Выходные. Успеть за два дня.
Столько этих выходных пробежало, не зафиксированных в бложике.
Помидорову стукнуло семь, и я поначалу металась, как же отметить событие, чтобы всем было хорошо и ненапряжно, и купила билеты в планетарий, который, по сути, полнокупольное кино. Поехал с недоверием, но в процессе проникся, и сказал, что планирует как нибудь снова посетить. После пошли в общепит на обед, потом в магазин за подарком. Как такового застолья не состоялось, но, кажется, не в нем счастье.
Знать бы, в чем.
Оформление детской продолжается, поставили шкаф и стеллаж, прилепили интерьерные наклейки, повесили шторы и часы, и мне очень нравится результат. Скоро придет госприемка в лице бабГали, волнуюсь как перед экзаменом, моей маме трудно угодить.
Ходим с друзьями в кино на всю фигню подряд, вот сегодня пошли на "Логана", а до этого смотрели "Обитель зла - не помню какую по счету, но надеюсь последнюю". На хит всех времен отечественного режиссера я не пошла принципиально: подумала, что мои стописят рублей могут быть решающими, получит он их, и подумает, ну все, надо срочно снять сиквел, спин-офф, или, того хуже, ремейк. Нельзя так рисковать, поэтому я осталась дома.
Еще Помидорова записывали в школу. В Писючанске нет записи через госуслуги, поэтому пошла сама, ножками, никому не смогла доверить, и подала заявление под номером один. Потому что мама - это ответственность. А также мама - это результат. Хотя суровая реальность такова, что можно подать заявление под номером один и не попасть к нужному педагогу, и такое в нашей свободной от бюрократии, блата и благодарности в конвертах реальности было. В апреле узнаю точно.
Постепенно наступает весна. По утрам, когда я выхожу ждать вечно опаздывающего Сашу, еще темновато, но по пути нас настигает рассвет. Скоро будет совсем светло, и можно будет ждать первых листиков.
А еще я все-таки встретилась с Ирландской Таней, и мы шли с ней по январскому морозу, и она рассказывала, как она устраивалась на работу, и как они с мужем делали ремонт их большого дома, и, как всегда, я не спросила, хорошо ли ей там, и не обижает ли ее ирландский муж, и не бывает ли ей бесконечно одиноко в чужой стране. Мы так оберегаем чужое пространство, что кажемся равнодушными.
Помидорову стукнуло семь, и я поначалу металась, как же отметить событие, чтобы всем было хорошо и ненапряжно, и купила билеты в планетарий, который, по сути, полнокупольное кино. Поехал с недоверием, но в процессе проникся, и сказал, что планирует как нибудь снова посетить. После пошли в общепит на обед, потом в магазин за подарком. Как такового застолья не состоялось, но, кажется, не в нем счастье.
Знать бы, в чем.
Оформление детской продолжается, поставили шкаф и стеллаж, прилепили интерьерные наклейки, повесили шторы и часы, и мне очень нравится результат. Скоро придет госприемка в лице бабГали, волнуюсь как перед экзаменом, моей маме трудно угодить.
Ходим с друзьями в кино на всю фигню подряд, вот сегодня пошли на "Логана", а до этого смотрели "Обитель зла - не помню какую по счету, но надеюсь последнюю". На хит всех времен отечественного режиссера я не пошла принципиально: подумала, что мои стописят рублей могут быть решающими, получит он их, и подумает, ну все, надо срочно снять сиквел, спин-офф, или, того хуже, ремейк. Нельзя так рисковать, поэтому я осталась дома.
Еще Помидорова записывали в школу. В Писючанске нет записи через госуслуги, поэтому пошла сама, ножками, никому не смогла доверить, и подала заявление под номером один. Потому что мама - это ответственность. А также мама - это результат. Хотя суровая реальность такова, что можно подать заявление под номером один и не попасть к нужному педагогу, и такое в нашей свободной от бюрократии, блата и благодарности в конвертах реальности было. В апреле узнаю точно.
Постепенно наступает весна. По утрам, когда я выхожу ждать вечно опаздывающего Сашу, еще темновато, но по пути нас настигает рассвет. Скоро будет совсем светло, и можно будет ждать первых листиков.
А еще я все-таки встретилась с Ирландской Таней, и мы шли с ней по январскому морозу, и она рассказывала, как она устраивалась на работу, и как они с мужем делали ремонт их большого дома, и, как всегда, я не спросила, хорошо ли ей там, и не обижает ли ее ирландский муж, и не бывает ли ей бесконечно одиноко в чужой стране. Мы так оберегаем чужое пространство, что кажемся равнодушными.