идут
Скоро слов станет столько, что ими стошнит в метро:
перегнувшись над поездом, через перила,
голос сделает так, что нечто или ничто
унесется в темную глубь тоннеля. И как же все было,
тогда, когда были мечты мечтами, любовь любовью,
и Арбат, завернувшись в огни, тянул руки дружить,
откуда взялась эта, слышишь, манера молчать, эти тонкие брови
и личная жизнь?
Так бежишь домой, там где дома - поломанный фен,
поломанный быт,
где нельзя не быть.
Там, где крылья в шкафу,
так и не покорившие мира,
где в углу
почему-то пылится лира,
почему-то запущен дзен.
Так теперь не поверишь, что у нас - офисы вместо походов на крышу,
утром просим проснуться в декабрь, взяв за шкирку себя,
что теперь стали как-то не то чтобы, хуже, но тише,
что теперь тайком сами путаем "ться" и "тся".
А когда-то были и шум до утра, и портвейн и теплые лестницы,
вечный тэг" как в кино", с рифмами или белые
И теперь непонятно совсем, и теперь от того бесимся:
то ли нас сейчас нет, то ли нас тогда не было.
Дело в том, что смотреть все время назад - бесполезный бред,
беспросветный хлам,
где себя по углам,
разбросав без стыда и совести,
ощутишь себя модным
героем повести.
Только автор жив,
и еще ничего не поздно.
Я стою на краю.
Я смотрю на звезды.
Идут миллионы лет.
(с) Юлия Зу
8 дек. 2012
перегнувшись над поездом, через перила,
голос сделает так, что нечто или ничто
унесется в темную глубь тоннеля. И как же все было,
тогда, когда были мечты мечтами, любовь любовью,
и Арбат, завернувшись в огни, тянул руки дружить,
откуда взялась эта, слышишь, манера молчать, эти тонкие брови
и личная жизнь?
Так бежишь домой, там где дома - поломанный фен,
поломанный быт,
где нельзя не быть.
Там, где крылья в шкафу,
так и не покорившие мира,
где в углу
почему-то пылится лира,
почему-то запущен дзен.
Так теперь не поверишь, что у нас - офисы вместо походов на крышу,
утром просим проснуться в декабрь, взяв за шкирку себя,
что теперь стали как-то не то чтобы, хуже, но тише,
что теперь тайком сами путаем "ться" и "тся".
А когда-то были и шум до утра, и портвейн и теплые лестницы,
вечный тэг" как в кино", с рифмами или белые
И теперь непонятно совсем, и теперь от того бесимся:
то ли нас сейчас нет, то ли нас тогда не было.
Дело в том, что смотреть все время назад - бесполезный бред,
беспросветный хлам,
где себя по углам,
разбросав без стыда и совести,
ощутишь себя модным
героем повести.
Только автор жив,
и еще ничего не поздно.
Я стою на краю.
Я смотрю на звезды.
Идут миллионы лет.
(с) Юлия Зу
8 дек. 2012