Продолжаем маяться
Летние майские дни длились одни сутки: от вчерашнего полудня до сегодняшнего. Сейчас над нами летят низкие клочковатые тёмные облака, дожди чередуются слабые, средние и сильные, иногда гремит гром. Не очень холодно, но сильно дует. Крыша над головой грохочет. Кошки собрались в доме, гулять в такую погоду не хотят. Один день всего печку не топили, сейчас опять топим.
За эти два полсуток распустились яблони, цветут они в том году обильно. Цветение - ещё не урожай. Насекомых мало.
-
Сижу, листаю Интернет.
По поводу самого злободневного могу сказать: "Да, Мариуполь - это не Осовец". Следовательно, Украина - це Европа. Европа, а никак не ветвь Древа Российского. Подумать только, 2,5 тысячи сытых (по мордам видно) здоровых парней с оружием не обороняются до последнего и не идут на прорыв. Це - Европа. Вспомнился эпизод из "Время жить и время умирать" Ремарка. Разговор немецких солдат (пересказываю своими словами, как запомнил): "После того, что мы сделали у них, что они сделают у нас? - А мы сдадимся. Они не будут нас убивать. А потом они уйдут". Ремарк оказался не совсем прав: кое-кого тогда всё-таки повесили. Боюсь, что на этот раз никого не повесят. Более того, могут обменять, и даже на Медведчука. Интересно, кому и зачем в России нужен Медведчук?
Впрочем, именно это меня не особо интересует. Что мне действительно интересно - так это: искренне ли эти так называемые евро-украинцы поклоняются свастике. Бандера - мразь, но его можно принять за укропатриота. А как они воспринимают Гитлера? У него-то какие заслуги перед Украиной? Это они искренне или у них мода такая? Например, как на Западе гомосексуализм. Непонятливый я, не понимаю. И ещё более не понимаю, как на Западе могут одобрять это увлечение свастикой? Наверное, сами хотели бы, да пока не решаются.
В детстве я столкнулся с пристрастием к свастике. Был у меня одноклассник. Фамилию даже помню: Лоханько. Но у него, по-моему, была в мозгу одна извилина, и та прямая. Потом, позже, ещё одного такого встретил. Этот был сознательный. Он уверял, что фашизм - лучшая форма управления, а мы считаем его бесчеловечным только потому, что он был у немцев, а война с немцами для русских - историческая необходимость. Не придавал я раньше значения обоим этим встречам, считал случайными мутациями мозгов: мало ли кто на чём зациклился. Теперь смотрю - это массово.
-
Ладно, мало ли чего я не понимаю. От этого ничего не зависит. Уже наступило 22 мая, а я сижу и слушаю ветер.
За эти два полсуток распустились яблони, цветут они в том году обильно. Цветение - ещё не урожай. Насекомых мало.
-
Сижу, листаю Интернет.
По поводу самого злободневного могу сказать: "Да, Мариуполь - это не Осовец". Следовательно, Украина - це Европа. Европа, а никак не ветвь Древа Российского. Подумать только, 2,5 тысячи сытых (по мордам видно) здоровых парней с оружием не обороняются до последнего и не идут на прорыв. Це - Европа. Вспомнился эпизод из "Время жить и время умирать" Ремарка. Разговор немецких солдат (пересказываю своими словами, как запомнил): "После того, что мы сделали у них, что они сделают у нас? - А мы сдадимся. Они не будут нас убивать. А потом они уйдут". Ремарк оказался не совсем прав: кое-кого тогда всё-таки повесили. Боюсь, что на этот раз никого не повесят. Более того, могут обменять, и даже на Медведчука. Интересно, кому и зачем в России нужен Медведчук?
Впрочем, именно это меня не особо интересует. Что мне действительно интересно - так это: искренне ли эти так называемые евро-украинцы поклоняются свастике. Бандера - мразь, но его можно принять за укропатриота. А как они воспринимают Гитлера? У него-то какие заслуги перед Украиной? Это они искренне или у них мода такая? Например, как на Западе гомосексуализм. Непонятливый я, не понимаю. И ещё более не понимаю, как на Западе могут одобрять это увлечение свастикой? Наверное, сами хотели бы, да пока не решаются.
В детстве я столкнулся с пристрастием к свастике. Был у меня одноклассник. Фамилию даже помню: Лоханько. Но у него, по-моему, была в мозгу одна извилина, и та прямая. Потом, позже, ещё одного такого встретил. Этот был сознательный. Он уверял, что фашизм - лучшая форма управления, а мы считаем его бесчеловечным только потому, что он был у немцев, а война с немцами для русских - историческая необходимость. Не придавал я раньше значения обоим этим встречам, считал случайными мутациями мозгов: мало ли кто на чём зациклился. Теперь смотрю - это массово.
-
Ладно, мало ли чего я не понимаю. От этого ничего не зависит. Уже наступило 22 мая, а я сижу и слушаю ветер.