(no subject)
Если жизнь это ежесекундное ощущение полученного опыта, то можно себя спрашивать, что это за опыт. Давно, в юнности я вела дневник, и целью записей я ставила описание всего, что со мной происходило. Я ни как не могла примириться с мыслью, что забываю, что было неделю назад, мол какой может быть смысл в том что происходит, если ты все равно это забудешь. После эту проблему я перепоняла с сотни других позиций, порой и хотелось избавиться от массива памяти, как знания. Мой опыт так изменился к сегодня, что единственное порой кажется что нужно почему-то запоминать сны, а имена людей которых люблю я и так не могу забыть. Мне смиренно безразличны мои воспоминания, как прошлые, так и будущие. Поэтому от путешествий по городам я не получаю того ожидаемого удовольствия, которое считываю в глазах у своих спутников. Весь культурный мир кажется ручным и понятным, только природа, созерцание величия природы дает тот существенный, работающий на жизнь опыт себя. И это отнюдь не тоска по воле, это как истинное ощущение своей, формы, через взгяд на запретную свободу. И в момент смотрения ты разделяешь минимальное ощущение времени природой и немного раздеяешь ее бесмертие. И второй опыт. Это опыт семьи, не семьи как узкого круга, а семьи как объединенных кровью людей и по счастливым обстоятельствам в моем случае объедененных общим смехом. В этом случае порой сидя за столом с родными я могу физически почувствовать себя за неевклидовые километры от происходящего взглядом из темноты, взглядом который ошарашен тем, что ему позволили быть причастным к такому удивительному и поразительно процессу сияния любящей крови, и взгляд еще больше удаляется от непонимания как выразить свой восторг и любовь. И ты боишься что это видение исчезнет, ты хочешь чтобы все застыло как есть, чтобы секунда стала бесконечность.