Месяц. Тридцать дней и вся жизнь.
Привет, папа! Удивлён? Я знаю, что удивлён.
Но… Я тут как-то подумал, что приходит время, когда хочется писать письма от руки. Не в компьютере, не по электронной почте, не короткие сообщения в чате, а настоящие бумажные письма. Ручкой. С помарками, исправлениями и постскриптумами на полях. В настоящем конверте с маркой. Отсылать и ждать ответа. Думать, мысленно перечитывать и ждать.
Написанное рукой - всегда рисунок. Это твоя фраза. Не вбитые тебе в мозг чужие смыслы клавиатурными гвоздями, а витиеватый узор мыслей и размышлений. Хочешь любуйся, хочешь ищи потаённые смыслы, хочешь - отойди в сторонку и рассмотри всю картину целиком. Не считывай построчно, а высматривай символы. Пап, время пришло. Я никогда не верил этой твоей, казалось бы, простой мысли: «Не набивай, а рисуй». Всё это мне казалось контрпродуктивно, малоэффективно и абсолютно бессмысленно. Недоверие вызывало и то, с какой настойчивостью ты постоянно пытался это до меня донести. Недоверие. Сегодня я хочу написать тебе об этом.
Я много и часто тебе не доверял. Не хочу сейчас посыпать голову пеплом, но хочу поговорить с тобой о том, как многое я мог бы построить вместе с тобой, не отгораживаясь от тебя забором неверия и категоричности, а простой попыткой найти третий путь наших отношений. Мне кажется, что мы много и долго стояли на растяжке «Мнение папы - моё мнение» и тире здесь не аналог слова «это», «папы это моё», а противостояние двух кардинально-противоположных точек зрения. Твоей - из страха того, что я повторю твои ошибки. Ошибки из твоего прошлого, которое я не знаю, а ты во многом уже забыл. И моей точки зрения - из страха потерять свою независимость и собственную уникальность.
Помнишь 87-ой? Ваш развод с мамой. Я ведь мог не быть столь категоричен. Ведь мог хотя бы попытаться что-то изменить. Мог уговорить всех постараться измениться самим, что бы увидеть или почувствовать изменение отношения к себе. Мог просто попросить взять испытательный срок и каждое утро говорить друг другу «Доброе утро!», не взирая на события вчерашнего вечера. Мог взять с вас слово каждые выходные гулять в парке, не взирая на настроение или груз проблем рабочей недели. Вот каждые выходные, два месяца подряд, просто гулять вечерами. Мог просто поговорить с тобой и побеседовать с мамой, мог постараться что-то сделать. Но я очень сильно увяз в свой самостийности и в недоверии к тебе, как к человеку, который согласится попробовать. Сейчас я понимаю, что исключив своё неверие в тебя, я может быть и проиграл бы в итоге. И всё-равно всё стало бы так, как есть сейчас. Но ведь мог и выиграть. Я ничего не терял, но не поверил ни в себя, ни в тебя, закрылся и решил, что для спокойствия мамы легче и проще исключить тебя из картины семьи и маме будет комфортней. Решил и проиграл. Все проиграли.
Я никогда не верил в твою теорию «Все мальчики рано или поздно становятся похожими на своих пап, а девочки на мам». Ну потому что мы то умнее, выше, сильнее, удачливей, талантливей. Сейчас я понимаю, что мог бы стать выше, сильнее, если бы ты мне помог. Но не доверял твоей категоричности и не стал просить о помощи. Не стал искать тот самый третий вариант. А вчера я вдруг осознал, что так же как ты поучаю своих сыновей об опасности моих грабель из моего прошлого и вижу, как они сильно мне не доверяют. Уже даже не сомневаются, а открыто не верят.
Я хочу попросить у тебя прощения. Правда. Сейчас. За те свои страхи дать тебе возможность, быть со мной партнёрами. Я не виню себя. Я признаю свою ошибку и хочу что бы ты это знал. И не хочу что бы ты винил себя. Пап, это я не дал нам обоим шанс. Не попытался даже. Не доверял. А теперь уже поздно.
А ещё я знаю, что ты уже никогда не прочитаешь этого письма, а я не смогу тебе его проговорить по телефону. Теперь уже никогда. Но я точно знаю, что ты сейчас смотришь на то, как я рисую это письмо и точно видишь все мои тебе знаки.
А ещё я знаю, точно знаю, что я буду делать дальше. Папа, правда знаю.
1. Я обязательно отправлю это письмо. В конверте с маркой.
2. Я дам своим парням шанс стать лучше, выше, красивее, умнее… Изменюсь сам и уговорю их изменить мир вокруг вместе со мной.
Вот так, пап. Наверное я ещё напишу. Длинное-длинное письмо. Как ты любишь. Ручкой с постскриптумами на полях.
- Алё! Мам, ты слышешь меня? Ты всё слышала? Прости, что так долго, но мне нужно было это прочитать иеменно тебе. Сейчас. Ну вот. Я папе письмо написал. Лучше поздно, чем... Да, мам, да. Я понимаю. Я потом тебе перезвоню. Спасибо! Только не плачь, ладно?
Запись телефонного разговора.
4 утра. Март 2016-го
Москва - Красноярск