На хаусботе по Августовскому каналу. Часть 3. Езёро Студеничне. Шторм
Утром прошли первый шлюз. Мы очень волновались, как у нас у самих получится, но...
Выполнить все маневры оказалось ненамного сложнее, чем произнести название шлюза - Пржевензь.
ПРЖЕВЕНЗЬ!
За шлюзом оказались в озере Студеничном. Название озера и соседнего с ним поселка связано с колодцем ("студня", по-польски и будет "колодец"), вода которого издавна считалась лечебной.
Кроме волшебного колодца на берегу озера есть Санктуарий (Святилище) Девы Марии Ченстоховской с посвященным ей костелом и часовней.
К святому месту паломники стекаются разными путями. Кто-то, как мы, прибывает сюда по воде, другие используют лесные пешие и вело-маршруты, Есть и самый простой вариант - приехать в поселок по автодороге, а потом, по дамбе пройти на остров, к часовне. Известно, что здесь любил молиться Иоанн Павел II (единственный пока поляк на ватиканском престоле) в те времена, когда он был простым кардиналом.
Став Папой, Иоанн Павел лишь однажды смог заехать в дорогое его сердцу место. Во время этого визита он пророчески произнес, что в качестве Папы он больше сюда не вернется. И действительно, в следующий раз он появился здесь в виде памятника, уже после того, как почил в бозе и был канонизирован.
Возле часовни находится тот самый чудотворный колодец. Мы набрали воды в освободившиеся бутылки совсем не для того, чтобы лечить всякие хвори, просто питьевая вода исчезала очень быстро, а где можно будет затариться ею в следующий раз мы пока не знали.
В часовне шла служба. Группа юных велопаломников, которая заполнила маленькое внутреннее пространство почти целиком, сопровождала молитвы религиозными песнями под гитару.
До костела мы не дошли (просто не знали на тот момент, что кроме часовни за пределами острова есть еще и костел) Его в конце 18 века основал отшельник, который первоначально посвятил его Святой Фёкле и Святому Яну Непомуцкому, образы которых он привез из Рима. Может, в память о традици почитания Непомука на берегу стоит его изображение, а может, просто потому, что этот Святой считается покровителем мостов и водных путей. Нам бы не помешало поставить ему свечку.
Собрались продолжить наше плаванье, но тут оказалось, что мы застряли! Дело в том, что причаливая к берегу (до этого только у пристани швартовались) мы допустили оплошность - не подняли шверт и, естественно, увязли этой штуковиной в песке. Вообще, наше судно, имея плоское дно и очень малую осадку, мелководья не боялось, только нужно было все время помнить про этот самый шверт. Пришлось просить водных паломников, которые дожидались своей очереди зайти в часовню, помочь нам сняться с мели.
На отдых устроились возле каких-то хлипких мостков. Пришвартовались к ним чисто символически, поскольку наступил полный штиль
Нам поначалу казалось, что мы на этом берегу одни, но когда я решила прогуляться по лесу, то сразу за прибрежными деревьями наткнулась на кемпинг со множеством палаток и машин. Как большому скоплению людей удавалось оставаться неслышимым и невидимым, осталось для меня загадкой (может, это был тренировочный лагерь шпионов-диверсантов?) За все время на глаза попалась только пара рыбаков, но и они не издавали ни звука. Но тут понятно: рыбалка, как и служенье муз, не терпит суеты (с).
Познакомились с еще одной семейкой лебедей с четырьмя детьми-подростками
Штиль все больше становился похожим на затишье перед бурей... Вдали стало погрохатывать, но нас это не насторожило. Мы чуствовали себя в полной безопасности, а зря.
И буря грянула! Первым же порывом шквального ветра мостки были снесены и если бы не героические усилия нашего капитана, бросившегося на спасение судна, неизвестно, чем бы обернулся для нашего плавучего дома этот неожиданный природный катаклизм. Были использованы все тросы и все якоря, с помощью которых корабль был закреплен в относительно неподвижном положении (два якоря были вбиты в грунт со стороны носа и со стороны кормы, а еще несколько тросов ушло на то, чтобы к деревьям привязаться.
Мы не знали, чего бояться больше: что нас унесет в открытое озеро или что выбросит на берег. Во втором случае был бы гарантированно разбит навесной ямаховский двигатель - самая дорогая часть оборудования нашего катерка и путешествие закончилось бы досрочно, ну а вариант очутиться посреди вдали от берега среди поднявшихся волн в ненадежной плоскодонке вообще был чреват оверкилем с непредсказуемыми малоприятными последствиями.
Снимки этого проишествия получились... никакие. Было как-то не до съемок, да и тьма наступила египетская. И в этой тьме нас трясло и колотило весь вечер, а потом и всю ночь.
Продолжение в Части 4.
Выполнить все маневры оказалось ненамного сложнее, чем произнести название шлюза - Пржевензь.
ПРЖЕВЕНЗЬ!
За шлюзом оказались в озере Студеничном. Название озера и соседнего с ним поселка связано с колодцем ("студня", по-польски и будет "колодец"), вода которого издавна считалась лечебной.
Кроме волшебного колодца на берегу озера есть Санктуарий (Святилище) Девы Марии Ченстоховской с посвященным ей костелом и часовней.
К святому месту паломники стекаются разными путями. Кто-то, как мы, прибывает сюда по воде, другие используют лесные пешие и вело-маршруты, Есть и самый простой вариант - приехать в поселок по автодороге, а потом, по дамбе пройти на остров, к часовне. Известно, что здесь любил молиться Иоанн Павел II (единственный пока поляк на ватиканском престоле) в те времена, когда он был простым кардиналом.
Став Папой, Иоанн Павел лишь однажды смог заехать в дорогое его сердцу место. Во время этого визита он пророчески произнес, что в качестве Папы он больше сюда не вернется. И действительно, в следующий раз он появился здесь в виде памятника, уже после того, как почил в бозе и был канонизирован.
Возле часовни находится тот самый чудотворный колодец. Мы набрали воды в освободившиеся бутылки совсем не для того, чтобы лечить всякие хвори, просто питьевая вода исчезала очень быстро, а где можно будет затариться ею в следующий раз мы пока не знали.
В часовне шла служба. Группа юных велопаломников, которая заполнила маленькое внутреннее пространство почти целиком, сопровождала молитвы религиозными песнями под гитару.
До костела мы не дошли (просто не знали на тот момент, что кроме часовни за пределами острова есть еще и костел) Его в конце 18 века основал отшельник, который первоначально посвятил его Святой Фёкле и Святому Яну Непомуцкому, образы которых он привез из Рима. Может, в память о традици почитания Непомука на берегу стоит его изображение, а может, просто потому, что этот Святой считается покровителем мостов и водных путей. Нам бы не помешало поставить ему свечку.
Собрались продолжить наше плаванье, но тут оказалось, что мы застряли! Дело в том, что причаливая к берегу (до этого только у пристани швартовались) мы допустили оплошность - не подняли шверт и, естественно, увязли этой штуковиной в песке. Вообще, наше судно, имея плоское дно и очень малую осадку, мелководья не боялось, только нужно было все время помнить про этот самый шверт. Пришлось просить водных паломников, которые дожидались своей очереди зайти в часовню, помочь нам сняться с мели.
На отдых устроились возле каких-то хлипких мостков. Пришвартовались к ним чисто символически, поскольку наступил полный штиль
Нам поначалу казалось, что мы на этом берегу одни, но когда я решила прогуляться по лесу, то сразу за прибрежными деревьями наткнулась на кемпинг со множеством палаток и машин. Как большому скоплению людей удавалось оставаться неслышимым и невидимым, осталось для меня загадкой (может, это был тренировочный лагерь шпионов-диверсантов?) За все время на глаза попалась только пара рыбаков, но и они не издавали ни звука. Но тут понятно: рыбалка, как и служенье муз, не терпит суеты (с).
Познакомились с еще одной семейкой лебедей с четырьмя детьми-подростками
Штиль все больше становился похожим на затишье перед бурей... Вдали стало погрохатывать, но нас это не насторожило. Мы чуствовали себя в полной безопасности, а зря.
И буря грянула! Первым же порывом шквального ветра мостки были снесены и если бы не героические усилия нашего капитана, бросившегося на спасение судна, неизвестно, чем бы обернулся для нашего плавучего дома этот неожиданный природный катаклизм. Были использованы все тросы и все якоря, с помощью которых корабль был закреплен в относительно неподвижном положении (два якоря были вбиты в грунт со стороны носа и со стороны кормы, а еще несколько тросов ушло на то, чтобы к деревьям привязаться.
Мы не знали, чего бояться больше: что нас унесет в открытое озеро или что выбросит на берег. Во втором случае был бы гарантированно разбит навесной ямаховский двигатель - самая дорогая часть оборудования нашего катерка и путешествие закончилось бы досрочно, ну а вариант очутиться посреди вдали от берега среди поднявшихся волн в ненадежной плоскодонке вообще был чреват оверкилем с непредсказуемыми малоприятными последствиями.
Снимки этого проишествия получились... никакие. Было как-то не до съемок, да и тьма наступила египетская. И в этой тьме нас трясло и колотило весь вечер, а потом и всю ночь.
Продолжение в Части 4.