Будённовская трагедия.
Оригинал взят у miliatania в Будённовская трагедия.
Завтра утром мой Будённовск проснётся со слезами. Плакать будут матери и жёны, отцы и мужья, дяди и тёти, соседи и сослуживцы погибших от рук бандитов в июне 1995 года, рыдать будут дети, оставшиеся без родителей.
Городом чёрных платков назвала мировая пресса в те июньские дни Будённовск.Будённовск был первым городом, подвергшимся чудовищному акту массового террора.Будённовск первый, потом были Кизляр, Первомайское,Нью-Йорк, Беслан, а теперь уже список этот огромен.
Сто сорок шесть погибших. А сколько раненых было в те дни, а сколько сломленных психически? Тысячи! Многих я знала лично, многих через знакомых. Трагедия не прошла и мимо меня и моей семьи.
Сейчас в Будённовске идёт всенощная. Будённовцы молятся за тех, кто погиб 22 года назад, за тех, кто спас город от бандитов.А утром одновременно в трёх храмах Будённовска зазвонят колокола и пройдут панихиды по невинно убиенным.
Потом будут траурные митинги, возложения цветов, богослужения и крестный ход по пути заложников. 22 года прошло, а невозможно забыть те дни, помнится каждая минута, каждый из пяти страшных дней, пока террористы не оставили истерзанный город.
Завтра я приму участие во всех мероприятиях, посвящённых Будённовской трагедии. А сегодня предлагаю почитать мои воспоминания о тех днях.
14 июня 1995 года.Рано утром мы уехали на похороны дяди Лёни за 120 км от дома в моё родное село, по пути завезли 12-летнего сына Серёжу к моему брату в посёлок Терский.
В этот же день мы возвращались домой, но в Ачикулаке машину остановил наряд милиции и мы услышали, что в Будённовск дороги нет ни через Нефтекумск, ни через Терский. Муж пытался переговорить с милиционерами, но они толком сами ничего не знали, сказали, что Будённовск захвачен боевиками.
-Пустите нас хотя бы до Терского,- стала я умолять милиционера.
-В Терском тоже боевики,-сказал он.-Езжайте в обход через Зеленокумск, может быть, полями домой попадёте.
Я сжалась вся от боли. Как в Терском боевики? Там же Серёжа. Что делать? Слёзы сами катились по
щекам.
Муж развернул машину и поехал на Зеленокумск, из Зеленокумска дорога на Будённовск была открыта, но везде патруль с автоматами. По радио ничего, никакой информации. Наконец доезжаем до Стародубки. На заправке узнаём о том, что захвачена больница и взято много людей в плен.
Муж жмёт на газ. На Преображенском повороте в патруле знакомый милиционер Саша. Он первый внятно объяснил ситуацию и пропустил нас на свой страх и риск.
-Только в Будённовске сразу сворачивай домой, в центр не заезжай, могут пристрелить,-серьёзно сказал он.
Едем молча. Каждый думает о детях. Дома трое, старшему - 16, младшему - 8 лет. Что с ними? Село рядом с городом. А как Серёжа? Брат живёт в центре, но он мог пойти к племяннику, который живёт на окраине. Может всё случиться. Как узнать?
-Спрячься,- командует муж, увидев патруль и пистолет, который был направлен в нашу сторону. Я пригнулась.
-Николай, ты,- услышала я знакомый голос.
-Витя, мне надо домой,- волнуясь, сказал мой муж.
Витя объяснил ситуацию и посоветовал, как безопаснее проехать. Город пустой, будто вымер.
Наконец мы въезжаем в село. Тишина и пустота.Дети, испуганные и плачущие, встретили нас и сказали, что многие семьи из села уехали, пошёл слух, что ночью боевики планируют захватить близлежащие сёла.
-Давай уезжать,- стала я умолять мужа.
-Куда?-стал рассуждать он.-Куда мы поедем? Я не думаю, что так будет. Ты на всякий случай случай собери всё необходимое, а я в сельсовет.
Из сельсовета он вернулся через час, велел всем ложиться спать.Сказал, что дозвонился в Терский, что там боевиков не было и с Серёжей всё нормально.
-А я дежурить. Мы организовали патрули из охотников. Если будет какая-то опасность, машина у нас заправлена,- сказал он и пропал до утра.
Я не спала всю ночь, а наутро заговорил телевизор. Как только мы узнали о том, что произошло, мы не отходили от телевизора.
Было какое-то оцепенение.Пошла в школу. Плачет Света, и все с нею вместе плачут.Сквозь слёзы слышу, как она рассказывает.
-Алёше вчера сделали операцию, аппендицит вырезали. Что с ним? Как мне узнать, девочки?-обращается она к коллегам.
-А у меня дочка Лена в больнице в тот день на дежурстве была,- рассказывает сквозь слёзы Валя.-Не пускают на машине, пешком пойду. И пошла. 18 километров прошла пешком в летний зной, зашла в город, упросила патрульных пустить её, чтобы узнать хоть что-нибудь о дочери.
У соседки сестра с 5-летним сыном оказались в заложниках, мальчик лежал в больнице с воспалением лёгких. Плачем вместе. Муж узнал, что ребёнок его коллеги тоже оказался в это время в больнице и тоже никто не знает, что с ним.
Наших родных там нет, но боль от этого не меньше. На следующее утро проснулись от гула вертолётов и пальбы. Молимся, вышли на улицу, смотрим в сторону больницы, сдвинуться с места не может никто. Только к телевизору и обратно.
Потом знакомый вертолётчик, Герой России, Сергей Палагин, рассказывал:
-Мы видим их, дайте команду, и мы уничтожим боевиков, но команда поступает другая. И вертолётчики, покружившись над больницей, улетают, проклиная всё и всех на свете. Военные, они должны выполнять приказ.
Потом эти переговоры Черомырдина с Басаевым, это ожидание неизвестно чего. Наконец автобусы и довольные боевики. Как же! Напугали всех, заставили себя слушать.
Разговоры и слухи не стихают ни через неделю, ни через месяц, ни через год. Страшные факты о погибших, о девочке, которую убили на операционном столе, о расстрелянных заложниках, о мертвецах, лежащих на улицах города, о Богородице, появившейся над городом в день отъезда боевиков.
Выпускной отменили, а дети так его ждали. Собрались днём в школе, вручает директор школы аттестаты, а среди выпускников чеченец Алихан. Крепко жмёт руку директору,глаза какие-то виноватые, к нему приковано всё внимание, а у меня слёзы опять: он ведь в нашей школе все 11 лет отучился, и мы относились к нему так же, как и к другим детям. " Мальчик вежливый, воспитанный, умный, он ни при чём"- каждый думает, а в глазах страх и недоверие. Алихан это почувствовал.
Страх не покидает меня: спать не могу, нервы на пределе. Заменили дверь, сделали засов железный, мощный, всё равно страх сковывает, любой стук с улицы заставляет сжиматься и дрожать, сердце выпрыгивает, холодный пот окатывает с головы до ног.
Потом больница, долгое бесполезное лечение в неврологическом отделении, пока не догадались обратиться к психиатру. Через 5 лет страх стал потихоньку уходить, но осталась гипертония и сердце стало биться от каждого стука.
А это та самая Будённовская больница, в которой боевики удерживали в заложниках 1600 чеовек.
Завтра утром мой Будённовск проснётся со слезами. Плакать будут матери и жёны, отцы и мужья, дяди и тёти, соседи и сослуживцы погибших от рук бандитов в июне 1995 года, рыдать будут дети, оставшиеся без родителей.
Городом чёрных платков назвала мировая пресса в те июньские дни Будённовск.Будённовск был первым городом, подвергшимся чудовищному акту массового террора.Будённовск первый, потом были Кизляр, Первомайское,Нью-Йорк, Беслан, а теперь уже список этот огромен.
Сто сорок шесть погибших. А сколько раненых было в те дни, а сколько сломленных психически? Тысячи! Многих я знала лично, многих через знакомых. Трагедия не прошла и мимо меня и моей семьи.
Сейчас в Будённовске идёт всенощная. Будённовцы молятся за тех, кто погиб 22 года назад, за тех, кто спас город от бандитов.А утром одновременно в трёх храмах Будённовска зазвонят колокола и пройдут панихиды по невинно убиенным.
Потом будут траурные митинги, возложения цветов, богослужения и крестный ход по пути заложников. 22 года прошло, а невозможно забыть те дни, помнится каждая минута, каждый из пяти страшных дней, пока террористы не оставили истерзанный город.
Завтра я приму участие во всех мероприятиях, посвящённых Будённовской трагедии. А сегодня предлагаю почитать мои воспоминания о тех днях.
14 июня 1995 года.Рано утром мы уехали на похороны дяди Лёни за 120 км от дома в моё родное село, по пути завезли 12-летнего сына Серёжу к моему брату в посёлок Терский.
В этот же день мы возвращались домой, но в Ачикулаке машину остановил наряд милиции и мы услышали, что в Будённовск дороги нет ни через Нефтекумск, ни через Терский. Муж пытался переговорить с милиционерами, но они толком сами ничего не знали, сказали, что Будённовск захвачен боевиками.
-Пустите нас хотя бы до Терского,- стала я умолять милиционера.
-В Терском тоже боевики,-сказал он.-Езжайте в обход через Зеленокумск, может быть, полями домой попадёте.
Я сжалась вся от боли. Как в Терском боевики? Там же Серёжа. Что делать? Слёзы сами катились по
щекам.
Муж развернул машину и поехал на Зеленокумск, из Зеленокумска дорога на Будённовск была открыта, но везде патруль с автоматами. По радио ничего, никакой информации. Наконец доезжаем до Стародубки. На заправке узнаём о том, что захвачена больница и взято много людей в плен.
Муж жмёт на газ. На Преображенском повороте в патруле знакомый милиционер Саша. Он первый внятно объяснил ситуацию и пропустил нас на свой страх и риск.
-Только в Будённовске сразу сворачивай домой, в центр не заезжай, могут пристрелить,-серьёзно сказал он.
Едем молча. Каждый думает о детях. Дома трое, старшему - 16, младшему - 8 лет. Что с ними? Село рядом с городом. А как Серёжа? Брат живёт в центре, но он мог пойти к племяннику, который живёт на окраине. Может всё случиться. Как узнать?
-Спрячься,- командует муж, увидев патруль и пистолет, который был направлен в нашу сторону. Я пригнулась.
-Николай, ты,- услышала я знакомый голос.
-Витя, мне надо домой,- волнуясь, сказал мой муж.
Витя объяснил ситуацию и посоветовал, как безопаснее проехать. Город пустой, будто вымер.
Наконец мы въезжаем в село. Тишина и пустота.Дети, испуганные и плачущие, встретили нас и сказали, что многие семьи из села уехали, пошёл слух, что ночью боевики планируют захватить близлежащие сёла.
-Давай уезжать,- стала я умолять мужа.
-Куда?-стал рассуждать он.-Куда мы поедем? Я не думаю, что так будет. Ты на всякий случай случай собери всё необходимое, а я в сельсовет.
Из сельсовета он вернулся через час, велел всем ложиться спать.Сказал, что дозвонился в Терский, что там боевиков не было и с Серёжей всё нормально.
-А я дежурить. Мы организовали патрули из охотников. Если будет какая-то опасность, машина у нас заправлена,- сказал он и пропал до утра.
Я не спала всю ночь, а наутро заговорил телевизор. Как только мы узнали о том, что произошло, мы не отходили от телевизора.
Было какое-то оцепенение.Пошла в школу. Плачет Света, и все с нею вместе плачут.Сквозь слёзы слышу, как она рассказывает.
-Алёше вчера сделали операцию, аппендицит вырезали. Что с ним? Как мне узнать, девочки?-обращается она к коллегам.
-А у меня дочка Лена в больнице в тот день на дежурстве была,- рассказывает сквозь слёзы Валя.-Не пускают на машине, пешком пойду. И пошла. 18 километров прошла пешком в летний зной, зашла в город, упросила патрульных пустить её, чтобы узнать хоть что-нибудь о дочери.
У соседки сестра с 5-летним сыном оказались в заложниках, мальчик лежал в больнице с воспалением лёгких. Плачем вместе. Муж узнал, что ребёнок его коллеги тоже оказался в это время в больнице и тоже никто не знает, что с ним.
Наших родных там нет, но боль от этого не меньше. На следующее утро проснулись от гула вертолётов и пальбы. Молимся, вышли на улицу, смотрим в сторону больницы, сдвинуться с места не может никто. Только к телевизору и обратно.
Потом знакомый вертолётчик, Герой России, Сергей Палагин, рассказывал:
-Мы видим их, дайте команду, и мы уничтожим боевиков, но команда поступает другая. И вертолётчики, покружившись над больницей, улетают, проклиная всё и всех на свете. Военные, они должны выполнять приказ.
Потом эти переговоры Черомырдина с Басаевым, это ожидание неизвестно чего. Наконец автобусы и довольные боевики. Как же! Напугали всех, заставили себя слушать.
Разговоры и слухи не стихают ни через неделю, ни через месяц, ни через год. Страшные факты о погибших, о девочке, которую убили на операционном столе, о расстрелянных заложниках, о мертвецах, лежащих на улицах города, о Богородице, появившейся над городом в день отъезда боевиков.
Выпускной отменили, а дети так его ждали. Собрались днём в школе, вручает директор школы аттестаты, а среди выпускников чеченец Алихан. Крепко жмёт руку директору,глаза какие-то виноватые, к нему приковано всё внимание, а у меня слёзы опять: он ведь в нашей школе все 11 лет отучился, и мы относились к нему так же, как и к другим детям. " Мальчик вежливый, воспитанный, умный, он ни при чём"- каждый думает, а в глазах страх и недоверие. Алихан это почувствовал.
Страх не покидает меня: спать не могу, нервы на пределе. Заменили дверь, сделали засов железный, мощный, всё равно страх сковывает, любой стук с улицы заставляет сжиматься и дрожать, сердце выпрыгивает, холодный пот окатывает с головы до ног.
Потом больница, долгое бесполезное лечение в неврологическом отделении, пока не догадались обратиться к психиатру. Через 5 лет страх стал потихоньку уходить, но осталась гипертония и сердце стало биться от каждого стука.
А это та самая Будённовская больница, в которой боевики удерживали в заложниках 1600 чеовек.