Звёзды
Горький - очень приземлённый писатель. Но у него встречаются яркие проблески романтической мечтательности. Надо мной часто вместо потолка бывало небо, и я, взглянув на небо, часто вспоминал строчку из Горького: "...взглянул он в ту даль, что вечно ласкает взоры мечтой о счастье...". Как-то не ожидаешь такой строчки от автора "Страстей-мордастей" и "Воробишки". Но только дневное небо мечту о счастье у меня не вызывает. И закаты, которых у меня в журнале штук 100 - тоже. Мечтать надо, глядя на звёздное небо. Сейчас вышел и посмотрел. Сегодня звёзды не очень хорошо видны, но я нашёл свой любимый желтоватый Арктур низко (для Арктура) на западе и белую Капеллу на северо-востоке. Август. Тёмные ночи.
Сегодня приехала дочка, привезла мешок забытых георгинов, пустые банки под закатку кабачков и корейку для барбекю. Не везёт нам с ней с едой что-то. На этот раз переложили уксуса при замочке. Конечно, всё равно хорошо получилось на осиновых дровах с добавлением свежих сосновых веток. Вспомнились военные сборы. Часть была большая, готовили на 1000 человек. Дежурный офицер снимал пробу. Если приготовлено было невкусно, в журнал записывался эвфемизм "Обед приготовлен из качественных продуктов".
Поста я не приготовил и снимков не сделал. много мы с дочкой говорили о её работе, но это - не та тема, чтобы обсуждать её с моими друзьями и френдами. И потом, не я же специалист, я только слушаю. Я решил написать про свои звёздные ночи. С тех пор, как мы купили дом, я с интересом наблюдал звёзды регулярно. Две с половиной кометы видел, лунные затмения... Но это мне было уже 39 лет, а до этого у меня было всего три звёздных ночи.
Астрономия не могла зародиться в Белоруссии: звёздное небо у нас бывает редко. Это если уже знаешь звёзды, то смотреть на них время от времени удаётся, а чтобы самостоятельно их освоить - надо постоянно на них смотреть и видеть звёздный небосвод в развитии, как он меняется в течении суток и в течении года.
Мне в детстве звёзды никто не показывал, и книжки не попадались. Но время от времени полюбоваться звёздами удавалось. А когда мы купили дом, я даже сделал нечто вроде астрономического инструмента Улугбека: встав на определённое место я с точностью до четверти часа мог по звёздам определить время.
Так я хотел про три звёздных ночи.
Первая была летом после 9-го (!) класса. Мы с другом жили у меня на даче. Однажды вечером мы разговорились на обрыве над рекой и говорили почти всю ночь. Говорили о будущем. Не о своём, а о будущем человечества и о будущем нашей страны. Я описывал наши тогдашние воззрения в своём журнале, найти пост можно по тегу "футурология". И знаете, это не было чем-то удивительным. Тогда многие мои сверстники не придавали значения личному обогащению и личной карьере. Я высказал тогда мысль, что КПСС в идеологии зашла в тупик, что процветает лицемерие и стяжательство, а партию используют карьеристы. И ещё высказал мысль, что СССР затормозит развитие (именно из-за этого!), но коммунистическая идея не пропадёт, её подхватит Китай. Жаль, что я высказал это вслух. Мы были близко к Небу, кто-то из богов подслушал и решил воспользоваться идеей...
Мой друг, который может это подтвердить, наверное, жив, но находится в Израиле. Тогда его звали Яков Менделевич Руман. Возможно, мои израильские френды сумеют его разыскать. В 1990 он бросил Белоруссию, и я объявил, что для меня он умер и даже опубликовал в городской газете некролог. Сейчас я не так категоричен, но продолжаю его считать предателем Родины. Здесь он родился, здесь получил высшее образование, здесь научился воевать, здесь занял высокую должность. Ну, и так далее.
Причём тут звёзды? При том, что беседа наша шла под звёздным небом. Я хорошо помню, как высоко стоял Орион. Я был уверен, что это Рак. Посмотрите на Пояс и Меч Ориона. Правда, они вместе похожи на рака?
Вторая звёздная ночь была на "картошке". Нам попалось очень красивое место с хорошими людьми. Стояла замечательная сентябрьская погода, вокруг был красивый лес. Мы сидели над речкой с девушкой Варей и считали падающие звёзды. В белорусском языке для падающих звёзд есть хорошее слово "знiчка". Желание загадать никак не удавалось. Опять сверху стоял Орион, который я считал Раком. Я называл ей созвездия, которых не знал, но про которые слышал.
Ночь запомнилась, но с Варей мы больше не встречались. То есть, мы потом учились вместе ещё три года, но у нас не возникало желания встречаться. Не то, чтобы мы оба тогда играли, просто у обоих в ту ночь было романтическое настроение. Было и прошло.
Третья звёздная ночь была значительно позже. Мы с сотрудницей в декабре, когда были уже сданы годовые отчёты, выбрались в лес в летний домик на три дня. И надо же! Все три ночи были разные. В первую ночь мы слушали грохот снежинок. Я не оговорился. Вокруг домика лежали мёрзлые дубовые листья, а снега не было. И вот снег пошёл. Лёгкие сухие снежинки опускались на гору дубовых листьев - и те грохотали!
Днём лежал снег. А следующей ночью мы всю ночь слышали капель. Мы думали, что это тает снег на крыше, так как домик мы натопили. Но утром оказалось, что весь снег растаял, потому что пришёл туман.
Но на третью ночь туман ушёл, небо очистилось, выглянули страшные звёзды. Много, близко и яркие. Моя сотрудница знала звёздное небо и называла мне созвездия. Орион опять был высоко в небе.