Реальная история России и цивилизации
Оригинал взят у ss69100 в Реальная история России и цивилизации
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА КНИГИ
Фальшивость официальной древней истории сегодня уже не вызывает сомнений у тех, кто не поленился в нее вникнуть.
Есть десятки самых естественных вопросов, на которые она не в состоянии дать хоть мало-мальски удовлетворительного ответа.
Почему в Англии и Японии левостороннее движение?
Почему у евреев род идет по материнской линии?
Как строились египетские пирамиды?
Как в «бронзовый век» добывали олово, второй кроме меди основной компонент бронзы?
Из чего в древности делали паруса скандинавы?
Как США целое столетие обходились без собственной валюты?
Почему в 1582 году весеннее равноденствие приходится не на 21 марта?
Почему все статьи по философии в энциклопедию Брокгауз и Эфрона были заказаны русскому философу Соловьеву, а Ф. Ницше даже не мог распродать в Германии свои публикации тиражом всего 40 экземпляров?
Как определяли весеннее равноденствие на Первом Вселенском соборе?
Почему православная церковная служба идет без музыкального аккомпанемента?
Почему нет арабских цифр на монетах ПетраI?
Как стали принцами Священной Римской империи дети Меньшикова? И т.д.
Официальная история вообще не утруждает себя, как это положено любой нормальной науке, ответами на вопросы «как» и «почему». Соответственно отстаивают ее сегодня либо догматики, не обладающие необходимой культурой мышления, либо те, у кого в этой сфере есть тот или иной меркантильный интерес.
Кризис слабо тлел почти столетие, но только в последние десять лет обострился и вышел наружу. Когда можно ждать его окончательного разрешения?
В чем-то схожая ситуация была в физике на рубеже 19 - 20 веков, когда началось исследование микромира, а теоретические работы вышли на уровень анализа релятивистских эффектов. В физике на наведение порядка в теории и философское осмысление результатов потребовалось несколько десятилетий. И это в науке, качественно превосходящей по общей культуре все прочие дисциплины, где, в отличие от истории, теория всесторонне проверяется экспериментом. Так что, исходя из аналогий, с учетом консерватизма историков и отсутствия современной научной культуры в их среде, кризис мог бы затянуться на столетия.
В физике ученые столкнулись с эффектами, аналогов которым даже отдаленно нет в повседневной жизни, полностью переворачивающими картину мира, вроде искривления пространства и времени или возможности микрочастиц свободно проникать сквозь любые препятствия. Казалось бы, научные проблемы в истории по сложности не могут быть соизмеримы с проблемами физики. Как-никак история общества должна быть естественна на уровне здравого смысла и повседневного опыта. Однако оказывается, что разобраться с искривлением культурного времени и пространства гораздо сложнее, чем физического. В чем проблема?
Проблема не одна, их целый социальный комплекс. Во-первых, сама задача восстановления истинных событий, когда кто-то заинтересован в том, чтобы их скрыть, в большинстве случаев весьма непроста. Если бы это было не так, и прошлое легко восстанавливалось, то практически не стало бы уголовных преступлений. А они, как показывает предыдущий опыт человечества, пока неискоренимы.
Во-вторых, зачастую решающую информацию для восстановления событий в уголовных делах дает анализ мотивов всех участников, а при глобальном искажении прошлого стираются не только истинные события, но и настоящие мотивы. Если к этому добавить, что история была искажена не одноразово, а в результате целой серии последовательных изменений на протяжении столетия, то оказывается утрачено несколько слоев настоящих картин прошлого, событий и мотивов искажения истории. К задаче восстановления прошлого становится невозможно даже подступиться. Не за что ухватиться в принципе. Практически нет источников, на которые можно было бы опереться. История событийная и династическая переписывались. История религии фактически вся вымышленная. История культуры изменялась так, чтобы подтверждать династическую, религиозную и событийную историю. История науки и техники фальсифицировалась в последнюю очередь уже во второй половине девятнадцатого века, так чтобы она соответствовала остальной истории.
В-третьих, искажение истории всегда делалось по заказу властей, которые определяли, что и как искажать, финансировали эти работы, обеспечивали участие в этой работе всех возможных помощников, как находящихся на государственной службе, так и «независимых». Поэтому фальсификации делались тщательно. Основную массу исторических следов, не укладывающихся в официальную историю, фальсификаторы уничтожали и создавали фальшивки на протяжении более чем столетия. В результате сегодня исторических материалов, необходимых для создания истинной исторической версии, практически нет. А все оставшиеся исторические следы, вроде археологических находок, оружия, украшений, монет, берестяных грамот, глиняных табличек и т.д., очень информативные в мелочах, совершенно неинформативны по концептуальным вопросам. Они могут быть естественным логичным образом уложены в самые различные исторические версии.
В-четвертых, именно власть является заказчиком для фундаментальной науки, к которой относится история. А кто платит, тот и заказывает «музыку». Власти решают, какой должна быть «наука-история», какие будут кадры и культура, какая нравственная среда, вплоть до вопроса, что можно исследовать, а что нет. В результате официальная «наука-история» устроена так, что она в принципе не способна идти против заказчика, и будет все делать, чтобы сорвать работу по восстановлению настоящей истории.
А для успешного преодоления кризиса необходимо:
1. Создать базовую историческую концепцию.
2. Наполнить ее конкретикой с опорой на оставленные исторические следы, построив в результате настоящую историю цивилизации.
3. Показать технически, как осуществлялась фальсификация на каждом из этапов.
4. Найти мотив фальсификации на каждом историческом этапе, который как раз и прятался.
5. Убедить в верности новой версии историков-профессионалов, тех самых, которые должны этой работе противодействовать.
В связи с последним пунктом, в частности, предстоит признать полную некомпетентность в науке-истории на концептуальном уровне современных историков, а свои ошибки такого уровня признавать не любит никто. Так что этой работе будут препятствовать не только историки, посвященные в суть проблемы, которых, к слову сказать, уже практически и не осталось из-за длительности и многоэтапности фальсификации, а вся их «профессиональная каста». Поэтому выполнение пятого пункта вообще возможно только в результате естественной смены двух поколений историков. Признавать ошибки предшественников уже не так зазорно. Между прочим, после создания научной концепции именно столько времени потребовалось в химии на переход от лженаучного алхимического этапа к научному.
А сколько времени необходимо на выполнение первых четырех теоретических пунктов? - Фальсификаторы были уверены, что они невыполнимы принципиально. Фальсификация делалась так, что пробиться даже через один ее этап было невозможно. А таких этапов было не менее трех. Первый начался в 1776 году, второй - в 1814, третий - в 1856. Поэтому множество попыток построить альтернативную историческую концепцию были безуспешны из-за фактически полного отсутствия достоверных исторических материалов концептуального уровня. Не на что было опереться в принципе. А без этого невыполнимыми оказывались и следующие пункты.
Автору данной публикации в силу стечения ряда обстоятельств удалось выполнить все теоретические пункты. Исходя из географии и распределения природно-климатических зон была построена экономическая модель возникновения цивилизации на планете Земля и строго доказана ее единственность. В частности, была найдена совокупность необходимых для этого природных условий и ландшафтов.
Это позволило однозначно привязать место возникновения человека и первой цивилизации к территории России. В результате появилась надежная основа, на которую можно было опереться при создании базовой исторической концепции.
Развитие концепции привело к трем доказанным с математической строгостью выводам:
- во-первых, найден единственно возможный вариант происхождения человека;
- во-вторых, удалось восстановить древнейший закон воспроизводства царских династий и схему управления в Римской империи и Византии;
- в-третьих, была полностью решена проблема календарей. Показано, когда и какими календарями, лунными или солнечными, пользовались в цивилизации.
Это дало в итоге мотивы и основной метод первой фальсификации. Дальнейшая реконструкция истории вывела на второй этап фальсификации, а потом и на третий. При движении из древности видно состояние цивилизации накануне фальсификации и мотивы. Задача становится много проще, чем при движении из настоящего в прошлое.
И в заключение хотелось бы отметить следующее. Обычно научная теория, особенно та, которая серьезно меняет восприятие мира, проходит несколько этапов. Сначала полемический этап. Потом следует этап философского осмысления полученных результатов. На третьем этапе, когда верность теории уже не вызывает сомнений и ее место определено, результаты излагаются в режиме учебного пособия, так чтобы сделать их предельно доступными для изучающего. «Реальная история…», несмотря на то, что в ней несколько новых теорий, переворачивающих общепринятые представления, наиболее близка к публикациям третьего этапа. Предыдущие пройдены в предшествующих публикациях автора.
В этой связи рекомендация, как читать и воспринимать предлагаемую книгу, тем, кто впервые сталкивается с поднимаемой проблемой. Отношение автора к утверждению, что официальная история полностью фальшива, до того, как он сам погрузился в эту тему, было такое же как у подавляющего большинства сегодня. История воспринималась, как и прочие науки, в которых могли быть еще нерешенные проблемы, определенные неточности, но полная фальшивость на уровне здравого смысла представлялась совершенно невозможной.
Предисловие А.М. Трухина, в первую очередь, направлено на то, чтобы ввести неподготовленного читателя в тему насколько это вообще возможно сделать так сходу. Оно должно переворачивать отношение читателя к официальной истории, на которую опирается основная часть нашей культуры. Человеческое сознание не позволяет так оперировать с ним. В сознании должны быть основы, которым можно доверять. История цивилизации из их числа. Поэтому для начала читатель, впервые касающийся этой темы, должен из введения хотя бы вынести ощущение, что в официальной науке истории не так, как в других науках. Там есть проблемы качественно иного уровня.
С этим не надо сразу соглашаться или напрочь отметать. Это надо принять к сведению, а так же и то, что сегодня уже многие тысячи людей разного уровня образования, более или менее углубившихся в тему, убеждены в неадекватности официальной истории.
Первая часть книги посвящена методологии, и в ней достаточно подробно объяснены социальные и методические особенности науки-истории, которые могли приводить к такого сорта аномалиям. Эту часть книги образованный и думающий читатель, даже не будучи до того в теме, уже должен воспринимать вполне позитивно. Из нее еще не следует уровень искажений в истории, но читатель психологически готовится к тому, что эти искажения могут быть весьма серьезными.
Вторая часть книги представляет собой теоретическое решение задачи, как должна была зарождаться и развиваться цивилизация на планете Земля. Это решение строгое. Однако почувствовать строгость этого решения может очень небольшой процент читателей, поскольку получено решение лежит в области пока еще недостаточно формализованной. Поэтому читателю, который не убежден в строгости и единственности полученного решения, предлагается опять же просто принять его к сведению как один из возможных вариантов.
Третья часть книги ключевая. В ней сосредоточена основная доказательная часть предлагаемой концепции. На основе решения полученного во второй части, разбирается проблема календарей и датировки событий. Доказательство единственности предлагаемого решения дается уже с математической строгостью в формализованной области. Чтобы понять его, достаточно среднего образования и желания честно разобраться в теме.
Ясно, что и после доказательств такого уровня большинству читателей будет психологически очень непросто отказаться от установок в сознании, которые формировались с детства, долго и многопланово. Однако здесь уже каждому самостоятельно предстоит сделать выбор, что определяет его личное сознание, общественное внушение, гипноз или сила его собственного интеллекта, какую историю цивилизации, он выберет, научную, согласующуюся с иными науками и логикой, или антинаучную, но всесторонне проникшую в человеческую культуру.
В четвертой части предложена версия истории, созданная на основе новой доказанной концепции. Здесь не исключены некоторые мелкие неточности, однако их вероятность весьма мала. Построенная на основе новой концепции история в целом гораздо логичнее и естественнее традиционной с точки зрения экономики и человеческой психологии.
Пятая часть посвящена человеческой культуре в самом широком смысле этого слова. Здесь показана хорошая совместимость нашей сегодняшней культуры с созданной новой историей и определенные противоречия с официальной. Однако критика официальной истории занимает в предлагаемой работе незначительное место. Эта тема квалифицированно раскрыта в некоторых работах других авторов, в частности в приложениях дан реферат А.М. Трухина книги В. Лопатина «Матрица Скалигера». Эта критическая работа одна убивает традиционную историю наповал. Цель же предлагаемой читателю книги - дать конструктив, которого до настоящей публикации еще не было.
Два последних приложения переворачивают лингвистическую концепцию цивилизации. Они делались на основании концептуального прогноза, и полностью подтвердили предлагаемую версию истории. Русский язык основной язык цивилизации. Все остальные языки это его аберрация. На уровне корней слов весь мир пока еще говорит по-русски.
Г.М. Герасимов
ОСНОВЫ НАУЧНОЙ ИСТОРИИ
Сегодня среди тех, кто занимается историей, возникло существенное разногласие. Одни утверждают, что история была глобально фальсифицирована, другие, в основном это профессиональные историки, отрицают такую возможность в принципе.
Обоснованию первого мнения посвящена эта книга, поэтому чуть подробнее остановимся на доводах противоположной стороны. Что могут противники глобальной фальсификации привести в подтверждение своей позиции кроме эмоциональных полемических «аргументов», вроде обвинения оппонентов в «мании преследования» или приверженности «теории заговоров»?
На первый взгляд, набор аргументов представляется внушительным.
1. Официальная мировая история представляет собой колоссальную систему, согласованную во времени и пространстве, между разными странами и регионами.
2. Вся эта система хорошо подтверждена историческими источниками, памятниками культуры, архитектуры и т.д.
3. Данные множества прикладных наук: археологии, этнографии, лингвистики и т.д. подтверждают мировую историю.
4. Во внимание принимаются только факты, подтвержденные несколькими независимыми источниками.
5. Глобальный мировой заговор с целью искажения истории невозможен, поскольку в нем должно было участвовать множество государств, имеющих разные, зачастую противоположные интересы, и регулярно воюющие между собой.
6. Нет мотива для столь сложной и дорогостоящей работы.
7. Сегодня в истории применяется большое количество методов научной экспертизы, в частности, несколько физических методов датировки. Все они подтверждают официальную историю.
8. Научные принципы мышления требуют обходиться минимумом постулатов. Предположение о том, что история была глобально фальсифицирована, представляет собой избыточный дополнительный постулат.
Доводы кажутся убедительными, однако при их внимательном изучении, все оказывается не столь просто. Рассмотрим возражения в обратном порядке, начав с последнего.
Мы живем в эпоху, когда вскрываются многие мифы и на глазах у населения творятся новые. То, что фальсификация и мифотворчество в политике норма, видно невооруженным глазом. Вся поздняя история миф, и сознание людей основательно мифологизировано. Естественно полагать, что и в древней политике было так же. Дополнительным постулатом было бы как раз обратное утверждение о честности и щепетильности политиков прошлого в вопросах изложения истории. И этот постулат требовал бы очень основательной аргументации, потому что на уровне здравого смысла он противоестественен.
Ситуация же противоположная. То, что история была фальсифицирована, является не дополнительным постулатом, а установленным фактом, подтвержденным множеством данных. Для такого утверждения хватило бы одного из них - наличия нумерологических сдвигов между блоками мировой истории. Этих же фактов множество, и игнорируют их профессиональные историки исключительно из-за слабого владения логикой, непонимания выводов, которые из них следуют. Да и само это возражение есть результат неумения или нежелания рассуждать логично.
Все применяемые в наше время методы экспертизы не являются независимыми. Они изначально привязаны к официальной версии истории.
Все применяемые методы физической датировки не корректны с точки зрения метрологии - науке об измерении высшей точности. К тому же ни один из этих методов не является абсолютным, а требует калибровки, которую опять же проводят, основываясь на данных официальной версии истории.
Элементарное нарушение логики доказательств. Из предположения верности официальной версии истории доказывается ее же верность.
Пункты 6,5,4 тоже не что иное, как примеры нарушения логики, когда причина и следствие искусственно меняются местами.
Наличие или отсутствие мотивов фальсификации, разнородность интересов многих государств, независимость источников, все это имеет смысл только в конкретной версии истории. Если фальсификация была, то ссылки на официальную историю становятся некорректны. Обсуждать эти вопросы можно, только восстановив настоящую историю.
Вопросы же системности, к которым сводятся три первых пункта возражения, в общем-то, не отрицают категорически возможность фальсификации. Принципиально можно отстроить виртуальную систему, которая будет полностью системно согласованной. Просто размер системы зачастую делает такую работу маловероятной или вовсе невозможной по чисто техническим причинам. Объем истории, вероятно, позволяет ее отнести к таким системам, которые в случае их полной системной согласованности можно полагать верными.
Однако же официальная версия истории таковой не является. В ней системные противоречия есть, хотя они и спрятаны. К их более обстоятельному анализу мы перейдем далее.
I.1 НАУЧНОЕ ЗНАНИЕ
Для начала определим, что такое наука. На сегодняшний день, по большому счету, есть всего одна наука - физика. Именно ее и примем за основу для определения научных принципов мышления и требований к науке.
Основу научного подхода при исследовании любого объекта составляет модель в сочетании с механизмом действия. Модель это упрощенное отражение в нашем сознании рассматриваемого объекта, когда основная масса его свойств полагается не имеющей значения для моделируемого механизма и не принимается во внимание. Учитываются только те свойства объекта, которые потом будут проявлены в механизме.
Механизм - это совокупность причинно-следственных связей, обусловливающих работу модели и, соответственно, объясняющих те или иные свойства изучаемого объекта. Такой подход к изучению любого объекта не является очевидным, естественным, само собой разумеющимся. Возможны и иные подходы, к примеру, в религии. Но как показал многолетний опыт исследований, именно такой подход является в нашем мире наиболее продуктивным. Поэтому в основе научного подхода лежат конвенциональные элементы, носящие характер первичного постулата, аксиомы о познаваемости мира, точнее, принципиальной возможности все (или почти все) в этом мире объяснить на основе моделей и механизмов их действия.
Первичный конвенциональный принцип научной познаваемости мира приводит к некоторым вторичным рабочим принципам, в частности, принципу экономии мышления. Этот принцип состоит в стремлении уменьшать количество первичных постулатов о нашем мире, на которых потом будет базироваться построение моделей и механизмов. Это, в частности, выливается в стремление к возможным максимальным обобщениям. А наука физика, вплотную подходя к границам нашей реальности, требует философского осмысления свойств нашего мира и пограничных областей.
Пример: Земля притягивает массивные тела, причем в разных местах несколько по-разному. Солнце и другие небесные тела тоже как-то притягивают массивные тела. Научный подход приводит к тому, что удается описать гравитационное притяжение общим для всех тел законом, единым механизмом. Однако этим не ограничивается. Физики пытаются к единому закону свести все силовые взаимодействия: гравитационные, электромагнитные, сильные, слабые. Таким образом, в науке проявляется тенденция к уменьшению числа независимых физических постулатов, а сами постулаты приобретают все более фундаментальный глубинный характер, приближаясь к основам мироздания.
Изложим основные свойства науки, существенные для нашего дальнейшего анализа. Во-первых, научное знание опирается на экспериментальные данные. Во-вторых, основной предмет науки состоит в том, чтобы эти экспериментальные знания объяснять, т.е. создавать модель и механизм. В-третьих, настоящая наука «экономит мышление», стремится свести к минимуму число постулатов, необходимых для построения механизма, и в результате этого нацелена на глобальные обобщения. Научный подход к описанию мира является антиподом догматического, постулирующего все подряд и не заботящегося об объяснениях. К примеру, религия, как правило, проповедует догматический подход к описанию мира, опираясь, соответственно, на догматическое мышление.
Кроме полноценной науки физики существуют так называемые прикладные науки. Они в полной мере соответствуют первому принципу связи с экспериментальными данными. Однако из-за сложности рассматриваемых объектов эти науки не в состоянии построить удовлетворительных моделей, объясняющих свойства изучаемых объектов. Они ограничиваются прикладными феноменологическими моделями, опирающимися на избыточное число постулатов. До третьего момента - стремления к глобальным обобщениям и сокращению числа постулатов - прикладные науки не могут дойти в принципе.
Поэтому физики в шутку называют прикладные науки собиранием марок. Экспериментальные данные собираются, как-то упорядочиваются, как в филателии, но объяснить природу полученных данных эти науки не могут. Научное знание в эти науки приходит только с физикой, по мере расширения ее знаний и объяснений свойств объектов, изучаемых этими науками. На каком-то этапе так случилось в астрономии, потом в химии. В настоящее время научное знание постепенно проникает в медицину и биологию.
Другой тип знания представляют собой философия и религия. Они в полной мере отвечают третьему принципу, стремлению к глобальным обобщениям, но не двум первым, связи с достоверными экспериментальными данными и объяснениям на основе моделей. Из-за их недостаточной строгости и оторванности от реального мира эти типы знания, как правило, не относят к научным.
Для полноты картины можно рассмотреть средневековые лженауки: астрологию, нумерологию и алхимию. Возникали они одновременно и вместе с прикладными науками. Однако пошли не по пути научного объяснения (механизм и модель) накопленных ими экспериментальных данных, а по пути иных вариантов упорядочения и построения причинно-следственных цепочек, в которых гораздо большее значение придается форме, названию, а не сущности (механизму) явлений.
Первые исследователи были специалистами разных направлений и пытались по-разному интерпретировать экспериментальные данные. Именно они закладывали основы наук и лженаук одновременно, выбирая, какие методы анализа экспериментальных данных окажутся более продуктивными. Научное направление в результате стало развиваться дальше, а лженауки были отброшены, как тупиковые ветви исследований. Но они стали эксплуатироваться в корыстных целях малограмотными исследователями. Да и грамотные ученые в некоторых случаях не пренебрегали такой возможностью подзаработать.
Заказчиками астрологии и алхимии выступали образованные в иных отношениях, но неграмотные в науке аристократы. Пока основной заказчик располагал достаточными средствами, эти области знания процветали. Однако к концу девятнадцатого века аристократия постепенно утратила свое влияние. Основные деньги оказались у предпринимателей, а те предпочитали вкладывать их в сферы, приносящие более стабильный доход. Поэтому во второй половине девятнадцатого века алхимия, требующая дорогостоящей экспериментальной базы, полностью сошла со сцены, потеряв своего основного заказчика. А астрология уже в двадцатом веке в силу своего более дешевого теоретического характера сумела найти себе массового клиента в лице полуобразованного обывателя, склонного к суевериям, и потому оказалась на подъеме.
В отличие от алхимии и астрологии, которые выдают конкретный результат, нумерология является только рабочим инструментом, используемым в антинаучных построениях, тех же астрологии и алхимии. Она сама не интересует заказчика и потому не так известна. Суть ее методик в определенных манипуляциях с числами, которые возникают в том или ином исследовании. К примеру, одна из основных нумерологических операций это суммирование цифр, которые участвуют в написании числа.
В математике есть признак делимости на 9 (и аналогичный на 3). Если сумма цифр, которыми записано число, делится на девять, то и само число делится на девять. Он легко доказывается математически. Более того, в любой системе счисления будет действовать аналогичный признак по отношению к числу, меньшему системы счисления на единицу. В десятичной - это число 9, в восьмеричной - это было бы число 7, в двенадцатиричной - таким свойством обладало бы число 11. Нумерологи же, не понимая всего этого, считают это магией чисел и делают из своих манипуляций с числами далеко идущие выводы в любых областях.
Логически нумерология опровергается очень легко. Один довод, полностью разрушающий ее, по поводу системы счисления выше приведен. Система счисления по основанию десять не уникальна, можно пользоваться и иными. Если те же числа перевести в другую систему счисления, то вся «магия», наблюдавшаяся в десятеричной системе счисления, пропадет, а возникнет новая.
Второй довод, столь же губительный для нумерологии, состоит в том, что числа, которыми мы практически оперируем, всегда получены в том или ином масштабе и имеют размерность. Достаточно сменить масштаб, к примеру, вес измерять не в килограммах, а пудах, или длину измерять не в метрах, а футах, как от прежней «магии» ничего не останется. Поэтому нумерология, только появившись, почти сразу же ушла в небытие и всплывает только, когда ее пытается реанимировать тот или иной невежественный исследователь.
I.2 ОФИЦИАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ
Теперь перейдем к последней лженауке, которая в отличие от астрологии и алхимии сохранилась до наших дней, маскируясь под полноценную настоящую науку, присвоив себе соответствующий академический статус и все необходимые регалии. Речь пойдет о традиционной, официальной истории.
К примеру, Александр III объявлял научный конкурс на тему, было или нет монголо-татарское иго. Подобная постановка вопроса явно демонстрирует наличие серьезных проблем в русской науке-истории. Однако из русских историков никто в конкурсе участвовать не стал. Пересматривать официальную историю историки боятся. Профессиональное табу.
Вопрос о неадекватности официальной истории регулярно всплывал на протяжении последних столетий. Об этом еще в конце девятнадцатого века заявлял Н. Морозов, в двадцатом веке М. Постников и А. Фоменко. Каждый из них дал весьма добротную и содержательную критику, которую нельзя было не принимать во внимание. Однако критические работы непрофессионалов официальная история предпочла попросту «не замечать».
Что означает наличие нумерологических сдвигов между целыми фрагментами официальной истории?
Во-первых, отсюда следует, что значительная часть официальной истории носит искусственный, вымышленный характер. Во-вторых, наличие источниковедческих материалов, подтверждающих эти фальшивые куски истории, однозначно показывает, что ошибки в официальной истории не результат случайностей, а продукт преднамеренной фальсификации на государственном уровне. В-третьих, характер фальшивок и их культура недвусмысленно демонстрируют происхождение науки-истории, ее культурные корни, принадлежность именно к лженаукам.
Таким образом, природа нежелания профессиональных историков пересматривать официальную историю начинает вырисовываться. Однако одними социальными причинами все не объяснишь. Начинать надо с методических проблем.
Г.М. Герасимов
Источник.
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА КНИГИ
Фальшивость официальной древней истории сегодня уже не вызывает сомнений у тех, кто не поленился в нее вникнуть.
Есть десятки самых естественных вопросов, на которые она не в состоянии дать хоть мало-мальски удовлетворительного ответа.
Почему в Англии и Японии левостороннее движение?
Почему у евреев род идет по материнской линии?
Как строились египетские пирамиды?
Как в «бронзовый век» добывали олово, второй кроме меди основной компонент бронзы?
Из чего в древности делали паруса скандинавы?
Как США целое столетие обходились без собственной валюты?
Почему в 1582 году весеннее равноденствие приходится не на 21 марта?
Почему все статьи по философии в энциклопедию Брокгауз и Эфрона были заказаны русскому философу Соловьеву, а Ф. Ницше даже не мог распродать в Германии свои публикации тиражом всего 40 экземпляров?
Как определяли весеннее равноденствие на Первом Вселенском соборе?
Почему православная церковная служба идет без музыкального аккомпанемента?
Почему нет арабских цифр на монетах ПетраI?
Как стали принцами Священной Римской империи дети Меньшикова? И т.д.
Официальная история вообще не утруждает себя, как это положено любой нормальной науке, ответами на вопросы «как» и «почему». Соответственно отстаивают ее сегодня либо догматики, не обладающие необходимой культурой мышления, либо те, у кого в этой сфере есть тот или иной меркантильный интерес.
Кризис слабо тлел почти столетие, но только в последние десять лет обострился и вышел наружу. Когда можно ждать его окончательного разрешения?
В чем-то схожая ситуация была в физике на рубеже 19 - 20 веков, когда началось исследование микромира, а теоретические работы вышли на уровень анализа релятивистских эффектов. В физике на наведение порядка в теории и философское осмысление результатов потребовалось несколько десятилетий. И это в науке, качественно превосходящей по общей культуре все прочие дисциплины, где, в отличие от истории, теория всесторонне проверяется экспериментом. Так что, исходя из аналогий, с учетом консерватизма историков и отсутствия современной научной культуры в их среде, кризис мог бы затянуться на столетия.
В физике ученые столкнулись с эффектами, аналогов которым даже отдаленно нет в повседневной жизни, полностью переворачивающими картину мира, вроде искривления пространства и времени или возможности микрочастиц свободно проникать сквозь любые препятствия. Казалось бы, научные проблемы в истории по сложности не могут быть соизмеримы с проблемами физики. Как-никак история общества должна быть естественна на уровне здравого смысла и повседневного опыта. Однако оказывается, что разобраться с искривлением культурного времени и пространства гораздо сложнее, чем физического. В чем проблема?
Проблема не одна, их целый социальный комплекс. Во-первых, сама задача восстановления истинных событий, когда кто-то заинтересован в том, чтобы их скрыть, в большинстве случаев весьма непроста. Если бы это было не так, и прошлое легко восстанавливалось, то практически не стало бы уголовных преступлений. А они, как показывает предыдущий опыт человечества, пока неискоренимы.
Во-вторых, зачастую решающую информацию для восстановления событий в уголовных делах дает анализ мотивов всех участников, а при глобальном искажении прошлого стираются не только истинные события, но и настоящие мотивы. Если к этому добавить, что история была искажена не одноразово, а в результате целой серии последовательных изменений на протяжении столетия, то оказывается утрачено несколько слоев настоящих картин прошлого, событий и мотивов искажения истории. К задаче восстановления прошлого становится невозможно даже подступиться. Не за что ухватиться в принципе. Практически нет источников, на которые можно было бы опереться. История событийная и династическая переписывались. История религии фактически вся вымышленная. История культуры изменялась так, чтобы подтверждать династическую, религиозную и событийную историю. История науки и техники фальсифицировалась в последнюю очередь уже во второй половине девятнадцатого века, так чтобы она соответствовала остальной истории.
В-третьих, искажение истории всегда делалось по заказу властей, которые определяли, что и как искажать, финансировали эти работы, обеспечивали участие в этой работе всех возможных помощников, как находящихся на государственной службе, так и «независимых». Поэтому фальсификации делались тщательно. Основную массу исторических следов, не укладывающихся в официальную историю, фальсификаторы уничтожали и создавали фальшивки на протяжении более чем столетия. В результате сегодня исторических материалов, необходимых для создания истинной исторической версии, практически нет. А все оставшиеся исторические следы, вроде археологических находок, оружия, украшений, монет, берестяных грамот, глиняных табличек и т.д., очень информативные в мелочах, совершенно неинформативны по концептуальным вопросам. Они могут быть естественным логичным образом уложены в самые различные исторические версии.
В-четвертых, именно власть является заказчиком для фундаментальной науки, к которой относится история. А кто платит, тот и заказывает «музыку». Власти решают, какой должна быть «наука-история», какие будут кадры и культура, какая нравственная среда, вплоть до вопроса, что можно исследовать, а что нет. В результате официальная «наука-история» устроена так, что она в принципе не способна идти против заказчика, и будет все делать, чтобы сорвать работу по восстановлению настоящей истории.
А для успешного преодоления кризиса необходимо:
1. Создать базовую историческую концепцию.
2. Наполнить ее конкретикой с опорой на оставленные исторические следы, построив в результате настоящую историю цивилизации.
3. Показать технически, как осуществлялась фальсификация на каждом из этапов.
4. Найти мотив фальсификации на каждом историческом этапе, который как раз и прятался.
5. Убедить в верности новой версии историков-профессионалов, тех самых, которые должны этой работе противодействовать.
В связи с последним пунктом, в частности, предстоит признать полную некомпетентность в науке-истории на концептуальном уровне современных историков, а свои ошибки такого уровня признавать не любит никто. Так что этой работе будут препятствовать не только историки, посвященные в суть проблемы, которых, к слову сказать, уже практически и не осталось из-за длительности и многоэтапности фальсификации, а вся их «профессиональная каста». Поэтому выполнение пятого пункта вообще возможно только в результате естественной смены двух поколений историков. Признавать ошибки предшественников уже не так зазорно. Между прочим, после создания научной концепции именно столько времени потребовалось в химии на переход от лженаучного алхимического этапа к научному.
А сколько времени необходимо на выполнение первых четырех теоретических пунктов? - Фальсификаторы были уверены, что они невыполнимы принципиально. Фальсификация делалась так, что пробиться даже через один ее этап было невозможно. А таких этапов было не менее трех. Первый начался в 1776 году, второй - в 1814, третий - в 1856. Поэтому множество попыток построить альтернативную историческую концепцию были безуспешны из-за фактически полного отсутствия достоверных исторических материалов концептуального уровня. Не на что было опереться в принципе. А без этого невыполнимыми оказывались и следующие пункты.
Автору данной публикации в силу стечения ряда обстоятельств удалось выполнить все теоретические пункты. Исходя из географии и распределения природно-климатических зон была построена экономическая модель возникновения цивилизации на планете Земля и строго доказана ее единственность. В частности, была найдена совокупность необходимых для этого природных условий и ландшафтов.
Это позволило однозначно привязать место возникновения человека и первой цивилизации к территории России. В результате появилась надежная основа, на которую можно было опереться при создании базовой исторической концепции.
Развитие концепции привело к трем доказанным с математической строгостью выводам:
- во-первых, найден единственно возможный вариант происхождения человека;
- во-вторых, удалось восстановить древнейший закон воспроизводства царских династий и схему управления в Римской империи и Византии;
- в-третьих, была полностью решена проблема календарей. Показано, когда и какими календарями, лунными или солнечными, пользовались в цивилизации.
Это дало в итоге мотивы и основной метод первой фальсификации. Дальнейшая реконструкция истории вывела на второй этап фальсификации, а потом и на третий. При движении из древности видно состояние цивилизации накануне фальсификации и мотивы. Задача становится много проще, чем при движении из настоящего в прошлое.
И в заключение хотелось бы отметить следующее. Обычно научная теория, особенно та, которая серьезно меняет восприятие мира, проходит несколько этапов. Сначала полемический этап. Потом следует этап философского осмысления полученных результатов. На третьем этапе, когда верность теории уже не вызывает сомнений и ее место определено, результаты излагаются в режиме учебного пособия, так чтобы сделать их предельно доступными для изучающего. «Реальная история…», несмотря на то, что в ней несколько новых теорий, переворачивающих общепринятые представления, наиболее близка к публикациям третьего этапа. Предыдущие пройдены в предшествующих публикациях автора.
В этой связи рекомендация, как читать и воспринимать предлагаемую книгу, тем, кто впервые сталкивается с поднимаемой проблемой. Отношение автора к утверждению, что официальная история полностью фальшива, до того, как он сам погрузился в эту тему, было такое же как у подавляющего большинства сегодня. История воспринималась, как и прочие науки, в которых могли быть еще нерешенные проблемы, определенные неточности, но полная фальшивость на уровне здравого смысла представлялась совершенно невозможной.
Предисловие А.М. Трухина, в первую очередь, направлено на то, чтобы ввести неподготовленного читателя в тему насколько это вообще возможно сделать так сходу. Оно должно переворачивать отношение читателя к официальной истории, на которую опирается основная часть нашей культуры. Человеческое сознание не позволяет так оперировать с ним. В сознании должны быть основы, которым можно доверять. История цивилизации из их числа. Поэтому для начала читатель, впервые касающийся этой темы, должен из введения хотя бы вынести ощущение, что в официальной науке истории не так, как в других науках. Там есть проблемы качественно иного уровня.
С этим не надо сразу соглашаться или напрочь отметать. Это надо принять к сведению, а так же и то, что сегодня уже многие тысячи людей разного уровня образования, более или менее углубившихся в тему, убеждены в неадекватности официальной истории.
Первая часть книги посвящена методологии, и в ней достаточно подробно объяснены социальные и методические особенности науки-истории, которые могли приводить к такого сорта аномалиям. Эту часть книги образованный и думающий читатель, даже не будучи до того в теме, уже должен воспринимать вполне позитивно. Из нее еще не следует уровень искажений в истории, но читатель психологически готовится к тому, что эти искажения могут быть весьма серьезными.
Вторая часть книги представляет собой теоретическое решение задачи, как должна была зарождаться и развиваться цивилизация на планете Земля. Это решение строгое. Однако почувствовать строгость этого решения может очень небольшой процент читателей, поскольку получено решение лежит в области пока еще недостаточно формализованной. Поэтому читателю, который не убежден в строгости и единственности полученного решения, предлагается опять же просто принять его к сведению как один из возможных вариантов.
Третья часть книги ключевая. В ней сосредоточена основная доказательная часть предлагаемой концепции. На основе решения полученного во второй части, разбирается проблема календарей и датировки событий. Доказательство единственности предлагаемого решения дается уже с математической строгостью в формализованной области. Чтобы понять его, достаточно среднего образования и желания честно разобраться в теме.
Ясно, что и после доказательств такого уровня большинству читателей будет психологически очень непросто отказаться от установок в сознании, которые формировались с детства, долго и многопланово. Однако здесь уже каждому самостоятельно предстоит сделать выбор, что определяет его личное сознание, общественное внушение, гипноз или сила его собственного интеллекта, какую историю цивилизации, он выберет, научную, согласующуюся с иными науками и логикой, или антинаучную, но всесторонне проникшую в человеческую культуру.
В четвертой части предложена версия истории, созданная на основе новой доказанной концепции. Здесь не исключены некоторые мелкие неточности, однако их вероятность весьма мала. Построенная на основе новой концепции история в целом гораздо логичнее и естественнее традиционной с точки зрения экономики и человеческой психологии.
Пятая часть посвящена человеческой культуре в самом широком смысле этого слова. Здесь показана хорошая совместимость нашей сегодняшней культуры с созданной новой историей и определенные противоречия с официальной. Однако критика официальной истории занимает в предлагаемой работе незначительное место. Эта тема квалифицированно раскрыта в некоторых работах других авторов, в частности в приложениях дан реферат А.М. Трухина книги В. Лопатина «Матрица Скалигера». Эта критическая работа одна убивает традиционную историю наповал. Цель же предлагаемой читателю книги - дать конструктив, которого до настоящей публикации еще не было.
Два последних приложения переворачивают лингвистическую концепцию цивилизации. Они делались на основании концептуального прогноза, и полностью подтвердили предлагаемую версию истории. Русский язык основной язык цивилизации. Все остальные языки это его аберрация. На уровне корней слов весь мир пока еще говорит по-русски.
Г.М. Герасимов
ОСНОВЫ НАУЧНОЙ ИСТОРИИ
Сегодня среди тех, кто занимается историей, возникло существенное разногласие. Одни утверждают, что история была глобально фальсифицирована, другие, в основном это профессиональные историки, отрицают такую возможность в принципе.
Обоснованию первого мнения посвящена эта книга, поэтому чуть подробнее остановимся на доводах противоположной стороны. Что могут противники глобальной фальсификации привести в подтверждение своей позиции кроме эмоциональных полемических «аргументов», вроде обвинения оппонентов в «мании преследования» или приверженности «теории заговоров»?
На первый взгляд, набор аргументов представляется внушительным.
1. Официальная мировая история представляет собой колоссальную систему, согласованную во времени и пространстве, между разными странами и регионами.
2. Вся эта система хорошо подтверждена историческими источниками, памятниками культуры, архитектуры и т.д.
3. Данные множества прикладных наук: археологии, этнографии, лингвистики и т.д. подтверждают мировую историю.
4. Во внимание принимаются только факты, подтвержденные несколькими независимыми источниками.
5. Глобальный мировой заговор с целью искажения истории невозможен, поскольку в нем должно было участвовать множество государств, имеющих разные, зачастую противоположные интересы, и регулярно воюющие между собой.
6. Нет мотива для столь сложной и дорогостоящей работы.
7. Сегодня в истории применяется большое количество методов научной экспертизы, в частности, несколько физических методов датировки. Все они подтверждают официальную историю.
8. Научные принципы мышления требуют обходиться минимумом постулатов. Предположение о том, что история была глобально фальсифицирована, представляет собой избыточный дополнительный постулат.
Доводы кажутся убедительными, однако при их внимательном изучении, все оказывается не столь просто. Рассмотрим возражения в обратном порядке, начав с последнего.
Мы живем в эпоху, когда вскрываются многие мифы и на глазах у населения творятся новые. То, что фальсификация и мифотворчество в политике норма, видно невооруженным глазом. Вся поздняя история миф, и сознание людей основательно мифологизировано. Естественно полагать, что и в древней политике было так же. Дополнительным постулатом было бы как раз обратное утверждение о честности и щепетильности политиков прошлого в вопросах изложения истории. И этот постулат требовал бы очень основательной аргументации, потому что на уровне здравого смысла он противоестественен.
Ситуация же противоположная. То, что история была фальсифицирована, является не дополнительным постулатом, а установленным фактом, подтвержденным множеством данных. Для такого утверждения хватило бы одного из них - наличия нумерологических сдвигов между блоками мировой истории. Этих же фактов множество, и игнорируют их профессиональные историки исключительно из-за слабого владения логикой, непонимания выводов, которые из них следуют. Да и само это возражение есть результат неумения или нежелания рассуждать логично.
Все применяемые в наше время методы экспертизы не являются независимыми. Они изначально привязаны к официальной версии истории.
Все применяемые методы физической датировки не корректны с точки зрения метрологии - науке об измерении высшей точности. К тому же ни один из этих методов не является абсолютным, а требует калибровки, которую опять же проводят, основываясь на данных официальной версии истории.
Элементарное нарушение логики доказательств. Из предположения верности официальной версии истории доказывается ее же верность.
Пункты 6,5,4 тоже не что иное, как примеры нарушения логики, когда причина и следствие искусственно меняются местами.
Наличие или отсутствие мотивов фальсификации, разнородность интересов многих государств, независимость источников, все это имеет смысл только в конкретной версии истории. Если фальсификация была, то ссылки на официальную историю становятся некорректны. Обсуждать эти вопросы можно, только восстановив настоящую историю.
Вопросы же системности, к которым сводятся три первых пункта возражения, в общем-то, не отрицают категорически возможность фальсификации. Принципиально можно отстроить виртуальную систему, которая будет полностью системно согласованной. Просто размер системы зачастую делает такую работу маловероятной или вовсе невозможной по чисто техническим причинам. Объем истории, вероятно, позволяет ее отнести к таким системам, которые в случае их полной системной согласованности можно полагать верными.
Однако же официальная версия истории таковой не является. В ней системные противоречия есть, хотя они и спрятаны. К их более обстоятельному анализу мы перейдем далее.
I.1 НАУЧНОЕ ЗНАНИЕ
Для начала определим, что такое наука. На сегодняшний день, по большому счету, есть всего одна наука - физика. Именно ее и примем за основу для определения научных принципов мышления и требований к науке.
Основу научного подхода при исследовании любого объекта составляет модель в сочетании с механизмом действия. Модель это упрощенное отражение в нашем сознании рассматриваемого объекта, когда основная масса его свойств полагается не имеющей значения для моделируемого механизма и не принимается во внимание. Учитываются только те свойства объекта, которые потом будут проявлены в механизме.
Механизм - это совокупность причинно-следственных связей, обусловливающих работу модели и, соответственно, объясняющих те или иные свойства изучаемого объекта. Такой подход к изучению любого объекта не является очевидным, естественным, само собой разумеющимся. Возможны и иные подходы, к примеру, в религии. Но как показал многолетний опыт исследований, именно такой подход является в нашем мире наиболее продуктивным. Поэтому в основе научного подхода лежат конвенциональные элементы, носящие характер первичного постулата, аксиомы о познаваемости мира, точнее, принципиальной возможности все (или почти все) в этом мире объяснить на основе моделей и механизмов их действия.
Первичный конвенциональный принцип научной познаваемости мира приводит к некоторым вторичным рабочим принципам, в частности, принципу экономии мышления. Этот принцип состоит в стремлении уменьшать количество первичных постулатов о нашем мире, на которых потом будет базироваться построение моделей и механизмов. Это, в частности, выливается в стремление к возможным максимальным обобщениям. А наука физика, вплотную подходя к границам нашей реальности, требует философского осмысления свойств нашего мира и пограничных областей.
Пример: Земля притягивает массивные тела, причем в разных местах несколько по-разному. Солнце и другие небесные тела тоже как-то притягивают массивные тела. Научный подход приводит к тому, что удается описать гравитационное притяжение общим для всех тел законом, единым механизмом. Однако этим не ограничивается. Физики пытаются к единому закону свести все силовые взаимодействия: гравитационные, электромагнитные, сильные, слабые. Таким образом, в науке проявляется тенденция к уменьшению числа независимых физических постулатов, а сами постулаты приобретают все более фундаментальный глубинный характер, приближаясь к основам мироздания.
Изложим основные свойства науки, существенные для нашего дальнейшего анализа. Во-первых, научное знание опирается на экспериментальные данные. Во-вторых, основной предмет науки состоит в том, чтобы эти экспериментальные знания объяснять, т.е. создавать модель и механизм. В-третьих, настоящая наука «экономит мышление», стремится свести к минимуму число постулатов, необходимых для построения механизма, и в результате этого нацелена на глобальные обобщения. Научный подход к описанию мира является антиподом догматического, постулирующего все подряд и не заботящегося об объяснениях. К примеру, религия, как правило, проповедует догматический подход к описанию мира, опираясь, соответственно, на догматическое мышление.
Кроме полноценной науки физики существуют так называемые прикладные науки. Они в полной мере соответствуют первому принципу связи с экспериментальными данными. Однако из-за сложности рассматриваемых объектов эти науки не в состоянии построить удовлетворительных моделей, объясняющих свойства изучаемых объектов. Они ограничиваются прикладными феноменологическими моделями, опирающимися на избыточное число постулатов. До третьего момента - стремления к глобальным обобщениям и сокращению числа постулатов - прикладные науки не могут дойти в принципе.
Поэтому физики в шутку называют прикладные науки собиранием марок. Экспериментальные данные собираются, как-то упорядочиваются, как в филателии, но объяснить природу полученных данных эти науки не могут. Научное знание в эти науки приходит только с физикой, по мере расширения ее знаний и объяснений свойств объектов, изучаемых этими науками. На каком-то этапе так случилось в астрономии, потом в химии. В настоящее время научное знание постепенно проникает в медицину и биологию.
Другой тип знания представляют собой философия и религия. Они в полной мере отвечают третьему принципу, стремлению к глобальным обобщениям, но не двум первым, связи с достоверными экспериментальными данными и объяснениям на основе моделей. Из-за их недостаточной строгости и оторванности от реального мира эти типы знания, как правило, не относят к научным.
Для полноты картины можно рассмотреть средневековые лженауки: астрологию, нумерологию и алхимию. Возникали они одновременно и вместе с прикладными науками. Однако пошли не по пути научного объяснения (механизм и модель) накопленных ими экспериментальных данных, а по пути иных вариантов упорядочения и построения причинно-следственных цепочек, в которых гораздо большее значение придается форме, названию, а не сущности (механизму) явлений.
Первые исследователи были специалистами разных направлений и пытались по-разному интерпретировать экспериментальные данные. Именно они закладывали основы наук и лженаук одновременно, выбирая, какие методы анализа экспериментальных данных окажутся более продуктивными. Научное направление в результате стало развиваться дальше, а лженауки были отброшены, как тупиковые ветви исследований. Но они стали эксплуатироваться в корыстных целях малограмотными исследователями. Да и грамотные ученые в некоторых случаях не пренебрегали такой возможностью подзаработать.
Заказчиками астрологии и алхимии выступали образованные в иных отношениях, но неграмотные в науке аристократы. Пока основной заказчик располагал достаточными средствами, эти области знания процветали. Однако к концу девятнадцатого века аристократия постепенно утратила свое влияние. Основные деньги оказались у предпринимателей, а те предпочитали вкладывать их в сферы, приносящие более стабильный доход. Поэтому во второй половине девятнадцатого века алхимия, требующая дорогостоящей экспериментальной базы, полностью сошла со сцены, потеряв своего основного заказчика. А астрология уже в двадцатом веке в силу своего более дешевого теоретического характера сумела найти себе массового клиента в лице полуобразованного обывателя, склонного к суевериям, и потому оказалась на подъеме.
В отличие от алхимии и астрологии, которые выдают конкретный результат, нумерология является только рабочим инструментом, используемым в антинаучных построениях, тех же астрологии и алхимии. Она сама не интересует заказчика и потому не так известна. Суть ее методик в определенных манипуляциях с числами, которые возникают в том или ином исследовании. К примеру, одна из основных нумерологических операций это суммирование цифр, которые участвуют в написании числа.
В математике есть признак делимости на 9 (и аналогичный на 3). Если сумма цифр, которыми записано число, делится на девять, то и само число делится на девять. Он легко доказывается математически. Более того, в любой системе счисления будет действовать аналогичный признак по отношению к числу, меньшему системы счисления на единицу. В десятичной - это число 9, в восьмеричной - это было бы число 7, в двенадцатиричной - таким свойством обладало бы число 11. Нумерологи же, не понимая всего этого, считают это магией чисел и делают из своих манипуляций с числами далеко идущие выводы в любых областях.
Логически нумерология опровергается очень легко. Один довод, полностью разрушающий ее, по поводу системы счисления выше приведен. Система счисления по основанию десять не уникальна, можно пользоваться и иными. Если те же числа перевести в другую систему счисления, то вся «магия», наблюдавшаяся в десятеричной системе счисления, пропадет, а возникнет новая.
Второй довод, столь же губительный для нумерологии, состоит в том, что числа, которыми мы практически оперируем, всегда получены в том или ином масштабе и имеют размерность. Достаточно сменить масштаб, к примеру, вес измерять не в килограммах, а пудах, или длину измерять не в метрах, а футах, как от прежней «магии» ничего не останется. Поэтому нумерология, только появившись, почти сразу же ушла в небытие и всплывает только, когда ее пытается реанимировать тот или иной невежественный исследователь.
I.2 ОФИЦИАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ
Теперь перейдем к последней лженауке, которая в отличие от астрологии и алхимии сохранилась до наших дней, маскируясь под полноценную настоящую науку, присвоив себе соответствующий академический статус и все необходимые регалии. Речь пойдет о традиционной, официальной истории.
К примеру, Александр III объявлял научный конкурс на тему, было или нет монголо-татарское иго. Подобная постановка вопроса явно демонстрирует наличие серьезных проблем в русской науке-истории. Однако из русских историков никто в конкурсе участвовать не стал. Пересматривать официальную историю историки боятся. Профессиональное табу.
Вопрос о неадекватности официальной истории регулярно всплывал на протяжении последних столетий. Об этом еще в конце девятнадцатого века заявлял Н. Морозов, в двадцатом веке М. Постников и А. Фоменко. Каждый из них дал весьма добротную и содержательную критику, которую нельзя было не принимать во внимание. Однако критические работы непрофессионалов официальная история предпочла попросту «не замечать».
Что означает наличие нумерологических сдвигов между целыми фрагментами официальной истории?
Во-первых, отсюда следует, что значительная часть официальной истории носит искусственный, вымышленный характер. Во-вторых, наличие источниковедческих материалов, подтверждающих эти фальшивые куски истории, однозначно показывает, что ошибки в официальной истории не результат случайностей, а продукт преднамеренной фальсификации на государственном уровне. В-третьих, характер фальшивок и их культура недвусмысленно демонстрируют происхождение науки-истории, ее культурные корни, принадлежность именно к лженаукам.
Таким образом, природа нежелания профессиональных историков пересматривать официальную историю начинает вырисовываться. Однако одними социальными причинами все не объяснишь. Начинать надо с методических проблем.
Г.М. Герасимов
Источник.