Московская милиция в начале Великой Отечественной войны.
До полудня 22 июня 1941 года Москва не знала о вторжении Германии.
04:30. На улицы (по документам) выкатились 48 поливальных машин.
05:30. Начали работу почти 900 дворников. Утро было погожим, солнечным, красящим "нежным светом стены древнего Кремля".
Примерно с 07:00. В парках, скверах и других местах обычного скопления людей стала разворачиваться "выездная" лоточная торговля, открывались летние буфеты, пивные и бильярдные - наступившее воскресенье обещало быть очень теплым, если не жарким. И в местах массового отдыха ждали наплыва горожан.
07:00 и 07:30. (по расписанию воскресенья - в обычные дни на полчаса раньше). Открылись молочные магазины и булочные.
С 07:00 к большому "массовому мероприятию" начали готовить стадион "Динамо". На нем в 12 часов должны были состояться парад и соревнования физкультурников.
Около 08:00 в Москву из городов и районов области привезли 20 тысяч школьников - на детский праздник, который в 11 часов начался в парке "Сокольники".
08:30 и 09:00. Начали работу продуктовые и гастрономы. Промтоварные магазины, кроме ГУМа и ЦУМа, по воскресеньям не работали. Ассортимент товаров, в сущности, обычный для мирной столицы. В "Молочной" на Рочдельской предлагали творог, творожную массу, сметану, кефир, простоквашу, молоко, сыр, брынзу, сливочное масло и мороженое. Все продукты - двух-трех сортов и наименований. Гастроном № 1 "Елисеевский", главный в стране, выложил на прилавки вареные, полу и сырокопченые колбасы, сосиски, сардельки от трех до четырех наименований, окорока, буженину трех наименований. В рыбном отделе предлагали свежую стерлядь, малосольную каспийскую сельдь (залом), осетров горячего копчения, паюсную и красную икру. В избыточном числе были грузинские вина, крымские мадера и херес, портвейны, водка и ром одного, коньяк четырех наименований. В то время ограничений по времени в продаже спиртного не было. ГУМ и ЦУМ выставили весь набор отечественной швейной и обувной промышленности, ситцы, драпы, бостоны и другие ткани, бижутерию, разнообразные по размерам фибровые чемоданы. И драгоценности, стоимость отдельных образцов которых превышала 50 тысяч рублей - пятая часть цены легендарного танка Т-34, штурмовика победы ИЛ-2 и трех противотанковых орудий - пушек ЗИС-3 калибра 76 мм по "прайс-листу" мая 1941 года. Никто в тот день и предположить не мог, что Центральный универсальный магазин Москвы через две недели превратится в армейские казармы.
И когда в 11 часов в парке "Сокольники" пионеры столицы торжественной линейкой встречали своих гостей - пионеров Московской области, германец продвинулся на 15, а кое-где и на 20 км вглубь территории страны.
О том, что война идет, в тылу в первой половине дня 22 июня 1941 года знало только высшее руководство страны, командование военными округами, первые руководители Москвы, Ленинграда и некоторых других крупных городов - Куйбышева (ныне Самары), Свердловска (ныне Екатеринбурга), Хабаровска.
06:30. Кандидат в члены Политбюро, секретарь ЦК и первый секретарь Московского горкома ВКП (б) Александр Сергеевич Щербаков собрал экстренное заседание ключевых руководителей столицы с участием высших офицеров НКО, НКВД и директоров крупнейших предприятий. Он и председатель горисполкома Василий Прохорович Пронин к тому времени имели генеральские звания. На заседании были выработаны первоочередные меры обеспечения жизнедеятельности Москвы в военное время.
М.И. Журавлев, начальник Управления НКВД Москвы и Московской области
По телефону прямо из горкома были даны распоряжения об усилении охраны систем водоснабжения, тепловой и электрической энергии, транспорта и, прежде всего, метрополитена, продовольственных складов, холодильников, канала имени Москвы, железнодорожных вокзалов, оборонных предприятий и других важнейших объектов.
По предложению Щербакова, с 23 июня ввели запрет на въезд в столицу всем, кто не имел московской прописки. Под него попали и жители Подмосковья, в том числе и те, кто работал в Москве. Вводились специальные пропуска. Их должны были выправлять даже москвичи, собираясь в лес за грибами или на пригородную дачу - без пропуска обратно в столицу не пускали
Но первый в стране истребительный батальон стал под ружье именно в Москве, на третий день войны, 24 июня 1941 года. В документах истребительные батальоны обозначались как "добровольческие формирования граждан, способных владеть оружием". Прерогатива приема в них оставалась за партийными, комсомольскими, профсоюзными активистами и другими "проверенными" (так в документе) лицами, не подлежащими призыву на военную службу. В задачу истребительных батальонов входила борьба с диверсантами, шпионами, пособниками Гитлера, а также бандитами, дезертирами, мародерами и спекулянтами. Одним словом, всеми, кто угрожал порядку в городах и других населенных пунктах в условиях военного времени. На четвертый день войны московский истребительный совершил первые рейды, избрав для начала рабочие каморки и подворотни Замоскворечья, бараки Марьиной Рощи. "Зачистка" была достаточно эффективной. Взяты 25 бандитов с оружием. Пять особо опасных представителей криминалитета ликвидированы в перестрелке. Изъяты продуктовые (тушёнка, сгущёнка, копчености, мука, крупы) и промышленные товары, похищенные еще до начала войны из одного из складов в районе Филей.
Одно из примечательных решений второго заседания руководства Москвы 22 июня 1941 года: было сформулировано обращение с призывом к населению в течение трех суток сдать имеющиеся в личном пользовании фотоаппараты, другую фотографическую аппаратуру, фотопленку и реактивы. Фототехникой отныне могли пользоваться только аккредитованные журналисты и работники специальных служб.
Военные заботы для органов внутренних дел начались задолго до 22 июня 1941 г. Весной 1941 г. в Московской области трижды проводились большие военно-тактические учения, в которых принимали участие десятки тысяч осоавиахимовцев. Тренировка позволила оценить готовность населения к защите от воздушного нападения, эффективность системы светомаскировки. Всей этой огромной работой руководили райотделы НКВД и милиции.
Москва готовилась к возможным воздушным нападениям, бомбежкам, пожарам. 7 мая 1941 г. исполком Моссовета принял специальное решение «О сносе временных заборов и ликвидации захламленности во дворах домов». Была создана специальная комиссия под председательством начальника Управления милиции Москвы В. Н. Романченко. В столице было много старых домов, а деревянные сараи и пристройки летом часто использовались как дополнительная жилая площадь. Москвичи очень неохотно расставались с ними. Работа осложнилась еще и тем, что официально речь шла лишь об улучшении санитарного состояния в городе: нельзя было открыто объяснить населению, что все это делается для предотвращения пожаров при возможных налетах вражеской авиации. Несмотря на все трудности, за два месяца в Москве было снесено более 74 тыс. деревянных построек, сараев и заборов.
С началом Великой Отечественной войны характер действий органов и войск НКВД в столице и области изменился. Уже 20 июля 1941 года был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР об объединении Наркомата государственной безопасности и Наркомата внутренних дел в единый Народный Комиссариат внутренних дел СССР. Это позволило сконцентрировать все усилия по борьбе с вражеской агентурой и преступностью в одном органе, укрепить охрану общественной и государственной безопасности в стране.
Первый экзамен московской милиции - мобилизация военнообязанных и автотранспорта. В те годы военно-учетная работа относилась к компетенции милиции, поэтому подготовка всей документации проводилась ее работниками. В течение 2-3 дней после объявления мобилизации сотрудники военкоматов и милиции выписали десятки тысяч повесток и вручили их призывникам. В эти же дни начальникам райотделов милиции было дано указание снять с учета ГАИ автотранспорт, мобилизованный для Красной армии. Одновременно был введен контроль за движением автотранспорта по Москве и области. Лишь некоторые уклонялись от исполнения своего гражданского долга. В период с 22 июня по 30 августа 1941 г. за уклонение от мобилизации в Москве было привлечено к ответственности всего 35 человек, в Московской области - 168 человек. Почти 7 тыс. столичных милиционеров добровольцами или по призыву вступили в ряды действующей армии. Всего же за годы войны из московской милиции на фронт ушли 12 тыс. работников. Оставшиеся перешли на казарменное положение. Отпуска были отменены, количество выходных ограничено одним днем в месяц, продолжительность рабочей смены увеличена до 12 часов. В условиях войны московская милиция действовала под девизом: «Милицейский пост - это тоже фронт».
Поддержание общественного порядка в столице с первых дней войны осуществлялось круглосуточно совместными нарядами патрулей военного коменданта и городской милиции. На дорогах, ведущих в столицу, с 19 августа 1941 г. были выставлены заставы из сотрудников милиции и войск НКВД. Количество постоянных постов было увеличено с 960 до 1100. Еще 600 постов были скрытно выставлены в точках возможных налетов вражеской авиации.
Важнейшей задачей органов и войск НКВД являлась борьба с проникновением в Москву вражеской агентуры, с паникерами и распространителями ложных слухов. Значительно ужесточился паспортный режим, систематически проводилась проверка домов, общежитий, гостиниц. В Москве был введен специальный милицейский пароль, чтобы затруднить действия вражеских лазутчиков, переодетых в форму милиционеров. Одним из способов проникновения в Москву агентуры противника было ее следование в потоке лиц, эвакуировавшихся из западных районов страны. В связи с этим 4 июля 1941 г. начальник Московского гарнизона издал приказ о тщательной проверке документов у всех эвакуированных, находившихся в столице. Все они, равно как и граждане, предоставившие беженцам жилье, должны были в течение 24 часов явиться с документами в отделение милиции для проверки. «Лиц, не выполнивших настоящего приказа, а также тех, кто знает о невыполнении и способствует этому или умалчивает о них, - говорилось в приказе, - предавать суду военного трибунала». Проведенная в соответствии с этим приказом работа позволила органам НКВД и милиции Москвы обезвредить около 30 вражеских агентов.
Старший милиционер И.А. Ипатова, комсомолка, задержавшая немецкого шпиона в момент, когда тот подавал световой сигнал. 30 октября 1941 г.
Также на плечи милиционеров легло и обеспечение общественного порядка при воздушных налетах и эвакуации. Уже в первый день войны по распоряжению штаба Московской противовоздушной обороны в столице были полностью затемнены здания, осуществлена светомаскировка транспорта и приведены в готовность бомбоубежища. Среди служб противовоздушной обороны особое место принадлежало службе охраны общественного порядка, которая формировалась за счет личного состава подразделений милиции и управления пожарной охраны. Личный состав столичной милиции охранял общественный порядок во время налетов вражеской авиации, укрывал население в бомбоубежище по сигналу воздушной тревоги, ликвидировал последствия налетов. За нарушение правил светомаскировки сотрудниками милиции было наказано 28 591 человек.
Свыше тысячи сотрудников (большей частью женщины) участвовали в оборудовании станций и тоннелей Московского метрополитена для укрытия населения и несли там службу в часы воздушных тревог. Участковые инспекторы и постовые одновременно были и старшими кварталов Местной противовоздушной обороны (МПВО) - они руководили ликвидацией последствий налетов и оказанием помощи пострадавшим. Из 156 награжденных орденами и медалями за героизм при отражении первого налета на Москву, 49 человек - сотрудники милиции. За мужество, проявленное во время налета вражеской авиации, и достойное поддержание общественного порядка нарком обороны И.В. Сталин объявил благодарность всему личному составу московской милиции.
С началом войны серьезно осложнились условия борьбы с уголовной преступностью. Несмотря на мобилизацию части личного состава, в 1941 г. число преступлений удалось значительно сократить. Борьба с преступностью оставалась одной из главных задач Московского уголовного розыска, который работал с особым напряжением. В годы войны произошел рост преступности, особенно тяжких преступлений.Только за 6 месяцев, в период с 20 октября 1941 года по 1 мая 1942 года в Москве было задержано 531 401 человек, так: за нарушение установленного в связи с осадным положением порядка и уголовные преступления - 252 982 человек (из них 78 - за убийства, 73 915 - за нарушение общественного порядка). Из общего количества задержанных расстреляно на месте 13 человек, осуждено военным трибуналом к высшей мере наказания 1 936 человек. Изъято у военнослужащих и гражданских лиц 11 677 единиц огнестрельного и 625 единиц холодного оружия.
Для поддержания общественного порядка в Москве было организовано круглосуточное патрулирование нарядами военного коменданта и милиции. На административных участках и на городских постах 10 тысяч женщин заменили ушедших на фронт мужчин. Осенью 1941 г. приобрел «популярность» такой вид преступлений, как угон автомобилей. Преступники стремились вывезти на машинах похищенные вещи за город, некоторые же без разрешения предполагали уехать на восток, подальше от линии фронта. Во второй половине 1941 г. в городе было зарегистрировано 1052 попытки угона автомобилей. Кроме того, осенью 1941 г. в Москве и ближайшем Подмосковье имели место 2 попытки угона самолетов - обе неудачные.
Начиная с 24 июня, когда было принято Постановление СНК СССР «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе», начинается работа по обеспечению охраны предприятий и учреждений и формированию истребительных батальонов. В чрезвычайно короткий срок в Москве и Московской области было сформировано 87 истребительных батальонов, в которых насчитывалось 28 500 человек, из них в Москве - 12 581 человек. Все парашютные десанты - а в первые месяцы войны только на территории Московской области их высадилось около 20 - были полностью ликвидированы. В боях с врагом погибли 5 сотрудников НКВД и милиции, 8 человек получили ранения.
Важнейшей задачей органов и войск НКВД являлась борьба с проникновением в Москву вражеской агентуры, паникерами и распространителями ложных слухов, а также «сигнальщиками-агентами», которые пуском ракет указывали объекты для ударов. Московскими милиционерами было задержано за контрреволюционную деятельность - 4 881 человек, обезврежено - 69 шпионов, 30 вражеских агентов, 8 диверсантов, 885 распространителей провокационных слухов. В Москве и Московской области врагу не удалось совершить ни одной крупной диверсии.
На плечи московских милиционеров легла борьба с дезертирством, воинскими преступлениями. За 1941 год было задержано за воинские преступления и нарушения - 183 519 человек, 9 406 дезертиров, 21 346 уклонявшихся от военной службы, а также отставших от частей, нарушителей приказов Государственного комитета обороны и уставов Красной Армии. Направлено через Московский военно-пересыльный пункт в маршевые роты 98 018 человек военнослужащих. В действующую армию было возвращено 12 полноценных дивизий.
Московские милиционеры в 1941 годы разыскали 57 799 человек пропавших без вести, в 1942 году - 1 млн. 749 тысяч человек.
В годы Великой Отечественной войны резко возросла беспризорность. Для борьбы с ней были созданы комиссии по устройству детей, расширена сеть приемников-распределителей, открыты новые детские дома и детские комнаты.
Сотрудниками милиции было разыскано и возвращено родителям 3 миллиона 300 тысяч пропавших детей.
С повсеместным введением нормированного снабжения самым желанным объектом корыстных устремлений стали уже не деньги и ценности, а продовольственные и промышленные товары. Только осенью 1941 г. у спекулянтов в Москве было изъято более чем на 20 млн рублей продуктов и промтоваров, подлежащих нормированному распределению. Только за спекуляцию подразделениями БХСС было задержано 2 204 человек. В июне 1942 г. Верховный суд СССР постановил квалифицировать все дела, связанные с подделкой и хищением продовольственных карточек, не менее чем по двум статьям Уголовного кодекса. Помимо собственно хищения карточек (в зависимости от конкретных обстоятельств путем кражи, грабежа, разбоя и т. д.), всем совершившим преступление такого рода автоматически предъявлялось и обвинение в мошенничестве.
Деятельность подразделений ОРУД (отделов регулирования уличного движения) - ГАИ ориентировалась на мобилизацию автотранспорта для нужд фронта и тыла, поддержание светомаскировки на городских магистралях, обеспечение безопасности дорожного движения в городе. На дорожных магистралях создали заставы из работников милиции, осуществлявшие строгий контроль за въезжавшим в Москву транспортом, а также лицами, следовавшими пешком. Транзитный транспорт направлялся в объезд города. Работу городских застав координировал отдел регулирования уличным движением (ОРУД) Москвы, во главе которого в годы войны стоял полковник милиции Н.И. Борисов
Опасность, нависшая над Москвой, потребовала принятия ряда мер, укрепляющих её оборону: эвакуация правительственных учреждений, важнейших предприятий, создания нового рубежа обороны на ближайших подступах к столице, формирование народного ополчения, подготовка города к уличным боям. Органы милиции в этот сложный период обеспечивали правопорядок в городе и одновременно готовились к уличным боям. С этой целью 9 октября 1941 года начальник Управления НКВД г. Москвы издал приказ, в котором говорилось: «В целях лучшей управляемости и сплочения всего личного состава НКВД и милиции в военных условиях, а также повышения боевой подготовки приказываю моему заместителю В.Н. Романченко сформировать из личного состава Управления гормилиции, райотделов НКВД и милиции г. Москвы отдельную дивизию. Начальнику Управления пожарной охраны г. Москвы майору госбезопасности И.Н. Троицкому - отдельную бригаду. Заместителю по кадрам т. Запевалину - из сотрудников НКВД особый батальон».
Главными задачами сотрудников и воинов НКВД в Москве оставались поддержание в городе порядка, режима осадного положения и охрана тыла действующей Красной Армии.
Только из столичного гарнизона добровольно ушло на фронт более половины личного состава.
В великой битве за Москву активное участие принимали четыре дивизии, две бригады и несколько отдельных частей НКВД, истребительный полк, милицейские диверсионные группы и истребительные батальоны. Московская милиция направила на фронт несколько тысяч своих сотрудников. В чрезвычайно короткий срок в Москве и Московской области было сформировано 87 истребительных батальонов, в которых насчитывалось 28 500 сотрудников московской милиции. Действовало более 60 партизанских отрядов, только из сотрудников МУРа было создано 3 партизанских отряда.
Из работников милиции был сформирован отряд добровольцев-лыжников в составе 300 человек и передан в распоряжение 16-й армии, которая действовала на Волоколамском направлении.
Личный состав московской милиции принял участие во всенародном движении по созданию Фонда обороны. Только за 2-е полугодие 1941 года сотрудники столичной милиции внесли в фонд обороны страны:
53 827 тысяч рублей;
сдали облигаций государственных займов на 1 382 тысячи рублей;
собрали подарки воинам Красной Армии на 1 700 тысяч рублей;
отправили на фронт 8 503 комплекта теплых вещей.
отработали на субботниках и воскресниках 40 тысяч человеко-дней.
Доноры - милиционеры сдали более 15 тысяч литров крови.
На личные сбережения сотрудников милиции построена танковая колонна «Дзержинец