Анекдоты времён Перестройки
Тех, кто заглянул случайно, сразу предупреждаю: слово «анекдот» здесь употреблено в своём первоначальном смысле, как в 19 веке, то есть, как необычная нелогичная, «дурная» ситуация. Помните Достоевского «Скверный анекдот»? Эпиграфом я бы взял фразу из повести Гайдара «Школа»: «- Время, брат, идёт... весёлое!».
====
Не могу сказать, чтобы мы во время перестройки особо много смеялись. Скорее - наоборот. Но бывали моменты такие, что их не только сейчас, когда это прошло, смешно вспомнить, но и тогда невозможно было удержаться от смеха, пусть и нездорового. Моменты, которые не могли иметь место при социализме, и которые не повторятся уже, наверное, в ближайшее время. А потом, возможно, и повторятся: многое из того, что рассказывала моя мама про революцию и НЭП, нам пришлось увидеть во время перестройки.
Начну я с совсем не смешного случая, с первого из тех, которые меня впечатлили и которые запомнились. Наступал Новый год. Союз только что был объявлен не имеющим быть, и республика наша, стало быть, была теперь сама по себе. Вечером 31 декабря мы включили радио, гадая, кто нас поздравит, какие куранты пробьют и какой гимн сыграют. Телевизора у нас не было и радиоприёмника тоже, был обыкновенный репродуктор и слушали мы Первую республиканскую программу. И не было ничего! Не было даже “пик-пик-пик”! Диктор объявил: “Мясцовы час - нуль гадзiн” и продолжил передачи. Не поздравил с Новым годом даже диктор! Вот так потихонечку начался очередной этап перестройки, а через день поскакали цены.
Скачка цен - это, конечно, благодатная тема для воспоминаний, но её, наверное, и без меня все хорошо помнят. За девять лет моя заработная плата увеличилась в два миллиона раз и без учёта двух деноминаций стала составлять один миллиард рублей. Чудо! Хлеб, конечно, подорожал ещё больше, примерно в десять миллионов раз (по-старорусски - в тьму мириадов раз). То же и остальное. Потом цены стали скакать примерно одинаково, одним пелетоном, а в первые годы этой скачки были совершенно дикие перекосы, причём в обе стороны. Несравненно чаще, конечно, в большую. Но и в меньшую бывало. Помню цены на детские соски и на скипидарную мазь. Чтобы купить их, надо было брать несколько, так как не было уже в обращении таких купюр, чтобы купить одну штуку.
Ну, в большую - примеров более, чем достаточно. Трёхлитровая алюминиевая кастрюля, например, стоила ровно одну мою зарплату. Помню, я обсчитался в нулях, но решил, что слишком дорого, и не купил, а потом вдруг заметил ещё один нуль. На меня тогда напал неудержимый нервный смех. Сейчас эти цифры уже не производят такого впечатления, так как алюминиевая кастрюля и сейчас стоит немало. Чтобы понять, почему мы тогда глупо хихикали, читая ценники, надо пояснить, что при социализме такая кастрюля стоила три рубля, то есть, на свою зарплату я мог купить 166 таких кастрюль. Пересказывание друг другу виденных цен стало тогда одним из развлечений на работе.
Но ещё до скачки цен у нас были книжки потребителя, талоны, купоны, прикрепление к продовольственным магазинам, списки на сахар. Всё это было очень противно и ничего смешного в этом не было. Я не вёл подробный дневник и теперь не могу точно вспомнить, когда, например, были у нас славные купоны - удивительное изобретение чиновной мысли. Не могу вспомнить точно, когда нам перестали выдавать деньги целыми заклеенными пачками: производство денег долго не могло угнаться за инфляцией, и мы ходили за зарплатой с мешками. В то время моден был анекдот о выпуске универсальной хозяйственной сумки с шестью отделениями:
- для паспорта (без местной прописки не продавали некоторые товары),
- для книжки потребителя,
- для талонов,
- для купонов,
- для денег (самое большое) и
- для продуктов (самое маленькое).
Книжку потребителя я выбросил, талоны не сохранились, а лист купонов ещё храню.
С талонами на водку (и вообще с водкой) - была трагикомедия. И больше трагедия, чем комедия. Сколько я себя помню, в нашей стране регулярно проводились антиалкогольные кампании, и после каждой пили ещё больше. Но такого безобразия, как во время горбачёвской антиалкогольной кампании, я не помню. Магазины брали штурмом, с побитыми и покалеченными. В нашем городе смертных случаев, кажется, не было. Газеты писали про такие случаи в других городах. Но сам не видел, а газетам я давно не верю. Но разгром магазина видел своими глазами, и “лётчиков” видел.
С разгромом магазина было так: Вино стали давать в сараюшке, специально выделенной для этой цели. Открыли дверь. Народ хлынул. Первые купили и рассчитались, но выйти не смогли: народ втискивался и втискивался в сараюшку. Спасая жизнь, толпа проломила заднюю стенку из ДСП по металлическому уголку и посыпалась с рампы “кучей-малой”. Я как раз проходил мимо по улице и видел, как счастливцы с горящими глазами, сжимая в каждой руке по бутылке, вываливались из пролома и катились вниз, стараясь уберечь бутылки. Ни одна бутылка не разбилась! По крайней мере, осколков у рампы не валялось. Люди тоже остались целы: дело было днём, участвовали в этом здоровые и ещё трезвые мужики. Убытки понёс только магазин: проломили стену, растащили несколько ящиков вина и изрядно помяли продавщиц.
После этого дверь сараюшки забрали железной решёткой и через неё стали просовывать деньги и бутылки. Вот тогда и появились “лётчики”. Когда в магазине были вино или водка, перед окошком всегда была совершенно непробиваемая толпа. Время от времени какие-либо четверо молодцов раскачивали за руки и за ноги пятого и забрасывали его поближе к окошку прямо на головы толпящимся. Самое интересное, что драки при этом не возникали! Драки зато возникали на подступах к магазину, когда разные группки пытались отобрать друг у друга талоны или купленные бутылки. Про тяжёлые последствия таких драк я не слышал. Возможно, что и были, но, кажется, дело ограничивалось тычками и мелким помордингом.
На нашем доме антиалкогольная кампания никак не сказалась. Как не покупали раньше (жить пришлось по идеям Чучхе), так не покупали и сейчас, а свои талоны мы отдали соседям бесплатно, немало их удивив. Некоторое время нам через забор кидали пустые бутылки из-под одеколона вместо пивных и водочных. Потом спиртного стало - хоть залейся. Соотносительно прожиточного минимума водка стала стоить в шесть раз дешевле, чем при социализме.
По талонам продавались крупы, мука, масло. Нормы отпуска по талонам были просто смешные. Растительного масла, например, полагалось сто граммов в месяц на человека, крупы - два килограмма, сахара - один. В свободной продаже бакалеи не было, разве что что-нибудь нестандартное: отруби, мука для оладий. Тем, у кого хватало денег питаться в столовой или покупать продукты на базаре (тогда это было не дешевле, а существенно дороже) таких норм хватало. Кто-то подсчитал и опубликовал в газете, что нормы отпуска продуктов по талонам ниже, чем нормы отпуска в тюрьме. Вполне возможно, только я не думаю, что до заключённых доходили эти нормы. Нам наших норм хватало только потому, что наши детки были ещё совсем маленькие.
Сколько вина и водки полагалось в месяц на талон, я не помню, так как спиртного по талонам ни разу не покупал, а сколько полагалось табаку - не знаю, так как ни разу даже не смотрел на эти талоны, да мне ничего бы и не сказали эти цифры. Что такое бутылка на троих - представляю, а что такое пачка сигарет на человека - не представляю. Тогда многие (да-да, многие, я видел не одного) собирали окурки. Окурки продавались у магазина литровыми банками. Мне называли цену, но я забыл, так как она мне ничего не говорила. Жаль, что забыл: мне очень хочется сохранить этот факт для суда истории (на Божий и на государственный суд над нашими перестройщиками я не надеюсь). В нашем НИИ были заядлые курильщики, которые покупали окурки банками, потрошили их и вертели из этого табака самокрутки.
Самое яркое впечатление тех “времён разгула демократии” - это офицер под зонтиком. Дождь. Мимо нашего дома по Грушевке идёт строем подразделение солдат тридцать. И сбоку лейтенант под зонтиком. Возможно, один единственный случай и был. Но я его видел, и мне он запомнился как показатель того, что Советская Армия кончилась. Сейчас вот подумал, что из всего, что я изучил, освоил и умею, я не использовал пока знание минного и подрывного дела. Впрочем, контрреволюция ещё не завершилась...
В то время строем стали ходить милиционеры, я имею в виду подразделения внутренних войск из ближайших к нам казарм. При социализме они ездили на машинах. Я по-прежнему носил воду ежедневно поздно по вечерам, а мимо меня строем с красным фонарём впереди возвращались с дежурства взводы внутренних войск. Это тоже впечатляло. После избрания президента (1994) милиционеры опять стали ездить на машинах.
К анекдотам можно отнести также длительный период “телефонного коммунизма”. Монеты вышли тогда из обращения, магнитных карт ещё не было, попытки ввести жетоны для телефонов-автоматов были неудачные. Телефоны-автоматы в нашем городе несколько лет работали бесплатно. И работали! Лучше, чем за деньги. И не помню чтобы люди особо злоупотребляли и висели на телефонах. Нормально как-то все звонили.
Тогда вообще интересно было со всеми службами городского хозяйства. Инспектора энергонадзора мы не видели три года, а ток в сети был. За воду некуда было платить пять лет, а вода была. И газ в баллонах развозили (правда, за деньги). И дрова можно было нормально получить.
Рядом разламывали и растаскивали заводы, открывали пивнушки, бордели и ларьки, бегали с тюками в Польшу и в Турцию, в общем - делали деньги. А работяги из городских коммунальных служб продолжали работать, не обращая внимание на то, что за их труд городские власти не берут деньги. Насколько я с этими властями сталкивался, я думаю, что они были заняты тем, что делали свой бизнес, и им некогда было заботиться о бизнесе для государства. Из этого я бы сделал вывод, что гомо советикус был, всё-таки, создан. И это, по-видимому, не худшее из отродий рода сапиенсов.
=======
Сегодня был светлый полусолнечный день, а вечером впервые за месяца два (а то и три) показались звёзды (не планеты, звёзды). И я собрался об этом писать. И писать о своём кошарии, потому что сегодня кошки, которые ещё более погодозависимы, чем я сам, устроили пляски и сверхвесёлую жизнь. Начал писать, увлёкся и забыл покормить кошек. Ах! Пришлось оторваться. А так как уже поздно, я ухватил заготовленный ранее пост, а про звёзды напишу завтра.