СЛУЧАЙНЫЕ ПИСЬМА
Сегодня в ходе очередной порции вялого переноса сваленных в мою спальню вещей на их законные места в большой комнате я перекладывала фотографии, среди которых лежат и другие вещи, которые выбросить невозможно и использовать нельзя. Например, Яшкина переплетённая диссертация, которую он отказался защищать. Множество выданных ему патентных свидетельств. Его и не его поздравительные адреса. Папины медали и относящиеся к ним документы. В общем, всякая всячина. И вдруг среди прочих старых трудовых книжек я обнаружила два письма, которых раньше не видела. Прочитала. И стало мне как-то бесконечно грустно. Эти письма написал папин любимый отчим Зиновий Борисович Коссовский, который воспитал папу и двух его двоюродных братьев, которых взяла к себе бабушка после расстрела их отца, мужа её сестры, и посадки сестры. Одно адресовано папе, видимо, перед отправкой на фронт. Второе бабушке, которая, очевидно, должна была вернуться в Ленинград после эвакуации. Это просто бытовые письма, ничего в них нет особенного или интересного. Но, пожалуй, помещу их сюда. Пусть сохранятся...
г. Ленинград 5/XI-1944 г.
Дорогая моя! После двух тщетных попыток мне вчера наконец удалось поговорить с тобой и сообщить тебе лично последние новости.
Итак все твои страхи и треволнения по квартирному вопросу миновали.
Ордер получен, мои документы сданы на прописку, за квартиру уплачено и сейчас же после праздника будет произведен освежительный ремонт
Даже с полотером договорился, а это теперь вещь довольно замысловатая.
Одним словом все делается для достойного приема дорогой гостьи-хозяйки, но, к великому сожалению, возвращение твое снова отодвигается в туманную даль происками моих личных врагов.
Суждено же мне всего в жизни добиваться с неимоверными трудностями, даже возвращения собственной жены домой. Сплошная скачка с препятствиями.
Ничего не попишешь, уж так видно на роду написано.
Вчерашнее твое сообщение о том, что твой высокий начальник раздумал освобождать тебя от работы меня ввергла в уныние.
Конечно, очень лестно, что ты там на таком хорошем счету и твоим присутствием так дорожат, но у меня ты тоже не на плохом счету, и я тоже не согласен отказаться от твоего сотрудничества со мною.
И когда же этому наступит конец, ведь нельзя же до бесконечности вести такой образ жизни ни мне, ни тебе.
И что он, малохольный, не понимает, что нельзя так мучить ни в чем неповинных людей?
Скажи ему, что я больше не в силах жить с женой по телефону.
Жду обещанного письма, чтобы узнать подробнее ситуацию.
Очень меня обрадовало сообщение об успехе доклада Димочки. Молодчина парень, что и говорить! От души его поздравляю.
Очень рад, что он, наконец, вылез из его гигантской шинели и обрел приличный вид.
Еще радостнее будет, когда наступит день в котором он перейдет на мирное положение и опять переключится на учебу по профилю который он сам себе изберет.
К этому дело как будто идет.
Лично у меня нового ничего. На Марата тоже все по-старому.
Вчера у нас был вечер, посвященный 27-й годовщине Октябрьской Революции.
Прошел он довольно бездарно, как бездарен весь наш торг. Послушали жиденький доклад, скучный "товарищеский" ужин, просмотрели половину картины "Песнь о России", кстати мало удачную и зевая разошлись по домам. Называется здорово повеселились.
Да это, впрочем, чепуха.
Мечтаю о тихой, мирной жизни на Васильевском в известном тебе обществе.
Поздравляю тебя с наступающим праздником, желаю тебе скорее вылечить свой глаз, успокоить свои нервы, которые у тебя порядком расшалились, излечить все остальные "хворости" и вообще быть "расположенной".
Себе желаю одного - скорейшего возвращения ко мне сбежавшей жены.
Обоим нам желаю скорейшего возвращения Димочки домой в партикулярном платье здоровым, целым и невредимым.
Не забывай меня, родная, и пиши мне почаще, если уж не хочешь приехать.
Крепко тебя целую
Будь счастлива, дорогая!
Твой Зека.
Поцелуй за меня Димусю и передай привет всем знакомым.
г. Ленинград 18/XI-44 г.
Димочка, друг мой дорогой!
Сегодня узнал из разговора по телефону с мамой, что 30/XI кончаешь учебу и получаешь назначение.
Не знаю, удастся ли мне повидаться с тобой к этому времени, невзирая на мое очень большое желание. Временами обстоятельства бывают сильнее самых сильных наших желаний. Спешу поэтому поздравить тебя с этим знаменательным событием авансом и заочно. Желаю тебе, родной, успеха и удачи на этом тяжелом и опасном, но почетном пути.
Береги себя, дорогой, не подвергай себя лишнему, ненужному, бесполезному риску.
Храбрость прекрасно сочетается с осторожностью и тогда лишь она наиболее эффективна. Без осторожности храбрость превращается в безрассудную удаль, которая похожа на хлопушку - шуму много, а толку мало.
Помни, Димочка, что на нашей родине самый ценный капитал это люди - живые, здоровые, разумные, работоспособные. Тратить этот капитал безрассудно - большой грех.
Кроме того, нельзя забывать и о том, что свойство всех матерей - сильное желание видеть своих сыновей живыми, здоровыми и невредимыми, ничего не поделаешь, это уж у них в характере.
А твоей маме это даже простительно. Ведь ты же у нее единственный, самый старший, самый умный и самый любимый.
Береги себя, Димочка, если не ради себя, то ради нее и твоей будущей жены, у которой, надеюсь, ты тоже будешь единственный и самый любимый.
Не забывай, Дима, о вечной тревоге мамы о твоем благополучии. Тревога эта вполне естественная и оправданная, но вместе с тем очень мучительная. Учти, что каждый час опоздания весточки от тебя увеличит мучительную тревогу и беспокойство в геометрической пропорции. Воспитательные меры, доводы здравого смысла и логики (неаккуратность почты, корреспондента, невозможность зачастую писать из-за обстановки и т.д.) в данном случае бессильны, сердце такое своевольное существо, что ему не прикажешь.
Если ты хорошо относишься ко мне, Димочка, пиши часто, ежедневно, и мы оба с мамой будем спокойны и довольны жизнью.
Прошу, Димуля, не счесть моих слов за наставления, это лишь большая просьба близкого, любящего тебя человека и не совсем безразличного к моральному и физическому состоянию самого ценного и дорогого у нас обоих - небезызвестного прокурора т. Кассель Р.С.
Ну, родной мой, разреши на прощанье заключить тебя в свои объятья и в крепком рукопожатии передать тебе всю силу любви и преданности к непоколебимой уверенности в нашей благополучной встрече, когда стихнет гром пушек и разрывов бомб. Твой Зека.
Будь счастлив!
И на обороте:
Розочка! Как досадно, что нас прервали на полуслове. Приму, маленькая, все меры к тому, чтобы попасть в Москву до отъезда Димочки. Удастся ли я боюсь сказать, срыв моей последней, казалось, совершенно обеспеченной поездки - жестокий урок для меня - человека подневольного, подверженного чужому "ндраву".
Сегодня мне позвонила Софья Наумовна. Говорит, что у них большая нужда в работниках и предложено до I/I-45 г. укомплектовать аппарат. Уверена, что ты бы договорилась с ее новым руководством, обещала с ним поговорить сегодня или в понедельник.
Результат узнаю и сообщу. Советует лично обратиться к т. Волину по вопросу командировки в Ленинград, уверена, что он бы не отказал. Вчера тебе писал.
Крепко тебя целую и желаю бодрости и спокойствия. Твой Зека.
Последняя запись из трудовой книжки: Отчислен из списков ввиду смерти. 28 ноября 1949 г. Странное совпадение, тоже конец ноября. И было ему 57 лет.
г. Ленинград 5/XI-1944 г.
Дорогая моя! После двух тщетных попыток мне вчера наконец удалось поговорить с тобой и сообщить тебе лично последние новости.
Итак все твои страхи и треволнения по квартирному вопросу миновали.
Ордер получен, мои документы сданы на прописку, за квартиру уплачено и сейчас же после праздника будет произведен освежительный ремонт
Даже с полотером договорился, а это теперь вещь довольно замысловатая.
Одним словом все делается для достойного приема дорогой гостьи-хозяйки, но, к великому сожалению, возвращение твое снова отодвигается в туманную даль происками моих личных врагов.
Суждено же мне всего в жизни добиваться с неимоверными трудностями, даже возвращения собственной жены домой. Сплошная скачка с препятствиями.
Ничего не попишешь, уж так видно на роду написано.
Вчерашнее твое сообщение о том, что твой высокий начальник раздумал освобождать тебя от работы меня ввергла в уныние.
Конечно, очень лестно, что ты там на таком хорошем счету и твоим присутствием так дорожат, но у меня ты тоже не на плохом счету, и я тоже не согласен отказаться от твоего сотрудничества со мною.
И когда же этому наступит конец, ведь нельзя же до бесконечности вести такой образ жизни ни мне, ни тебе.
И что он, малохольный, не понимает, что нельзя так мучить ни в чем неповинных людей?
Скажи ему, что я больше не в силах жить с женой по телефону.
Жду обещанного письма, чтобы узнать подробнее ситуацию.
Очень меня обрадовало сообщение об успехе доклада Димочки. Молодчина парень, что и говорить! От души его поздравляю.
Очень рад, что он, наконец, вылез из его гигантской шинели и обрел приличный вид.
Еще радостнее будет, когда наступит день в котором он перейдет на мирное положение и опять переключится на учебу по профилю который он сам себе изберет.
К этому дело как будто идет.
Лично у меня нового ничего. На Марата тоже все по-старому.
Вчера у нас был вечер, посвященный 27-й годовщине Октябрьской Революции.
Прошел он довольно бездарно, как бездарен весь наш торг. Послушали жиденький доклад, скучный "товарищеский" ужин, просмотрели половину картины "Песнь о России", кстати мало удачную и зевая разошлись по домам. Называется здорово повеселились.
Да это, впрочем, чепуха.
Мечтаю о тихой, мирной жизни на Васильевском в известном тебе обществе.
Поздравляю тебя с наступающим праздником, желаю тебе скорее вылечить свой глаз, успокоить свои нервы, которые у тебя порядком расшалились, излечить все остальные "хворости" и вообще быть "расположенной".
Себе желаю одного - скорейшего возвращения ко мне сбежавшей жены.
Обоим нам желаю скорейшего возвращения Димочки домой в партикулярном платье здоровым, целым и невредимым.
Не забывай меня, родная, и пиши мне почаще, если уж не хочешь приехать.
Крепко тебя целую
Будь счастлива, дорогая!
Твой Зека.
Поцелуй за меня Димусю и передай привет всем знакомым.
г. Ленинград 18/XI-44 г.
Димочка, друг мой дорогой!
Сегодня узнал из разговора по телефону с мамой, что 30/XI кончаешь учебу и получаешь назначение.
Не знаю, удастся ли мне повидаться с тобой к этому времени, невзирая на мое очень большое желание. Временами обстоятельства бывают сильнее самых сильных наших желаний. Спешу поэтому поздравить тебя с этим знаменательным событием авансом и заочно. Желаю тебе, родной, успеха и удачи на этом тяжелом и опасном, но почетном пути.
Береги себя, дорогой, не подвергай себя лишнему, ненужному, бесполезному риску.
Храбрость прекрасно сочетается с осторожностью и тогда лишь она наиболее эффективна. Без осторожности храбрость превращается в безрассудную удаль, которая похожа на хлопушку - шуму много, а толку мало.
Помни, Димочка, что на нашей родине самый ценный капитал это люди - живые, здоровые, разумные, работоспособные. Тратить этот капитал безрассудно - большой грех.
Кроме того, нельзя забывать и о том, что свойство всех матерей - сильное желание видеть своих сыновей живыми, здоровыми и невредимыми, ничего не поделаешь, это уж у них в характере.
А твоей маме это даже простительно. Ведь ты же у нее единственный, самый старший, самый умный и самый любимый.
Береги себя, Димочка, если не ради себя, то ради нее и твоей будущей жены, у которой, надеюсь, ты тоже будешь единственный и самый любимый.
Не забывай, Дима, о вечной тревоге мамы о твоем благополучии. Тревога эта вполне естественная и оправданная, но вместе с тем очень мучительная. Учти, что каждый час опоздания весточки от тебя увеличит мучительную тревогу и беспокойство в геометрической пропорции. Воспитательные меры, доводы здравого смысла и логики (неаккуратность почты, корреспондента, невозможность зачастую писать из-за обстановки и т.д.) в данном случае бессильны, сердце такое своевольное существо, что ему не прикажешь.
Если ты хорошо относишься ко мне, Димочка, пиши часто, ежедневно, и мы оба с мамой будем спокойны и довольны жизнью.
Прошу, Димуля, не счесть моих слов за наставления, это лишь большая просьба близкого, любящего тебя человека и не совсем безразличного к моральному и физическому состоянию самого ценного и дорогого у нас обоих - небезызвестного прокурора т. Кассель Р.С.
Ну, родной мой, разреши на прощанье заключить тебя в свои объятья и в крепком рукопожатии передать тебе всю силу любви и преданности к непоколебимой уверенности в нашей благополучной встрече, когда стихнет гром пушек и разрывов бомб. Твой Зека.
Будь счастлив!
И на обороте:
Розочка! Как досадно, что нас прервали на полуслове. Приму, маленькая, все меры к тому, чтобы попасть в Москву до отъезда Димочки. Удастся ли я боюсь сказать, срыв моей последней, казалось, совершенно обеспеченной поездки - жестокий урок для меня - человека подневольного, подверженного чужому "ндраву".
Сегодня мне позвонила Софья Наумовна. Говорит, что у них большая нужда в работниках и предложено до I/I-45 г. укомплектовать аппарат. Уверена, что ты бы договорилась с ее новым руководством, обещала с ним поговорить сегодня или в понедельник.
Результат узнаю и сообщу. Советует лично обратиться к т. Волину по вопросу командировки в Ленинград, уверена, что он бы не отказал. Вчера тебе писал.
Крепко тебя целую и желаю бодрости и спокойствия. Твой Зека.
Последняя запись из трудовой книжки: Отчислен из списков ввиду смерти. 28 ноября 1949 г. Странное совпадение, тоже конец ноября. И было ему 57 лет.