с буквой "У" в левом верхнем углу в треугольнике (с)
А вот второй день подряд слушаю "Сплин", и да, как ни странно, даже хочется в Петербург.
Вчера не спала до пяти утра, делала все какие-то учобы, писала музейное эссе, сегодня музейная тетя его прочла и сказала, что "Юлия, большое спасибо. Эссе чудное, очень лиричное. С уважением Людмила Васильевна.", и это так приятно, что просто урурурур.
Вспомнили с Булгаковой не сговариваясь и одновременно про Спб, а ведь мы с ней шли и пели по мосту через залитую солнцем Неву, шли и пели, беззаботные, и это трогательное и пронзительное такое ох, а в это время в Москве хоронили Алю, а я думала о ней как о живой, и теперь я даже не знаю, как воспринимать этот Питер, как воспринимать, то, что я была странно счастлива и совсем не там, но да, так распорядилась судьба, что чужим слезам соответствует твой смех, а ты ничего не можешь с этим поделать, ты же не виноват, ты же НЕ ВИНОВАТ, я не знаю, как это оказалось в моем посте, но да, наверное я устала об этом молчать, и она всегда будет живой, как в то утро, когда случайно ехали в одном троллейбусе, у нее в руках кофе из старбакса, "АЛЯ", она еще сказала, что ей нравится именно Аля, а не Саша, а еще обсуждали, что воскресенье такое солнечное, и что это самое настоящее воскресенье, где теперь твое воскресенье, как жаль, что я не спросила о многом, не сказала многого, и даже была над Невой, когда..
Но жизнь продолжается, мы готовим чтецкий, над моей головой на работе теперь повесили кондишен здаравенный, как йазь, все боюсь, что свалится он на меня или простудит мои ужасные бронхи.
Учобы и в самом деле много, хочется писать и писать о чем-то, чорт его знает о чем
Завтра веду мам на "Роман с кокаином", наконец-то, наконец, такие долгие ожидания..
Состояние такое, как на пороге открытия, понятия не имею, что это такое, но что-то такое сидит внутри, и оно огромное, и очень похоже на полет. "Письмо" выкручивает из меня все гайки, слушаю на репите, какой же Васильев нужный поэт.
Да, мы живем.
Через все запятые дошел наконец до точки.
Вчера не спала до пяти утра, делала все какие-то учобы, писала музейное эссе, сегодня музейная тетя его прочла и сказала, что "Юлия, большое спасибо. Эссе чудное, очень лиричное. С уважением Людмила Васильевна.", и это так приятно, что просто урурурур.
Вспомнили с Булгаковой не сговариваясь и одновременно про Спб, а ведь мы с ней шли и пели по мосту через залитую солнцем Неву, шли и пели, беззаботные, и это трогательное и пронзительное такое ох, а в это время в Москве хоронили Алю, а я думала о ней как о живой, и теперь я даже не знаю, как воспринимать этот Питер, как воспринимать, то, что я была странно счастлива и совсем не там, но да, так распорядилась судьба, что чужим слезам соответствует твой смех, а ты ничего не можешь с этим поделать, ты же не виноват, ты же НЕ ВИНОВАТ, я не знаю, как это оказалось в моем посте, но да, наверное я устала об этом молчать, и она всегда будет живой, как в то утро, когда случайно ехали в одном троллейбусе, у нее в руках кофе из старбакса, "АЛЯ", она еще сказала, что ей нравится именно Аля, а не Саша, а еще обсуждали, что воскресенье такое солнечное, и что это самое настоящее воскресенье, где теперь твое воскресенье, как жаль, что я не спросила о многом, не сказала многого, и даже была над Невой, когда..
Но жизнь продолжается, мы готовим чтецкий, над моей головой на работе теперь повесили кондишен здаравенный, как йазь, все боюсь, что свалится он на меня или простудит мои ужасные бронхи.
Учобы и в самом деле много, хочется писать и писать о чем-то, чорт его знает о чем
Завтра веду мам на "Роман с кокаином", наконец-то, наконец, такие долгие ожидания..
Состояние такое, как на пороге открытия, понятия не имею, что это такое, но что-то такое сидит внутри, и оно огромное, и очень похоже на полет. "Письмо" выкручивает из меня все гайки, слушаю на репите, какой же Васильев нужный поэт.
Да, мы живем.
Через все запятые дошел наконец до точки.