Поиски Города в тумане
Сегодня 2.02.2022, но это ничего не значит. Если знак Зодиака при рождении ещё может что-то означать, так как время года как-то влияет на развитие плода и младенца (только в каждой местности по-своему), то эти цифирки, эти двоечки - не имеют ровно никакого значения, потому что и начало года, и начало Нашей эры установлены людьми произвольно, без привязки к каким-либо явлениям, влияющим на жизнь на Земле.
В общем, обычный день. Обычно и начнём.
Позавчера я получил от электронного друга подарок - ссылку на подборку лучших песен 20-30 годов в нашем культурном поле (на Ю-тубе они неприлично названы "шлягерами"; это песни и инструментальные пьесы, а шлягеры - это то, что Киркоров базлает). Цель была - помочь мне отцепиться от привязавшегося романса про луч Луны. Помог, спасибо. Но не прямо в лоб, а, как чаще всего бывает в жизни, по кривой, как краковская колбаса.
Подборка песен замечательная. Почти все их я сам пою, когда работаю в огороде и поблизости нет никого, кроме кошек. Но пока я их прослушивал, обратил внимание на ролик с концертом Кукина, который светился рядом. Прослушал и его. И теперь ко мне прочно прицепилась песня Кукина "Город" ("Горы далёкие, горы туманные, горы..."). Прицепилась прочно, только время от времени уступает место в мозгу его же песни "Париж". Я почему-то думал, что "Город" - песня Визбора. Может, из-за "гор", которые там только один раз упоминаются, но зато в первой строчке, а может мне так сказали. В авторстве неофициальных песен тогда много было путаницы. Например, песню Визбора "Сижу я как-то с африканцем..." все дружно приписывали Высоцкому. Это понятно: записи концертов Высоцкого расходились по рукам активнее всех других, и все песни в его исполнении считались его песнями. Высоцкий вообще изрядно подмял под себя этот культурный слой, не имеющий пока официального академически закреплённого названия (как, например, "Хэйан"). Оно понятно: он профессиональный артист - умеет вживаться в роль, умеет выступать, умеет организовывать выступления. Это Кукин поёт только про себя и трижды (или четырежды) побеждал на конкурсе туристской песни, не посетив лично ни одного из этих конкурсов.
К Высоцкому у меня нет претензий, он лицо и мотор нашего советского Хэйана. Но душой этого культурного слоя я считаю Кукина (при соучастии Городницкого и Визбора), а первосоздателем - Окуджаву. Окуджаву я очень любил, но на Том свету обязательно набью ему морду и нимб разломаю за его покаяние за участие в Отечественной войне.
Это движение, которому давали и дают много названий, но пока не придумали настоящего, имело много попутчиков, оно было модным. Для многих это была просто тусовка (хотя слова такого ещё не было), для многих это была почва для заработка (журналисты, шоумены...). Но было ядро, было движение душ. Манифестом этого ядра я считаю объединение двух песен Кукина: "За туманом" и "Город". Это ядро - личное отношение Человека к социуму. И у этого манифеста были ещё две грани: отношение к Родине и отношение к другому Человеку. Здесь манифестом выступают "Атланты" Городницкого и песни Визбора.
Для любителей термина "Туристская песня" хочу сделать важное замечание: Кукин ездил не в турпоходы, а в экспедиции. А я и в экспедиции не ездил, незачем было. Я искал свой Город рядом, среди вычислительных машин и людей, работавших с ними. Контуры Города Кукина бывало проступали. но этот город был размыт существованием других людей, которые его не искали. Но Город был! Это было достижение советской идеологии, но партайгеноссе, ответственные за идеологию, не искали этот Город и даже не подозревали о его существовании, стремление найти свой город они воспринимали как вредное и боролись с ним. Выиграли не они, но они помогли нам проиграть. Поедет ли кто-нибудь теперь за туманом, чтобы найти свой город... ?
==
Пока я писал, в комнату вошёл чёрный кисё с единственным белым пятнышком на груди. навстречу ему поднялся чёрный псё, который лежал у меня в ногах. У него тоже есть единственное белое пятнышко на груди. Кисё сказал "Мяу!", после чего оба чёрных животных толкнули друг друга носами. а потом лизнули друг друга в нос. Как кошка с собакой. Мечта Окуджавы.
В общем, обычный день. Обычно и начнём.
Позавчера я получил от электронного друга подарок - ссылку на подборку лучших песен 20-30 годов в нашем культурном поле (на Ю-тубе они неприлично названы "шлягерами"; это песни и инструментальные пьесы, а шлягеры - это то, что Киркоров базлает). Цель была - помочь мне отцепиться от привязавшегося романса про луч Луны. Помог, спасибо. Но не прямо в лоб, а, как чаще всего бывает в жизни, по кривой, как краковская колбаса.
Подборка песен замечательная. Почти все их я сам пою, когда работаю в огороде и поблизости нет никого, кроме кошек. Но пока я их прослушивал, обратил внимание на ролик с концертом Кукина, который светился рядом. Прослушал и его. И теперь ко мне прочно прицепилась песня Кукина "Город" ("Горы далёкие, горы туманные, горы..."). Прицепилась прочно, только время от времени уступает место в мозгу его же песни "Париж". Я почему-то думал, что "Город" - песня Визбора. Может, из-за "гор", которые там только один раз упоминаются, но зато в первой строчке, а может мне так сказали. В авторстве неофициальных песен тогда много было путаницы. Например, песню Визбора "Сижу я как-то с африканцем..." все дружно приписывали Высоцкому. Это понятно: записи концертов Высоцкого расходились по рукам активнее всех других, и все песни в его исполнении считались его песнями. Высоцкий вообще изрядно подмял под себя этот культурный слой, не имеющий пока официального академически закреплённого названия (как, например, "Хэйан"). Оно понятно: он профессиональный артист - умеет вживаться в роль, умеет выступать, умеет организовывать выступления. Это Кукин поёт только про себя и трижды (или четырежды) побеждал на конкурсе туристской песни, не посетив лично ни одного из этих конкурсов.
К Высоцкому у меня нет претензий, он лицо и мотор нашего советского Хэйана. Но душой этого культурного слоя я считаю Кукина (при соучастии Городницкого и Визбора), а первосоздателем - Окуджаву. Окуджаву я очень любил, но на Том свету обязательно набью ему морду и нимб разломаю за его покаяние за участие в Отечественной войне.
Это движение, которому давали и дают много названий, но пока не придумали настоящего, имело много попутчиков, оно было модным. Для многих это была просто тусовка (хотя слова такого ещё не было), для многих это была почва для заработка (журналисты, шоумены...). Но было ядро, было движение душ. Манифестом этого ядра я считаю объединение двух песен Кукина: "За туманом" и "Город". Это ядро - личное отношение Человека к социуму. И у этого манифеста были ещё две грани: отношение к Родине и отношение к другому Человеку. Здесь манифестом выступают "Атланты" Городницкого и песни Визбора.
Для любителей термина "Туристская песня" хочу сделать важное замечание: Кукин ездил не в турпоходы, а в экспедиции. А я и в экспедиции не ездил, незачем было. Я искал свой Город рядом, среди вычислительных машин и людей, работавших с ними. Контуры Города Кукина бывало проступали. но этот город был размыт существованием других людей, которые его не искали. Но Город был! Это было достижение советской идеологии, но партайгеноссе, ответственные за идеологию, не искали этот Город и даже не подозревали о его существовании, стремление найти свой город они воспринимали как вредное и боролись с ним. Выиграли не они, но они помогли нам проиграть. Поедет ли кто-нибудь теперь за туманом, чтобы найти свой город... ?
==
Пока я писал, в комнату вошёл чёрный кисё с единственным белым пятнышком на груди. навстречу ему поднялся чёрный псё, который лежал у меня в ногах. У него тоже есть единственное белое пятнышко на груди. Кисё сказал "Мяу!", после чего оба чёрных животных толкнули друг друга носами. а потом лизнули друг друга в нос. Как кошка с собакой. Мечта Окуджавы.