(no subject)
Послушал из Камерного Зала Филармонии концерт музыки Альфреда Гарриевича Шнитке, представленной автором и ведущим цикла Андреем Устиновым, состав музыкантов:
Борис Андрианов, виолончель,
Анна Кошкина, виолончель,
Григорий Кротенко, контрабас,
Павел Добровский, клавесин и фортепиано,
Евгения Мраченков, фагот,
Владислав Шумихин, ударные,
Николай Конаков, ударные,
довольно внушительный именно качеством.
В программе Четыре Гимна, Мадригал для Виолончели соло памяти Олега Кагана и Эпилог из балета "Пер Гюнт".
Гимны были представлены как обращающиеся к древней Руси, крюковому пению, атмосфере храма и так далее, но у меня вызвали скорее ощущение, что речь идёт о современности и с изрядным ехидством, что она это варварство. Гулкие литавры, колокола, клавесин, арфа, контрабас во многом каждый в своей тональности, и при этом поверх изображающий скоморошью погудку фагот создают, вместо атмосферы храма, атмосферу Москвы, где этот храм может соседствовать абсолютно с чем угодно, от исторических пушек или министерства до рюмочной. Древности в сём, пожалуй, только то, что так и раньше было.
Маригал уже слушал раньше, начинается отдельными нотами, как бы вплывая из космического пространства, а дальше музыка эмоциональная до страстности. Конечно это литания по сути, и эмоции отличны от романтических,а представляют собой. пожалуй, шаг дальше от каденций концертов Шостаковича в смысле одиночества, безысходности, нависающего мрака. "Ма" в "мадригал" здесь явно такое же, как в "мартиролог".
Эпилог к Пер Гюнту впечатляющий, дрон из записанного на плёнку в основном женского хора, притом многократно наложенного сам на себя, повторяет зацикленно всего пару мажорных аккордов, но всего два инструмента, виолончель и фортепиано, отдаляясь от него в весьма далёкие и перпендикулярные тональности приобретают его посредством метафизическую глубину, а повторение теряется из виду. Вероятно, родилось из какой-то импровизации пока магнитофон играл Лигети, или что-то вроде, но сама идея весьма древняя, и от менестрелей с хурди-дурди отличается скорее масштабом, разнообразием, радикализмом, и степенью осознанности. Вообще Альфред Гарриевич это сочетание современных и абсолютно средневековых техник и идей, тем и интересен.
Борис Андрианов, виолончель,
Анна Кошкина, виолончель,
Григорий Кротенко, контрабас,
Павел Добровский, клавесин и фортепиано,
Евгения Мраченков, фагот,
Владислав Шумихин, ударные,
Николай Конаков, ударные,
довольно внушительный именно качеством.
В программе Четыре Гимна, Мадригал для Виолончели соло памяти Олега Кагана и Эпилог из балета "Пер Гюнт".
Гимны были представлены как обращающиеся к древней Руси, крюковому пению, атмосфере храма и так далее, но у меня вызвали скорее ощущение, что речь идёт о современности и с изрядным ехидством, что она это варварство. Гулкие литавры, колокола, клавесин, арфа, контрабас во многом каждый в своей тональности, и при этом поверх изображающий скоморошью погудку фагот создают, вместо атмосферы храма, атмосферу Москвы, где этот храм может соседствовать абсолютно с чем угодно, от исторических пушек или министерства до рюмочной. Древности в сём, пожалуй, только то, что так и раньше было.
Маригал уже слушал раньше, начинается отдельными нотами, как бы вплывая из космического пространства, а дальше музыка эмоциональная до страстности. Конечно это литания по сути, и эмоции отличны от романтических,а представляют собой. пожалуй, шаг дальше от каденций концертов Шостаковича в смысле одиночества, безысходности, нависающего мрака. "Ма" в "мадригал" здесь явно такое же, как в "мартиролог".
Эпилог к Пер Гюнту впечатляющий, дрон из записанного на плёнку в основном женского хора, притом многократно наложенного сам на себя, повторяет зацикленно всего пару мажорных аккордов, но всего два инструмента, виолончель и фортепиано, отдаляясь от него в весьма далёкие и перпендикулярные тональности приобретают его посредством метафизическую глубину, а повторение теряется из виду. Вероятно, родилось из какой-то импровизации пока магнитофон играл Лигети, или что-то вроде, но сама идея весьма древняя, и от менестрелей с хурди-дурди отличается скорее масштабом, разнообразием, радикализмом, и степенью осознанности. Вообще Альфред Гарриевич это сочетание современных и абсолютно средневековых техник и идей, тем и интересен.