Новости строительного рынка
Поставили в известность: мой дом будут сносить в январе. Освободить помещение рекомендовано в течении недели. То есть прямо на днях мне предстоит своими руками разорять комнату, в которой я родился. А там, между прочим, занавески на окне до сих пор те же самые...
Это ведь наверное у всех бывают такие сны, типа звонят из школы и говорят, что у тебя недозданный хвост по физике, и что если ты к завтрему не вспомнишь всей отвратительной школьной программы, тебе кранты. А мне уже несколько лет снится всякое типа такое...
Я стою и смотрю, как бульдозер добивает мой дом. Пыль коромыслом, характерные плотоядные звуки. У меня в руках только фотоаппарат, это единственное чем я могу ему помочь. Зафиксировать момент, который на самом деле я хочу забыть как можно скорее. Не знаю зачем, но таков привычный удел московского краеведа - рыдать над руинами, ничего другого я собственно и не умею. Смотрю сквозь кирпичную пыль в окна и вижу, как через неё просвечивают тени людей, живших когда-то в этом подъезде - кого-то помню, кого-то нет. Вон прошел мужик с большой собакой, не узнаю, это наверное до меня было... Дом рушится, я ухожу.
Сажусь в автобус и еду по когда-то родным Старым Химкам. Громят не только мою улицу. На месте кинотеатра - огромный круглый котлован, конструкции-субструкции, в глубине копошатся какие-то башенные краны - город явно растёт и хорошеет. Я достаю из кармана телефон и звоню Андрею Леонидовичу Баталову - почему-то именно ему, известному эксперту по вопросам наследия. «Слушайте, - говорю, - дело-то уже считай сбывшееся, но вот не вытерпел, позвонил. Я сейчас вижу перед собой вот такую-то строительную деятельность, таких-то параметров. Это не в пустыне, а среди города, в котором кроме инвесторов и чиновников вроде бы ещё какие-то люди живут». А он и отвечает: «Знаете, Александр, если бы вы позвонили мне раньше, то я бы вам ответил, что подобная стройка просто не может состояться, ни по законам, ни по нормативам, ни по понятиям, ни по какой угодно логике. Но как я понимаю, вы сообщаете мне о том, что уже состоялось?»…
Боюсь, что этот сон будет сниться всегда. Мог сделать не известно чего, мог хотя бы попытаться сделать не известно чего. Сам удивляюсь - сколько лет впрягался за чужое, а для своего - даже не пробовал. Умом то есть понимаю, что противостоять подобной стихии в одиночку немыслимо, а стать лидером народного сопротивления мне просто слабо. Да и не надо это никому кроме меня, абсолютное большинство соседей запаривается только тем, чтоб не растерять при переезде своих драгоценных квадратных метров. Единственная актуальная единица исчисления. Но на самом деле я просто в это не верю. Во дворе, на том месте, где стоял мой детский сад и росли огромные берёзы, уже котлован. Я смотрю на него и ничего не чуствую. Его нет. Город, который теперь будет только сниться, в мильён раз реальнее.
