Гайд-парк
Был я в Лондоне в 2003 году, город произвел гнетущее впечатление. То ли дело дело в паршивой погоде, то ли в том, что большую часть времени приходилось просиживать в библиотеке отбирая материалы для кандидатской. Однако остались и светлые воспоминания. Одно из них - Гайд-парк.
У входа толпа народа. Именно там я постиг глубинный смысловой уровень слова "горлопан". Вещало, вернее драло глотки, человек десять, они стояли, возвышаясь над толпой зевак (каждый над своей), взгромоздившись на предусмотрительно притащенные из дома стремянки.
Я ходил среди этой какофонии, напоминайющей утро в павианнике, и мои уши тихо сворачивались в трубочку от воплей этих мессий. Некоторые из них откровенно глумились, некоторые были просто больными.
- Я вам скажу, господа, я один сделал больше для преодоления расовой ненависти, чем вы, толпа никчемных кретинов, толпяшихся вокруг меня. Именно я впервые....
-Они меня арестовали! Они меня отволокли в участок, знаете тот самый, который на другом конце парка, и я им сказал! Знаете что я им сказал? "Если то, что я говорю, не дает вам спокойно спать, посадите меня за решетку!" Да, я не боюсь тюрьмы....
- Библия! О это книга всех книг! Слушайте меня люди! Надо отречься от Бога! Если вы действительно любите Иисуса, то вы должны понять - Бога нет! Отрекитесь от Бога, если вы любите Иисуса!
- Именно сеичас, народ Израиля как никогда сплочен перед лицом опастности. Для нас настали непростые времена, но Бог нас не оставит!
- Я могу называть себя атеистом, я могу назвать себя буддистом, я могу назвать себя мусульманином, могу назвать себя христианином. Но в моих руках священная книга, в моих руках Коран...
Казалось у местной дурки наступил день открытых дверей. Среди этой ошалевшей, орущей толпы молчаливо бродил гражданин в сером берете, видимо, не из буйных, поскольку для санитара он был черезчур хлипок. Его глаза озорно сверкали из под толстых стекол очков. Он никого не хватал за рукав. Он хранил торжественное молчание,а на все вопросы только загадочно покачивал головой. На его впалой груди болтался здоровенный транспарант. Надпись на транспаранте была кратка и вдохновляюще оптимистична: "Будет хуже". Было не совсем понятно, касалось ли это пророчество толпы придурков, лечащим врачом которых,
видимо, и был этот странный гражданин, или сие предупреждение носило более глобальныи храрктер, однако я cчел за лучшее поскорей убраться подальше.
Когда я отошел от толпы на порядочное растояние и приник к объекитву, чтобы сфоткать занятия школы верховой езды, меня кто-то тронул за плечо. Это оказался какой-то рассыпающийся старичок, который, судя по возрасту, еще ходил в пиратские рейды с Френсисом Дрейком.
- Сфотографировал бы лучше цветочки, - ткнул он клюкой в невзрачные кустики усыпанные цветами.
- Зачем? - поинтересовался я.
- Я здесь всегда гуляю, - пояснил старичок - но никогда не видел, чтобы они распускались раньше февраля.