Ещё один угол зрения на Пакт Молотова-Риббентропа.
Только сегодня взялся за просмотр развёрнутого интервью, которое в прошлом 2019 году Марк Солонин дал Дмитрию Гордону. Я давно, и с известной долей правоты полагал, что в теме Пакта о ненападении, мне ясны все аспекты, и новое я вряд ли здесь смогу найти. Однако, поди ж ты, не просто новое увидел, а вся картина перевернулась и обрела резкость очертаний. Чтобы понять, о чём идёт речь, надо уяснить одну простую вещь, что мы, рассуждая о событиях прошлого, выпадаем из контекста того времени, когда события эти происходят. С одной стороны это даёт нам достаточную степень отстранённости, столь необходимой для взвешенного взгляда, а с другой - мы совершенно не понимаем сути тех реалий, той парадигмы в рамках которой мыслили и действовали современники. Наш взгляд замылен более поздними событиями. Между тем, именно это является ключевым моментом для осознания происходящего.
Например: даже те, кто естественно разделял ту точку зрения, что заключение Пакта со стороны Кремля являлось актом по разделу Европы и дипломатическим началом Второй мировой войны, находились под гипнозом непритязательной мысли, что сделка эта позволяла Советскому Союзу лучше подготовиться к войне, не важно в каком качестве, в качестве стороны нападающей или обороняющейся. Иначе говоря, Пакт был нужен Москве больше, чем Берлину, который только и вынашивал свои агрессивные планы. Хотя, если бы это действительно было так, то логично предположить, что соответствующие соглашения заключались бы в таком случае именно в Берлине, а не в Москве.
Солонин предложил взглянуть на дело иначе. Это действительно договор о ненападении(!), но необходимый в большей мере именно Гитлеру, а не Сталину. Именно Гитлер был заинтересован в договоре больше и любой ценой, не взирая на любые доводы разума. По сути, речь шла о нижайшей просьбе фюрера, не вмешиваться в его дела, пока он будет завоёвывать Польшу. И Сталин, такое согласие Гитлеру дал, не безвозмездно, а за очень и очень большие преференции. Речь тут шла даже не только о Прибалтике, об уходе немцев из Мемеля, и изгнании этнических немцев из Буковины.
Оказывается, на почве изгнания немцев из Буковины, у Гитлера и Риббентропа возник даже конфликт. Риббентроп не хотел соглашаться на это национальное предательство. Немцам позволили уехать с новых советских территорий, взяв с собой только: одно пальто ношенное и одно новое, одну шапку ношенную и одну новую, и двадцать килограмм табака в руки. Всё. Однако, Гитлер настаивал, нужно соглашаться со всеми требованиями Кремля. То есть, ещё раз, акт о ненападении был нужен прежде всего Германии, которая на тот момент была совершенно не готова к войне с сссР, и это как раз Германия старалась максимально оттянуть время возможного столкновения, чтобы лучше к нему подготовиться.
Далее, уже в первые же месяцы после заключения договора, Сталин принялся наносить Гитлеру оплеуху за оплеухой, по характеру сходные с выселением немцев из Буковины. Во время тёплой вечеринки в Кремле по поводу нового 40-го года, германский дипломат пожаловался Сталину, что руда поставляемая сссР на немецкие сталелитейные заводы, низкого качества, она содержит всего только 30℅ чистого металла, Сталин согласился с этим и добавил, что отныне сссР будет поставлять руду двадцатипроцентную. Советские военные специалисты были допущены на все без исключения предприятия германского военно-промышленного комплекса. По личному требованию Гитлера им были предоставлены все образцы немецкого оружия, вплоть до самых последних секретных разработок, в полной и серийной коплектации, в количестве пяти-шести экземпляров, количество необходимое для проведения испытаний на территории сссР.
Молотов выдвинул требование к Берлину на право получения контроля сссР над средиземноморскими проливами. Босфор и Дарданеллы. И так далее, и так далее, и так далее. То есть, заключив этот позорный договор, именно Гитлер оказался в кабале у будущего противника, но никак не наоборот. И раздражение германского руководства по этому поводу беспрерывно нарастало. Объясняя Муссолини своё решение о вторжении в сссР, Гитлер использовал такие слова: я разорву эту верёвку раньше, чем она меня задушит.
Таким образом, лично моё представление о том, что непосредственным поводом к началу войны 22-го июня послужил тот факт, что советское руководство придвинуло свои корпуса к румынской границе в районе нефтяных промыслов, в ответ на просьбу Германии отодвинуть их от границы подальше, не совсем оправдано. Поводом являлся в целом весь комплекс действий, очевидно провокативный, который осуществляла советская сторона по отношению к своему партнёру по союзническим соглашениям.
Или ещё глубже: правы наши доморощенные "патриоты", находящие тонкие и умные слова для оправдания Сталина, когда речь заходит о Пакте и секретных к нему протоколах. Правы. Но только если имя Сталина в этой формуле, заменить на имя Гитлера.
Например: даже те, кто естественно разделял ту точку зрения, что заключение Пакта со стороны Кремля являлось актом по разделу Европы и дипломатическим началом Второй мировой войны, находились под гипнозом непритязательной мысли, что сделка эта позволяла Советскому Союзу лучше подготовиться к войне, не важно в каком качестве, в качестве стороны нападающей или обороняющейся. Иначе говоря, Пакт был нужен Москве больше, чем Берлину, который только и вынашивал свои агрессивные планы. Хотя, если бы это действительно было так, то логично предположить, что соответствующие соглашения заключались бы в таком случае именно в Берлине, а не в Москве.
Солонин предложил взглянуть на дело иначе. Это действительно договор о ненападении(!), но необходимый в большей мере именно Гитлеру, а не Сталину. Именно Гитлер был заинтересован в договоре больше и любой ценой, не взирая на любые доводы разума. По сути, речь шла о нижайшей просьбе фюрера, не вмешиваться в его дела, пока он будет завоёвывать Польшу. И Сталин, такое согласие Гитлеру дал, не безвозмездно, а за очень и очень большие преференции. Речь тут шла даже не только о Прибалтике, об уходе немцев из Мемеля, и изгнании этнических немцев из Буковины.
Оказывается, на почве изгнания немцев из Буковины, у Гитлера и Риббентропа возник даже конфликт. Риббентроп не хотел соглашаться на это национальное предательство. Немцам позволили уехать с новых советских территорий, взяв с собой только: одно пальто ношенное и одно новое, одну шапку ношенную и одну новую, и двадцать килограмм табака в руки. Всё. Однако, Гитлер настаивал, нужно соглашаться со всеми требованиями Кремля. То есть, ещё раз, акт о ненападении был нужен прежде всего Германии, которая на тот момент была совершенно не готова к войне с сссР, и это как раз Германия старалась максимально оттянуть время возможного столкновения, чтобы лучше к нему подготовиться.
Далее, уже в первые же месяцы после заключения договора, Сталин принялся наносить Гитлеру оплеуху за оплеухой, по характеру сходные с выселением немцев из Буковины. Во время тёплой вечеринки в Кремле по поводу нового 40-го года, германский дипломат пожаловался Сталину, что руда поставляемая сссР на немецкие сталелитейные заводы, низкого качества, она содержит всего только 30℅ чистого металла, Сталин согласился с этим и добавил, что отныне сссР будет поставлять руду двадцатипроцентную. Советские военные специалисты были допущены на все без исключения предприятия германского военно-промышленного комплекса. По личному требованию Гитлера им были предоставлены все образцы немецкого оружия, вплоть до самых последних секретных разработок, в полной и серийной коплектации, в количестве пяти-шести экземпляров, количество необходимое для проведения испытаний на территории сссР.
Молотов выдвинул требование к Берлину на право получения контроля сссР над средиземноморскими проливами. Босфор и Дарданеллы. И так далее, и так далее, и так далее. То есть, заключив этот позорный договор, именно Гитлер оказался в кабале у будущего противника, но никак не наоборот. И раздражение германского руководства по этому поводу беспрерывно нарастало. Объясняя Муссолини своё решение о вторжении в сссР, Гитлер использовал такие слова: я разорву эту верёвку раньше, чем она меня задушит.
Таким образом, лично моё представление о том, что непосредственным поводом к началу войны 22-го июня послужил тот факт, что советское руководство придвинуло свои корпуса к румынской границе в районе нефтяных промыслов, в ответ на просьбу Германии отодвинуть их от границы подальше, не совсем оправдано. Поводом являлся в целом весь комплекс действий, очевидно провокативный, который осуществляла советская сторона по отношению к своему партнёру по союзническим соглашениям.
Или ещё глубже: правы наши доморощенные "патриоты", находящие тонкие и умные слова для оправдания Сталина, когда речь заходит о Пакте и секретных к нему протоколах. Правы. Но только если имя Сталина в этой формуле, заменить на имя Гитлера.