В тишине и уединении сегодня внезапно вспомнил вкус Подлинного
Это подобно тому, как мать не может принять
смерть сына и, обращаясь к Богу, видит сына своего растворенным в Нем… Сын стал
Целым Небом… Молясь Богу, она теперь молится и всему, растворенному в Нем.
Бытийность Бога предельно оче-видна в такие томительно тянущиеся часы. И она же
ставится под вопрос: «Если Бог есть, то почему мой сын…почему сейчас… за что
мне..? Тело похоронят, положат в землю, а сын… где же мой сын?»
И в этой очевидностимне вспомнилось… мне вспомнился «я», потерявший «себя», будто выпавший из этой Божественной подлинности, из которой (когда-то) жил, любил, говорил, созидал.
Что делать? - как не забыть то, что я вспомнил Это, то, что Это было когда-то со мной? Оно такое стремительное… как руками пойманная в воде рыба… не знаешь, откуда приходит и куда уходит… А если я снова забуду, что я ВСПОМНИЛ, что Это когда-то все-таки было со мной?
Чашечка кофе. Сижу в кафе, плачу как ребенок. Звонок другу:
- Привет, я вспомнил, кто я… Потерялся в многолюдстве, в разговорах ни о чем… мои ум и чувства жаждут стимуляции… поэтому ем, смеюсь, видео всякое смотрю… болтаю… а ведь… Того Самого ищу, как будто на заднем плане… чего-то ищу фоном, периферийным зрением души… и тут - вспомнил… И боюсь все-таки забыть это. Как не забыть?
- Когда ты помнишь, когда ты Есть, - это твоя молитва благодарности, а когда ты забыл, - это время преклонения колен, время смирения. И то, и другое - разные грани проявления Единого, весь вопрос в воспринимающем…
- Дык да, понимаю я это. Но если даже не осознаешь то, что забыл - как быть? Вот, к примеру, слово на английском языке нужно вспомнить, вовремя не приходит на ум, можно заменить синонимом (отчего нередко страдает точность), а тут - синоним есть, а вот даже не помнишь, что он подменяет собой То Самое, Подлинное Слово… Будто и не было Его.
- Попробуй найти опору в книге, а лучше в человеке, который помнит то, что ты Знал Это и Был Этим… И устрой семинар (ритрит, сатсанг) самому себе, чтобы в уЕдинении вспомнилось…
- Благодарю, спасибо, так здорово, что ты - Есть.
Позвонил еще одному другу:
- …Понимаешь, если Этого нет, то бессмысленно все, что мы делаем. И даже семинары наши - все это мертвечина, слова теряют аромат, силу, вкус, это просто искусственные цветы с искусственным запахом, которые мы выдаем за настоящие. Сейчас вот иду по городу, смотрю на переходящих улицу людей, но никто (как мне кажется) даже не парится на эту тему…
- Главное, что мы с тобой помним.
Как здорово, что есть друзья. Друзья по чувству Подлинности. Которые скажут, напомнят. Не библейским и не психологическим, обычным человеческим языком.
Поэтому уходят, растворяются в водах разговоры, общение, отношения незрячие, в которых люди не видят Подлинное друг друга. Когда говорят сквозь призму проекций, информации друг о друге, ожиданий, но говорят не друг с другом здесь-и-сейчас, потому что - в болтовне, воспоминаниях и ожиданиях. Сначала я переживал по этому поводу. Сейчас вижу, что над уходом одних людей и приходом других в нашу жизнь никто из нас не властен. Жизнь происходит. Цепляясь за то, что уходит, и закрывая дверь тому, что приходит, мы тратим неимоверное количество усилий. А нам бы довериться, сдаться…
Наше эго инертно, оно сначала сочиняет картинку, потом пытается ее удержать. Оно ни за что не сдаст Богу иллюзорные права на собственное «авторство» собственной «жизни», на иллюзию «свободы выбора» и прочие игрушки.
…Что сейчас, что сегодня, Господи? Сегодня ты извергающийся вулкан или легкий летний ветерок? У меня нет к Тебе вопроса: «почему?» Перед Тобой моя раскрытая ладонь с тем, что мог бы назвать «самым дорогим». Если оно лежит на ладони, то только под действием Тобою установленного закона гравитации, если его уносит ветер, то только потому, что удерживать нет никакого смысла, мы ведь придумали, что в этом мире есть «мое», «твое», «наше». И от этого нам бывает больно - мы пытаемся удержать то, что удержать можем только в своей памяти (и то лишь отчасти).
Поэтому отпускаю «себя» и все «свое» полностью
Подобно лодке, плывущей по реке.
Больше не гребу - позволяя Твоему течению свободно нести меня.
Океан совсем рядом, - но только для тех, кто следует течению, а не плывет.
Больше не боюсь утонуть, памятуя, что именно страх заставлял меня грести.
А Ты говоришь, что утонувший в Тебе навеки спасен.
Там, где я нахожусь сейчас, - там и моя цель.
Если я делаю Тебя своей целью - значит, выношу Тебя «вовне» и пытаюсь уйти от Тебя.
Когда мой ум свободен от целей - я переживаю Тебя в себе …
Впрочем, Ты всегда со мной, я просто забываю об этом,
А потом забываю и то, что я забыл.
Мы становимся рабами своих страхов потому, что боимся оставаться одни.
Поэтому нам нужны толпа, сообщество, организация, чувство принадлежности к «чему-то»,
Поскольку «что-то», как нам кажется, не может ошибаться.
Или у него меньше шансов ошибиться.
Наши страхи стали основанием социальных институтов.
Они предлагают нам иллюзорное «чувство защищенности», этакий Госстрах.
На боязни самих себя, вины за нашу изначальную «порочность» основаны культы и ритуалы, которыми мы так дорожим.
Нам предлагается временное облегчение в обмен на пожизненную принадлежность.
Но разве испуганный, спрятавшийся в «утробу» толпы, ум может познать Истину?
Истина открывается смелым, а смелость быть собой приходит в Тишине,
В уЕдинении, когда мы перестаем пожирать эмоции, информацию, чувство значимости,
Соглашаемся быть в этой жизни просто прохожими,
Из Безмолвной Вечности, как ответ на вопрос «так кто же я?»
Поэтому сегодня еду Домой!
И в этой очевидностимне вспомнилось… мне вспомнился «я», потерявший «себя», будто выпавший из этой Божественной подлинности, из которой (когда-то) жил, любил, говорил, созидал.
Что делать? - как не забыть то, что я вспомнил Это, то, что Это было когда-то со мной? Оно такое стремительное… как руками пойманная в воде рыба… не знаешь, откуда приходит и куда уходит… А если я снова забуду, что я ВСПОМНИЛ, что Это когда-то все-таки было со мной?
Чашечка кофе. Сижу в кафе, плачу как ребенок. Звонок другу:
- Привет, я вспомнил, кто я… Потерялся в многолюдстве, в разговорах ни о чем… мои ум и чувства жаждут стимуляции… поэтому ем, смеюсь, видео всякое смотрю… болтаю… а ведь… Того Самого ищу, как будто на заднем плане… чего-то ищу фоном, периферийным зрением души… и тут - вспомнил… И боюсь все-таки забыть это. Как не забыть?
- Когда ты помнишь, когда ты Есть, - это твоя молитва благодарности, а когда ты забыл, - это время преклонения колен, время смирения. И то, и другое - разные грани проявления Единого, весь вопрос в воспринимающем…
- Дык да, понимаю я это. Но если даже не осознаешь то, что забыл - как быть? Вот, к примеру, слово на английском языке нужно вспомнить, вовремя не приходит на ум, можно заменить синонимом (отчего нередко страдает точность), а тут - синоним есть, а вот даже не помнишь, что он подменяет собой То Самое, Подлинное Слово… Будто и не было Его.
- Попробуй найти опору в книге, а лучше в человеке, который помнит то, что ты Знал Это и Был Этим… И устрой семинар (ритрит, сатсанг) самому себе, чтобы в уЕдинении вспомнилось…
- Благодарю, спасибо, так здорово, что ты - Есть.
Позвонил еще одному другу:
- …Понимаешь, если Этого нет, то бессмысленно все, что мы делаем. И даже семинары наши - все это мертвечина, слова теряют аромат, силу, вкус, это просто искусственные цветы с искусственным запахом, которые мы выдаем за настоящие. Сейчас вот иду по городу, смотрю на переходящих улицу людей, но никто (как мне кажется) даже не парится на эту тему…
- Главное, что мы с тобой помним.
Как здорово, что есть друзья. Друзья по чувству Подлинности. Которые скажут, напомнят. Не библейским и не психологическим, обычным человеческим языком.
Поэтому уходят, растворяются в водах разговоры, общение, отношения незрячие, в которых люди не видят Подлинное друг друга. Когда говорят сквозь призму проекций, информации друг о друге, ожиданий, но говорят не друг с другом здесь-и-сейчас, потому что - в болтовне, воспоминаниях и ожиданиях. Сначала я переживал по этому поводу. Сейчас вижу, что над уходом одних людей и приходом других в нашу жизнь никто из нас не властен. Жизнь происходит. Цепляясь за то, что уходит, и закрывая дверь тому, что приходит, мы тратим неимоверное количество усилий. А нам бы довериться, сдаться…
Наше эго инертно, оно сначала сочиняет картинку, потом пытается ее удержать. Оно ни за что не сдаст Богу иллюзорные права на собственное «авторство» собственной «жизни», на иллюзию «свободы выбора» и прочие игрушки.
…Что сейчас, что сегодня, Господи? Сегодня ты извергающийся вулкан или легкий летний ветерок? У меня нет к Тебе вопроса: «почему?» Перед Тобой моя раскрытая ладонь с тем, что мог бы назвать «самым дорогим». Если оно лежит на ладони, то только под действием Тобою установленного закона гравитации, если его уносит ветер, то только потому, что удерживать нет никакого смысла, мы ведь придумали, что в этом мире есть «мое», «твое», «наше». И от этого нам бывает больно - мы пытаемся удержать то, что удержать можем только в своей памяти (и то лишь отчасти).
Поэтому отпускаю «себя» и все «свое» полностью
Подобно лодке, плывущей по реке.
Больше не гребу - позволяя Твоему течению свободно нести меня.
Океан совсем рядом, - но только для тех, кто следует течению, а не плывет.
Больше не боюсь утонуть, памятуя, что именно страх заставлял меня грести.
А Ты говоришь, что утонувший в Тебе навеки спасен.
Там, где я нахожусь сейчас, - там и моя цель.
Если я делаю Тебя своей целью - значит, выношу Тебя «вовне» и пытаюсь уйти от Тебя.
Когда мой ум свободен от целей - я переживаю Тебя в себе …
Впрочем, Ты всегда со мной, я просто забываю об этом,
А потом забываю и то, что я забыл.
Мы становимся рабами своих страхов потому, что боимся оставаться одни.
Поэтому нам нужны толпа, сообщество, организация, чувство принадлежности к «чему-то»,
Поскольку «что-то», как нам кажется, не может ошибаться.
Или у него меньше шансов ошибиться.
Наши страхи стали основанием социальных институтов.
Они предлагают нам иллюзорное «чувство защищенности», этакий Госстрах.
На боязни самих себя, вины за нашу изначальную «порочность» основаны культы и ритуалы, которыми мы так дорожим.
Нам предлагается временное облегчение в обмен на пожизненную принадлежность.
Но разве испуганный, спрятавшийся в «утробу» толпы, ум может познать Истину?
Истина открывается смелым, а смелость быть собой приходит в Тишине,
В уЕдинении, когда мы перестаем пожирать эмоции, информацию, чувство значимости,
Соглашаемся быть в этой жизни просто прохожими,
Из Безмолвной Вечности, как ответ на вопрос «так кто же я?»
Поэтому сегодня еду Домой!