Вне потока
Травка зеленеет, Солнце шпарит, птички поют, в лесу зреет земляника.
Я сижу в городской квартире и жду, пока мне принесут пенсию. Хьюшку я с собой не взял, фотика тоже. Сижу и листаю бумажные книги - свою любовь.
Телевизора у меня уж год как нету, но был. И в самый расцвет наипоганейших годов, которые многие сволочи называют "святыми", по телевизору шли три хороших сериала: "Петербургские тайны", "Королева Марго" и "Гражданин начальник". Что интересно - все три сериала были сняты в безрадостное время, но все три - "с надеждой". Особенно это касается "Гражданина начальника". Показан полный беспредел начала 90-х, но показано, что есть ещё в России приличные люди, и победа будет за ними. Сразу оговорюсь, что это применительно к первому сериалу "Гражданина", частично - ко второму и не применимо к третьему. Съехали, как это обычно бывает в кинематографе. Кстати, в продолжении к "Петербургским тайнам" ребята тоже съехали.
"Гражданин начальник" снят по циклу Виктора Пронина "Банда". Сюжет несколько изменён, но изменения технические, и все, по-моему, в лучшую сторону. У Пронина социум в повести выглядит более безнадёжным.
Сегодня я взялся перечитать повесть "Банда-2" и нашёл, что обстановку того времени Пронин передаёт точно. Я помню то время, я жил тогда и помню всё это.
Я приведу два отрывка оттуда (выделил я).
====
"Криминальная обстановка в городе (Туле) оставалась постоянной, без больших перемен. Ежесуточно угоняли десятки машин, находили две-три, да и то лишь те, которые похитили школьники младших классов, чтобы покататься и пошалить. Едва начинало темнеть, улицы и электрички быстро опустевали и гость, нерасчетливо задержавшийся до восьми, до девяти вечера, оставался ночевать у хозяев, не решаясь воспользоваться транспортом. .... Отощавшие пенсионеры, роясь по утрам в мусорных ящиках, находили мертвых младенцев в целлофановых мешках - юные мамаши избавлялись от детей с какой-то остервенелостью, а пойманные за руку, дерзили в телекамеры, злобно смеялись, истерично рыдали, объясняя все беспросветностью своего существования - они не могли купить себе ни японского телевизора, ни турецкой кожаной куртки, не могли поехать на Канарские острова и посетить солнечную Грецию. А без этого жизнь казалась им пустой, дети - обузой, прохожие - врагами. Рыночные отношения безжалостно наступали на простодушную нравственность древнего народа. Президент время от времени исчезал на неделю-вторую, появлялся на телеэкранах с заплывшими глазами и говорил о великой дружбе с великой Америкой. Политические его недоброжелатели сидели в тюрьмах, а мордатые соратники обещали через два-три года падение страны замедлить. Шел 1994 год."
"- Начну работать по внедрению тебя в органы прокуратуры. Это не так просто, как может показаться новому человеку. Мы сами не заметили, как оказались в какой-то бандитской стране, где все делается дикими способами. Ты думаешь что если великодушно согласишься прийти в прокуратуру водителем, то достаточно написать заявление и утром выйти на работу? Ни фига. Я должен выйти на нужного человека, заверить его в своих самых добрых к нему чувствах, распить с ним бутылку водки, да не одну, подарить ему какую-нибудь заморскую штуковину, какое-нибудь электронное дерьмо, выручить его племянника, которому грозит два-три-четыре года за хулиганство, изнасилование, за неуплату налогов, помочь другому племяннику обзавестись киоском на площади... И только тогда, только тогда он с доброжелательным вниманием прочтет твое заявление. При этом он не должен почувствовать никакой для себя опасности, он должен увидеть во мне родственную душу, которая корысти ради, только корысти ради взялась устроить на теплое местечко нужного человека. Если он заподозрит во мне порядочность, преданность делу, если решит, что я, упаси Боже, устраиваю тебя по доброте душевной - все пропало.
Только продажный, только испорченный взятками и подачками, я интересен ему, вызываю его уважение, желание водиться со мной. Честный я никому не нужен. С меня ничего не возьмешь. Честному надо все объяснять, его надо учить жить, а это слишком хлопотно. Да и нет никакой гарантии, что честный однажды не взбунтуется и не предаст своего благодетеля. К рынку идем, семимильными шагами. Новые наши властители дум убеждают нас, что так и должно быть.
- Нам их не одолеть, - проговорил Андрей с непривычной горечью, с каким-то отчаянным прозрением.
- А я и не собираюсь их одолевать. С меня достаточно того, что я буду делать свое дело. Настолько хорошо, насколько смогу. Я не мечтаю о победе. Она невозможна в ближайшие несколько поколений. С меня достаточно того, что я хоть немного отдалю их победу. С меня достаточно того, что они пока меня не сломали."
===========
Кто не боится читать про плохое (не про выдуманных вампиров, а про нынешних хищников и паразитов) - загляните. Первые две части написны хорошо. Потом - съехал.
Я сижу в городской квартире и жду, пока мне принесут пенсию. Хьюшку я с собой не взял, фотика тоже. Сижу и листаю бумажные книги - свою любовь.
Телевизора у меня уж год как нету, но был. И в самый расцвет наипоганейших годов, которые многие сволочи называют "святыми", по телевизору шли три хороших сериала: "Петербургские тайны", "Королева Марго" и "Гражданин начальник". Что интересно - все три сериала были сняты в безрадостное время, но все три - "с надеждой". Особенно это касается "Гражданина начальника". Показан полный беспредел начала 90-х, но показано, что есть ещё в России приличные люди, и победа будет за ними. Сразу оговорюсь, что это применительно к первому сериалу "Гражданина", частично - ко второму и не применимо к третьему. Съехали, как это обычно бывает в кинематографе. Кстати, в продолжении к "Петербургским тайнам" ребята тоже съехали.
"Гражданин начальник" снят по циклу Виктора Пронина "Банда". Сюжет несколько изменён, но изменения технические, и все, по-моему, в лучшую сторону. У Пронина социум в повести выглядит более безнадёжным.
Сегодня я взялся перечитать повесть "Банда-2" и нашёл, что обстановку того времени Пронин передаёт точно. Я помню то время, я жил тогда и помню всё это.
Я приведу два отрывка оттуда (выделил я).
====
"Криминальная обстановка в городе (Туле) оставалась постоянной, без больших перемен. Ежесуточно угоняли десятки машин, находили две-три, да и то лишь те, которые похитили школьники младших классов, чтобы покататься и пошалить. Едва начинало темнеть, улицы и электрички быстро опустевали и гость, нерасчетливо задержавшийся до восьми, до девяти вечера, оставался ночевать у хозяев, не решаясь воспользоваться транспортом. .... Отощавшие пенсионеры, роясь по утрам в мусорных ящиках, находили мертвых младенцев в целлофановых мешках - юные мамаши избавлялись от детей с какой-то остервенелостью, а пойманные за руку, дерзили в телекамеры, злобно смеялись, истерично рыдали, объясняя все беспросветностью своего существования - они не могли купить себе ни японского телевизора, ни турецкой кожаной куртки, не могли поехать на Канарские острова и посетить солнечную Грецию. А без этого жизнь казалась им пустой, дети - обузой, прохожие - врагами. Рыночные отношения безжалостно наступали на простодушную нравственность древнего народа. Президент время от времени исчезал на неделю-вторую, появлялся на телеэкранах с заплывшими глазами и говорил о великой дружбе с великой Америкой. Политические его недоброжелатели сидели в тюрьмах, а мордатые соратники обещали через два-три года падение страны замедлить. Шел 1994 год."
"- Начну работать по внедрению тебя в органы прокуратуры. Это не так просто, как может показаться новому человеку. Мы сами не заметили, как оказались в какой-то бандитской стране, где все делается дикими способами. Ты думаешь что если великодушно согласишься прийти в прокуратуру водителем, то достаточно написать заявление и утром выйти на работу? Ни фига. Я должен выйти на нужного человека, заверить его в своих самых добрых к нему чувствах, распить с ним бутылку водки, да не одну, подарить ему какую-нибудь заморскую штуковину, какое-нибудь электронное дерьмо, выручить его племянника, которому грозит два-три-четыре года за хулиганство, изнасилование, за неуплату налогов, помочь другому племяннику обзавестись киоском на площади... И только тогда, только тогда он с доброжелательным вниманием прочтет твое заявление. При этом он не должен почувствовать никакой для себя опасности, он должен увидеть во мне родственную душу, которая корысти ради, только корысти ради взялась устроить на теплое местечко нужного человека. Если он заподозрит во мне порядочность, преданность делу, если решит, что я, упаси Боже, устраиваю тебя по доброте душевной - все пропало.
Только продажный, только испорченный взятками и подачками, я интересен ему, вызываю его уважение, желание водиться со мной. Честный я никому не нужен. С меня ничего не возьмешь. Честному надо все объяснять, его надо учить жить, а это слишком хлопотно. Да и нет никакой гарантии, что честный однажды не взбунтуется и не предаст своего благодетеля. К рынку идем, семимильными шагами. Новые наши властители дум убеждают нас, что так и должно быть.
- Нам их не одолеть, - проговорил Андрей с непривычной горечью, с каким-то отчаянным прозрением.
- А я и не собираюсь их одолевать. С меня достаточно того, что я буду делать свое дело. Настолько хорошо, насколько смогу. Я не мечтаю о победе. Она невозможна в ближайшие несколько поколений. С меня достаточно того, что я хоть немного отдалю их победу. С меня достаточно того, что они пока меня не сломали."
===========
Кто не боится читать про плохое (не про выдуманных вампиров, а про нынешних хищников и паразитов) - загляните. Первые две части написны хорошо. Потом - съехал.