Особенно в Риме и в Париже)
Особенно в Риме и в Париже). Однако они все же дошли. В остерии на крыльце стоял ее хозяин, и всех ребят как водой смыло, а Богдась сел на ступеньках крыльца, отдуваясь от приключений, беготни и волнения - что скажет он маме. Он уже увидел, что за тем столиком просто на улице, где они садились обедать, - никого нет. Вдруг он увидел всех троих - маму, мсье Пассека и мсье savant - Ешевского. Мама бросилась к нему и не сердилась вовсе, а ему было стыдно, он только не хотел этого показать при мужчинах. Ешевский смотрел укоризненно, а мсье Пассек растерянно, словно не Богдась, а он потерялся. Об это все он, конечно, не написал, а только вспоминал и снова глубоко вздохнул, потому что ему жаль было оставлять это вольготная жизнь в Италии и возвращаться в пансион, но что поделать - он обещал маме хорошо учиться и прилично себя вести, а она обещала , если еще задержатся за рубежом, на ту весну отвезти его в швейцарца, с которым и она, и он, Богдась, и все мальчики из соседних дворов подружились в Риме, и потом оказалось, что у него дома, в Швейцарии, также пансион для мальчиков, и он на лето приглашал к себе Богдася. Но Богдась хочется и домой ... Особенно когда иногда мама начинает для него придумывать свои сказки, и это не совсем сказки, вот, например, о мальчике, такого, как он, маленького казака украинский, как он освободил из турецкой неволи девочку ... Он очень любит, когда мама об этом рассказывает.