Против всех (много о венецианцах и немножко о большевиках)
Площадь с видом на дворец дожа в Венеции (здание слева). Во дворце есть
фреска:крылатый лев сражается с всадником, едущем на быке. Бык символизирует
Европу. К сожалению, в сети фреску я не нашел.
Существуют державы, хотя бы раз за историю, выходившие один на один против значительной части цивилизованного мира, или, по крайней мере, Европы. Иногда подобное случалось в силу дипломатических ошибок и безрассудства руководства.
Определенная часть таких игроков умудрялась выйти из неравной схватки победителями, либо же отделаться минимальными потерями. Примерами могут служить:
- Россия 1812-го года.
- Франция, но не империя Наполеона, а королевство Людовика XIV.
- Наконец, Испания Габсбургов.
Возможно, в список следует внести Пруссию Фридриха II, однако за попытку повторить его деяния Германия дважды заплатит страшную цену.
Сегодня речь пойдет о другой державе. Ей тоже выпало схлестнуться со всей Европой один на один. Широкой публикой этот подвиг забыт, хотя нечеткие представления о былом величии сего государства еще в ходу. Добро пожаловать в 1509-ый год. В Республику Святого Марка.
Любой любитель истории хотя бы раз в жизни разглядывал знамя итальянского флота. На фоне национального флага изображены символы морских республик, составлявших славу Италии в Средневековье. По часовой стрелке: Венеции, Генуи, Пизы и Амальфи.
Судьба сих полисов сложилась по-разному. Амальфи пострадал в результате землетрясения и со временем был поглощен Неаполитанским королевством. Пиза оказалась завоевана своей соседкой -амбициозной Флоренцией. Генуя умело маневрировала, составив симбиоз с воинственным Миланом, не имевшим собственного флота.
По-иному сложилась судьба Венеции. Она начала экспансию на суше.
Представьте Британию начала 19-го века, которая не только господствует на морях, но еще и захватывает половину Франции. Именно так поступила Республика Святого Марка. В 1389-ом подчинен соседний Тревизо. В 1404-ом - Винченца и Фельтре. На следующий год венецианцы вышвыривают местного тирана из Падуи и присоединяют Верону. Оказывается, шекспировский “герцог”, штрафовавший семейства Монтекки и Капулетти, являлся венецианским наместником.
Аппетит приходит во время еды, и Республика Святого Марка вступает в борьбу с Миланом - сильнейшей державой полуострова. Этот конфликт войдет в историю как Ломбардские войны. Вкратце он описан здесь. Мир был заключен в Лоди в 1454-ом году и ознаменовал крах амбиций Милана. Его место на континенте заняла Венеция. На морях - в смысле, на Средиземном - она стала господствовать столетием ранее.
Слева - несколько упрощенная карта Италии на 1494-ый год. К сожалению, политически точных карт на тот период я не встречал. Справа - карта итальянских владений Венеции с годами присоединения различных провинций.
Последовавшие за сим 40 лет относительного спокойствия вполне сопоставимы с европейской Belle Epoque. Эпоха мира завершилась катастрофой мировой войны. Аналог этого события случился и в 15-ом веке - в Италию вторгся французский король. Так начались Итальянские войны.
В свое время я начал писать о том далеком конфликте, но остановился из-за невнимания читателей. Два поста из серии доступны по ссылкам ( здесь и здесь).
Опишем кратко положение в Италии на 1494-ы год - момент начала потрясений. Политика вертелась вокруг пяти центров силы: Венеции, Рима, Неаполя, Флоренции и Милана. Тон задавала Республика Святого Марка. Существовал и ряд более мелких игроков (например, Сиена, Болонья, Феррара), игравших второстепенные роли.
За пределами полуострова действовало несколько крупных монархий, теоретически способных влиять и на итальянские дела - Франция, СРИ, Кастилия, Арагон, Португалия, Англия. По плотности населения, размерам городов и уровню жизни они уступали итальянским игрокам, хотя и превосходили их по территории. Абсолютизма еще не существовало, посему короли не могли выкачивать ресурсы из своих владений в полную силу.
В 1494-ом первый шаг сделали французы. Карл VIII предъявил права на неаполитанский трон и - с согласия ряда итальянских игроков - захватил южное королевство. Успехи завоевателя насторожили итальянцев - на борьбу с ним поднялась целая коалиция. Первую скрипку в ней играла Венеция.
Полагаю, читатель слышал о битве при Форново, где союзники атаковали отступавшее войско французского монарха. Менее известны события в районе Неаполя - там несколько лет шла война против гарнизонов, оставленных Карлом VIII. Она закончились сдачей французов.
Из иностранного вторжения Венеция умело извлекла пользу. Во-первых, в качестве платы за освобождение король Неаполя передал ей несколько приморских полисов на юге Италии. Например, город Монополи (под шпорой итальянского сапога, южнее Бари).
Во-вторых, Карл VIII вывел из-под власти Флоренции Пизу. Естественно, когда французы убрались восвояси, флорентийцы решили вернуть утраченное владение. Пизанцы обратились за помощью к Венеции - венецианцы приняли город под свое покровительство. Так, помимо неаполитанцев, жаждавших вернуть утраченные гавани, островная республика нажила себе еще одного врага.
Дополнительной угрозой являлся миланский герцог, однако новый король Франции Людовик XII предъявил претензии на его трон и начал войну. Она осталась в истории под именем Второй итальянской. Венецианцы тоже приняли в ней участие и откусили от герцогства город Кремону. Для Венеции, впрочем, события приняли угрожающий оборот: вместо того, чтобы увязнуть в конфликте, французы оперативно овладели герцогством.
Успех окрыляет, и Людовик, вспомнив о правах на Неаполь, вновь устремился на юг. Город опять был захвачен, но тут в конфликт вступил Фердинанд, король Арагона. Он выбил французов с юга Италии, оставив местный престол себе.
Теоретически, восшествие арагонского принца на неаполитанский трон не нарушало итальянский расклад. Подобное случалось и ранее, при этом по финансовым возможностям Арагон был явно слабее Неаполя. По сути, провинциальный принц садился на важный европейский трон. Однако на сей раз имело место обстоятельство, смешавшее все карты: Фердинанд был женат на Изабелле, королеве Кастилии. В 1507-ом - через несколько лет после смерти супруги - он стал регентом и ее королевства, фактически удвоив свой политический вес. Внезапно Неаполь стал чем-то гораздо большим, чем просто Неаполем.
Над Венецией сгустились тучи. Король Франции, владевший Миланом, желал обезопасить границы своего герцогства. Властелин Кастилии, Неаполя и Арагона хотел заполучить обратно приморские полисы. Флоренция уже вела с венецианцами войну из-за Пизы. На город Святого Марка точили зубы 3 игрока первой лиги, контролировавшие 6 центров силы.
Венецианцы умудрились настроить против себя и седьмой. В 1508-ом году они вступили в противостояние с императором СРИ Максимилианом и легко победили - ареной боевых действий стали современная Словения и Триест.
Это было уже через чур, и против Венеции сплотился союз. Помимо перечисленных выше держав, в него вошел Папа и три второстепенных итальянских принца.
Слева направо: предполагаемый портрет Альвиано, позднее изображение битвы при Аньяделло и портрет Людовика XII.
Главным театром войны для венецианцев стал западный. На территории французского Милана собралась армия Людовика XII. Венецианские войска маневрировали вдоль границы.
Мой старый читатель, ув. phoenix2100 попросил дать оценку численности собранных на театре сил. Исполняю просьбу. Данные взяты из “Истории Италии” за авторством Франческо Гвиччардини - современника тех событий (книга VIII, глава IV).
Итак, на западной границе своих владений, неподалеку от Лоди, Республика Святого Марка сосредоточила:
- 2 тысячи жандармов - речь о тяжелой кавалерии в рыцарской экипировке.
- 3 тысячи легких всадников- итальянцев и балканских страдиотов.
- 15 тысяч отборной наемной пехоты, собранной со всей Италии.
- 15 тысяч отмобилизованных крестьян (см. cernida).
- крупный обоз с артиллерией, данных о численности которого не приведено.
Итого: свыше 35-ти тысяч человек. Подчеркну, это то, что было в полевой армии на западной границе. Без численности гарнизонов и без резервов, которые формировались для северного фронта, откуда ожидалось нападение имперцев.
План венецианцев строился на изматывании противника. Войскам предписывалось, занимая укрепленные позиции, не пустить французов вглубь своей территории. Сенат республики полагал, что после первых неудач участники коалиции перессорятся, и Венеция заключит с ними приемлемый мир.
К сожалению, Гвиччардини не сообщает об общей численности войск французского короля. Известно лишь, что в решающей битве при Аньяделло у него было:
- более 2-ух тысяч жандармов.
- 6 тысяч швейцарских наемников.
- 12 тысяч итальянских и гасконских пехотинцев.
- крупный обоз с артиллерией и саперами.
Сражение произошло по прихоти венецианского кондотьера Альвиано, героя недавней войны с Империей. Он нарушил приказ сената и успешно атаковал неприятеля, но не получил поддержки от основных сил.
В районе Аньяделло у Венеции имелось:
- 2 тысячи жандармов.
- свыше 20-ти тысяч пехоты.
- не названное количество легких всадников.
Подчеркну, не все эти силы смогли принять участие в сражении.
Венецианцы проиграли битву. По некоторым источникам только убитыми они потеряли 8 тысяч пехотинцев. Помимо этой, Гвиччардини приводит и альтернативную оценку потерь: до 6 тысяч с каждой стороны. Любопытно, что облаченные в броню жандармы страдали мало.
Разгром лишил венецианцев сил. Как материальных, так и моральных. Подконтрольные республике города открывали ворота превосходящей французской армии. Венецианский сенат выступил с неожиданным заявлением: он во всеуслышание отказался от всех владений в Италии за исключением самого города Святого Марка. Повторюсь: венецианцы росчерком пера отдали то, что их предки завоевывали в течении 120-ти лет.
Итак, Венеция выпала из политического уравнения Европы. Это имело любопытные последствия.
Во-первых, большинство оставленных венецианцами городов юридически относилось к СРИ, поэтому взять их под свою юрисдикцию был должен Максимилиан.
Во-вторых, король Франции, не испытывая желания работать на императора, отбыл во Францию, оставив в Ломбардии урезанные силы.
Наконец, Фердинанд, властелин Неаполя, Кастилии и Арагона, получив свои гавани из рук венецианской комиссии, охладел к продолжению кампании.
Уровень политического давления на республику снизился.
Главный бенефициарий падения Венеции - Максимилиан - не был готов к войне и спешно направил на юг лишь небольшие отряды, дабы взять под покровительство сданные противником полисы. Дошло до курьеза - на Тревизо не хватило войск, и капитуляцию города явился принимать чиновник.
Здесь лопнули нервы уже у местных: за столетие они привыкли к мягкому правлению и не желали отдаваться под власть неотесанных немцев. Какой-то сапожник собрал народ, поднял венецианское знамя и вытолкал чиновника из города.
Сенат понял, что переоценил свою слабость, как до того собственную силу и приказал выбить имперцев уже из Падуи. Операция удалась. Ее душой стал Андреа Гритии - будущий дож.
Слева направо: Андреа Гритти в костюме дожа, современное событиям изображение обороны Падуи и император Максимилиан.
Дальнейшие события кампании 1509-го года связаны с прибытием на театр основной массы имперских войск. Присоединив к ним контингенты союзников, Максимилиан предпринял попытку отбить Падую. Вот данные о численности армии, обложившей город (“История Италии”, книга VIII, глава XI).
- 700 копий (lancie) от короля Франции. Неясно, имелось ли в виду 700 жандармов, или же подразделений, построенных вокруг жандарма. В последнем случае 700 следует умножить на шесть.
- 200 жандармов, нанятых Папой.
- 200 жандармов от герцога Феррары.
- еще 600 жандармов, нанятых Императором по всей Италии.
- 18 тысяч немецкой пехоты.
- 6 тысяч испанцев.
- 6 тысяч наемников различного происхождения.
- 2 тысячи итальянцев.
Итого, свыше 35-ти тысяч человек.
Падую обороняли.
- 600 жандармов.
- 3 тысячи легких кавалеристов - итальянцев и страдиотов.
- 12 тысяч итальянских пехотинцев.
- 10 тысяч далматинцев, албанцев и греков, взятых из абордажных команд.
Итого, свыше 25-ти тысяч человек. Наверняка, к ним можно прибавить и часть мужского населения полиса.
Возможно, впервые в истории были проведены работы по укреплению города против артиллерии.
- За стенами Падуи - на расстоянии толщены самих стен - возвели палисад, а свободное пространство между палисадом и кирпичной кладкой заполнили землей.
- На случай прорыва стены внутри городской черты выкопали ров 16 локтей шириной, а за ним построили земляное укрепление.
- С внешней стороны вокруг ворот и в иных местах возвели бастионы для обстрела внешнего рва. В бастионах имелись тайники с порохом, чтобы взорвать их в случае потери.
По сути, перед нами нечто близкое уже к эпохе Вобана.
Осада Падуи, сопровождавшаяся бомбардировками стен и попытками штурма, длилась 17 дней и окончилась отступлением имперцев. Венецианцы удержали город.
Война с участием Венеции продлится еще 7 лет. Однако именно после Падуи вопрос об аннексии ее сухопутных владений будет полностью снят. Андреа Гритти отобьет Виченцу и еще ряд городов. Как сенат и предполагал в самом начале, коалиция даст трещину. На сторону Республики Святого Марка перейдет Папа, напуганный ростом могущества Франции. Затем и король Арагона.
Войска Людовика XII и Максимилиана еще несколько лет будут сражаться за венецианские владения, и некоторые города станут переходить из рук в руки. Наконец, на перемирие пойдет и император СРИ.
К 1512-ому году сформируется новая коалиция. На сей раз против Франции. Повоевав с французами, венецианцы переметнутся на их сторону и отвоюют большую часть потерянного ранее в пользу Империи.
Когда, к 1516-ому году конфликт завершится, в распоряжении Венеции останется львиная доля ее довоенных владений. Среди потерь окажутся: откушенная ранее у Милана Кремона, отошедшие к Папе Равенна, Римини и Червия.
Пришлось отказаться от важных международных привилегий: эксклюзивного права плаванья на Адриатике и доли в управлении Феррарой. По Гвиччардини война обошлась республике в умопомрачительные 5 миллионов дукатов. Насколько помню, за 30 тысяч можно было на месяц нанять 10 тысяч пехотинцев.
Впрочем, в истории сего конфликта нас заинтересуют прежде всего две вещи.
Во-первых, численность войск. В самой густонаселенной части Европы ни одна сторона не смогла развернуть свыше 40-ка тысяч человек. На этом фоне сообщения о стотысячных армиях восточных владык, бороздивших в 16-ом столетии просторы Азии и Балкан, выглядят странно.
Во-вторых - и это самое неожиданное, - человек, знакомый с историей этой войны, совсем по-иному будет воспринимать действия большевиков при заключении Брестского мира. Пойти на огромные уступки, образовав политический вакуум, чтобы смешать противникам карты, а затем вернуться - это всего лишь один из ходов, опробованных задолго до Ленина на итальянском политическом поле.