Усадьба Льва Николаевича Толстого в Хамовниках.
Я уже рассказывала про сад в усадьбе Льва Николаевича Толстого в Хамовниках http://vittasim.livejournal.com/88243.html. Теперь заглянем в историю приобретения и перестройки усадебных построек Толстым.
В конце XVII века территория усадьбы, которой впоследствии владел Лев Николаевич Толстой, входила в обширное владение стольника Венедикта Яковлевича Хитрово (род. 1637 г.), стряпчий с 1658 года и стольник с 1665 по 1692 год. Не сохранилось сведений о площади земли этого «загородного двора» Хитрово, ни о постройках, ни о характере всего владения. Из «Актовых книг города Москвы» мы узнаем, что загородные владения московской знати вообще, а также и в районе слободы Хамовников, часто сдавались в аренду под застройки мелкому люду, тяготевшему к этой слободе.
В «Межевой» книге 1761 года указывается следующий хозяин этого участка: «Идучи от Пречистенской улицы по Хамовой улице ж к церкви Николая Чудотворца, что в Хамовниках, по правую сторону…двор с садом графа Апполоса Епофродитовича сына Мусина-Пушкина владеет по купчей, данной 705 года февраля 27 дня от стольника Венедикта Хитрова боярыне княгине Ульяне Урусовой». Мусин-Пушкин, Аполлос Эпафродитович русский чиновник и литератор из рода Мусиных-Пушкиных, действительный статский советник, президент Берг-коллегии.
В 1811 г. владение перешло в руки «действительного камергера» Ивана Николаевича Маслова (как писал о Маслове П И Бекетов в «Русском Архиве 1893 года: "…награвировал довольное число голов и других мелких пьес, во вкусе Рембрандта, очень удачно". и включало в себя дом в 4 покоя и 2 грунтовых сарая, выстроенных 25 сентября этого же года;
Во время пожара 1812 года Хамовническая слобода почти не пострадала, благодаря тому, что довольно редко расположенные строения прерывались зелеными насаждениями, утопали в зелени садов, предохранивших их от огня. Кроме того, сохранению от поджогов и уничтожения всех строений района помогла забота французских генералов о зимних квартирах для своей армии. На «Генеральном плане» города Москвы, составленном после пожара архитектором Гесте, почти весь Хамовнический район обозначен несгоревшим.
Л. Н. Толстой в своем романе «Война и мир» так описывает отступление французов с русскими пленниками из Москвы 7-го октября 1812 года в Хамовническом районе: «По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади...» Все эти толпы отступавших французов со своими русскими пленниками, с обозами и оружием, несомненно, проходили мимо дома № 283, принадлежавшего Ивану Николаевичу Маслову». Какое учреждение или какие воинские части «великой армии» располагались в доме, пока неизвестно.
С 1814 и до 13 мая 1829 дом и усадьба числятся за «гвардии капитаном» Алексеем Ивановичем Масловым (род. 1771 г.). С 17 сентября 1832 г. «По отношению Московского Магистрата 2-го департамента за № 8013 дом зачислен за Авдотьею Новосильцевой», которая владела им до 1837 года. С 18 марта 1837 г. «по отношению Магистрата 2-го департамента» за № 2470 владение перешло в новые руки: «зачислен дом сей за майоршею Анною Николаевною Новосильцевою». С 6 октября 1842 г. «по указу Гражданской палаты 2-го деп. за № 4519-м зачислен дом сей за дочерью асессора Елизаветою Похвистневою». С 20 мая 1858 г. владение Е. А. Похвистневой, после смерти ее, переходит по наследству к двоюродному племяннику ее штабс-капитану Николаю Васильевичу Максимову. В 1867 г., 7 сентября, владение за № 307 ст./318 нов. от Н. В. Максимова переходит к А. В. Ячницкому за 10.000 рублей. В 1874 г., 10 января, согласно выписи из крепостной книги по городу Москве, между А. В. Ячницким и коллежским секретарем Иваном Александровичем Арнаутовым был заключен договор о продаже первым последнему «дома своего с землею». Весной 1882 г. на усадьбе проживают: И. А. Арнаутов с женой Татьяной Григорьевной, затем «вдова дворника Евдокия Фокиевна Лаговионова» - 46 лет, жена поручика София Алексеевна Губерт - 27 лет я московский мещанин Василий Аникеев - 43 лет.
Дом графа Л. Н. Толстого в Хамовническом переулке 1900-1910 годы
Лев Николаевич Толстой в середине мая 1882 года, находясь в Ясной Поляне, в одном из своих писем к жене, в Москву, говорит: «Так сделай же мне доброе - выпиши меня скорее. Я так славно займусь в Москве окончанием моих дел писательских, и покупкой, и перестройкой дома, и, главное, так радостно будет знать, что ты в хорошем воздухе с маленьким»... «Покупка и перестройка дома», о которых упоминает в своем письме к Софии Андреевне Лев Николаевич, и был дом И. А. Арнаутова в Долго-Хамовническом переулке. Этот дом был намечен супругами Толстыми к «покупке и перестройке», чтобы не тратить ежегодно тысяч рублей на наем квартир в Москве для зимы. В конце мая Лев Николаевич, находясь в Москве, между прочим писал жене: «...Пришел вчера от Арнаутова с двумя планами: 1) пристроить залу с левой стороны дома (девичьей). И подъезд в девичью. Столовая - передняя. Диванная - гостиная. Гостиная - другая гостиная. Зала - детская. Кабинет - спальная; девичья - Танина и Машина. Или: 2) Пристроить весь верх, так чтобы антресоли сделать высокими, а чердак - антресолями. Внизу же залу удлинить кладовою. Что лучше?»...
Дом графа Л. Н. Толстого, приобретенный городом Источник: Альбом зданий, принадлежащих Московскому Городскому Общественному Управлению Автор:П.П. Павлов
Дело по оформлению покупки усадьбы пошло довольно быстро. 12-го июля было передано нотариусу 1940 рублей, в качестве задатка - для совершения купчей крепости. Утверждена была купчая крепость на владение 14-го юиля 1882 года «Старшим Нотариусом Московского Окружного Суда». Следующего, 15-го июля нотариусу было выдано еще 6700 рублей. По некоторым свидетельствам, владение было приобретено на условиях - «с переводом долга», так что сумму 27 тысяч Лев Николаевич выплачивал Арнаутову в несколько сроков, а не сразу. Были снесены сарай, выходящий фасадом на улицу (в левом углу владения), левая пристройка главного дома с его жилой и нежилой частями и оба крыльца дома. Садовые беседка и будка, два колодца, две помойки и все крупные постройки остались на своих местах.
Хамовнический переулок Источник: «Л. Н. Толстой. Жизнь и творчество»; - М.: «Планета», 1995 г.
Чтобы нагляднее представить себе то непосредственное участие, какое принимал Лев Николаевич в ремонтно-строительных работах по дому и усадьбе, необходимо прочесть целиком хотя бы одно из его сентябрьских писем к жене. Вот его письмо к Софии Андреевне от воскресенья, 12-го сентября: «Нынче все могу написать обстоятельно. … Дом вот в каком положении: ко вторнику будут готовы 4 комнаты: мальчикова, столовая. Танина и спальная. Они оклеены, только не докрашены двери и подоконники. В них я поставлю всю мебель хорошую; похуже в сарай. Остальные три комнаты внизу не готовы, потому что в них начали красить пол. Я остановил краску - они загрунтованы (желтые, светлые)... Согласна ты? Комнаты эти и передняя дня через три тоже будут готовы…. Штукатурить остается кухню. Это дня на три. В больших комнатах штукатурка почти просохла; сыра она, и дольше всего будет сыра в верхнем коридоре. Я там велел топить жарче. Лестницу начнут ставить завтра….. То же и с паркетом. Он готов, и завтра начнут стелить. Ватер-клозеты еще не совсем готовы, крыльца, в передней пол. Верхние комнаты старые и девичья не оклеены. Я велел все белить. Согласна? Пол в передней архитектор советует обтянуть солдатским сукном и лестницу не красить. Площадку и лестницу, и стены не оклеивать, а выкрасить белой краской. Вообще дом выходит очень хорош. А уж покой - чудо. Мне выходить из флигеля не хочется, - так тихо, хорошо, деревья шумят... Целую тебя, душенька, будь покойна и любовна, особенно ко мне. Детей целую».
Подрядчику Н. И. Белову уплочено было по счету 19-го сентября 328 руб. 02 коп. за то, что он «раскрыл крыши на доме и на кухне с сенями; обрезал и проолифил железо и покрыл старым железом 65 кв. сажен; покрыл новым железом на кухне и доме 10 кв. саж.; устроил вновь - желоба на доме и кухне водосточные трубы, сделал на трубы чехлы; обделал новые стенки на доме, сделал два слуховых окна; покрыл три крыльца у дома и кухни; окрасил стены дома клеевой краской, а ставни зеленой масляной краской, окрасил крыши на доме и кухне «за три раза медянкой» и все желоба, и водосточные трубы; окрасил стены кухни клеевой краской и окрасил в четырех комнатах дома полы». Подрядчик Аникий Аникин подал счет 23-го сентября на сумму 4223 рубля на плотничьи и столярные работы, перечислив все 77 статей выполненных им работ.
Лев Николаевич до 28 сентября съездил на несколько дней в Ясную Поляну и, вернувшись, вновь занялся продвижением и ускроением ремонтных работ, так как нашел, что без него было сделано «хуже, чем ожидал». Повидимому, ремонт приходил к концу, так как еще до приезда Льва Николаевича из Ясной Поляны архитектор выдал 24-го сентября 326 р. 30 коп. подрячику Артемию Крашенникову за каменные работы по подведению 34,5 сажени фундамента под дом, за столбы под переводы, за ремонт погреба и т. д... и Алексею Васильевичу - «насоснику» были уплочены 68 рублей за вырытое и устройство двух клозетных ям. Печнику Егору Ивановичу Шанину за то, что он капитально отремонтировал все отопление дома и кухни, исправив старые печи и поставив пять новых голландских печей и в кухне одну русскую, - за все это было выдано 950 руб. Кроме того, в сентябре же было выдано 237 р. 17 к. Аникию Аникину за 41 статью мелких расходов; маляру Игнатию Леонтьевичу Песневу за малярные работы - 15 р. 33 коп.; печнику Сергею Афанасьевичу Шимбину за смазку накатов - 17 руб. 16½ коп.; Алексею Никитичу Галкину - 7 рублей за натирку новых паркетных полов в доме.
В пятницу 1-го октября Лев Николаевич «разбирается в нижних комнатах». В субботу 2-го октября «ходил к Сухаревой башне, купил Тане ширмы». Письмо 3-го октября все-таки говорит о том, что в доме - «пропасть не доделано и общий вид плачевный. Парадная лестница забита досками; в зале временно поставлена мебель гостиная. Кое-где полы не совсем просохли»... Но это письмо заканчивается словами: «Все образуется. Нынче много будет у нас с Сергеем работы. Скучно, главное, то, что нельзя все сделать сразу: там не высох пол, а тут еще не докончено. Рамы все вставлены в жилом низу, и надеюсь, что хорошо». Пятого октября Лев Николаевич извещает жену, что куплены «кретон и лампы» и снова соображения о распределении семьи по комнатам. Октября 6-го Лев Николаевич переслал жене с И. И. Раевским 300 рублей для переезда в Москву и на расходы и в письме от того же числа добавляет: «У нас все хорошо... Так вот, бог даст, скоро свидимся».
Из письма Софии Андреевны Толстой к сестре Татьяне Андреевне Кузминской от 14-го октября 1882 года мы узнаем, что члены семьи Толстых, находившиеся в Ясной Поляне и ожидавшие конца ремонтных работ, переехали в Москву и вселились в дом 8-го октября. Очевидно, с этого же времени окончательно перешел в дом из большой комнаты верхнего этажа флигеля и Лев Николаевич со своими старшими сыновьями... Льву Николаевичу в октябре 1882 года было 54 года ; Софии Андреевне - 38 лет; старшему сыну Сергею - 19 лет; старшей дочери Татьяне 18 лет; сыну Илье - 16 лет ; сыну Льву - 13 лет ; дочери Марии - 11 лет; сыну Андрею - 5 лет; сыну Михаилу - 3 года и сыну Алексею - 1 год. Многих трудов и хлопот стоили размещение всех детей и домочадцев по комнатам дома и в жилых помещениях усадьбы.
В нижнем этаже дома находились комнаты: передняя, столовая, старших сыновей, детская с няней, гувернантки, девичья; в верхнем этаже - зал, гостиная, спальная родителей, кабинет и рабочая Льва Николаевича, лакейская, экономки и двух дочерей. В кухне проживали постоянный повар, готовивший на всю семью, и людская кухарка, готовившая на всех слуг.
В сторожке у ворот проживали кучер и два дворника - старший и младший.
В главном доме, вместе с хозяевами, проживали - буфетчик, лакей, экономка, няня и две горничных, из которых одна являлась домашней портнихой. Кроме того, при детях проживала постоянно гувернантка и периодически гувернер. Притом все эти кучера и дворники, горничные, няни и лакеи являлись, в большинстве своем, яснополянскими уроженцами, так что с весны Хамовническая усадьба Л. Н. Толстого пустела: все домочадцы-слуги увозились (или «уезжали») с хозяевами в Ясную Поляну, где их служба не прекращалась, но где они могли работать и по своему хозяйству. Каждую осень все слуги снова возвращались в Москву вместе с семьей господ.
Иметь особый штат прислуги в Ясной Поляне Толстым было бы не по средствам, так как главнейшей статьей дохода являлись средства, выручаемые Софией Андреевной от продажи изданий сочинений Льва Николаевича. В нижнем этаже Хамовнического флигеля и располагалась «контора изданий» С. А. Толстой; этой конторой ведал специальный артельщик Матвей Никитич Румянцев, проживавший много лет со своей семьей рядом с конторой - внизу (верх флигеля часто сдавался внаймы под квартиру посторонним лицам).
Склад своих изданий София Андреевна устроила в левом отделении старого сарая, середину которого занимал каретник, а правую часть три лошади и одна корова.
Издательское дело самой Софии Андреевны и литературный гонорар за печатаемые произведения Л. Н. Толстого на стороне давали постоянный приток средств от 15-ти до 18-ти тысяч рублей в год. На эти-то деньги, главным образом, и проживала в Москве и в Ясной семья Толстых. Если мы возьмем расходный бюджет семьи Толстых, например, за 1886 год, то самыми крупными статьями расхода из общей суммы 22.539 р. 92 коп. являются следующие: на издание полного собрания сочинений Л. Н. Толстого - 5.138 р. 12 коп.; на питание семьи и дворни зимой в Москве и летом в Ясной Поляне - 3.120 руб. 51 коп.; на жалование учителям и слугам - 2057 р. 38 коп.; на одежду семье и части слуг - 1702 р. 01 к.; на карманные - личные расходы детям - 804 р. 57 коп.; на разъезды семьи и слуг - 725 р. 52 коп.; на медицину и санитарию - 767 р. 90 к.; на покупку и ремонт хозяйственного инвентаря и мебели - 754 р. 88 коп.
Граф Л. Н. Толстой идёт по Хамовническому переулку 1909 год. (Фото с сайта OldMoscow)
http:// http://feb-web.ru/feb/tolstoy/critics/l2c/l2c2523-.htm
http://do.gendocs.ru/pars_docs/tw_refs/229/228231/228231_html_m6f2ec66.jpg
http://melanyja.livejournal.com/741699.html
http://sontucio.livejournal.com/424599.html
http://www.tolstoy-school.ru/tolstoymuseum.html
http://pastvu.com/p/25533
В конце XVII века территория усадьбы, которой впоследствии владел Лев Николаевич Толстой, входила в обширное владение стольника Венедикта Яковлевича Хитрово (род. 1637 г.), стряпчий с 1658 года и стольник с 1665 по 1692 год. Не сохранилось сведений о площади земли этого «загородного двора» Хитрово, ни о постройках, ни о характере всего владения. Из «Актовых книг города Москвы» мы узнаем, что загородные владения московской знати вообще, а также и в районе слободы Хамовников, часто сдавались в аренду под застройки мелкому люду, тяготевшему к этой слободе.
В «Межевой» книге 1761 года указывается следующий хозяин этого участка: «Идучи от Пречистенской улицы по Хамовой улице ж к церкви Николая Чудотворца, что в Хамовниках, по правую сторону…двор с садом графа Апполоса Епофродитовича сына Мусина-Пушкина владеет по купчей, данной 705 года февраля 27 дня от стольника Венедикта Хитрова боярыне княгине Ульяне Урусовой». Мусин-Пушкин, Аполлос Эпафродитович русский чиновник и литератор из рода Мусиных-Пушкиных, действительный статский советник, президент Берг-коллегии.
В 1811 г. владение перешло в руки «действительного камергера» Ивана Николаевича Маслова (как писал о Маслове П И Бекетов в «Русском Архиве 1893 года: "…награвировал довольное число голов и других мелких пьес, во вкусе Рембрандта, очень удачно". и включало в себя дом в 4 покоя и 2 грунтовых сарая, выстроенных 25 сентября этого же года;
Во время пожара 1812 года Хамовническая слобода почти не пострадала, благодаря тому, что довольно редко расположенные строения прерывались зелеными насаждениями, утопали в зелени садов, предохранивших их от огня. Кроме того, сохранению от поджогов и уничтожения всех строений района помогла забота французских генералов о зимних квартирах для своей армии. На «Генеральном плане» города Москвы, составленном после пожара архитектором Гесте, почти весь Хамовнический район обозначен несгоревшим.
Л. Н. Толстой в своем романе «Война и мир» так описывает отступление французов с русскими пленниками из Москвы 7-го октября 1812 года в Хамовническом районе: «По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади...» Все эти толпы отступавших французов со своими русскими пленниками, с обозами и оружием, несомненно, проходили мимо дома № 283, принадлежавшего Ивану Николаевичу Маслову». Какое учреждение или какие воинские части «великой армии» располагались в доме, пока неизвестно.
С 1814 и до 13 мая 1829 дом и усадьба числятся за «гвардии капитаном» Алексеем Ивановичем Масловым (род. 1771 г.). С 17 сентября 1832 г. «По отношению Московского Магистрата 2-го департамента за № 8013 дом зачислен за Авдотьею Новосильцевой», которая владела им до 1837 года. С 18 марта 1837 г. «по отношению Магистрата 2-го департамента» за № 2470 владение перешло в новые руки: «зачислен дом сей за майоршею Анною Николаевною Новосильцевою». С 6 октября 1842 г. «по указу Гражданской палаты 2-го деп. за № 4519-м зачислен дом сей за дочерью асессора Елизаветою Похвистневою». С 20 мая 1858 г. владение Е. А. Похвистневой, после смерти ее, переходит по наследству к двоюродному племяннику ее штабс-капитану Николаю Васильевичу Максимову. В 1867 г., 7 сентября, владение за № 307 ст./318 нов. от Н. В. Максимова переходит к А. В. Ячницкому за 10.000 рублей. В 1874 г., 10 января, согласно выписи из крепостной книги по городу Москве, между А. В. Ячницким и коллежским секретарем Иваном Александровичем Арнаутовым был заключен договор о продаже первым последнему «дома своего с землею». Весной 1882 г. на усадьбе проживают: И. А. Арнаутов с женой Татьяной Григорьевной, затем «вдова дворника Евдокия Фокиевна Лаговионова» - 46 лет, жена поручика София Алексеевна Губерт - 27 лет я московский мещанин Василий Аникеев - 43 лет.
Дом графа Л. Н. Толстого в Хамовническом переулке 1900-1910 годы
Лев Николаевич Толстой в середине мая 1882 года, находясь в Ясной Поляне, в одном из своих писем к жене, в Москву, говорит: «Так сделай же мне доброе - выпиши меня скорее. Я так славно займусь в Москве окончанием моих дел писательских, и покупкой, и перестройкой дома, и, главное, так радостно будет знать, что ты в хорошем воздухе с маленьким»... «Покупка и перестройка дома», о которых упоминает в своем письме к Софии Андреевне Лев Николаевич, и был дом И. А. Арнаутова в Долго-Хамовническом переулке. Этот дом был намечен супругами Толстыми к «покупке и перестройке», чтобы не тратить ежегодно тысяч рублей на наем квартир в Москве для зимы. В конце мая Лев Николаевич, находясь в Москве, между прочим писал жене: «...Пришел вчера от Арнаутова с двумя планами: 1) пристроить залу с левой стороны дома (девичьей). И подъезд в девичью. Столовая - передняя. Диванная - гостиная. Гостиная - другая гостиная. Зала - детская. Кабинет - спальная; девичья - Танина и Машина. Или: 2) Пристроить весь верх, так чтобы антресоли сделать высокими, а чердак - антресолями. Внизу же залу удлинить кладовою. Что лучше?»...
Дом графа Л. Н. Толстого, приобретенный городом Источник: Альбом зданий, принадлежащих Московскому Городскому Общественному Управлению Автор:П.П. Павлов
Дело по оформлению покупки усадьбы пошло довольно быстро. 12-го июля было передано нотариусу 1940 рублей, в качестве задатка - для совершения купчей крепости. Утверждена была купчая крепость на владение 14-го юиля 1882 года «Старшим Нотариусом Московского Окружного Суда». Следующего, 15-го июля нотариусу было выдано еще 6700 рублей. По некоторым свидетельствам, владение было приобретено на условиях - «с переводом долга», так что сумму 27 тысяч Лев Николаевич выплачивал Арнаутову в несколько сроков, а не сразу. Были снесены сарай, выходящий фасадом на улицу (в левом углу владения), левая пристройка главного дома с его жилой и нежилой частями и оба крыльца дома. Садовые беседка и будка, два колодца, две помойки и все крупные постройки остались на своих местах.
Хамовнический переулок Источник: «Л. Н. Толстой. Жизнь и творчество»; - М.: «Планета», 1995 г.
Чтобы нагляднее представить себе то непосредственное участие, какое принимал Лев Николаевич в ремонтно-строительных работах по дому и усадьбе, необходимо прочесть целиком хотя бы одно из его сентябрьских писем к жене. Вот его письмо к Софии Андреевне от воскресенья, 12-го сентября: «Нынче все могу написать обстоятельно. … Дом вот в каком положении: ко вторнику будут готовы 4 комнаты: мальчикова, столовая. Танина и спальная. Они оклеены, только не докрашены двери и подоконники. В них я поставлю всю мебель хорошую; похуже в сарай. Остальные три комнаты внизу не готовы, потому что в них начали красить пол. Я остановил краску - они загрунтованы (желтые, светлые)... Согласна ты? Комнаты эти и передняя дня через три тоже будут готовы…. Штукатурить остается кухню. Это дня на три. В больших комнатах штукатурка почти просохла; сыра она, и дольше всего будет сыра в верхнем коридоре. Я там велел топить жарче. Лестницу начнут ставить завтра….. То же и с паркетом. Он готов, и завтра начнут стелить. Ватер-клозеты еще не совсем готовы, крыльца, в передней пол. Верхние комнаты старые и девичья не оклеены. Я велел все белить. Согласна? Пол в передней архитектор советует обтянуть солдатским сукном и лестницу не красить. Площадку и лестницу, и стены не оклеивать, а выкрасить белой краской. Вообще дом выходит очень хорош. А уж покой - чудо. Мне выходить из флигеля не хочется, - так тихо, хорошо, деревья шумят... Целую тебя, душенька, будь покойна и любовна, особенно ко мне. Детей целую».
Подрядчику Н. И. Белову уплочено было по счету 19-го сентября 328 руб. 02 коп. за то, что он «раскрыл крыши на доме и на кухне с сенями; обрезал и проолифил железо и покрыл старым железом 65 кв. сажен; покрыл новым железом на кухне и доме 10 кв. саж.; устроил вновь - желоба на доме и кухне водосточные трубы, сделал на трубы чехлы; обделал новые стенки на доме, сделал два слуховых окна; покрыл три крыльца у дома и кухни; окрасил стены дома клеевой краской, а ставни зеленой масляной краской, окрасил крыши на доме и кухне «за три раза медянкой» и все желоба, и водосточные трубы; окрасил стены кухни клеевой краской и окрасил в четырех комнатах дома полы». Подрядчик Аникий Аникин подал счет 23-го сентября на сумму 4223 рубля на плотничьи и столярные работы, перечислив все 77 статей выполненных им работ.
Лев Николаевич до 28 сентября съездил на несколько дней в Ясную Поляну и, вернувшись, вновь занялся продвижением и ускроением ремонтных работ, так как нашел, что без него было сделано «хуже, чем ожидал». Повидимому, ремонт приходил к концу, так как еще до приезда Льва Николаевича из Ясной Поляны архитектор выдал 24-го сентября 326 р. 30 коп. подрячику Артемию Крашенникову за каменные работы по подведению 34,5 сажени фундамента под дом, за столбы под переводы, за ремонт погреба и т. д... и Алексею Васильевичу - «насоснику» были уплочены 68 рублей за вырытое и устройство двух клозетных ям. Печнику Егору Ивановичу Шанину за то, что он капитально отремонтировал все отопление дома и кухни, исправив старые печи и поставив пять новых голландских печей и в кухне одну русскую, - за все это было выдано 950 руб. Кроме того, в сентябре же было выдано 237 р. 17 к. Аникию Аникину за 41 статью мелких расходов; маляру Игнатию Леонтьевичу Песневу за малярные работы - 15 р. 33 коп.; печнику Сергею Афанасьевичу Шимбину за смазку накатов - 17 руб. 16½ коп.; Алексею Никитичу Галкину - 7 рублей за натирку новых паркетных полов в доме.
В пятницу 1-го октября Лев Николаевич «разбирается в нижних комнатах». В субботу 2-го октября «ходил к Сухаревой башне, купил Тане ширмы». Письмо 3-го октября все-таки говорит о том, что в доме - «пропасть не доделано и общий вид плачевный. Парадная лестница забита досками; в зале временно поставлена мебель гостиная. Кое-где полы не совсем просохли»... Но это письмо заканчивается словами: «Все образуется. Нынче много будет у нас с Сергеем работы. Скучно, главное, то, что нельзя все сделать сразу: там не высох пол, а тут еще не докончено. Рамы все вставлены в жилом низу, и надеюсь, что хорошо». Пятого октября Лев Николаевич извещает жену, что куплены «кретон и лампы» и снова соображения о распределении семьи по комнатам. Октября 6-го Лев Николаевич переслал жене с И. И. Раевским 300 рублей для переезда в Москву и на расходы и в письме от того же числа добавляет: «У нас все хорошо... Так вот, бог даст, скоро свидимся».
Из письма Софии Андреевны Толстой к сестре Татьяне Андреевне Кузминской от 14-го октября 1882 года мы узнаем, что члены семьи Толстых, находившиеся в Ясной Поляне и ожидавшие конца ремонтных работ, переехали в Москву и вселились в дом 8-го октября. Очевидно, с этого же времени окончательно перешел в дом из большой комнаты верхнего этажа флигеля и Лев Николаевич со своими старшими сыновьями... Льву Николаевичу в октябре 1882 года было 54 года ; Софии Андреевне - 38 лет; старшему сыну Сергею - 19 лет; старшей дочери Татьяне 18 лет; сыну Илье - 16 лет ; сыну Льву - 13 лет ; дочери Марии - 11 лет; сыну Андрею - 5 лет; сыну Михаилу - 3 года и сыну Алексею - 1 год. Многих трудов и хлопот стоили размещение всех детей и домочадцев по комнатам дома и в жилых помещениях усадьбы.
В нижнем этаже дома находились комнаты: передняя, столовая, старших сыновей, детская с няней, гувернантки, девичья; в верхнем этаже - зал, гостиная, спальная родителей, кабинет и рабочая Льва Николаевича, лакейская, экономки и двух дочерей. В кухне проживали постоянный повар, готовивший на всю семью, и людская кухарка, готовившая на всех слуг.
В сторожке у ворот проживали кучер и два дворника - старший и младший.
В главном доме, вместе с хозяевами, проживали - буфетчик, лакей, экономка, няня и две горничных, из которых одна являлась домашней портнихой. Кроме того, при детях проживала постоянно гувернантка и периодически гувернер. Притом все эти кучера и дворники, горничные, няни и лакеи являлись, в большинстве своем, яснополянскими уроженцами, так что с весны Хамовническая усадьба Л. Н. Толстого пустела: все домочадцы-слуги увозились (или «уезжали») с хозяевами в Ясную Поляну, где их служба не прекращалась, но где они могли работать и по своему хозяйству. Каждую осень все слуги снова возвращались в Москву вместе с семьей господ.
Иметь особый штат прислуги в Ясной Поляне Толстым было бы не по средствам, так как главнейшей статьей дохода являлись средства, выручаемые Софией Андреевной от продажи изданий сочинений Льва Николаевича. В нижнем этаже Хамовнического флигеля и располагалась «контора изданий» С. А. Толстой; этой конторой ведал специальный артельщик Матвей Никитич Румянцев, проживавший много лет со своей семьей рядом с конторой - внизу (верх флигеля часто сдавался внаймы под квартиру посторонним лицам).
Склад своих изданий София Андреевна устроила в левом отделении старого сарая, середину которого занимал каретник, а правую часть три лошади и одна корова.
Издательское дело самой Софии Андреевны и литературный гонорар за печатаемые произведения Л. Н. Толстого на стороне давали постоянный приток средств от 15-ти до 18-ти тысяч рублей в год. На эти-то деньги, главным образом, и проживала в Москве и в Ясной семья Толстых. Если мы возьмем расходный бюджет семьи Толстых, например, за 1886 год, то самыми крупными статьями расхода из общей суммы 22.539 р. 92 коп. являются следующие: на издание полного собрания сочинений Л. Н. Толстого - 5.138 р. 12 коп.; на питание семьи и дворни зимой в Москве и летом в Ясной Поляне - 3.120 руб. 51 коп.; на жалование учителям и слугам - 2057 р. 38 коп.; на одежду семье и части слуг - 1702 р. 01 к.; на карманные - личные расходы детям - 804 р. 57 коп.; на разъезды семьи и слуг - 725 р. 52 коп.; на медицину и санитарию - 767 р. 90 к.; на покупку и ремонт хозяйственного инвентаря и мебели - 754 р. 88 коп.
Граф Л. Н. Толстой идёт по Хамовническому переулку 1909 год. (Фото с сайта OldMoscow)
http:// http://feb-web.ru/feb/tolstoy/critics/l2c/l2c2523-.htm
http://do.gendocs.ru/pars_docs/tw_refs/229/228231/228231_html_m6f2ec66.jpg
http://melanyja.livejournal.com/741699.html
http://sontucio.livejournal.com/424599.html
http://www.tolstoy-school.ru/tolstoymuseum.html
http://pastvu.com/p/25533