маша рубина - золушка мураками
Сказка "Золушка", написанная Марией РУБИНОЙ… тсссс! для Харуки Мураками
В этом году мне исполнилось двадцать четыре года и шестнадцать месяцев. До восьми лет я был очень толстым мальчиком, и все боялись, что из меня ничего не выйдет. Из меня действительно ничего не выходило, поэтому я толстел и толстел, пока 14 июня из меня наконец не начало выходить, и выходило ровно четыреста дней. После этого родители ещё долго боялись меня кормить, и тогда я начал самостоятельно питаться светлячками, гуляющими в нашем саду. Я тщательно обжаривал их на сковородке, заливал раствором синильной кислоты и ставил на двадцать минут в духовку. Объедение было, доложу я вам! Но вот как-то ночью, когда я по своему обыкновению вышел в сад, я вдруг увидел огромного светлячка, бегущего по нашей тропинке. На вид светлячок весил килограммов 80-90. Я прикинул, что такой туши мне хватит как минимум на год, и тут же ударом кулака сбил его с ног. Я притащил светлячка на кухню и уже было собрался залить его кислотой, как увидел, что это наш сосед Нисаша Нилёша, который вышел прогуляться с фонариком на голове.
Вот же гад! Все люди на земле специально родились, чтобы совать мне палки в колёса! Тогда я плюнул и подсел на эти самые колёса.
Жизнь изменилась. Осень сменялась весной, а зима - летом. Ночью я спал не раздеваясь, а днём ходил в школу не одеваясь. По вечерам в окна моей комнаты дул холодный хамсин, а по ночам я смотрел на Луну и видел ЕЁ. У неё были золотые волосы, она сидела на метле, грызла веник мелкими жемчужными зубами и швыряла золу прямо в мою комнату. Она неуловимо напоминала мне мою одноклассницу Дайсуко, с которой мы занимались любовью на рояле во время урока пения.
Дайсуко всегда ходила в белой кофточке и чёрной юбке, поэтому на рояле она сливалась с клавишами и нас никто никогда так и не застукал. А ещё она напоминала мне двойняшку Дайсуко-Нехоцуко, с которой мы занимались высшей математикой. Говорят, что на самом деле это были тройняшки, но третью сестру никто никогда не видел.
Через три недели в комнате уже громоздилось несколько куч золы, и все - размером с Фудзияму. Из-за этих куч из комнаты стало невозможно выйти, поэтому я перестал ходить в школу. Да и чему они могут там научить! Считать до десяти я уже и так умел, а другие знания мне казались абсолютно бесполезными.
Потом колёса закончились, и я заново познакомился со своими родителями.
Мой отец был главой префектуры Неяма. Отца своего я помню плохо, хотя каждое утро он заходил ко мне и читал вслух свежий номер газеты "Утро инопланетянина".
Мою мать я тоже плохо помню. Знаю только то, что в лицо её никто никогда не видел, потому что она целыми днями стояла в саду, повернувшись ко всем спиной, и поливала любимые карликовые сакуры из огнетушителя.
А потом я познакомился с Коганоши. Это произошло ранней весной в декабре. Коганоши был долговязым весёлым малым. Тогда ещё я бросил институт, потому что там меня научили считать до восемнадцати, а остальные знания мне казались абсолютно бесполезными. Коганоши тоже нигде не учился, и работал по утрам сутенёром около вокзала Нетухама.
"У кого раньше встаёт - тому Бог подаёт", - любил шутить мой новый приятель.
Вместе с ним мы слушали джазовые композиции, оперы Вагнера, Малера, оратории Чайковского, сонатины Клементи, фуги Баха, и песни Димы Билана. Но больше всего мы торчали от песни в исполнении хора "Турецкий-сан": "Расцветали сакуры и буки, поплыли туманы над рекой, выходила на берег Каюки, на высокий берег на крутой…"
По вечерам, закусив смёрзшимся сакэ, мы ходили в окрестные бары и подбирали девушек, особенно тех, которые плохо лежат. У девушек были стройные ноги, длинные блестящие волосы и маленькая грудь: одна на всех. Они прижимались ко мне своей грудью, обвивали длинными блестящими волосами и застенчиво дышали мне в рот, а я только и мог думать, что о той, золотоволосой, что завалила всю мою комнату золой.
Чёрт возьми, и почему нас тянет к тем, кто заваливает нас своим мусором по самые уши, с горечью думал я. Есть ли в этом какая-то метафизика, или это просто метахимика, а может даже метаморфозика? Я ставил перед собой эти сложные вопросы, но они всё падали и падали.
Под Новый Год Коганоши предложил устроить вечеринку.
"Послушай, Охуеши, - сказал он как-то мне,- тебе надо развеяться, ты стал похож на свою тень, а она перестала отбрасывать тебя".
Я согласился. И действительно: жизнь проходила мимо и не оборачивалась, листья то падали с деревьев, то снова вырастали на них. Кроме того, молодость подходила к концу вместе с деньгами, которые завещала мне моя тётя, безвременно умершая в возрасте 98 лет после того, как упала с яблони, воруя яблоки. Надо было начинать искать работу.
Новый Год выдался на редкость жарким. Некоторые гости пришли полуодетыми, другие -полураздетыми. Явились и девушки из окрестных баров. Они уселись на татами и начали передавать друг другу по кругу свою грудь.
До двенадцати часов оставался ровно час. Вдруг я заметил, что занавески на окнах начали колыхаться. Ровный золотистый свет полился из проёма окна, и в комнату вплыло ведро с попкорном. Ведро мигало зелёными огоньками и похрустывало. В ведре сидела она.
Зазвучала музыка Секс-Санса, и я на секунду задохнулся от счастья. Да, я узнал её - золотоволосую, правда, глаза у неё были выпучены и сама она была абсолютно зелёного цвета, но это была она, она, та самая, которую я видел только во сне, но ни разу наяву.
"Нихуясе", - прошептал я и в ответ услышал мелодичный голос: "Да, это я. Послушай, малыш, я оставлю тут до следующего года свои галоши, а то на Луне я всё время в них спотыкаюсь и падаю в ямы, а ты через год за мной заедешь и привезёшь их мне, договорились?"
Раздался скрежет и тарахтение. Это резко включился телевизор. Послышался бой курантов и Путин начал произносить поздравительную речь российскому народу. Занавески на окнах опять мягко зашевелились. "Прощай, дурачок, - услышал я ласковый тихий голос. - До встречи в иных сферах, прощай".
Очнулся я только через год. В комнате было тихо. Рядом, на татами стояли маленькие стильные галоши. Я встал, почистил зубы пастой "Колгейт" и тщательно побрил щёки. Затылок я брить не стал, потому что третья рука на спине была слишком короткой и до затылка не доставала. Потом я пошёл на кухню, сварил себе кофе и сделал бутерброды с зелёной икрой. Съев бутерброды и выпив кофе, я проверил все замки, щёлкнул выключателем и вышел в окно.
В небе весело летали стрижи и дельтапланы. Я ненадолго запутался четвёртой ногой в воздушном змее, но благополучно распутался и взлетел ещё выше.
Земля под ногами выглядела смешной, маленькой и заброшенной. Порывом ветра с меня сорвало скальп и брюки, но я этого не заметил, я летел к ней.
О нашей встрече я расскажу вам в следующих шестнадцати книгах.
Читайте также:
"Как бы сказку "Золушка" написал Бабель"
"Золушка и Франсуаза Саган"
