Невозвращение
Когда-то превыше всего я ценила порядок: расставляла книги на полках по цвету обложки, толщине переплета, объёму страниц; тетради лежали в плотной серой папке с нарисованным циркулем, обложка к обложке, с такими чистыми ровными листами, и дышали они чем-то благонравным и послушным, как свечи под иконой. Порядок струился синими чернилами из моей ручки, ровно и синхронно. Очевидная подмена смыслов, ведь внутренний разлад может быть так искусно замаскирован внешним благополучием.
Была середина октября, неизлечимая осень. В комнате царил полумрак и беспорядок: смятые пледы, шарфы, полотенца, на столе - чашки с грязной пленкой от чая. Плотно закрытые окна не спасали от проникновения ветра. Желтая штора с бледным узором подрагивала едва заметно. На коридоре то и дело кто-то шаркал тапочками, наливал воду из-под крана в алюминиевые ёмкости. Голоса доносились отовсюду.
Матерчатый капюшон покрывал мою голову, а в ней - то единственное, что было у меня в действительности. Ни кровать с тусклым покрывалом, ни полка в шкафу, ни потолок, ни пол, ни стены - ничего личного и настоящего в этом не было. Единственное пространство - пространство внутри головы. Но внутри царил такой же беспорядок и полумрак, как и снаружи. Я могла думать о чем угодно, и в этих мыслях была безгранично свободна, безумна и неуловима. Так начинался человек, от которого ничего нельзя было скрыть. Этот червь, этот Бог, в нем рождался и умирал целый мир. Ничего кроме этого не существовало.
***
Когда мир рушится, внешний беспорядок перестает вызывать дискомфорт, и подкожный червь исступленно копает свои норы.
Почему так спокойно и хорошо бывает во время дождя? Он нещадно избивает каплями сухие листья и зонты. Он властвует, и сердце замирает от этой силы.
Недавно я заприметила на крыше соседнего здания невысокое тонкое деревце, которое изгибалось под порывами ветра. Оно было гибким, потому что привыкло к этим порывам, потому что знало - чтобы выжить, необходимо прогнуться. Я ощутила с этим деревом какое-то острое родство, и мне стало больно за его голые ветки, которые в исступленном отчаянном крике разрезали низкое небо. С этого момента я стала за ним наблюдать.
19 октября 2011 г.