гусь, когнитивный диссонанс, преступление и наказание
Попросили зарезать молодого гуся. Никогда ранее этого не делал.
Не считая того, что помогал колоть кабанчиков, доходя в процессе их агонии
до полубезсознательного состояния из-за прилива адреналина.
Гусь был красив, голова слегка чёрная, тело укрыто серо-синими, рыжими и белыми перьями.
Все цвета не яркие, пастельные, мягкие. Стая всё время его прикрывала от перехвата,
но в итоге он был пойман.
Когда ему наклонял голову на плаху, то он рефлекторно задирал шею вверх и голова никак не ложилась.
Было немного неудобно манипулировать гусём одной рукой, т.к. во второй был топор.
Не удалось отсечь голову с трёх-четырёх ударов, хотя топор был остро наточенный.
После этого гусь больше уже шею не поднимал.
Пока он кончался истекая кровью, я трижды прочитал "Отче наш", всё таки жалко его, он ни в чём не виноват.
Потом некоторое время ходил ухватив его за лапы туда-сюда по двору, не зная что делать дальше,
не хотел бросать его тушку с красивыми мягкими перьями в таз с кровью. Чтобы не запачкать.
Потом с этим жирным, молодым гусём стушили картошку, которую я употребил в большом количестве
под горилку.
Потом у меня был приступ острого холецистита, жидкосеря и высокая температура 38,5
растянувшиеся на двое суток незабываемого трипа.
Не считая того, что помогал колоть кабанчиков, доходя в процессе их агонии
до полубезсознательного состояния из-за прилива адреналина.
Гусь был красив, голова слегка чёрная, тело укрыто серо-синими, рыжими и белыми перьями.
Все цвета не яркие, пастельные, мягкие. Стая всё время его прикрывала от перехвата,
но в итоге он был пойман.
Когда ему наклонял голову на плаху, то он рефлекторно задирал шею вверх и голова никак не ложилась.
Было немного неудобно манипулировать гусём одной рукой, т.к. во второй был топор.
Не удалось отсечь голову с трёх-четырёх ударов, хотя топор был остро наточенный.
После этого гусь больше уже шею не поднимал.
Пока он кончался истекая кровью, я трижды прочитал "Отче наш", всё таки жалко его, он ни в чём не виноват.
Потом некоторое время ходил ухватив его за лапы туда-сюда по двору, не зная что делать дальше,
не хотел бросать его тушку с красивыми мягкими перьями в таз с кровью. Чтобы не запачкать.
Потом с этим жирным, молодым гусём стушили картошку, которую я употребил в большом количестве
под горилку.
Потом у меня был приступ острого холецистита, жидкосеря и высокая температура 38,5
растянувшиеся на двое суток незабываемого трипа.