Почему "товарищ Сталин" репрессировал военных
С некоторых пор на территории исторической России стало известно о том, что "кадры решают все", однако и "незаменимых людей у нас нет". Дело было нервное, дело было предвоенное.
В 1936-1938 годах "большевикам-ленинцам" уже было понятно, военного столкновения с национал-социалистической Германией никак не избежать (а атомной бомбы, за которую можно спрятаться тогда еще не было). "Факты- упрямая вещь" - все решала "война моторов" и управляющие кадры.
Между тем, у рулевых советской системы был опыт Первой мировой войны, перешедшей в России в буржуазную, а затем и во "всемирную пролетарскую революцию". Царь-император (с мандатом удерживающего от господа бога) оказался слабым игроком, поэтому "верные высшие военные" его банально предали "из лучших государственных побуждений".
Однако, кто же в свое время делал эту самую большевистскую революцию? Она была произведена в столичном городе местными и импортными активистами на деньги американских ростовщиков, прошедших транзитом через германские каналы (читаем первоисточники, например, американского исследователя Энтони Саттона).
Таким образом, "пролетарская революция" как вооруженный политический переворот и историческое явление была сделана платными и бесплатными немецкими агентами на еврейские деньги. Русским пролетариям, кстати, потом весьма не слабо досталось. Фактически, германский Генеральный штаб всего лишь обеспечивал техническую сторону "российского социального вопроса", в то время как спонсоры этого проекта базировались в Лондоне, Нью-Йорке и Женеве.
Иными словами, Лондон и Париж обеспечивали февральскую буржуазную революцию, а Нью-Йорк и Берлин - "великую октябрьскую революцию". В смысле поставленных задач русский имперский монархический конкурент ликвидировался, после чего Германия окончательно добивала быстро разлагающуюся пост-имперскую Россию. В итоге - "картина маслом", на европейском ТВД высаживаются американские солдаты.
Дальнейшая российская капитуляция оформляется местной резидентурой в виде "похабного" Брестского мира. "Люди немецких агентов" даже прошедшие через гражданскую войну и "социалистическое строительство" навряд ли в дальнейшем "не щадя живота своего" стали бы сражаться с Германией.
Так Сталин и компания вслед за популярными поклонниками Троцкого-Бронштейна взялись и за потенциальных "красных Наполеонов", до полкового звена включительно. В частности, думал ли товарищ Тухачевский, сгоняя в концлагеря "озверевших" тамбовских крестьян и расстреливая заложников, что и его будущая карьера закончится скандально?
Думал ли некогда примыкавший к левым эсерам товарищ Егоров, что и его карьера, несмотря на все его заслуги в ходе гражданской войны, тоже внезапно закончится. Все главные орденоносцы - "красные маршалы" вместе с ближайшими и более отдаленными подчиненными (клановую систему никто не отменял) были ликвидированы просто так, "на всякий случай". Коба никому не доверял, и не размениваться на мелочи подсказывал ему обширный опыт подпольной и легальной партийной работы.
Сталин понимал, что в результате политических потрясений 1917-1922 годов на гребень волны в новой власти вынесло многих "изменников старого времени". Следовало бы учесть печальный опыт "Первой империалистической". И раз "люди в мундирах" в сложной ситуации некогда предали царя-императора (с "мандатом от бога"), то почему сейчас не смогут предать и "главного коммуниста"?
Эти переживания скорее всего и вылились в военно-политические репрессии. Удар наносился "по площадям", а не точечно по личностям. Парадокс любой революции как насильственного процесса - некоторые видные деятели и "испытанные боевые товарищи" затем оказываются расстреляны "другими товарищами". Диалектика.
Парадокс современной России. На "патриотической гармонике" браво играют изменившие "старому режиму". Одним словом, своего рода "колониальные патриоты". Не глобалисты-троцкисты-фанатики-либералы, а либералы умеренные. Не сторонники затеи «земшарной жестко-либеральной утопии», а «строители колониального капитализма в отдельно взятой стране».