История одной дружбы
- Встречайте! Королева танцпола! Несравненная Ав-ро..ра.
Голос ведущего утонул в оглушительном рокоте мужского одобрения и улюлюканья. Клуб рвало на части от рева голосов всех диапазонов, от контр-октавного бычьего мычания до четвертой октавы прощелыжного свиста.
В свете софитов к середине танцпола двигалась настоящая красотка. Нарочито виляя бедрами, шла в темпе, про который говорят: походка сытой багиры. Струящийся вниз водопад из черных шелковых волос вилял в такт бедрам. Высокая прическа и максимальные каблуки подчеркивали авантажную стать и осанку.
При виде красотки мужики пускали слюни и не скрывали возрастающего вожделения. А она, проходя мимо прибалдевших кавалеров, дерзко смотрела на них. Ее глаза блестели, губы презрели: «Ну, что, мальчики, держим себя в руках».
Красотка подошла к шесту и начала свою игру с пилоном. Гибкое натренированное тело создавало иллюзию вечной грации и слишком доступной красоты, ноги и руки лучами расходились в разные стороны, завораживая изящной хореографией и откровенной геометрией. То наездница, то змея, то бушующее пламя, то лента, то водопад.
Зал неистовствовал…
Отработав свой дивный номер, девушка с фурором покинула танцпол. В гримерке ее ждал роскошный букет. А в нем - записка…
***
Иева совсем не помнила родителей. Из родни была у нее где-то бабушка, но они так и не встретились. Старая бабушка жила в недостижимых далях, и малышке Иеве было до нее не добраться. Бабушка писала маленькой Иеве редкие письма, из которых девочка узнала тайну своего имени (в переводе с литовского «жизнь) и поняла, как горчит эта жизнь без родных и близких. Письма были желанным подарком сиротке. Со страниц слетали написанные шариковой ручкой слова и тут же превращались в картинки бабушкиной жизни на окраине Вильнюса, в небольшой квартирке, со старым слепым котом. Щемило от недосказанности всей нежности и отчаяния в разлуке. В общем, хотя образ семьи был и размыт в сознании девочки, но про любовь она поняла почти всё.
Письма перестали приходить, когда Иеве исполнилось одиннадцать.
Как и почему ушли из жизни родители, ей никто не рассказывал. Жила она все детство в детском доме, и самыми близкими людьми для нее стали нянечка Мария Михайловна да такие же, как она, воспитанники, Валера и Гуля.
Мальчишка был старше Иевы на полгода, но держался всегда на равных, не форсил, тем более, как ни тянулся, всегда был ниже Иевы ростом. Исключительно добрый и светлый душою, Валера никогда не подбивался на злые авантюры, часто присущие детям в силу их несознательности. Словно бы имел внутри барометр добра и зла. В их компании он был самым честным, отзывчивым и твердым, за что и пользовался уважением ребят. Это вообще удивительно, что выпавшие из гнезда дети сохраняли свою человечность и не ожесточались от произвола, царящего в их детской судьбе.
Детский дом был неплохим, но все равно, как ни крути, казенным учреждением. И не все люди, что в нем работали, считали себя членами большой многодетной семьи. Бывали и очень формализованные, от них ребят воротило. Но, к счастью, их было не так уж много, видимо, в такую профессию они не шли. Любимой воспитательницей у ребят была Мария Михайловна. Это была уже пожилая женщина, никак не уходившая на заслуженную пенсию. Она жалела ребят, имела огромное доброе сердце и всегда прикрывала их, если вдруг случались казусы. Но потом бранила за шалости, учила и подсказывала, как правильно относиться к себе, другим, труду, учебе, дружбе. С ней они ставили концерты, готовились к праздникам, узнавали, как и что бывает во взрослой жизни. И даже учились готовить. Однажды Мария Михайловна принесла из дома продукты, потихоньку провела ребят в кухню и научила лепить пельмени. С тех пор эти залепленные в тесто мясные шарики стали любимым блюдом воспитанников детского дома.
Особенно прикипела женщина к нашей троице, считая их чуть ли ни собственными детьми.
Третьей в троице была Гуля, девочка себе на уме. Маленькая татарочка не отличалась ни красотой, ни здоровьем, росла хилой и нервной, казалось, больше всех страдала от сиротства. Со временем научилась пользоваться валериной добротой и даже подыгрывала, чтобы он защищал ее от настоящих и мнимых угроз. Кажется, войдя в возраст девичества Гуля влюбилась в Валеру и ждала от него ответных чувств.
А Валере нравилась белокожая, черноволосая Иева. С глазами такими синими, словно высокая даль вечернего неба светилась в этих глазах. В них можно было утонуть и раствориться без остатка. Иева чувствовала, что имеет необыкновенную внешность, люди всегда задерживали на ней свое внимание, разглядывая, как невидаль. Это придавало Иеве странного веса и храбрости. Она могла говорить и делать, что хочет, и почти все сходило ей с рук. Но рядом был Валера. Он без слов давал понять, где нужно остановиться и пойти другим путем. К нему она прислушивалась и приглядывалась. Его ответы и реакции были для нее сигналом правильного курса.
Иева с Валерой никогда не пытались создать пару. Они были единомышленниками и держались солидарно. Как магниты одного полюса, в каком-то месте сближения они отталкивали друг друга. Но на расстоянии тяга была.
Эта колоритная троица была неразлучна. Они учились в одном классе обычной школы, всегда старались сесть рядышком на уроках, вместе играли на переменках, да и к урокам готовились сообща в классной комнате детского дома. Иногда их травили одноклассники за неказистые одежду и школьные принадлежности, не понимавшие, каково это жить на попечение неродных людей. Но ребята мигом группировались и давали такой отпор, что, в конце концов, стали в классе чуть ли не вожаками.
Дети в детдомах рано взрослеют, осознают, что для успеха в будущей жизни надо двигаться уже сейчас. Поэтому Иева ходила на акробатику, Гуля - в художественную школу, а Валера околачивал груши возле автомастерских, где его не сразу, но все же приняли в дело, сначала на побегушках, а потом и как толковую мелочь, на которую можно взвалить много работы.
Успехи Иевы в акробатике были феноменальными, красивую гуттаперчевую малышку хотели все двойки и тройки спортивной школы. Все удивлялись, с каким усердием растягивает и гнет свои мышцы девочка, тянет носок, держит собственный вес, балансируя в неестественных, но очень эффектных позах. Еще и так прямо держит спинку. Хореограф спортшколы была в восторге.
После школы ребята разъехались. Иева поступила в физкультурный, Гуля училась на архитектора, Валера работал и учился заочно. Они созванивались и переписывались, изредка даже съезжались, ведь роднее друг друга у них никого не было.
Иева выросла прехорошенькой, за что ее и заприметил однажды один господин из новых русских по кличке Палач.
Палач был баснословно богат, жил красивой яркой жизнью и хотел себе такую королевскую птичку, как Иева. Поухаживал недолго и сразу забрал к себе в роскошную резиденцию. Иеве все было в диковинку поначалу, все эти золотые унитазы, винтажные зеркала и комоды. Но со временем она почувствовала, как пуст и бездушен этот мир. Попыталась вырваться из заточения, но не тут-то было. Палач, как все дорвавшиеся, был жаден и не отдавал без боя то, что, как ему казалось, принадлежит целиком и полностью его персоне. А Иеву он считал своим трофеем. Бои шли без правил, Иеву запирали под замок, приставляли к ней охрану, а по сути конвой, и даже один раз отправили на дурку, подколоть ее «успокоительным». Тогда Палач уже решил, что Иева будет пристроена в стриптиз, раз не хочет жить, как люди.
Так началась работа в клубе, где она стала лучшей танцовщицей. Со временем Палач ослабил хватку, а потом его вовсе укокошили на разборках. Иева стала совершенно свободна, хорошо обеспечена и роскошно оформлена физически.
Пока длились войны с Палачом, Иева почти не общалась с ребятами, урывками узнавала о том, что Гуля забеременела от какого-то мудака, который ее бросил, А Валерка женился на беременной Гуле, признал родившегося ребенка своим. После «освобождения» Иева сама нашла ребят, поехала в гости, и они проговорили до утра в их тесной маленькой квартирке. Все было, как в детстве, те же прекрасные лица и глаза, Валерка, правда, уже большой и сильный, а Гуля - маленькая и очень серьезная.
***
В записке были смешные поздравлялки от Гули и Валеры, они приглашали девушку на банкет в ее честь со всеми вытекающими последствиями. Иева рассмеялась и потянулась к чудесному букету из нежных цветов. Она совсем забыла про свой юбилей. 30-ка!
А они помнили!
***
Уже много лет морозным январским днем Гуля и Иева ходили по аллеям кладбища к могиле Марии Михайловны. Старушка умерла на руках у ребят, перед смертью они окружили ее заботой, наняли ей сиделку, да и сами были рядом с лежачей все свободное время. После ее смерти ребята поставили красивый гранитный памятник в виде красивой птицы, укрывающей крыльями птенцов. Поминали и помнили.