with the greater risk of CTE in pregnancy, puerperium, contraceptive use, and hormonal
replacement therapy.