про реку и имена - 11
Ну еще немного про мосты и все на этом.
Хотя там еще масса всякого интересного, но не всю же книжку тут пересказывать. И так увлеклась уже сильно).
Мосты довольства и туннели тьмы
...Старейший из существующих мостов - Нью-бридж (Новый мост), расположенный у места впадения речки Уиндраш. Он был построен приблизительно в 1250 году. Мост в Радкоте старше примерно на четверть столетия, но под этим древним сооружением протекает сейчас не сама река, а ответвление.
...Мост через Темзу в Итоне датируется Бронзовым веком - 1400 - 1300 годами до н. э.; его деревянные опоры, отстоявшие друг от друга более чем на 2,5 м, были найдены у обоих берегов заброшенного ныне канала. В ту древнюю эпоху, однако, это была часть русла реки. Позднее - в Железном веке - на том же самом месте возник новый мост. Остатки деревянного строения Бронзового века - то ли моста, то ли пристани - были найдены в районе Воксхолла. Двадцать больших деревянных столбов стояли в два ряда, некоторые - под углом друг к другу. Словом, наводить мосты через Темзу - затея древняя. До того, как люди этому научились, они использовали для переправы большие камни. Можно представить себе, как они бросали их в Темзу, рискуя прогневить богов, но повинуясь насущной необходимости.
...Возведение нового моста сопровождалось ритуалами и жертвоприношениями. На мостах устраивались алтари и святилища, сами мосты становились священными. Утверждают, что латинское слово pontifex, означающее “жрец”, происходит от pons - “мост”. Получается, что жрец, священник - это тот, кто отправлял обряды на мостах. Как писал Плутарх в Сравнительных жизнеописаниях” (ок. 100 года н. э.), “этих жрецов называли просто-напросто "мостостроителями" - по жертвам, которые приносят подле моста, каковой обряд считается весьма священным и древним, а мост римляне зовут ‘понтем’ [pons]. Защитники этого взгляда ссылаются на то, что охрана и починка моста входит в обязанности жрецов наравне с соблюдением иных обычаев, древних и нерушимых”.
...В XIV веке Екатерина Сиенская использовала метафору, которая к тому времени стала уже обычной: “Господь воздвиг Сына Своего, как мост, когда путь человека к небесам был разрушен своеволием Адамовым, по каковому мосту все верные христиане могут идти... он соединяет землю и небо”. Если священные переправы языческой древности служили для перехода из жизни в темный мир смерти, то теперь по мосту можно перейти из смерти в вечную жизнь. “Пылающее море сей мерзкой жизни” Екатерина уподобила бурным водам под мостом, которые исчезают без следа, в то время как мост стоит твердо. Вода изменчива и исполнена суеты - “быстра вода и не покоряется никому”, - а мост покоится на камнях христианской веры и добродетели. Силой своего гения Екатерина сотворила мощную метафору из древних людских поверий, в которых река считалась обиталищем опасных или непостоянных богов. Неудивительно, что строительство мостов считалось священным делом. Строителей почитали за то, что они укрощали языческих богов, не вполне покинувших речные воды.
...Изабелла де Феррере из поместья Лечлейд учредила богадельню для бывших строителей тамошнего моста. Со временем богадельня превратилась в монастырь св. Иоанна Крестителя. Надо сказать, что все монастыри тех мест отвечали за сохранность ближайших к ним мостов. Существовала, конечно, система пошлин на всех крупных мостах, пополнявшая кошельки аббатов и аббатис; ныне о древнем, хоть и непопулярном, обычае напоминают только два платных моста - в Суинфорде и Уитчерче. В начале XIX века на мостах брали пенс или полпенса с пешехода, шиллинг с четырехколесного экипажа и три пенса с “тележки, запряженной собакой”.
...Первые годы XIII века можно считать началом эпохи сводчатых каменных мостов. Первый из них, Лондонский, был возведен в 1208 году. Вскоре началось строительство моста св. Иоанна в Лечлейде. До той поры Темзу пересекали главным образом деревянные конструкции, состоявшие из мощных столбов и свай, углубленных в речное дно и положенных сверху деревянных балок. Паводки часто выводили их из строя, и они почти постоянно требовали ремонта. Но даже в XIX веке на Темзе еще оставались деревянные мосты: в Марлоу, Кукеме, Виндзоре, Мейденхеде, Стейнзе, Чертей, Хэмптоне и Кингстоне. До середины XIX столетия мост в Кавершеме состоял наполовину из дерева, наполовину из камня. XIII и XIV века были великой эпохой камня, и в первую очередь это относится к верхнему течению Темзы, где было много месторождений строительного камня. Но навыками строительства мостов владели только монахи и каменщики, связанные с монастырями. Не случайно архитектура каменных мостов во многом сходна с архитектурой готических церквей и зданий капитулов, где от столбов отходят каменные “ребра”, образуя арки и своды. Как бы то ни было, самым знаменитым из мостов через Темзу следует считать Лондонский.
...Мост, вполне вероятно, существовал здесь еще в незапамятные времена. Общеизвестным “фактом” считается, что первый мост на этом месте построили римляне, но нет причин думать, что столь удобный участок реки обошли вниманием британские племена, населявшие в древности этот район по обе стороны Темзы. Все, что мы можем сказать хоть с какой-то долей уверенности, - это что мост появился тут не позднее того времени, от которого до нас дошли первые сведения о Лондоне.
...Римский мост, скорее всего, был построен не столько ради простых пешеходов, сколько ради перевозки товаров и передвижения войск. Его пролеты были деревянные, и в 1834 году из воды были извлечены массивные деревянные столбы, “обутые” в твердое железо, которое могли выплавить только римляне. В начале XIX века, когда разбирали старый средневековый мост, в реке были обнаружены римские монеты, чья датировка покрывала весь период оккупации. Следовательно, мостом пользовались все это время.
...Согласно общепринятому сейчас мнению, римляне построили здесь три моста, сменявших друг друга. Первый возник в 40-е годы н. э. и соединял нынешний Фиш-стрит-хилл с участком берега близ южной оконечности современного моста. Следующим был временный мост, существовавший в 85-90 годы и начинавшийся у Пудинг-лейн. Третий, более долговечный мост был построен примерно в 100 году на месте первого моста; его деревянные пролеты покоились на более надежных каменных опорах. Дорога от моста шла по фиш-стрит-хиллу и нынешней Грейсчерч-стрит к главному входу на большой лондонский форум. Простояв около 230 лет, этот мост в конце концов рухнул. В 290-е годы была отчеканена памятная медаль, изображавшая военный корабль на Темзе и башни с воротами по обе стороны моста. Знатоки римского Лондона полагают также, что на мосту было несколько святилищ или алтарей, где приносились ритуальные жертвы речным и морским богам. В Риме collegium pontifices (товарищество мостостроителей) каждый год в мае устраивало ритуальное шествие по мосту Сублиция, во время которого в Тибр бросались изображения. Вполне возможно, что подобные шествия двигались и по Лондонскому мосту.
Первый англосаксонский мост невозможно точно датировать. Самое раннее письменное упоминание о нем относится к 730 году, когда с него была брошена в реку “ведьма”. Сохранилась запись 994 года о длинном и низком деревянном мосте из толстых, грубо обтесанных деревянных досок, положенных на столбы; имелись и раздвижные платформы, позволявшие саксонским судам проплывать на запад. Мост якобы помешал датскому королю Свейну вторгнуться в глубь страны. Об истории моста на различных этапах его существования нет единого мнения. Одни историки Лондона утверждают, что его построили в конце X века, чтобы воспрепятствовать продвижению датчан вверх по Темзе. Другие считают, что мост был возведен группой священнослужителей из Саутуорка. С определенностью мы можем сказать только, что это было довольно непрочное сооружение, застроенное по краям рядами грязных деревянных хижин.
...Мост часто упоминается в “Англосаксонской хронике”, и яркий рассказ о нем сохранился в сагах об Олафе Харальдсоне.
...он [Олаф] велел привязать к опорам моста толстые канаты, и с помощью прилива ему удалось сдвинуть столбы с места по дну реки. Мост со сгрудившимися на нем датчанами рухнул в воду. Согласно любопытному альтернативному варианту, Олаф сжег его. Как бы то ни было, вот строки, сочиненные норвежским скальдом Оттаром Сварте:
Лондонский мост сломан, упал.
Много золота, много славы.
Здесь можно увидеть подлинный источник знаменитого старинного стихотворения “Рухнул Лондонский мост”, которое стоит привести целиком, чтобы подчеркнуть значение моста в народной памяти:
Рухнул Лондонский мост,
Рухнул мост, рухнул мост,
Рухнул Лондонский мост,
Леди моя, леди.
Запереть тебя ключом,
Запереть, запереть,
Запереть тебя ключом,
Леди моя, леди.
Как нам выстроить его?
Как нам быть? Как нам быть?
Как нам выстроить его,
Леди моя, леди?
Сребро-злато есть у нас,
Есть у нас, есть у нас,
Сребро-злато есть у нас,
Леди моя, леди.
Сребра-злата нет совсем,
Нет совсем, нет совсем,
Сребра-злата нет совсем,
Леди моя, леди.
Иглы-шпильки есть у нас,
Есть у нас, есть у нас,
Иглы-шпильки есть у нас,
Леди моя, леди.
Иглы-шпильки ржа возьмет,
Ржа возьмет, ржа возьмет,
Иглы-шпильки ржа возьмет,
Леди моя, леди.
Древесина есть у нас,
Есть у нас, есть у нас,
Древесина есть у нас,
Леди моя, леди.
Древесина прогниет,
Прогниет, прогниет,
Древесина прогниет,
Леди моя, леди.
Крепкий камень есть у нас,
Есть у нас, есть у нас,
Крепкий камень есть у нас,
Леди моя, леди.
Мост из камня - на века,
На века, на века,
Мост из камня - на века,
Леди моя, леди!
Было много предположений о том, кто такая эта “леди”, и вероятней всего, что это Элеонора Прованская, жена Генриха III. Муж отдал в ее распоряжение доход от мостовой пошлины, но она явно не желала тратить что-либо на содержание моста. Этим она навлекла на себя всеобщее недовольство, и в стихотворении она выведена как леди, ни за что не желающая “выстроить его”.
...За столетия стихотворение вобрало в себя разнообразные образы и детали, связанные с мостом, и, подобно самому мосту, перестраивалось от поколения к поколению, пока не обрело подлинную гармоничность и пропорциональность. Существуют и другие его варианты, в которых главное изменение - введение “миледи Ли”, которая, по-видимому, олицетворяет реку Ли, впадающую в Темзу близ Уоппинга. Во многом эти строки - плач о бренности и разрушении, длящийся вплоть до последних двух строф, где говорится о чудесном спасении моста в каменном обличье.
...Из-за больших расходов на постоянный ремонт и перестройку “отцы города” к исходу XII века в конце концов решились на возведение большого каменного моста. Работами руководил Питер де Коулчерч, или Питер “Мостостроитель”, и продолжались они более тридцати лет. Новый мост сооружался чуть ниже по течению своего деревянного предшественника, так что горожане, пока шло строительство, пользовались старым. Точные параметры каменного моста нам неизвестны. Длина его платформы из кентского известняка составляла, по некоторым данным, примерно 900 футов (274 м), ширина, как утверждает Джон Стоу, - около 30 футов (9, і м) - не слишком много для того объема коммерции, который мосту вскоре пришлось на себе нести. Он состоял из девятнадцати пролетов, покоился на массивных быках с ледорезами и был снабжен деревянной подъемной частью, дававшей защиту от вражеского вторжения с реки и позволявшей своим кораблям заходить за мост. Подъемная часть, однако, впоследствии начала гнить и в середине XVI века была разобрана.
Питер де Коулчерч умер в 1205 году, за четыре года до окончания строительства. Его похоронили в часовне моста, посвященной св. Фоме Беккету, так что он обрел могилу в толще своего громадного творения. Не исключено, кроме того, что это погребение связано с древним суеверием, требовавшим при постройке моста положить в его основании тело человека, принесенного в жертву. Гробницу Питера обнаружили рабочие, разбиравшие старый мост в 1834 году; никаких сведений о том, куда после этого делись его останки, обнаружено не было.
В муниципалитете лондонского Сити хранятся средневековые грамоты, фиксировавшие дарение земли и Богу и Мосту”.
[длинная история пожаров и перестроек моста с 13 века]
...Аварийное состояние старого Лондонского моста официально подтвердил акт 1820 года, разрешавший его разборку и строительство нового сооружения. Один современник, имя которого неизвестно, патетически обратился к ветхому мосту: ~Увы, пройдет всего двадцать лет - и даже ты, величественный старый Лондонский мост! даже ты останешься жить только в памяти людской да в набросках, который ныне делают с тебя рисовальщики”. Строительные работы начались в 1824 году чуть выше старого моста, первый камень положил король Георг IV. Мост, состоявший всего из пяти пролетов (тогда как его предшественник - из двадцати) был официально открыт шесть лет спустя. В XIX веке этот вновь построенный мост был самым популярным местом встречи и проводов морских и океанских судов.
...Мост, оконченный в 1830 году, в XX веке начал опускаться, и в 1960-е годы его продали американской компании “Маккалох пропертиз” за 2460000 долларов. Мост разобрали на части, перевезли в США и вновь установили в Лейк-Хавасу-Сити, штат Аризона. Краеугольный камень был положен в 1963 году, и мост был официально открыт на новом месте семь лет спустя. Новый Лондонский мост через Темзу был открыт весной 1973 года и занял свое место в последовательности мостов на этом крохотном участке земли и воды.
Речное судно
...На некоторых гравюрах показано, как барку тянут вверх по реке на бечеве. Бечеву привязывали к верхушке мачты, чтобы она ни за что на берегу не цеплялась, и запрягали пару лошадей. Сохранились также старинные изображения барок с небольшими дымовыми трубами: можно подумать, они опередили свое время и используют силу пара. На самом деле, конечно, это были печки, где команда готовила себе еду. Барки были разнообразных размеров и конструкций, соответственно их задачам и местным условиям. Но паруса у них у всех были более или менее одинакового красновато-коричневого цвета. Этот оттенок создавала неповторимая смесь трескового жира, красной охры, конского пота и морской воды. Этот цвет, который можно увидеть на тысячах картин, поистине стал цветом Темзы. Барки зачастую были нарядно раскрашены: цвет и орнамент подчеркивали индивидуальность судна. Они просуществовали тысячу лет, после чего, как их паруса, медленно растворились в закате. К концу XIX века их еще плавало по Темзе около двух с половиной тысяч; ныне осталось примерно двадцать штук.
Речной закон
...Говоря о сфере закона и порядка, стоит также отметить, что первой регулярной полицейской службой в стране стала речная полиция на Темзе. Она была создана после многочисленных жалоб на кражи с береговых складов и пристаней. В 1798 году Патрик Кохун, бывший судья из Уоппинга, создал для борьбы с воровством первое подразделение, члены которого были вооружены и подчинялись централизованному командованию (юрисдикция пеших патрулей полицейского суда на Боу-стрит была ограничена). Речную полицию можно, таким образом, считать предвестницей акта 1829 года, которым была создана лондонская полиция. Река помогла организовать поиск преступников и расследование их деяний во всей столице.
Кохун, кроме того, разработал правила дисциплины для новосоздаваемых лондонских доков. Грузчикам и матросам запретили одеваться как попало: “никаких рабочих блуз, рабочих штанов, джемми (так назывался род белья с карманами спереди и сзади), сумок и мешков”. Новая речная полиция завершила создание покрывающей Темзу сети меркантильной эксплуатации, когда на эту полицию возложили обязанность платить жалованье грузчикам и другим работникам доков. В ее составе были охранники и надзиратели, следившие за порядком на причалах. Имелся и свой особый суд, были и тюремные камеры - по адресу Уоппинг-Олд-стэрз, 259.
Речные труженики
...В отличие от сборщиков мостовой пошлины, “шлюзовые приставы” существуют и ныне. От истока до Теддингтона (т. е. на участке, не подверженном приливам) действует сорок пять шлюзов. Первые шлюзы с камерами и земляными бьефами были сооружены в Иффли, Сандфорде и Свифт-Диче в 1635 году. В XVII столетии наблюдалась вспышка интереса к прогрессу и практическим усовершенствованиям, особенно в том, что касалось облегчения хода коммерции. И не было никаких причин, чтобы Темза не была подчинена тем же принципам. Так что за этими шлюзами последовали другие. Всякое судно, проходя шлюз, должно было платить пошлину, и это вызывало огромное недовольство. Вновь вспыхнули старые споры о том, не дана ли вода Богом и природой всем людям в свободное пользование. Шлюзы впоследствии стали называть “шлагбаумами Темзы”. Так или иначе, с 1770-х годов в нескольких местах вдоль реки началась настоящая строительная лихорадка; первый из новых шлюзов (Боултерз-Лок) начал действовать в 1772 году. Его якобы спроектировал Хамфри Гейнсборо, брат знаменитого художника, и если это правда, Хамфри оказал на речной пейзаж большее влияние, чем его прославленный родич.
Шлюз - это, грубо говоря, участок реки, отделяемый с обеих сторон затворами. За столетия прицип как таковой мало изменился, хотя оборудование было сильно усовершенствовано. Затвор должен быть достаточно прочным, чтобы сдерживать тысячи тонн воды. Баскот - самый маленький шлюз на Темзе, Теддингтон - самый большой, Боултерз - самый загруженный. В Теддингтоне, ниже которого начинается зона приливов, с южного берега можно увидеть маленький лодочный шлюз, шлюз для катеров и шлюз для барж. На этом участке реки движение судов такое интенсивное, что шлюзы работают почти непрерывно.
Хотя там еще масса всякого интересного, но не всю же книжку тут пересказывать. И так увлеклась уже сильно).
Мосты довольства и туннели тьмы
...Старейший из существующих мостов - Нью-бридж (Новый мост), расположенный у места впадения речки Уиндраш. Он был построен приблизительно в 1250 году. Мост в Радкоте старше примерно на четверть столетия, но под этим древним сооружением протекает сейчас не сама река, а ответвление.
...Мост через Темзу в Итоне датируется Бронзовым веком - 1400 - 1300 годами до н. э.; его деревянные опоры, отстоявшие друг от друга более чем на 2,5 м, были найдены у обоих берегов заброшенного ныне канала. В ту древнюю эпоху, однако, это была часть русла реки. Позднее - в Железном веке - на том же самом месте возник новый мост. Остатки деревянного строения Бронзового века - то ли моста, то ли пристани - были найдены в районе Воксхолла. Двадцать больших деревянных столбов стояли в два ряда, некоторые - под углом друг к другу. Словом, наводить мосты через Темзу - затея древняя. До того, как люди этому научились, они использовали для переправы большие камни. Можно представить себе, как они бросали их в Темзу, рискуя прогневить богов, но повинуясь насущной необходимости.
...Возведение нового моста сопровождалось ритуалами и жертвоприношениями. На мостах устраивались алтари и святилища, сами мосты становились священными. Утверждают, что латинское слово pontifex, означающее “жрец”, происходит от pons - “мост”. Получается, что жрец, священник - это тот, кто отправлял обряды на мостах. Как писал Плутарх в Сравнительных жизнеописаниях” (ок. 100 года н. э.), “этих жрецов называли просто-напросто "мостостроителями" - по жертвам, которые приносят подле моста, каковой обряд считается весьма священным и древним, а мост римляне зовут ‘понтем’ [pons]. Защитники этого взгляда ссылаются на то, что охрана и починка моста входит в обязанности жрецов наравне с соблюдением иных обычаев, древних и нерушимых”.
...В XIV веке Екатерина Сиенская использовала метафору, которая к тому времени стала уже обычной: “Господь воздвиг Сына Своего, как мост, когда путь человека к небесам был разрушен своеволием Адамовым, по каковому мосту все верные христиане могут идти... он соединяет землю и небо”. Если священные переправы языческой древности служили для перехода из жизни в темный мир смерти, то теперь по мосту можно перейти из смерти в вечную жизнь. “Пылающее море сей мерзкой жизни” Екатерина уподобила бурным водам под мостом, которые исчезают без следа, в то время как мост стоит твердо. Вода изменчива и исполнена суеты - “быстра вода и не покоряется никому”, - а мост покоится на камнях христианской веры и добродетели. Силой своего гения Екатерина сотворила мощную метафору из древних людских поверий, в которых река считалась обиталищем опасных или непостоянных богов. Неудивительно, что строительство мостов считалось священным делом. Строителей почитали за то, что они укрощали языческих богов, не вполне покинувших речные воды.
...Изабелла де Феррере из поместья Лечлейд учредила богадельню для бывших строителей тамошнего моста. Со временем богадельня превратилась в монастырь св. Иоанна Крестителя. Надо сказать, что все монастыри тех мест отвечали за сохранность ближайших к ним мостов. Существовала, конечно, система пошлин на всех крупных мостах, пополнявшая кошельки аббатов и аббатис; ныне о древнем, хоть и непопулярном, обычае напоминают только два платных моста - в Суинфорде и Уитчерче. В начале XIX века на мостах брали пенс или полпенса с пешехода, шиллинг с четырехколесного экипажа и три пенса с “тележки, запряженной собакой”.
...Первые годы XIII века можно считать началом эпохи сводчатых каменных мостов. Первый из них, Лондонский, был возведен в 1208 году. Вскоре началось строительство моста св. Иоанна в Лечлейде. До той поры Темзу пересекали главным образом деревянные конструкции, состоявшие из мощных столбов и свай, углубленных в речное дно и положенных сверху деревянных балок. Паводки часто выводили их из строя, и они почти постоянно требовали ремонта. Но даже в XIX веке на Темзе еще оставались деревянные мосты: в Марлоу, Кукеме, Виндзоре, Мейденхеде, Стейнзе, Чертей, Хэмптоне и Кингстоне. До середины XIX столетия мост в Кавершеме состоял наполовину из дерева, наполовину из камня. XIII и XIV века были великой эпохой камня, и в первую очередь это относится к верхнему течению Темзы, где было много месторождений строительного камня. Но навыками строительства мостов владели только монахи и каменщики, связанные с монастырями. Не случайно архитектура каменных мостов во многом сходна с архитектурой готических церквей и зданий капитулов, где от столбов отходят каменные “ребра”, образуя арки и своды. Как бы то ни было, самым знаменитым из мостов через Темзу следует считать Лондонский.
...Мост, вполне вероятно, существовал здесь еще в незапамятные времена. Общеизвестным “фактом” считается, что первый мост на этом месте построили римляне, но нет причин думать, что столь удобный участок реки обошли вниманием британские племена, населявшие в древности этот район по обе стороны Темзы. Все, что мы можем сказать хоть с какой-то долей уверенности, - это что мост появился тут не позднее того времени, от которого до нас дошли первые сведения о Лондоне.
...Римский мост, скорее всего, был построен не столько ради простых пешеходов, сколько ради перевозки товаров и передвижения войск. Его пролеты были деревянные, и в 1834 году из воды были извлечены массивные деревянные столбы, “обутые” в твердое железо, которое могли выплавить только римляне. В начале XIX века, когда разбирали старый средневековый мост, в реке были обнаружены римские монеты, чья датировка покрывала весь период оккупации. Следовательно, мостом пользовались все это время.
...Согласно общепринятому сейчас мнению, римляне построили здесь три моста, сменявших друг друга. Первый возник в 40-е годы н. э. и соединял нынешний Фиш-стрит-хилл с участком берега близ южной оконечности современного моста. Следующим был временный мост, существовавший в 85-90 годы и начинавшийся у Пудинг-лейн. Третий, более долговечный мост был построен примерно в 100 году на месте первого моста; его деревянные пролеты покоились на более надежных каменных опорах. Дорога от моста шла по фиш-стрит-хиллу и нынешней Грейсчерч-стрит к главному входу на большой лондонский форум. Простояв около 230 лет, этот мост в конце концов рухнул. В 290-е годы была отчеканена памятная медаль, изображавшая военный корабль на Темзе и башни с воротами по обе стороны моста. Знатоки римского Лондона полагают также, что на мосту было несколько святилищ или алтарей, где приносились ритуальные жертвы речным и морским богам. В Риме collegium pontifices (товарищество мостостроителей) каждый год в мае устраивало ритуальное шествие по мосту Сублиция, во время которого в Тибр бросались изображения. Вполне возможно, что подобные шествия двигались и по Лондонскому мосту.
Первый англосаксонский мост невозможно точно датировать. Самое раннее письменное упоминание о нем относится к 730 году, когда с него была брошена в реку “ведьма”. Сохранилась запись 994 года о длинном и низком деревянном мосте из толстых, грубо обтесанных деревянных досок, положенных на столбы; имелись и раздвижные платформы, позволявшие саксонским судам проплывать на запад. Мост якобы помешал датскому королю Свейну вторгнуться в глубь страны. Об истории моста на различных этапах его существования нет единого мнения. Одни историки Лондона утверждают, что его построили в конце X века, чтобы воспрепятствовать продвижению датчан вверх по Темзе. Другие считают, что мост был возведен группой священнослужителей из Саутуорка. С определенностью мы можем сказать только, что это было довольно непрочное сооружение, застроенное по краям рядами грязных деревянных хижин.
...Мост часто упоминается в “Англосаксонской хронике”, и яркий рассказ о нем сохранился в сагах об Олафе Харальдсоне.
...он [Олаф] велел привязать к опорам моста толстые канаты, и с помощью прилива ему удалось сдвинуть столбы с места по дну реки. Мост со сгрудившимися на нем датчанами рухнул в воду. Согласно любопытному альтернативному варианту, Олаф сжег его. Как бы то ни было, вот строки, сочиненные норвежским скальдом Оттаром Сварте:
Лондонский мост сломан, упал.
Много золота, много славы.
Здесь можно увидеть подлинный источник знаменитого старинного стихотворения “Рухнул Лондонский мост”, которое стоит привести целиком, чтобы подчеркнуть значение моста в народной памяти:
Рухнул Лондонский мост,
Рухнул мост, рухнул мост,
Рухнул Лондонский мост,
Леди моя, леди.
Запереть тебя ключом,
Запереть, запереть,
Запереть тебя ключом,
Леди моя, леди.
Как нам выстроить его?
Как нам быть? Как нам быть?
Как нам выстроить его,
Леди моя, леди?
Сребро-злато есть у нас,
Есть у нас, есть у нас,
Сребро-злато есть у нас,
Леди моя, леди.
Сребра-злата нет совсем,
Нет совсем, нет совсем,
Сребра-злата нет совсем,
Леди моя, леди.
Иглы-шпильки есть у нас,
Есть у нас, есть у нас,
Иглы-шпильки есть у нас,
Леди моя, леди.
Иглы-шпильки ржа возьмет,
Ржа возьмет, ржа возьмет,
Иглы-шпильки ржа возьмет,
Леди моя, леди.
Древесина есть у нас,
Есть у нас, есть у нас,
Древесина есть у нас,
Леди моя, леди.
Древесина прогниет,
Прогниет, прогниет,
Древесина прогниет,
Леди моя, леди.
Крепкий камень есть у нас,
Есть у нас, есть у нас,
Крепкий камень есть у нас,
Леди моя, леди.
Мост из камня - на века,
На века, на века,
Мост из камня - на века,
Леди моя, леди!
Было много предположений о том, кто такая эта “леди”, и вероятней всего, что это Элеонора Прованская, жена Генриха III. Муж отдал в ее распоряжение доход от мостовой пошлины, но она явно не желала тратить что-либо на содержание моста. Этим она навлекла на себя всеобщее недовольство, и в стихотворении она выведена как леди, ни за что не желающая “выстроить его”.
...За столетия стихотворение вобрало в себя разнообразные образы и детали, связанные с мостом, и, подобно самому мосту, перестраивалось от поколения к поколению, пока не обрело подлинную гармоничность и пропорциональность. Существуют и другие его варианты, в которых главное изменение - введение “миледи Ли”, которая, по-видимому, олицетворяет реку Ли, впадающую в Темзу близ Уоппинга. Во многом эти строки - плач о бренности и разрушении, длящийся вплоть до последних двух строф, где говорится о чудесном спасении моста в каменном обличье.
...Из-за больших расходов на постоянный ремонт и перестройку “отцы города” к исходу XII века в конце концов решились на возведение большого каменного моста. Работами руководил Питер де Коулчерч, или Питер “Мостостроитель”, и продолжались они более тридцати лет. Новый мост сооружался чуть ниже по течению своего деревянного предшественника, так что горожане, пока шло строительство, пользовались старым. Точные параметры каменного моста нам неизвестны. Длина его платформы из кентского известняка составляла, по некоторым данным, примерно 900 футов (274 м), ширина, как утверждает Джон Стоу, - около 30 футов (9, і м) - не слишком много для того объема коммерции, который мосту вскоре пришлось на себе нести. Он состоял из девятнадцати пролетов, покоился на массивных быках с ледорезами и был снабжен деревянной подъемной частью, дававшей защиту от вражеского вторжения с реки и позволявшей своим кораблям заходить за мост. Подъемная часть, однако, впоследствии начала гнить и в середине XVI века была разобрана.
Питер де Коулчерч умер в 1205 году, за четыре года до окончания строительства. Его похоронили в часовне моста, посвященной св. Фоме Беккету, так что он обрел могилу в толще своего громадного творения. Не исключено, кроме того, что это погребение связано с древним суеверием, требовавшим при постройке моста положить в его основании тело человека, принесенного в жертву. Гробницу Питера обнаружили рабочие, разбиравшие старый мост в 1834 году; никаких сведений о том, куда после этого делись его останки, обнаружено не было.
В муниципалитете лондонского Сити хранятся средневековые грамоты, фиксировавшие дарение земли и Богу и Мосту”.
[длинная история пожаров и перестроек моста с 13 века]
...Аварийное состояние старого Лондонского моста официально подтвердил акт 1820 года, разрешавший его разборку и строительство нового сооружения. Один современник, имя которого неизвестно, патетически обратился к ветхому мосту: ~Увы, пройдет всего двадцать лет - и даже ты, величественный старый Лондонский мост! даже ты останешься жить только в памяти людской да в набросках, который ныне делают с тебя рисовальщики”. Строительные работы начались в 1824 году чуть выше старого моста, первый камень положил король Георг IV. Мост, состоявший всего из пяти пролетов (тогда как его предшественник - из двадцати) был официально открыт шесть лет спустя. В XIX веке этот вновь построенный мост был самым популярным местом встречи и проводов морских и океанских судов.
...Мост, оконченный в 1830 году, в XX веке начал опускаться, и в 1960-е годы его продали американской компании “Маккалох пропертиз” за 2460000 долларов. Мост разобрали на части, перевезли в США и вновь установили в Лейк-Хавасу-Сити, штат Аризона. Краеугольный камень был положен в 1963 году, и мост был официально открыт на новом месте семь лет спустя. Новый Лондонский мост через Темзу был открыт весной 1973 года и занял свое место в последовательности мостов на этом крохотном участке земли и воды.
Речное судно
...На некоторых гравюрах показано, как барку тянут вверх по реке на бечеве. Бечеву привязывали к верхушке мачты, чтобы она ни за что на берегу не цеплялась, и запрягали пару лошадей. Сохранились также старинные изображения барок с небольшими дымовыми трубами: можно подумать, они опередили свое время и используют силу пара. На самом деле, конечно, это были печки, где команда готовила себе еду. Барки были разнообразных размеров и конструкций, соответственно их задачам и местным условиям. Но паруса у них у всех были более или менее одинакового красновато-коричневого цвета. Этот оттенок создавала неповторимая смесь трескового жира, красной охры, конского пота и морской воды. Этот цвет, который можно увидеть на тысячах картин, поистине стал цветом Темзы. Барки зачастую были нарядно раскрашены: цвет и орнамент подчеркивали индивидуальность судна. Они просуществовали тысячу лет, после чего, как их паруса, медленно растворились в закате. К концу XIX века их еще плавало по Темзе около двух с половиной тысяч; ныне осталось примерно двадцать штук.
Речной закон
...Говоря о сфере закона и порядка, стоит также отметить, что первой регулярной полицейской службой в стране стала речная полиция на Темзе. Она была создана после многочисленных жалоб на кражи с береговых складов и пристаней. В 1798 году Патрик Кохун, бывший судья из Уоппинга, создал для борьбы с воровством первое подразделение, члены которого были вооружены и подчинялись централизованному командованию (юрисдикция пеших патрулей полицейского суда на Боу-стрит была ограничена). Речную полицию можно, таким образом, считать предвестницей акта 1829 года, которым была создана лондонская полиция. Река помогла организовать поиск преступников и расследование их деяний во всей столице.
Кохун, кроме того, разработал правила дисциплины для новосоздаваемых лондонских доков. Грузчикам и матросам запретили одеваться как попало: “никаких рабочих блуз, рабочих штанов, джемми (так назывался род белья с карманами спереди и сзади), сумок и мешков”. Новая речная полиция завершила создание покрывающей Темзу сети меркантильной эксплуатации, когда на эту полицию возложили обязанность платить жалованье грузчикам и другим работникам доков. В ее составе были охранники и надзиратели, следившие за порядком на причалах. Имелся и свой особый суд, были и тюремные камеры - по адресу Уоппинг-Олд-стэрз, 259.
Речные труженики
...В отличие от сборщиков мостовой пошлины, “шлюзовые приставы” существуют и ныне. От истока до Теддингтона (т. е. на участке, не подверженном приливам) действует сорок пять шлюзов. Первые шлюзы с камерами и земляными бьефами были сооружены в Иффли, Сандфорде и Свифт-Диче в 1635 году. В XVII столетии наблюдалась вспышка интереса к прогрессу и практическим усовершенствованиям, особенно в том, что касалось облегчения хода коммерции. И не было никаких причин, чтобы Темза не была подчинена тем же принципам. Так что за этими шлюзами последовали другие. Всякое судно, проходя шлюз, должно было платить пошлину, и это вызывало огромное недовольство. Вновь вспыхнули старые споры о том, не дана ли вода Богом и природой всем людям в свободное пользование. Шлюзы впоследствии стали называть “шлагбаумами Темзы”. Так или иначе, с 1770-х годов в нескольких местах вдоль реки началась настоящая строительная лихорадка; первый из новых шлюзов (Боултерз-Лок) начал действовать в 1772 году. Его якобы спроектировал Хамфри Гейнсборо, брат знаменитого художника, и если это правда, Хамфри оказал на речной пейзаж большее влияние, чем его прославленный родич.
Шлюз - это, грубо говоря, участок реки, отделяемый с обеих сторон затворами. За столетия прицип как таковой мало изменился, хотя оборудование было сильно усовершенствовано. Затвор должен быть достаточно прочным, чтобы сдерживать тысячи тонн воды. Баскот - самый маленький шлюз на Темзе, Теддингтон - самый большой, Боултерз - самый загруженный. В Теддингтоне, ниже которого начинается зона приливов, с южного берега можно увидеть маленький лодочный шлюз, шлюз для катеров и шлюз для барж. На этом участке реки движение судов такое интенсивное, что шлюзы работают почти непрерывно.