habemus liber
Имеем кило четыреста "Стрекоз России" Онишко и Костерина со многия картинки, 156 видов на 480 страницах.
Как обычно, в ней вся предыдущая жизнь как в двух каплях воды. Издано, я бы сказал, с любовью, но на мой взгляд картинки очень мелкие и на них мало чего видно. На мой взгляд в прямом смысле, так как я до сих пор не смотрел на нее в очках. Я к ним упорно не могу привыкнуть и надеваю только когда действительно нужно что-то рассмотреть, чего я не вижу так. А тут мне рассматривать нечего, я все это видел. Может быть те, кто могут без очков отличить дриас от спонсы в руках, отличат их и в книге, размеры там даже больше. Этот недостаток целиком на нас, потому что это мы непременно хотели впихнуть именно столько фотографий и текста, и к такому размеру иллюстраций привели чисто физические ограничения на размер книги и шрифта. Печать хорошая, цветопередача адекватная. Но печать фотографий мне кажется слишком темной. Хотя двух классов их, к счастью не прослеживается, тем не менее примерно половину их хотелось бы видеть светлее. Ну хорошо ли когда у эритромм почти не видно, что их глаза красные? Причем мне кажется, сейчас везде принято печатать именно так. Может быть мое зрение просело не только в части резкости, но и в части яркости?
Содержание книги несколько странновато. Я присоединился к проекту, когда первоначальный текст был уже готов. В ходе множества итераций совместной работы от него мало что осталось кроме общей структуры, последняя также изменилась, но она все равно не такая, какой бы она была если бы изначально она исходила от меня. Причем я скорее рад был принять то что есть за данность, и не стремиться к идеальной структуре, чтобы избежать неизвестного количества дополнительной огромной работы. Чего здесь нет, из того, что должно было бы быть по уму? Маленьких карт ареалов, морфологических иллюстраций и ключей. На все это у нас имеются перед собой оправдания. На огромных территориях нашей страны северные границы проходят неизвестно где, и если словесно их можно описывать с разной подробностью в разных регионах, то на карте визуальная информация равномерно однозначна, даже если насовать туда вопросов. Ключи не принято давать в популярных атласах-определителях, их заменяют отличия от сходных видов (и они у нас есть). Предполагается, что первоначальное определение делается по картинке, а потом оно уточняется согласно этому разделу. Тем более в них не принято изображать придатков и гениталий. К счастью, у нас и без них можно определить очень много чего. Что в книге есть и чего не принято давать приблизительно нигде - фронтальные словесные описания внешности стрекоз, да еще разных полов, возрастов и форм. С необходимостью неполные и неточные, но есть. Фактически это краткие переописания всех видов. Такое я видел пока только в серии узкоспециальных (!) статей Асахины по стрекозам Таиланда. В первоначальном тексте описания были очень краткими в стиле "на девушке были серебристые туфельки и рубиновые сережки", но, в отличие от описаний девушек, начинались с брюшка. Я попытался ввести в них систему и добиться минимальной и притом равномерной полноты. И мне все еще кажется, что в этих описаниях есть некий тайный смысл, который от меня упорно ускользает.
На стадии последней правки на задний план сознания стало закрадываться изумление отчего это я не возопил по поводу выбора издательством на обложку фото самой бесцветной стрекозы на фона ужасного телефонного ядовито-зеленого бокэ, на котором и названия-то не видно, притом что было так много прекрасных фото. Наверное на тот момент я был слишком поглощен ошибками, выявленными в тексте в последний момент. Но сейчас стал замечать, что в норме, т.е. без очков, книга в углу комнаты воспринимается кусочком солнечного лета, так что наверное и пусть будет.
За те два месяца, что книга была в типографии, вскрылось всего две ошибки средней тяжести, обе мои и обе у одного вида. Полоска за глазами превратилась в полоску перед глазами, а нормальная синонимизация - в предложение замещающего названия (откуда у меня в голове был такой странный миф?). То ли еще будет.
В целом хотя мое участие и было, мягко говоря, вынужденным, так как без него книга бы вышла в первоначальном варианте (да простит меня главный автор), и было очень болезненным в плане дикого объема работы с параллельной потерей основной квалификации, я не пожалел, и вот почему. При работе с текстом я понял, что впрыгнул в последний вагон уходящего поезда моей памяти. Оказывается, я почти все почти забыл, причем не только самое это, но и где оно у меня записано. Тем не менее забыл, да не совсем, и в ходе работы вспомнил все. Еще лет пять - и я бы не вспомнил уже ничего. А так пригодилось.
Как обычно, в ней вся предыдущая жизнь как в двух каплях воды. Издано, я бы сказал, с любовью, но на мой взгляд картинки очень мелкие и на них мало чего видно. На мой взгляд в прямом смысле, так как я до сих пор не смотрел на нее в очках. Я к ним упорно не могу привыкнуть и надеваю только когда действительно нужно что-то рассмотреть, чего я не вижу так. А тут мне рассматривать нечего, я все это видел. Может быть те, кто могут без очков отличить дриас от спонсы в руках, отличат их и в книге, размеры там даже больше. Этот недостаток целиком на нас, потому что это мы непременно хотели впихнуть именно столько фотографий и текста, и к такому размеру иллюстраций привели чисто физические ограничения на размер книги и шрифта. Печать хорошая, цветопередача адекватная. Но печать фотографий мне кажется слишком темной. Хотя двух классов их, к счастью не прослеживается, тем не менее примерно половину их хотелось бы видеть светлее. Ну хорошо ли когда у эритромм почти не видно, что их глаза красные? Причем мне кажется, сейчас везде принято печатать именно так. Может быть мое зрение просело не только в части резкости, но и в части яркости?
Содержание книги несколько странновато. Я присоединился к проекту, когда первоначальный текст был уже готов. В ходе множества итераций совместной работы от него мало что осталось кроме общей структуры, последняя также изменилась, но она все равно не такая, какой бы она была если бы изначально она исходила от меня. Причем я скорее рад был принять то что есть за данность, и не стремиться к идеальной структуре, чтобы избежать неизвестного количества дополнительной огромной работы. Чего здесь нет, из того, что должно было бы быть по уму? Маленьких карт ареалов, морфологических иллюстраций и ключей. На все это у нас имеются перед собой оправдания. На огромных территориях нашей страны северные границы проходят неизвестно где, и если словесно их можно описывать с разной подробностью в разных регионах, то на карте визуальная информация равномерно однозначна, даже если насовать туда вопросов. Ключи не принято давать в популярных атласах-определителях, их заменяют отличия от сходных видов (и они у нас есть). Предполагается, что первоначальное определение делается по картинке, а потом оно уточняется согласно этому разделу. Тем более в них не принято изображать придатков и гениталий. К счастью, у нас и без них можно определить очень много чего. Что в книге есть и чего не принято давать приблизительно нигде - фронтальные словесные описания внешности стрекоз, да еще разных полов, возрастов и форм. С необходимостью неполные и неточные, но есть. Фактически это краткие переописания всех видов. Такое я видел пока только в серии узкоспециальных (!) статей Асахины по стрекозам Таиланда. В первоначальном тексте описания были очень краткими в стиле "на девушке были серебристые туфельки и рубиновые сережки", но, в отличие от описаний девушек, начинались с брюшка. Я попытался ввести в них систему и добиться минимальной и притом равномерной полноты. И мне все еще кажется, что в этих описаниях есть некий тайный смысл, который от меня упорно ускользает.
На стадии последней правки на задний план сознания стало закрадываться изумление отчего это я не возопил по поводу выбора издательством на обложку фото самой бесцветной стрекозы на фона ужасного телефонного ядовито-зеленого бокэ, на котором и названия-то не видно, притом что было так много прекрасных фото. Наверное на тот момент я был слишком поглощен ошибками, выявленными в тексте в последний момент. Но сейчас стал замечать, что в норме, т.е. без очков, книга в углу комнаты воспринимается кусочком солнечного лета, так что наверное и пусть будет.
За те два месяца, что книга была в типографии, вскрылось всего две ошибки средней тяжести, обе мои и обе у одного вида. Полоска за глазами превратилась в полоску перед глазами, а нормальная синонимизация - в предложение замещающего названия (откуда у меня в голове был такой странный миф?). То ли еще будет.
В целом хотя мое участие и было, мягко говоря, вынужденным, так как без него книга бы вышла в первоначальном варианте (да простит меня главный автор), и было очень болезненным в плане дикого объема работы с параллельной потерей основной квалификации, я не пожалел, и вот почему. При работе с текстом я понял, что впрыгнул в последний вагон уходящего поезда моей памяти. Оказывается, я почти все почти забыл, причем не только самое это, но и где оно у меня записано. Тем не менее забыл, да не совсем, и в ходе работы вспомнил все. Еще лет пять - и я бы не вспомнил уже ничего. А так пригодилось.